Колокольчики

      В их доме были необычные часы. Каждый прошедший час они провожали мелодичным звоном крошечных колокольчиков, державшихся на кончиках лепестков цветов, что окружали циферблат. Правда, теперь эти часы начали отставать, а приятный звон с каждым днём становился всё тише — Флора всё забывала подпитывать их своей магией.       Флора теперь многое забывала, на самом деле.       Часы едва слышно пропели о том, что наступил вечер, и Гелия на всякий случай поглядел на свои, наручные. На самом деле вечер наступил уже полчаса назад, над Линфеей уже плыли сизые сумерки, а Флоры всё не было дома.       Сегодня была пятилетняя годовщина их отношений, и Флора ожидаемо о ней забыла. В последний год подобное случалось так часто, что Гелия даже к этому немного привык. И понимание этого давило даже больше того, что Флора забывала о какой-то их памятной дате или простом уговоре провести вечер вместе.       На Винкс давно уже висел ярлык «Спасительниц магической вселенной». И этот ярлык накладывал определённые обязательства, чужие ожидания и развивал комплекс избранности и незаменимости. Гелии тоже было это знакомо — специалисты из Красного Фонтана тоже после выпуска занимались различными заданиями, но Винкс всегда были где-то там, далеко впереди, по силе и важности возложенных на них забот.       И это пугало, даже ужасало — что в один день наступит момент, когда до Флоры будет уже невозможно дотянуться. Невозможно ей помочь. Или, что ещё хуже — что с одной из этих миссий она уже не вернётся.       Пугало это на самом деле всех, но, похоже, только Гелия смог это признать. Брендон лишь неловко отвёл взгляд после его вопроса, пробормотав, что Стелла вправе сама решать. Скай, как всегда, был занят своими королевскими делами. Тимми же уже давно беспрекословно слушался Текну, и его можно было даже не спрашивать. Некса, как и Лейлу, волновали именно собственные дела, а не дела друг друга, и это их устраивало ещё с тех пор, как они стали встречаться. И только Ривен, чей телефон хранился у Гелии до сих пор, только понимающе вздохнул в трубку. Но он не собирался возвращаться — как раз потому, что всё прекрасно понимал.       Флора вернулась, когда на часах — даже настенных — было уже одиннадцать. Привычно уставшая, задумчивая и явно без сил даже на обычный разговор. Наверное, было жестоко задавать такой тяжёлый вопрос, но Гелия всё же решился:       — Может, ты уйдёшь из Винкс?       Она не сразу ответила, но напряглась в его руках тот же миг — Гелия старался обнимать её как можно крепче и осторожнее в то же время. В таком напряжённом молчании она слушала его слова о том, что в магическом измерении очень много сильных фей и специалистов, что не надо ей и девочкам взваливать на свои плечи так много чужой боли и проблем, что он по ней скучает и волнуется за неё.       Она сказала только одно: «Мне нужно подумать». А на следующий день прямо с самого утра уехала на очередное важное задание по спасению мира. Казалось, этот день и так был уже кошмарным, но нет — на Линфее наступила неделя ливней, и первый её день по обыкновению был самым мрачным, ветреным и промозглым. Но то, что Флора быстро вернулась домой, Гелия почувствовал даже сквозь жуткие завывание ветра, бушующего за окном.       Она стояла в паре метров от их крыльца — промокшая и какая-то потерянная, как все цветы в их небольшом саду, для которых нахлынувший ливень оказался тяжёлой порой. Испуганная, растерянная, беззащитная, словно ставшая младше на несколько лет, как будто вернувшаяся в то время, когда они только познакомились.       И, похоже, она действительно боялась вернуться — к нему и самой себе, когда её заботы не были навязаны миром и чужими ожиданиями.       Выйдя под дождь, Гелия осторожно притянул её к себе, зарываясь пальцами в мокрые волосы, успокаивающе скользнул губами по мокрой — от дождя, наверное, — щеке. Он не спрашивал ни о чём вслух, но Флора, как это было раньше, сумела разгадать его немой вопрос.       — Сегодня мы сражались с монстром кошмаров. И… знаешь, я всегда боюсь, что в какой-то из дней ты меня не дождёшься, — тихо проговорила она, но её голос прорвался сквозь шум дождя. — Гелия, потерять тебя — мой главный кошмар.       В доме весело зазвенели колокольчиками цветочные часы. И, крепче прижимая Флору к себе, Гелия со счастливым неверием пробормотал:       — С возвращением домой. Ко мне.