Тогда считать мы стали раны.
25 декабря 2012 г. в 21:07
Дорога к замку непросто далась нам обоим. Мартин не просто плохо держался на лошади – он никак на ней не держался. Пока мы еще были в пределах лагеря он смог собрать все свои силы и прямо держать спину, но как только за поворотом дороги скрылся последний охранный кордон, Мартин просто упал на конскую шею.
- Что?
- Подожди… - прошептал друг. Он был бледным и, прикусив губу, дышал короткими рваными вдохами. – Больно.
- Черт! Ты же не можешь ехать! Какого черта, Мартин?!
Он рывком заставил себя выпрямиться и застыл в седле неестественно прямо, словно кол проглотил.
- Я… могу… держаться в седле.
И он держался, кажется, на одном упрямстве. Несколько раз, когда дорога становилась особенно неровной, от боли терял сознание. Тогда я останавливал лошадей и давал ему прийти в себя.
- Мартин, это не дело, - попытался я урезонить упрямца, - так я не довезу тебя живым.
- Не бойся, - криво улыбнулся он, - не сдохну. По крайней мере, до той поры, пока не узнаю, что с Анджеем и с детьми.
И он снова упрямо лез на коня. Когда дорога под копытами уставших лошадей ощутимо пошла верх, я решительно остановился.
- Все, Мартин, привал. На час, не меньше.
- Я не устал, - упрямо прошептал он.
- Зато устали лошади, а дальше – горная дорога, и, поверь, после землетрясения она совсем плоха.
Конечно, это был выдуманный предлог, но скажи я Повелителю, что мне просто жаль его, он точно не дал бы отдыха себе, да и на меня смотрел бы зверем. Он поверил, или сделал вид, что верит, тяжело почти рухнул на землю. Я чудом успел его подхватить, но, видно, неудачно. Мартин вскрикнул от боли и обмяк в моих руках. Опять потерял сознание.
Уложив его на кое-как расстеленный плащ, решился приподнять рубашку, чтобы проверить, не сбилась ли повязка, чертыхнулся: алые пятна стали намного больше, а рука окрасилась кровью.
- Марика меня убьет.
Смочив руки водой, осторожно обтер измученное лицо Мартина. Он дернулся и тут же открыл глаза.
- Пора?
- Нет, отдыхай. Еще и десяти минут не прошло.
- Кони не отдохнули?
Я отрицательно качаю головой.
- Мартин, если ты не остановишься, то можешь никогда не узнать, что с ними – просто не доедешь.
- Неужели ты не понимаешь?
Он смотрел на меня совершенно больными глазами.
- Я сейчас умираю. Каждую минуту – умираю. Стоит только подумать, что это может быть конец… Я не могу терять время. Помоги мне сесть на коня. Если лошадь падет, пересяду на другую, а ты обернешься. Я бы тоже обернулся, но нельзя. Переломы толком еще не срослись, если попробую обернуться – кости не выдержат.
- У тебя еще и переломы?! – ужаснулся я.
- Срослись. Не важно. Помоги!
И эта пытка продолжилась. Еще две терции мучений, и перед нами – развалины замка. Здесь вовсю кипела работа: люди и оборотни вместе откатывали, отволакивали, оттаскивали в стороны тяжелые каменные блоки. На серой от пыли траве в тени уцелевшего участка стены лежало около десятка тел, накрытых полотнами светлой ткани. Мартин тяжело сполз с коня и рваными, деревянными шагами направился прямиком к ним.
- Где Марика, Лик? – спросил я у встретившего нас оборотня.
- Марика за стеной, там лазарет. Мы нашли троих выживших, но все тяжелые. Ее лучше не отвлекать. А Советник там же, где и все – работает.
- Кто выжил?
- Двое наших и один человек.
- Анджей? – спросил я с робкой надеждой.
- Нет.
- А среди тел?
- Из тех, что можно опознать, нет. Но четверо так изуродованы, что нельзя утверждать однозначно.
Я скрипнул зубами и в два прыжка догнал Мартина. Он, пошатываясь, стоял возле первого тела. Его трясло, то ли от усталости, то ли от боли.
- Ральф, откинь покров, я не могу… - с надрывом попросил он.
Я безропотно выполнил его просьбу.
- Не он… - выдохнул Мартин. – Следующий.
Я прикусил губу, видеть мертвыми тех, с кем несколько дней назад вместе разделял трапезу, было неожиданно больно. Боюсь представить себе, каково сейчас Старшему, ищущему среди мертвых свою истинную пару.
- Тоже не он, - сказал я.
Еще один – не Анджей. Еще – страшно изуродованный труп. Я молчал, затрудняясь с ответом. Мартин подошел ближе и тяжело опустился на колени, стал осматривать то, что осталось от рук бедняги. «Ищет кольцо», - понял я.
- Не он. Следующий.
- Может, воды?
Мартин просто посмотрел на меня. Пустой, ничего не выражающий взгляд, словно сам он тоже уже мертв…
- Мартин, не надо так. Пока нет тела, он жив.
- Спасибо. Я тебя услышал. Следующий.
Так же, по рукам, пришлось опознавать еще два тела, состоящих из страшного месива кровавого мяса с обломками костей и обрывками одежды. Среди мертвых Анджея не было…
За это время дважды объявлялось время тишины, когда полуобернувшиеся оборотни чутким слухом зверя пытались определить слабое биение живых сердец в каменном плену. Так достали еще одного выжившего, но это снова был не Анджей. Мертвых определяли иначе – обонянием – по сильному запаху крови.
Стемнело, но работы не останавливались ни на минуту. Для освещения по периметру развалин были разожжены костры.
Мартин не мог помочь в разборе завалов, он только молча сидел у стены рядом с умершими, число которых неуклонно возрастало. Всякий раз, когда подносили очередное тело, он неизменно вставал и тревожно вглядывался, боясь увидеть знакомое дорогое лицо любимого. Но Боги не спешили открывать завесу тайны.
Я боялся оставить Мартина одного даже на недолгое время, больно уж нехорошее у него было лицо. Дернув за рукав знакомого оборотня, принесшего тело очередного погибшего, на ухо шепнул: «Найди Марику!». Он покосился на Повелителя и понятливо кивнул. Уставшая травница вскоре тихонько присела рядом с Мартином.
- Как ты, сынок? – негромко спросила она.
- Никак…
- Нужно держаться. Мы не нашли еще шестерых.
- Я не слепой, Марика, я вижу, что обследован почти весь замок.
- Точнее, та его часть, что не рухнула в пропасть, - сухо уточнил подошедший к нам Лик. – Здравствуй.
Мартин тяжело кивнул в ответ.
- Плохо выглядите, Император. По-моему, вам тоже нужна помощь лекаря, - заметил Советник.
- Потом, - последовал невыразительный ответ.
Встрепенувшаяся Марика тут же ухватилась за запястье Мартина и недовольно цокнула языком.
- Рано встал!
- Выбора не было.
- Верно. Пойдем, сменю перевязь. Отварчиков, опять же, дам.
Она активно утащила к лазарету непривычно покорного Повелителя.
- Все скверно, - сухо сказал Лик. - На самом деле, мы проходим развалины во второй раз. Шансов найти как живых, так и мертвых, практически нет. Я боюсь предположить, но логика неумолима… Анджей и остальная пятерка – на дне пропасти.
- О Боги! Только не говори это при Мартине!
Лик устало посмотрел на меня.
- А мне, думаешь, легко это понимать?
- Прости, прости! Просто я не представляю себе, что будет…
К нам вернулась Марика.
- Вот, сменила повязки. Плохо, конечно, но не смертельно. Напоила его еще и успокоительным. Что будем делать, мальчики?
- Не знаю, - покачал головой Лик. – Ему все равно придется сказать правду.
- Правду? Это какую такую правду? – опасно прищурилась лекарка.
- Скорее всего, Анджей мертв…
Вот и прозвучали слова, которые каждый из нас так и не решался сказать…
- Не верю! – зло припечатала Марика. - Пока не найду тела, не поверю сама и не позволю поверить вам! Есть и другие способы для поиска.
- Какие? – оживился Советник.
- То мои тайны. Только не в ближайшие три дня. Для кровавой цепочки нужен Мартин, а он не в форме. Нужно ждать.
- Кстати, а где сам Мартин? – спросил я тревожно.
- В палатке оставила, отдыхать после перевязки, - пояснила Марика. – Куда помчался-то?
Но я не слушал, тревога наполняла мое сердце, я только знал, что нужно очень спешить. Я почти в прыжке влетел в госпитальную палатку и, словно в медленном сне, увидел, как Мартин падает грудью на собственный зажатый между коленей меч. Последним отчаянным рывком, почти разрывая собственные сухожилия, концом сапога успеваю ударить по основанию рукоятки, и хищно сверкнувшее лезвие самым краем лишь распарывает повязку и кожу на ребрах слева. Вбежавший следом за мной Лик, завершает начатое, отбросив меч подальше в сторону и прижав вырывающегося Мартина к лавке. Я, прихрамывая, спешу ему на помощь. Сейчас Лику просто повезло, что оборотень серьезно ранен и ослаб, будь Мартин в силе, отшвырнул бы его, словно котенка.
- Что ты придумал, дурак! – зло шепчу ему в самое ухо.
- Не… хочу… без него – не хочу! Пусти!
Я в отчаянии зло и сильно бью Мартина по скуле.
- Да послушай хоть на мгновение! А потом делай, что хочешь, слова не скажу, пальцем не пошевелю.
Мартин на миг замирает, а я спешу тут же использовать эту единственную возможность:
- Через три дня Марика будет искать его ведовским способом. Но это можно сделать только с твоей помощью. Дай же ему и детям этот шанс!
- Слезьте с меня оба… - хрипло просит Мартин. – Я в порядке.
- Ах, паршивец! – раздается от входа возмущенный вопль травницы. – Я его перевязываю, лечу, а он вот что удумал! Ну, погоди у меня!
Она подлетает к Мартину, в руках у нее взятый откуда-то тяжелый походный ремень с литой лутиевой пряжкой. Не долго размышляя, разгневанная женщина начинает охаживать им окровавленного оборотня.
- Ох! Ай! Не надо!
- Не надо к моему труду неуважительно относиться!
Мартин, взвыв, на максимально возможной в его состоянии скорости, выбегает из палатки. Марика неумолимым вихрем возмездия следует за ним. Ее разгневанные вопли громко разносятся над уставшим лагерем, вызывая некоторое оживление в рядах утомленных спасателей.
- Это что это она? – опасливо спрашивает кто-то из людей.
- А, это она нашего Повелителя, а вашего, стало быть, Императора воспитывает, - устало поясняет кто-то из оборотней.
- Страшная женщина… - уважительно шепчет человек.
- И не говори! – соглашается оборотень.