Не от хорошей жизни

Когда ты упала, я был напуган. По правде говоря, я очень часто был напуган. Я не знал, кто ты, что ты, но в моем сердце нашлась тогда капля отваги, чтобы тебе помочь. Мы стали друзьями. Что бы о тебе не говорили, когда-то ты поддерживала меня. И всех их. Это давало им всем надежду в то непростое время. Каковы бы ни были на самом деле твои побуждения, я до сих пор благодарен тебе. Ты говорила не так часто, хотя, хах, все же чаще, чем Фриск. Кому угодно, кто стал бы тебе близок, на самом деле близок, было бы сразу понятно, как ты относишься к своему собственному виду. Ты была полна ненависти и презрения к ним. Я долго не решался спросить, что стало этому причиной. А ты сама и не говорила. Из тебя сложно было выудить хотя бы пару слов по собственной воле. Но позже мы так часто говорили, что бы сделали, будь у нас возможность влиять на ситуацию. В итоге оба ее получили, хах? Мы думали, как справедливо бы поступали, что бы сделали, куда бы направились, первым делом, попав на поверхность. Помнишь тот момент, когда мы делились своими желаниями с поддельным блестящими камнями-звездами? Помню, как я сказал тебе свое, а ты засмеялась, несмотря на обещание не делать этого. Оказалось, ты желала того же, что тебя и развеселило. Ты часто внезапно смеялась. Иногда это было в самый неподходящий момент. Однажды ты призналась, что временами просто не можешь это контролировать - просто вспоминаешь что-то, так бывает с молчаливыми людьми. Ты была странным ребенком, Чара. Черт его знает, когда тебе в голову пришел этот чертов план. Черт его знает, как долго ты молчала об этом. Что у тебя всегда получалось отлично, так это молчать. Кто ты, Чара? Безрассудный псих, что готов пойти ради мести даже на смерть, или же, обиженный когда-то одними и познавший доброту других, охотник за справедливостью? Говорят, эти понятия стоят довольно близко... Ты могла бы сделать это все сама. Ты могла бы не посвятить меня в свой план. Ты могла просто... одурачить и меня тоже, как мы одурачили всех. Но ты не сделала этого. Это до сих пор дает мне надежду. В конце я начал во всем сомневаться. Таким уж я всегда был. Мне не хватало той самой решительности. Но тебе ее всегда хватало с горкой даже для человека, что и не позволило ведущему к нашим смертям сценарию не состояться. Вот ты уже мертва. Я был бы куда печальнее, если бы не знал, что все будет хорошо. Я... думал, что все будет хорошо. Человеческая душа делает монстра на самом деле сильным. Что уж говорить, если твоя душа сделала способным пересечь барьер даже такого плаксивого ребенка, как я. Мы шли с твоим телом в руках. Это было твоим решением, ведь ты теперь тоже могла управлять мной. Только теперь уже не словами, как это было всегда ранее, Чара. Возможно, ты хотела в него вернуться, хотя я понятия не имею, знала ли ты, как, и возможно ли это вообще. Атаки людей не заставили себя долго ждать. Судя по твоим рассказам, они никогда не отличались особым желанием разбираться в том, что произошло. Интересно, ожидала ли ты этого? Конечно, ты ожидала, Чара. В те моменты я мог чувствовать не только силу. Я мог чувствовать то, что чувствуешь ты. Монстр! То, что ты чувствовала всегда. Что не так с этим ребенком? Каждый день. Не подходи к ней, проклянет еще! Лучше бы ей вообще исчезнуть отсюда! Как жаль, что сжечь ее нельзя! Так часто бывает с людьми, отличными от других. Я с трудом могу сдержать твою ярость, наконец взрывом вырвавшуюся наружу Масла в огонь подливает цвет твоих гранатных глаз. Такое редко встретишь у человека. Так и не исполнив твое желание, я отправляюсь домой. Мне снова не хватило решительности. И твоя жуткая улыбка. Прости меня, Чара, я подвел тебя. Они все тебя просто боялись, а страх делает ужасные вещи. Так бывает с некоторыми людьми. Они притягивают к себе все возможные неприятности. Возвращаюсь в королевский сад и больше тебя не чувствую. А позже не чувствую вообще ничего. Я рассыпаюсь прахом вместе с семенами любимых тобой или нет? золотых цветов. Я могу сейчас вспомнить это все. И прочувствовать тоже могу. Но скоро я снова обращусь бездушным цветком. Таким, как растут здесь, на твоей могиле. Но они-то от этого не страдают, верно? Интересно, а ты правда любила лютики, Чара?