Вампир из Трансильвании

      Проснувшись, я не торопилась вставать, вспоминая события минувшего дня и пытаясь решить, что делать дальше.       Вчера, по дороге к машине, Влад объяснил, что за мной увязался какой-то придурок. Он был пьян и искал компанию, чтобы продолжить вечер. Никакого отношения к Этьену не имел.       Всю дорогу я только и делала, что тряслась осиновым листом, пытаясь убедить себя, что случившееся и нападением толком нельзя было назвать. Кажется, когда тот козёл схватил меня за плечо, это я рванула вперёд, стараясь сбросить чужую руку, и сама же поскользнулась.       Всё было очевидно, вот только руки продолжали мелко дрожать, пока мы двигались вдоль шоссе. Но стоило Владу свернуть на многострадальную дорожку, как что-то вдруг щёлкнуло в голове и меня озарило: настоящей причиной моего дикого страха стал совсем не случайный кутила, заметивший меня на улице, а мои собственные фантазии о кровожадных вампирах, скрывающихся в ночной тьме. Собственное воображение сыграло со мной злую шутку, превратив в истеричку за считанные секунды.       Пусть я уговаривала себя, что Этьену давно не было до меня дела, и была уверена, что Влад не представляет опасности — мои чувства всё ещё находились в смятении. В этом я могла убедиться в том тёмном дворике, где все ужасы хлынули на меня словно из внезапно раскрытого ящика Пандоры, стоило вымышленной опасности показаться на горизонте.       Я храбрилась, пыталась держаться по-взрослому, но правда была в том, что я попросту загнала все свои дикие мысли поглубже под давлением своих же рассуждений, ведь именно они держали почву под моими ногами и позволяли трезво мыслить, не сходя с ума от невероятности того, что со мной происходило здесь, в Трансильвании.       Влад не собирался причинять мне вред. У него была уйма возможностей сотворить со мной что угодно безо всяких для себя последствий, но вот он позволял держать себя за руку, делился пальто и ездил в аптеку за жаропонижающим. Уже не говоря о том, что он увёл меня от своих собратьев в церкви.       Этьен и вовсе пропал с горизонта, и, даже учитывая его угрозу расправиться со мной, нужно было быть идиоткой, чтобы не понять, кто на самом деле являлся его целью. До меня, по сути, ему не было никакого дела. Я просто путалась под ногами.       Я всё это понимала, но стоило угрозе воплотиться смутной тенью позади, как я изменила сама себе, напрочь позабыв о хвалёной рассудительности и хладнокровии.       Вымысел гораздо страшнее реальности. В реальности я жила в доме вампира, спала в его комнате, делила с ним обеды, и ничего плохого со мной не происходило. Сам факт существования волков имел мало общего с моими страхами на зачарованной тропинке. Да, вампиры были опасны, так же опасны, как и любой идиот в тёмном переулке или нетрезвый водитель за рулём автомобиля. И не имеет значения, как тщательно ты соблюдаешь правила дорожного движения, у тебя всё равно есть все шансы угодить под колёса.       Опасность — дело малопредсказуемое, и я всегда знала, что цветочный горшок может внезапно сорваться с чьего-то подоконника. И никакие предосторожности никогда не уберегут меня от всего арсенала угроз, существующих даже в самой обыденной жизни.       Кто мог предположить, что привлекая внимание Этьена, я случайно зацеплю взгляд какого-то гуляки?       От всего не спрячешься, чётко осознала я, как и то, что не хочу забывать о тех, о ком желаю помнить, только потому что боюсь непредсказуемости и возможных последствий, которые так навсегда и могут остаться просто вероятностью.       Проехав по тропинке прошлым вечером, я, кажется, наконец-то приняла опасность, как одну из составляющих чьей угодно жизни. И моей в том числе.       Я осторожно выглянула из-за спинки дивана. Влада не было в комнате. Серый вязкий свет заполнял пространство вокруг, давая понять, что за окном давно начался короткий зимний день.       В моём распоряжении осталось всего несколько суток, чтобы придумать, как уговорить вампира сохранить мне память.       — Проснулась? — Влад возник в дверном проёме так же бесшумно, как и всегда.       Я кивнула и, вспомнив, что только что проснулась и ещё не успела привести себя в порядок, пригладила волосы руками и отвернулась.       — Собирайся. Позавтракаем по дороге.       Пока я возилась, отыскивая нужные вещи, мне казалось, что пристальный взгляд мужчины не оставляет меня ни на секунду. Наверное, он сомневался в моём состоянии. Может быть, даже ждал приступа паники с воплями, что с меня хватит и больше я никуда не поеду.       Я только раз уронила рубашку и оступилась, когда обходила столик, но причиной тому было далеко не вчерашнее происшествие. Гораздо больше меня волновал вид наверняка помятого лица и спутанные вороньим гнездом волосы.       Машина неслась по шоссе резвее обычного. Притихшая на пассажирском сидении, я погрузилась в глубокие размышления о том, как же убедить Влада не лишать меня памяти.       Я не сомневалась, что простые уговоры на тему, что я не представляю опасности и не стану зря болтать языком, не сработают. Даже если бы кто-то услышал мою невероятную историю, скорее бы вызвал скорую, чем обратился в слепую веру в трансильванских вампиров. Но зная Влада, уверена — его такие доводы не проймут.       Нужно было отыскать рычаги, с помощью которых я могла бы надавить. К примеру, если бы от меня была какая-то польза или я бы владела важной информацией.       Но о чём я думаю? Пользы от меня ноль, скорее, проблемы и сложности, а знаю я и того меньше. Даже если бы я знала, где скрывается Этьен, уверена, что как только бы Влад нашёл француза и разобрался с ним, я бы позабыла всё о вампирах в тот же день…       — Ты пропустил поворот, — машинально заметила я, провожая взглядом указатель на Брашов.       — Сегодня мы туда не поедем.       — А куда же мы? — Неужели Влад собирается отвезти меня домой, с тревогой подумала я, выпрямившись на сидении.       — В Бухарест.       — Бухарест? Почему? — Кажется, ничего такого мы не планировали.       Влад скосил на меня взгляд на несколько секунд и снова уставился на дорогу.       — Хочу развеяться, — мрачно произнёс он.       Я смутилась, не понимая, что сулит внезапное изменение маршрута. Что он мог иметь в виду под словами «хочу развеяться». Я откинулась на сидение, в задумчивости окинув взглядом приборную панель, пока старалась разгадать план Влада.       Среди множества огоньков на электронном экране горели время и сегодняшняя дата: семнадцатое января. Что-то зашевелилось в памяти, едва уловимо, и вдруг я вспомнила, что именно сегодня собиралась посетить Бухарест.       Собиралась ещё в той, другой жизни, которую оставила на пороге тётиного дома, в социальных сетях, где меня не было вот уже пару дней, на страницах ежедневника, хранившего мой тщательный план путешествия по Трансильвании.       Но откуда? Откуда Влад мог знать, что именно сегодня я собиралась в столицу? Просто совпадение?       Собравшись с духом, я спросила:       — Ты читал мой ежедневник? — Интонация получилась вялая, — то ли я пыталась его уличить, то ли старалась удостовериться, — голос прозвучал сбивчиво, заставив меня занервничать ещё больше. Влад не ответил, продолжая смотреть прямо перед собой, а я так и не придумала или, скорее, не решилась спросить что-то ещё. Мои вопросы казались глупыми, наивными или просто идиотскими, так что смутившись, я поглубже забилась в кресло, позволяя себе редкие косые взгляды в сторону водителя.       Мне так хотелось поговорить с ним, выяснить для себя то, что вдруг стало важным, но сколько я ни подталкивала себя, так и не смогла раскрыть рта.       Моё внимание привлёк другой указатель, обозначавший ещё одно место моего паломничества, о котором я успела позабыть.       — Может, заедем? — спросила я, желая, скорее, посмотреть на реакцию Влада, чем действительно интересуясь крошечным монастырём, где, по некоторым, преданиям был захоронен его именитый тёзка.       Если он проигнорирует, — решила я, — дело очень плохо. Но если нет, и он действительно сверился с моим ежедневником, чтобы позволить мне отвлечься после вчерашнего, тогда… тогда…       Не говоря ни слова, Влад сбросил скорость и свернул на узкую асфальтированную дорогу, по обочинам которой громоздились снежные сугробы, так что машина то и дело обтирала стены расчищенного тоннеля гладкими начищенными боками.       Он не стал со мной спорить или смеяться над тем, что, отыскав настоящих вампиров, я всё ещё зачем-то стремлюсь попасть в легендарные места, где, увы, не покоилось ничего более интересного, чем таинственные истории. Влад просто сделал то, что я хотела.       Снагов — монастырь, по направлению к которому мы неспешно двигались вдоль просёлочной дороги, был одним из мест, где якобы были погребены останки знаменитого графа Дракулы.       Об этом месте ходило множество легенд, многие из которых я вспомнила, стоило на горизонте появиться водной глади, среди которой, словно клок нечёсаных на макушке волос, вздыбился крошечный, поросший лесом островок. Оголённые ветви деревьев являли глазу тёмное тело кирпичной церкви — коричнево-черной в тени тяжёлых, беременных снегом туч. Три башни высились одна за другой, говоря о том, что мы видим знаменитую церковь Благовещенья Пресвятой Богородицы.       Проехав через небольшую деревеньку, мы остановились у самой кромки воды, рядом с пешеходным мостом, соединившим остров с берегом. Влад заглушил двигатель и выбрался наружу. Я последовала за ним.       Вокруг не было ни души, и, может быть поэтому, а может потому, что стояла середина зимы и серое небо вскоре готовилось облегчить свою непосильную ношу, стирая собственное хмурое лицо, отражавшееся в зеркальной глади озера, казалось, что здесь и вовсе никого нет. Казалось, что мы перенеслись в другой мир, где не действовали привычные законы.       Слишком нереально выглядело окружающее нас пространство. Слишком просто Влад уступил моей просьбе. Слишком страшно было поверить.       Когда я обернулась, надеясь отыскать взглядом Влада, то обнаружила, что он смотрит прямо на меня. Смотрит внимательно, смотрит так, словно это имеет значение. Будто в любой миг я исчезну, растворюсь в упавших с неба снежинках, в бесконечности белого полотна под ногами. Смотрит, будто хочет запомнить, или так, как смотрят на тех, кто вернулся после долгого отсутствия, стараясь узнать былые черты и отыскать новые, чтобы разделить прошлое и настоящее.       Вот он наконец отвёл взгляд, и ниточка, повисшая между нами всего на миг, оборвалась.       В полном молчании, он неспешно пошёл вперёд. Его затылок был чуть опущен, так как если бы он низко наклонил голову, глядя под ноги. Влад успел дойти уже до середины моста, как вдруг обернулся, не обнаружив меня рядом.       Я поспешила к нему. Замерла рядом, не дойдя шага, и заглянула в его лицо.       — Для поклонницы Дракулы ты не очень торопишься, — его взгляд скользил по моему лицу, заставив неожиданно смутиться, и совсем не из-за безобидного подначивания.       — Я уже нашла больше, чем рассчитывала. Гораздо больше, — отчаянно решилась добавить я, отвечая пристальным взглядом.       Влад молчал. Затем отвернулся и снова пошёл вперед, как если бы не понял меня.       Или действительно не понял?       На глаза вдруг выступили слёзы. Как? Как так случилось, что я оказалась загнанной в угол?       Всё, что случилось со мной до этого самого момента: столкновение с вампирами, присутствие в Чёрной Церкви в качестве закуски, стрельба, и моя казавшаяся такой неминуемой в какой-то момент смерть — потеряло важность. Важность по сравнению с тем, что происходило со мной сейчас. Что я чувствовала, чего хотела. К чему оказалась совершенно не готова. И мне требовалось время, чтобы разобраться, чтобы понять, что с этим делать, решить как… Но времени у меня не было. А скоро не останется ни единого воспоминания. Ни единого! О том, что вдруг стало так важно!       Я даже не заметила, как Влад снова возник рядом. Я попыталась отвернуться, спрятать предательские слёзы, но он не позволил.       — Не плачь. Не надо, — его пальцы коснулись горячих щёк. — В том, что ты напугана, нет ничего постыдного. И больше я не попрошу тебя помогать мне. Я не должен был впутывать тебя в это.       Не сразу смысл слов Влада дошёл до меня — он считал, что я плачу от страха. Считал, что я до сих пор переживаю из-за вчерашнего.       — Я не… — всхлипнула я.       Мне хотелось объясниться, растолковать, что я совсем не боюсь. Вернее, боюсь, но совсем не этого. И слёзы катятся от досады и растерянности, от несправедливости.       Слова комом застряли в горле. Как сказать ему обо всём том, что происходит внутри? Вместо этого я вдруг приникла к его груди, хватаясь за воротник пальто, и разрыдалась, не узнавая сама себя.       Эта новая Саша была я и в тоже время кто-то совсем другой.       Чужие руки легли мне на спину, легонько поглаживая и не торопя. Влад давал мне время избавиться от страхов, выплеснуть скопившееся напряжение. Так, наверное, думал он. На самом деле я украла эти несколько минут, чтобы погреться в его объятьях и попытаться запомнить всё. Его запах, его дыханье на своей макушке, зная заранее, что больше он мне такого не позволит. По крайней мере за те несколько дней, оставшиеся мне в Румынии.       — Сегодня будем отдыхать, — произнёс он, когда я наконец затихла. — Будем следовать твоему плану и побываем везде, где ты хотела.       «А что будет завтра?» — хотела спросить я, но ответ мог оказаться слишком ужасным, и я сказала: — Можно я буду держать тебя за руку? — заливаясь краской, не смея поднять взгляд и боясь всего на свете: отказа, насмешки, снисходительного отношения или даже презрения.       Сердце замерло на секунду, а затем Влад перехватил мою руку и повёл за собой.       Кажется, в этот момент я пережила самый счастливый миг в своей жизни. И вдруг подумала, что, может быть, и Влад… он, возможно…       Влад был невероятен, — размышляла я, идя по ровному настилу снега, отставая всего на полшага, чтобы украдкой любоваться ровными чертами его лица, носившими неоспоримую печать благородства и достоинства. Как только я не замечала этого раньше? Или, может быть, замечала, но не придавала значения, думая совсем о других вещах.       Его рука была прохладной, но его прикосновение жгло раскалёнными углями, распространяя по телу тепло.       Вот так это и бывает.       Лёгкие прозрачные снежинки кружились вокруг, оседая на наши плечи, руки. Вокруг ничего не было слышно, кроме скрипа снега под ногами. Даже если бы вдруг заиграла музыка или загалдела толпа, кажется, я и тогда бы ничего не услышала, кроме этого скрипа и собственного сердца, грохотавшего в ушах.       Мы оказались у церкви совершенно внезапно. Она словно выросла из-под земли.       Суровая и строгая, своими чёткими геометрическими пропорциями она противоречила моим скомканным, сбитым воедино чувствам. Такая неправильная, такая ненужная.       Влад не стал останавливаться на пороге надолго, давая мне увидеть старую постройку во всём своём неестественном величии. Он толкнул дверь и мы вошли.       Внутри было темно, слабый свет едва пробивался сквозь толстое запотевшее от времени стекло, погружая нас в сумрак и окончательно стирая реальность позади.       Мужчина неспешно скользил взглядом вокруг, как сделал бы человек, долго отсутствовавший в когда-то знакомом месте. Изящно очерченный профиль неуловимо менялся, стоило слегка повести головой. Тени играли на его лице, то и дело придавая образу оттенки тех эпох, современником которых он мог бы быть.       — Ты бывал здесь раньше? — тихо спросила я, не желая нарушать торжественную тишину места, где были только мы.       — Несколько раз, — глухо ответил низкий густой голос, резонируя в моей груди. Я очень хотела знать о том времени, когда Влад приходил сюда без меня. Но вдруг мысль о том, что я забуду его ответ, даже если получу, показалась невыносимой, и я решила не спрашивать.       — Значит, здесь покоился легендарный граф? — я сделала шаг вперёд в направлении алтаря. Там, перед вратами в царствие небесное, была расположена могила в которой и должен был упокоиться легендарный Владислав Цепеш.       Влад понял мои намерения и повёл меня вглубь. Не захоти он сдвинуться с места, я бы тоже осталась там где стояла — я бы сделала что угодно, чтобы не отнимать руку.       Мы оказались у края небольшой ямы. Углубление в полу заволакивал глубокий мрак.       — Уверен, что ты читала больше, чем первые попавшиеся ссылки случайных путешественников, — произнёс он негромко.       Могила была пуста, и это произошло отнюдь не в тридцатые годы прошлого столетия, когда пара археологов, Флореску и Розетти, убрали тяжёлую плиту и не обнаружили под ней абсолютно ничего.       Существовало несколько преданий, связывавших монастырь с династией Цепеш. Одно из них утверждало, что церковь, иногда именовавшаяся храмом, воздвиг Владислав, отобравший трон у отца Дракулы, в 1453 году. Другие источники утверждали, что Владислав построил церковь где-то на южной стороне монастырских земель, где сейчас возвышается небольшой деревянный храм. Ещё более фантастическая легенда утверждала, что где-то здесь Дракула построил камеру пыток с катапультой. В очерках Александру Ободеску я прочла о том, что кровожадный господарь изуверствовал над пленниками, а затем выбрасывал их растерзанные тела при помощи самодельной баллисты прямо в озеро.       Чего только не рождает неуёмная человеческая фантазия, — подумалось мне невесело, и я вспомнила о собственных заботах.       — Он вообще существовал? — спросила я Влада и в тот момент совсем бы не удивилась, если бы он ответил, что это просто вымысел от начала и до самого конца.       — Существовал.       В холодных сырых стенах слово прозвучало зловеще. По коже скользнули мурашки. Я подняла взгляд на Влада.       Раскрашенный тёмной палитрой бесплотных теней Влад выглядел тем, кем являлся. Удивилась бы я, если бы сейчас он попросил откинуть голову чуть в сторону, совсем немного, чтобы он мог лучше припасть к моей шее?       — Боишься? — чуть слышно спросил он, пока я всё глубже погружалась в омут чужих глаз.       Я, не смея вымолвить ни слова, заворожённо покачала головой — я не боялась его. И знала, что бы ответила, попроси он сейчас, в этом потустороннем сумраке, забыть обо всём что ещё связывало меня с реальностью.       Взгляд мужчины дрогнул, всего за мгновение до того, как он отвернулся.       — Идём, — он сделал шаг назад, его рука ослабела — он больше не держал меня, но я не собиралась отпускать, плотно сжав пальцы. Влад замер на миг, чувствуя, как крепко я удерживаю его. И позволил.       Позволил держать себя за руку. Идти рядом. Быть вместе. Пусть мы оба знали, как быстро закончится эта история, почти не успев начаться.       Мы прошли весь обратный путь, держась за руки. Поведи он меня дальше куда угодно, я бы не сопротивлялась. И пусть это было так на меня не похоже. Но всё волшебное быстро кончается.       Влад подвёл меня к машине и раскрыл дверь. Меня вдруг грубо вытолкнуло в реальность, стоило пропасть чужому прикосновению. Стало одиноко. До боли. До отчаянья. Так больно, словно жизнь внезапно оборвалась и слёзы не могли помочь этому горю.       — Где его похоронили? — спросила я бесцветным голосом, когда ровным гулом ожил мотор.— Дракулу.         Смотреть на Влада было выше моих сил, побелевший мир за стеклом, мир, где, казалось, не было ничего, больше походил на то, что ждёт меня впереди.       — Его не хоронили.       Я всё же подняла взгляд, в котором тускло брезжил невысказанным вопрос.       — Пытались, — Влад выкручивал руль. — Много раз. Но пока безуспешно.