С подобной легкостью никто Не ступит по земле опять, Подобной девы никогда Под солнцем вам не отыскать, И от заката до зари, От солнца до глубин морей Прекрасней не было ее Среди Единого детей. "Лэ о Лейтиниан" Д.Р.Р. Толкин
Сережа во сне, почувствовав тепло с другого конца, пододвинулся к мирно сопящему Майрону. Организм майа уже давно перестал воспринимать мальчика, как опасность, так что Саурон перевернулся лицом к Сереже и обнял его, прижимая к себе и согревая. Сергей блаженно улыбнулся сквозь сон и продолжил сопеть. Так они и проснулись. Точнее не они, а Сережа, что первый открыл глаза. Первое время он не понимал, что вообще происходит, и только через несколько секунд мальчик вспомнил, что не в своей комнате, а значит рядом сейчас Майрон. Сережа понял, что когда златоглазый откроет глаза и поймет, то ничего хорошего ему не светит. Он попытался выползти из-под руки майа, но тот лишь сильнее прижал его к себе. Сереже пришлось остаться в объятиях Саурона. В принципе он был непротив. Сам Гортхаур проснулся через пол часа, к тому времени Сережа вновь уснул, прижавшись к черноволосому. Майа погладил мальчика по голове, пропуская через пальцы шелковистые вьющиеся прядки. Это разбудило спящего чутким сном Сергея. Рука исчезла с головы стоило ему открыть глаза. Золотистые глаза смотрели с интересом, а сонные зеленые все никак не хотели полностью открываться. Маленькие ручки обнимали корпус мужчины. Как только Сергей это понял, он тут же убрал руки и улыбнулся. - Простите, я не хотел. Майрон на это лишь ухмыльнулся и поднялся. - Садись, дай посмотреть твою спину. Сережа кивнул, поднимаясь и скидывая красное одеяло. Он расположился спиной к майа и принялся разматывать бинты. Когда мальчик избавился от них, он выпрямился, прогибаясь под руками Майрона, чтобы тому было удобнее. К удивлению почти ничего не болело. По спине заскользили мягкие подушечки пальцев. - Все отлично. Шрамы кое-где, конечно, останутся, но будет тебе наукой. Сережа кивнул и обернулся. Как же он был благодарен! Пусть именно он все это и поставил, но он же и вылечил. - Спасибо. Майрон на это лишь кивнул. Тут Сережа вспомнил про кольцо. Он стащил его с пальца и протянул Майрону. - Я забыл вам вчера отдать, - мальчик виновато опустил глаза. - Оставь. Кольцо приняло тебя, а значит ты достоин его носить. Оно по праву твое, - Майрон даже не обернулся, складывая какие-то бумажки по стопкам. У Сережи загорелись глаза, но он сдержался и просто кивнул, надевая кольцо обратно на палец. Ему было ужасно приятно. Вчера у Сережи почти не было шанса осмотреться, так что сейчас он смотрел во все глаза. Строго и без излишеств - в этом весь Майрон, хотя кое-где проскальзывали элементы декора. Вот на подсвечнике можно увидеть дракона, который обвивает его, вот резьба на шкафу с книгами, или мягкий красный ковер с язычками пламени по краям. Здесь было уютно и тепло. Казалось, эти покои, каждая из комнат, дышат покоем и той простотой, показывая каков хозяин внутри. Книги хоть и сложены стопками на полу, но нельзя сказать, что лежат они неаккуратно, скорее наоборот. Бережно, корешок к корешку, страничка к страничке. Сережа поднялся с постели, улыбка не сползала с его лица. Он еще раз поблагодарил Майрона и уже собирался уйти, как тот удивил его, разрешив ходить к златовласому эльфу. Сергей не знал, что сказать. Он неверяще смотрел на майа, а тот лишь ухмылялся, а потом просто прогнал прочь, сказав, что у него куча незаконченных дел, и что Сереже следовало бы морально готовиться, поскольку раз он может скакать по эльфам, значит и тренироваться тоже сможет. Сергей на это лишь усмехнулся и прихватив еды двинулся к Финроду. Обнаружился эльф в отдельной камере. Мальчик был немало удивлен. Завидев его, Фелагунд вскинулся, с беспокойством глядя на черноволосого, неаккуратно заплетенного мальчишку. Сережа старался заплетаться сам, но пока получалось не очень. - Опять пришел сюда без его ведома? Мальчик отрицательно покачал головой. И протянул Финроду корзинку. Его интересовал только этот эльф, до остальных мальчику не было дела. - Как ты? - Могло быть и хуже, - отмахнулся Сережа. У них вновь завязался разговор, он плавно перетекл от рассказа о Нарготронде к обсуждению прошлого мальчика. Особенно Финрода привлекли "дымящие повозки", как он их назвал. Услышав такое определение Сережа долго и заливисто смеялся, на своей памяти он никогда еще не хохотал так долго и искренне. Так и прошло десять дней. Утром он завтракал и шел на тренировку с Майроном. Освобождался он только вечером и, прихватив еды, шел к Финроду, если разрешал Майрон. На второй день, когда он шел с тренировки, мальчик наткнулся на раненного ворона. Естественно он притащил его к майа. Тот, хорошенько оттаскав за ухо и надавав подзатыльников, все-таки разрешил оставить птицу, при условии, что мальчик будет сам о ней заботиться. Сережа был согласен на все, и вскоре над камином появилось импровизированной гнездо из порванных во время тренировок рубашек. Через пару дней ворон пришел в себя и Сережа попытался выпустить его на свободу, но тот этого явно не хотел, взлетев и покружив над мальчиком, он умостился у него на плече. С того дня птица стала верным спутником. Над именем мальчик думал долго, и вскоре пошел к Майрону за советом. Тот посоветовал не лезть к нему со всякими глупостями и называть ворона вороном. Так Сережа и сделал, безымянная птица обрела незамысловатое имя - Равен. Каждую ночь в темнице вспыхивали два красных глаза и становилось на одного эльфа меньше. Но никто так ничего и не сказал, а человек проклинал мелкого прихвостня Саурона, виня во всем мальчика с зелеными глазами, но сам предполагаемый виновник расправы над эльфами об этом не знал. Так и прокатили десять дней. В живых остались лишь Берен и Финрод, а к Тол-ин-Гаурхоту подходила дева с черными волосами и пес-переросток. Сережа сидел в своей комнате за столом и листал древний фолиант. Он уже два часа не мог оторваться от увлекательного чтива, но на душе было неспокойно. Вдруг снаружи послышалось пение. Создалось ощущение, что это соловьи поют свою трель человечьим голосом. Мальчик выглянул в окно. У врат стояла дева. У нее были черные шелковые волосы, осыпающиеся водопадом, ее стройная фигура была, как березка. Черный плащ лежал на узких плечах, скрывая синее платье. Рядом с девой стоял пес, гигантский пес. Он порыкивал и был крайне нервным. Видимо Майрон тоже увидел сию странную картину, поскольку из врат посыпались волки. Пес невозмутимо перегрызал горло каждому из них. Вот уже знакомый Драуглин вышел из черных врат, но и того ждала гибель. Сережа смотрел на это все не отрывая взгляда, а потом бросился к выходу из комнаты. Он сам не знал зачем, он боялся, что Майрон решит выйти на поединок. Сергей все время, пока бежал, бросал обеспокоенный взгляд в окна. И вот он увидел то, чего опасался - Майрон выходил из тех же врат навстречу жуткой парочке. Сергей сжал губы и подпрыгнув к окну, выстрелил из лука. Пес отскочил, а Майрону предоставилась возможность напасть, и тот не замедлил ею воспользоваться, бросившись на деву. Сергей заметил, как она взмахнула плащом, а майа споткнулся. Раздосадованно зашипев, мальчик добежал до выхода. Там уже во всю кипела битва. Два волка грызли друг-друга, впивались когтями, вырывая клочки шерсти. Сергей прищурился и нацелился на пса. Выстрелить ему не дали - что-то вихрем пронеслось перед ним, сбивая с ног. Глаза начали закрываться, откуда-то появилась сонливость, но Сережа тряхнул головой и вскинул лук, целясь в того, кто стоял между ним и дерущимися волками. Дева удивленно смотрела на мальчика своими серыми глазами. Сергей сжал губы и натянул тетиву. - Дитя, что... Договорить эльфийка не успела - стрела впилась ей в плечо. - Убирайтесь, или следующая стрела пронзит твое сердце, - Сережа говорил стальным голосом. Возражения явно не принимались. Волки услышав звонкий голос остановились. Пес зарычал и, забыв про Саурона, направился к мальчику, который держал взведенным лук. Но Майрон не дал ему напасть, прыгнув сзади и вцепляясь в глотку. Пес завизжал и тут же скинул с себя майа. По земле вновь покатился шерсяной клубок. Эльфийка мягко улыбнулась и неожиданно бросила плащ в Сережу. Мальчик такого не ожидал и отпустил стрелу, та просвистела мимо девушки, воткнувшись в землю где-то позади нее. Сережу накрыл черный полог, и вновь сон накатил сметающей разум волной. Пространство вокруг поплыло, веки стали тяжелыми, будто налились медью. На заднем плане раздался волчий вой, именно он вернул мальчика в реальность. Сережа вскинулся, но его резко дернули его обратно. Корни волос обожгло огнем - дергали за волосы. Перед глазами Сережи Майрон извивался в пасти пса, зубы того сжались на горле, а на землю струйкой сочилась кровь, образуя багровую лужу. Лицо майа было искривлено болью - тот был уже в человеческом обличье. Пальцы мужчины хватались за зубы и пасть, пытаясь разомкнуть челюсти, а изо рта вырывались хрипы. Сергей расширенными глазами смотрел на Саурона, к глазам подкатывали слезы. Этот пес убьет его! - Майрон! Мальчик вновь дернулся к нему, но его вновь откинули назад. Хрупкая дева оказалась не такой уж и хрупкой. Тут черный ворон, круживший рядом, напал на черноволосую эльфийку, клюя ее - она отпустила Сережу, и тот тут час же бросился к Майрону, готовый вгрызаться в пса и рвать его на клочки голыми руками. Как только Сергей кинулся на пса, вытаскивая кинжал из сапога майа, который был рядом, и втыкая его в бок, мальчик был отброшен широкой лапой, над ним тут же закружил Равен. Эльфийка подошла к Саурону, садясь рядом, и заговорила. Вначале Майрон зарычал, но челюсти сжались сильнее, прерывая рык. Эльфийка заговорила вновь, Майрон явно пребывал в раздумчивости, а потом как будто выплюнул короткое слово "да". Мальчик к тому времени уже поднялся и вновь с невообразимом упорством крался к псу, но тут зубастая пасть разжалась, и тело Саурона повалилось на землю. Сережа кинулся к нему, сев на колени перед майа, он зажал рану руками не обращая внимания, как по рукам стекает темная кровь. Глаза Майрона распахиваются в испуге, но увидев зеленые омуты, закрываются обратно. По щекам текли дорожки слез, а губы шептали беззвучно одно слово - "Майрон". На его плечо легла узкая ладонь эльфийки. - Дитя, успокойся, чары развеялись, пойдем... Сергей обернулся и уставился на женщину взглядом полным ненависти и злобы. Впервые мальчик смотрел так. - Убери от меня свои руки, ведьма! Мальчик бы скинул ее ладонь с себя, но боялся разжать рану. Его мягко потянули от распростертого на земле майа. - Равен. Одна команда, и вот уже ворон налетает на гадкую эльфийку, клюя и не давая приблизиться к нему. В это время Сергей взваливает на себя бессознательное тело Майрона на себя и тащит прочь - в лес. Снова придется вернуться в гадкий лес. Майрон был тяжелым, но упорства Сереже было не занимать. Он, водрузив мужчину на плечи, медленно продвигался вперед. Каждый шаг давался с огромным трудом. Вскоре над головой закружил Равен. В этот раз путешествие в лес будет гораздо хуже. У него нет веревки, снова нет кремня, но теперь его не найти - он должен быть у реки, нет и реки, у которой можно было напиться, у него на плечах еле передвигает ноги раненный Майрон, а сам он не знает куда нужно идти. Какая теперь у него цель? Выжить и вылечить Майрона. Пока остановимся на этом. Сейчас у него был с собой складной маленький лук и десять стрел. Это был пожалуй единственный плюс во всей этой ситуации. Почему он пошел в лес? Ясно, как белый день, что в замок им возвращаться нельзя. Майрон побежден, а значит они утратили права на крепость и сейчас там хозяйничает эльфийка. Сергей надеялся, что с Финродом все в порядке, а адана завалило камнями. Сережа шел долго. Сегодня им надо пройти поле. Здесь негде укрыться, а холодный ветер не принесет ничего хорошего, ведь они не могут разжечь костер. Ноги наливались свинцом, он уже не мог тянуть за собой Майрона, валясь с ног. Майа до сих пор так и не пришел в себя. Вдали показалась кромка леса, и это придало сил. Сережа ускорился. К темноте они были в лесу. Аккуратно уложив мужчину на землю, мальчик обессиленно плюхнулся на траву. Но время отдыхать еще не пришло. Тяжело встав, он пошел искать драгоценный ацелас. Не зря он так настойчиво выпрашивал у Тхури про волшебную травку. Он видел, что она растет здесь, когда был в лесу в прошлый раз. Это трава запомнилась ему из-за пряного и приятного запаха. Вот и сейчас мальчик принюхивался, стараясь уловить тот самый запах. Ацелас не должен был еще отцвести. Лето только вступало в свои права, уже в следующем месяце этой травы днем с огнем не сыщешь. Вот, наконец, нос уловил тонкий пряный аромат, а через несколько секунд мальчик нашел и сам ацелас. Вернувшись к месту стоянки, он оторвал кусочек коры от дерева, образуя своеобразную миску и, взяв палку, растолок траву. Примерно через десять минут в коре, как в чаше, была полужидкая масса зеленого цвета. Запах только усилился, забивая нос. От него кружилась голова. Мальчик отложил смесь и снял рубашку, разорвав на тонкие полоски. Осмотрев рану Майрона на шее, Сережа стал втирать мазь. Майа дернулся, но не очнулся. Сергей переложил голову Саурона на колени и стал перебинтовывать шею. Закончив, он лег мужчине под бок и забылся. Сегодня он уже ничего не может сделать. От усталости он отключился очень быстро, даже не обратив внимания на то, что палка впивалась в спину, а у него у самого на боку расползались кровавые полосы от когтей пса. Сергей проснулся с рассветом солнца, проверив импровизированные бинты и разодрав все, что осталось от рубашки, сменил повязку, вновь обмазав рану остатками кашицы из ацеласа. Сергей пошел искать ручей или родник, каждые два часа возвращаясь к Майрону. Поиски все же увенчались успехом и маленький журчащий родник был найден. Сергей перенес Майрона поближе. Отмыв в ручье тряпки и руки, перемазанные в крови, он вновь оторвал кору и набрал в нее воды. Сережа попробовал напоить майа, но видимо тому было слишком больно, и тот заходясь кашлем сплевывал воду. Тогда мальчик взял одну из тряпок и стал смачивать бледные губы влагой. Потом были поиски ацеласа и ягод, и то и другое было найдено. Он почти не ел все это время, находясь рядом с Майроном. К вечеру у него началась лихорадка, и мальчик всю ночь просидел рядом не сомкнув глаз. Он то вытирал испарину, то менял компресс. К утру жар спал и мальчик смог поспать пару часов под боком у мужчины. Так прошло несколько дней. Свежевать добычу Сережа до сих пор не умел, а потому охотиться даже не пытался, отложив лук. Питался он ягодами и иногда давил сок для Майрона. Нормально пить он отказывался, так что обходились обычным смачиванием. Мальчик решил, что пока Майрон не оклемается, нужно оставаться на месте. Так прошло два дня. На третий Майрон все же очнулся, когда Сережа ушел к роднику. Мальчик только что сменил "бинты" на свежие, и теперь мыл грязные. Рана заживала плохо и все время норовила открыться - лишь недавно стало лучше. Посидев у воды и умывшись, он привычно набрал воды в кору и пошел обратно. Какого же было его удивление, когда он увидел сидящего на земле Майрона, оглядывающегося вокруг. Сережа улыбнулся и протянул тому импровизированную чашку. - Наконец-то вы очнулись. Майрон открыл рот, чтобы что-то сказать, но мальчик его остановил. Тревожить горло было ни к чему. Мальчик уложил мужчину обратно и подвинул ближе камзол, в который он складывал ягоды. Равен все это время неотступно кружил над хозяином или сидел на ветках. Часто умная птица показывала дорогу к ежевичнику или зарослям ацеласа, также Равен принес два камушка известняка. Вот тут мальчик окончательно убедился, что принял правильное решение, выкормив и вылечив птицу. Майрон аккуратно ел ягоды, а Сергей начал рассказ обо всем, что произошло, после того, как Майрон отключился. Майа удивился, и Сергей прекрасно понимал чему. Он мог уйти с эльфийской принцессой, как оказалось это была дочь Тингола, жить в Дориате или в Нарготронде с Финродом, иметь крышу над головой, нормально есть и забыть про жесткие способы обучения падшего майа и периодические побои. Но мальчик не ушел, не оставил истекать кровью - пошел в лес и теперь живет в проголодь и ходит без рубашки, заботясь о нем. Но Сергей также знал, что не мог поступить иначе. Как бы там ни было, но Майрон стал для него семьей. У него и так почти всегда была довольно таки не состоятельная и неполная семья, так что к закидонам родни он привык. Что он и сказал Майрону, тот долго смотрел на него, потом ухмыльнулся, но эта змеиная улыбка быстро переросла в самую обычную. Мальчик улыбнулся в ответ и стал менять бинты. За всеми его действиями Саурон пристально следил, к огромному удивлению майа мальчик все делал правильно. Так и стали проходить дни, но теперь уже Сергей охотился, а Майрон разделовал тушки, мальчик наблюдал и учился. Они решили идти на север - в твердыню Ангбанд. К мальчику закрались подозрения, но он быстро их подавил. Раз Майрон сказал туда, значит они пойдут туда. Продвигались ужасно медленно - майа был все еще слаб и хоть и не признавал этого, ему требовался отдых почти каждые два часа. На ночь они разжигали костер, а Сережа убегал на поиски влаги. Березовый сок - это все что удавалось отыскать. У Майрона был кинжал, так что с этим проблем не возникло. Так и шли.***
Финрод сидел, прикованный цепями. Он знал, что каждую ночь один из его спутников погибает. Он лишь благодарил судьбу, что не может видеть, как острые клыки разрывают тело его товарища. Десять дней - десять жертв. Наверняка последний, кто остался - адан. Надежда была утеряна, но вот послышался звонкий голос- кто-то пел. А из глубины подземелий призыв Берена. Финрод не знал, что там происходит, но вскоре стены начали рушиться, а кандалы распахнулись. Вылетев из камеры, он подобрал совсем обессилевшего Берена и помчался на выход. В эльфийке он сразу признал Лутиэнь дочь Мелиан и Тингола. Ему нужно найти Сережу. А вот и он сидит на земле, Лутиэн кладет руку на плечо и слабо тянет, но даже отсюда Финрод видит, как смотрит мальчик на эльфийку. Фелагунд еще ни разу не видел такого взгляда у этого доброго и живого парнишки. Сейчас зеленые глаза сияли ненавистью и злобой, обращенные к эльфийке. Ворон напал за черноволосую, а Фелагунд увидел тело Саурона распростертое в крови - вот над кем сидел Сергей. Пока Лутиэн отвлеклась, мальчик водрузил Гортхаура на плечи и медленно побрел к лесу. Финрод хотел подойти к нему, но силы утекали и на пол пути он свалился на землю. Уже отправляясь в мир бездонной тьмы, он видел, как уже над ними взвилась эльфийка. Над ним и над Береном.