Зодиак

Я смотрю на тебя и улыбаюсь. Самыми краешками губ, не больше, чем требуют приличия. Я абсолютно спокоен, меня даже не радует выражение недоумения на твоем лице. Потом я делаю шаг в сторону от стола, чтобы тебе было удобнее пройти и позавтракать. Мое «доброе утро» идеально – никаких намеков на агрессию. Когда я аккуратно закрываю за собой кухонную дверь, я, кажется, почти кожей чувствую твой удивленный выдох. Возможно, ты даже не заметил, что задержал дыхание. «Спокойной ночи» ты воспринимаешь чуть более спокойно. Нет, ты как всегда безупречен, как и полагается Принцу, ведь таковым ты себя считаешь. Ты всегда остаешься таким благородным, и улыбка чуть ехидно кривит твои губы, когда ты отвечаешь мне тем же. Я знаю, сейчас ты не позволишь себе сказать мне «бака-нэко», а тем более, чего-то большего. Ты ведь всегда правильно себя ведешь – и ведешься, только если я тебя задираю. Я молчу, улыбаюсь, потом отворачиваюсь и иду наверх. Пора гасить свет. Через день ты не выдерживаешь и спрашиваешь, что случилось. Тебе кажется, что я задумал какую-то гадость. Нет, хотя я и могу быть изрядно злопамятным. Обычно я срываюсь сразу, требую драки прямо здесь и сейчас, повышаю голос. Все честно, правда? Возможно, это мой метод привлекать к себе внимание. Но сейчас я просто пожму плечами и улыбнусь в ответ. Обойду тебя и тихо закрою за собой дверь. Я никогда никому не признаюсь, что мне страшно спать в темноте. Мне проще вздрагивать всю ночь от случайных шорохов, чем приоткрыть дверь в коридор – показать, что мне плохо быть одному. Мне проще говорить гадости и требовать сатисфакции за собственные слабости – как иначе мне оказаться частью семьи. Через два дня ты опять спрашиваешь, что случилось. На этот раз без насмешки. Серьезно. Ничего не случилось - отвечаю я и отворачиваюсь к окну. Хорошее лето, верно? Спокойное. И воздух такой прозрачный. Тебе казалось – мы ненавидим друг друга? Мне тоже так казалось. Но ненависть – это всего лишь ещё одна форма привлечения внимания. Одиночество – это ещё одна форма темноты. Если долго лежать в темноте без сна – ты поймешь, что в ней нет ничего страшного. Нужно только решить для себя, что ты никогда не откроешь дверь. Потому что гораздо страшнее возвращаться в темную комнату откуда-то, где все ещё горит свет. Одной единственной фразой ты убил мою ненависть. Вряд ли ты помнишь, что говорил в пылу спора, да и я обычно не запоминаю своих оскорблений, которыми раньше так любил в тебя бросаться. Но разве мог кто-то предположить, что твое «ты никогда не был частью семьи, почему ты позволяешь себе» установит спокойствие в доме раз и навсегда. Не будет больше утренних ссор, и мне все равно, кто выпил вечером мое молоко, мне все равно, что ты сильнее, мне все равно, что Тоору предпочитает проводить время с тобой, мне все равно, что ты все делаешь лучше меня, мне… Мне все равно, потому что мы с темнотой – по эту сторону, а вы все – по другую, и я не собираюсь открывать дверь.