Тьма в твоем сердце

      Сергей стоял подле трона и размышлял. Что делать? Мальчик прекрасно понимал - не спасет эльфа сейчас, и его ждут ужасные пытки. Мелькор уже властным взмахом руки приказал увести пленников, как Сереже пришла в голову просто гениальная мысль. У Майрона было ужасное количество рабов, которых он отбирал лично для себя из пленных. Так почему же ему не попросить Мелькора об одолжении? Сергей кинулся в ноги Мелькору, становясь на колени. - Хозяин, разрешите забрать эльфа себе. Бауглир стоял в шоке и просто смотрел на Сергея. Честно говоря все были в шоке, включая эльфа и человека. - Зачем он тебе? Мелькор искренне не понимал. - Хозяин, я победил его и хочу забрать, как трофей, - это было единственное, что он смог придумать, извернув истину задом напред, как учил Майрон. Мелькор свел брови к переносице и медленно кивнул. - Ладно, забирай. Сергей аккуратно взял обоженную ладонь и поцеловал ее тыльную сторону. Все эти дикие действия были сделаны, чтобы ввести всех в еще больший шок и не дать Мелькору шанса передумать. - Спасибо, Хозяин. Сергей вскочил на ноги и, поманив рукой Финрода, важно пошел к выходу, стараясь не торопиться и не морщиться от резких болей. Вылетев за дверь, он прислонился к стене, к мальчику тут же подскочили два полуэльфа, обеспокоенно вглядываясь в бледно лицо. А у того лишь одна мысль - получилось! Заметив нависших над ним войнов, он махнул рукой. - Идите отдохните. Полуэльфы недоверчиво покосились на Фелагунда, закованного в кандалы. Сергей вновь отмахнулся и заверил солдат, что этот эльф уже ничего не может. Те учтиво поклонились, и развернувшись на пятках, пошли вниз по коридору. Сергей улыбнулся Финроду. Тот ошалело смотрел на него своими голубыми глазами. - Спасибо, Сережа, - благодарность прозвучала тихо, но в ней слышались все чувства Фелагунда. Мальчик лишь лучезарно улыбнулся и подмигнул златовласому. - Пойдем, чем дольше здесь стоим, чем больше шанс, что вот-вот выйдет Мелькор и зарядит нам по первое число, - Оба пошли по коридору, стараясь как можно скорее убраться от тронного зала. Когда они отошли на достаточно далекое расстояние, Сережа свернул в сторону их с Майроном покоев. - Скажи, вы с Морготом всегда так общаетесь? - задал вопрос синеглазый, разглядывая ничуть не изменившегося Сережу. Мальчик поморщился от того, как эльф назвал Мелькора. - Финрод, не зови его, пожалуйста, Морготом. И нет не всегда. Этот спектакль я устроил, чтобы из-за шока шестеренки медленней крутились, и они не поняли, что отдают очень важного пленника мальчишке. Финрод кивнул и тут же задал следующий вопрос: - Тебе должно быть уже восемнадцать, но ты совершенно не изменился. Как так? Сережа улыбнулся и весело прищурил глаза, у уголков тут же расползлась сеточка морщинок. - Ну, я взрослею и старею гораздо медленнее обычных людей, ну как полуэльфы. Финрод удивленно раскрыл глаза и чуть приостановился, но тут же нагнал мальчика. - Ни разу о таком не слышал. - Даже живущего тысячи лет эльфа еще можно чем-то удивить. На этом их диалог закончился, они дошли до комнаты. Сережа сразу прошествовал в купальню, позвав Фелагунда за собой. - Ты грязный как черт, тебе бы искупаться, - протянул Сергей, осматривая златовласого. Финрод лишь добро улыбнулся. И глазами показал, что Сергей выглядит не лучше. Мальчик лишь приподнял бровь и ловким движением достал из сапога тоненький стилет, просовывая в замочную скважину кандалов и ловко орудая лезвием. Через пару мгновений послышался щелчок, и железяки с грохотом упали на мраморный пол купальни. Мальчик принялся раздеваться, на пол легли доспехи, а сам он прыгнул в широкий бассейн, махнув Финроду рукой, приглашая последовать за ним. Фелагунд долго медлить не стал, и вскоре он тоже был в воде. От влажности и так чуть кудрявые волосы завились еще больше, и он стал похож на одуванчик с черным пухом. Милые завитушки чуть округляли его лицо, делая почти ангельским, если бы не этот опасный блеск в глазах. Сережа промыл неглубокие раны и намылил волосы, мыло и вода впитались в непослушные локоны, и те как грива возвышались над макушкой объемным пухом. Финрод рассмеялся, а Сережа нахохлился, как воробей. Фелагунд потрепал мальчика по взмыленным волосам, окунув в воду, смывая пену и грязь. Сережа отплевался от воды и протер глаза, а потом осмотрел волосы эльфа. Сам он их не помоет и это ясно. - Давай помогу, - Сережа, не дожидаясь ответа, развернул Финрода и намылил тому голову. Сначала тот явно хотел отбрыкаться, но передумал, позволяя тонким бледным пальцам массировать голову. Так совместными усилиями они и помылись. Когда же оба вылезли, Сережа стащил у Майрона рубашку и штаны с сапогами, а сам оделся в привычный черно-зеленый костюм. Равен тут же приземлился на плечо, мальчик нежно погладил головку птицы, получив ласку, ворон вылетел в окно усаживаясь на ветвях близ растущего дерева. Финрод внимательно следил за этой сценой. Ворон казался ему знакомым. Воспоминание пришло резко. - Так это ж этот ворон обклевал Лутиэн! - Ага, он у меня умница, все понимает. Фелагунд пораженно покачал головой. Они зашли в комнату мальчика. Она как и прошлая была обставлена всем необходимым в желтых и золотых тонах. Только у камина прибавился диванчик, стеллажи заполнили книги, а рядом с дверью, со стороны камина висело зеркало во весь рост с золотой оправой, где угадывались листья трав и ветки деревьев. Двухместная кровать в этот раз без балдахина - эту ненужную вещь мальчик выбросил в первую очередь, аргументируя это тем, что он не барышня. Финрод заинтересованно оглядывался. - А почему кровать без балдахина? Фелагунд искренне не понимал куда делась такая привычная вещь, присущая любому. Сережа тихо зарычал и в очередной раз заявил, что он не жеманная девица. Фелагунд рассмеялся. Ему определенно нравился этот необычный и странный мальчик. Сережа долго разбирался на столе, пытаясь что-то найти. В конце концов он все-таки извлек деревянную резную шкатуль на железных защелках. Подняв крышку он извлек пузырьки и смешал содержимое в блюдечке, делая густую мазь. Целительству Майрон начал его учить, как только понял, что мальчик слишком часто попадает в неприятности. Он уселся на кровать и стал размазывать мазь по ранениям, приподняв одежду. Фелагунд тут же подскочил и начал помогать. - Второй раз меня спасает человек...- задумчиво проговорил Финрод. - А разве это плохо? - Сережа продолжать втирать, хоть и жутко щипало. - Нет, просто я король, а мою жизнь все время приходиться спасать посторонним, - Фелагунд грустно мотнул головой. - Скажи, разве я посторонний? Финрод задумался, а потом отрицательно покачал головой, всматриваясь в бездонную зелень изумрудных глаз. - Тогда прекращай развозить сопли и соберись. Ты теперь здесь надолго, а если точнее то почти навсегда. Финрод кивнул уже бодрее и улыбнулся, показывая ровные белые зубы. - А почему почти? - Финрод приподнял брови. - Все мы знаем - Мелькор падет, и этого не изменить. Нашей стороне не выиграть. За вас Создатель и Единый. Если мы все-таки одержим победу, он просто уничтожит Арду. Фелагунд кивнул и улегся на диван поспать. На предложение занять кровать, он ответил, что и так слишком многим должен Сереже. Мальчик пожал плечами и уговаривать не стал. Не хочет - не надо. Мальчик посмотрел на мирно сопящего эльфа и понял, что сам ужасно устал. Не утруждая себя переодеванием, он просто скинул сапоги и закутался в одеяло. Сон накрыл нежной волной, унося от реальности. Темнота. Жуткая темнота. Кажется, будто она живая и смотрит своими пристальными глазами. У нее миллионы глаз, и все они направлены на единственное существо. Темнота вгрызается в плоть сотнями острых клыков, раздирая и поглощая остатки разума. В темноте нет никого, кроме самых страшных кошмаров и ужасов. Они медленно сводят с ума, пробираясь в каждую клеточку тела и заставляя холодеть и переворачиваться сердце. Темнота ласково шепчет: "Не бойся...", но страх ледяными волнами накрывает, заставляет бежать. Ты ослеп, ты оглох, из твоего рта не доносится ни звука. Ты всматриваешься и не видишь ничего, кроме жутких силуэтов, а они все ближе. Лучше бы не смотрел. Ты прислушиваешься и не слышишь ничего, кроме стонов боли и криков. Лучше бы не слушал. Ты пытаешься кричать, но ни звука не слетает с раскрытых губ. Лучше бы не пытался. Вязкая темнота оплетает и не дает пошевелиться, она тягуча и черна, как деготь. Ты захлебываешься в ней, тонешь в своем первобытном страхе, а все шепчет тебе на ухо, шелестит замогильным голосом. Ты мечтаешь лишь о том чтобы вырваться из ее силков и увидеть свет. И вот он. Долгожданный огонек, где-то далеко и в то же близко. Сережа попытался дойти до него, добраться, но тьма слишком густа, она обхватывает своими склизкими щупальцами и все шепчет, что ему никуда от нее не деться. Но тут резко картинка сменяется, и резкий свет бьет в глаза. Зрачки необычайно быстро перестраиваются под свет, но сердце ухает вниз, тело охватывает ледяной страх. Его окружает Анфауглит, выжженный и обагренный кровью. Тут и там горы трупов, над которыми кружат вороны. Сегодня их праздник смерти. Он сам стоит на одной из них. Незнакомые лица и кости, кровь и разлагающееся мясо. Сережа поворачивает голову и видит что в гору воткнута пика, а на нее насажен эльф. Рыжие волосы того спутались, а по древку течет алая кровь, когда в глазах пустота. Тут живот пронзает острая боль, мальчик опускает взор и видит острие меча, проткнувшего его насквозь. Сережа захлебывается кровью и пытается кричать, звать на помощь. На его плечо легла рука, разворачивая к себе. Мальчик смотрел в лицо самой Смерти. Половина черепа голая, а другая покрыта слезающей кожей и красноватым мясом. Пустые глазницы смотрят в глубины души. Мальчик проснулся с криком. У его постели сидели Майрон и Финрод. Рука майа расположилась у него не плече. Сережа кинулся к нему, еле успокаиваясь. По щекам текли слезы, а руки дрожали. Он обнял Майрона со спины, положив на плечо и посмотрел на свои руки. Мальчику показалось, что они в крови. Тот тут же начал стирать не существую багровую жидкость, он беспомощно смотрел на Саурона, но тот совершенно ничего не понимал. Сергей огляделся и понял, что все его покрывало в крови. Он чуть вскрикнул и его забила истерика. Майрон совершенно ничего не понимал, пока не услышал, как мальчик что-то бормочет себе под нос про кровь. Теперь ему еще и психику мальчику лечить. Сережа все никак не мог успокоиться. Майрон взял его на руки и понес в ванную. - Фелагунд, поменяй постель. - А? Она же чистая... а в принципе, как скажешь. Мальчика пришлось окунать в холодную воду. Заставлять закрывать глаза, теперь руки, а потом вновь просить открыть их и посмотреть на руки. Майрон провозился с ним целый час, пока последние искорки безумия не истлели в глубине глаз. Переодев Сережу в ночную рубашку, ну по правде говоря это была обычная хлопковая рубашка Саурона, но на второй же день пребывания здесь мальчик запросил у него рубашку и отчаянно не хотел отдавать. Майрон достал чистую рубашку из своего шкафа и подкатал рукава, накрывая мальчика теплым одеялом, а потом лег рядом, поверх покрывала. Мальчик сжался и пододвинулся ближе к майа. Тот следил за ним золотыми глазами, Финрод уже давно спал в кресле перед огнем. Уже давно стемнело, и майа уснул, прижимая к себе Сергея. Это продолжалось две недели. Как только мальчик ложился спать, сон повторялся. Снова и снова, пока Майрон не перебрался к нему в комнату. Финрод продолжал спать на диване, помогая с успокоением обезумевшего мальчика после сна или в других делах. И Майрон, и Финрод относились к друг другу с некоторым пренебрежением и малой долей враждебности. Весь этот кошмар продолжался еще три недели после переселения Майрона, пока тот в конец не устал от постоянного недосыпа. Тем утром все было как обычно. Сережа встал, умылся и оделся. Саурон все это время пристально смотрел на него, разъедая кожу внимательным взглядом золотых глаз. Когда Сережа начал расчесываться, тот посадил его на стул и сам взялся за расческу иногда больно дергая за волосы и выдирая целые клоки. Сережа терпел, он прекрасно понимал, что невыспавшийся Майрон - злой Майрон. После того, как Саурон намучил непослушные черные волосы, он схватил его за руку и повел куда-то. На тренировочном поле он молча выловил какого-то орка и вручил Сереже кинжал. - Как ты там говорил? Клин клином вышибают? Давай, убей его. В этом нет ничего такого. Просто воткни кинжал в его сердце или перережь горло. Сергей удивленно посмотрел на майа, а потом замотал головой, пытаясь впихнуть кинжал обратно в руки Майрона. - Немедленно, Сережа. Убей его или, получишь десять плетей. Мне надоело недосыпать и надоело такое твое состояние. Мальчик вновь замотал головой и получил пощечину. Губы начали трястись так же, как и руки. Он сжал челюсти, и закрыв глаза, перерезал дрожащей твари горло. - Ты сам вступил на тропу войны, а она сурова и не терпит слабости и страха перед смертью, своей ли или чужой. С того дня Майрон заставлял его убивать орков чуть ли не каждый день. Месяц слился в единый кошмар, поскольку от орков Саурон перешел на пленных людей, а затем и на эльфов. Финрод не одобрял и поддерживал в мальчике то чистое и светлое, что всегда в нем жило, не давая превратиться в бездушную машину для убийств. Кошмары и вправду вскоре прекратились, и Майрон смог перебраться обратно к себе в комнату, не боясь, что мальчик опять будет метаться по всей кровати и кричать. Сережа стал спокойнее относиться к смерти, что-то в нем неумолимо изменилось, но благодаря Финроду он остался все тем же шаловливым, добрым и теплым мальчиком, каким был всегда. Жизнь то текла спокойно, то била ключом. Каждый день чем-то отличался от предыдущего. Каким же был восторг Сережи, когда ему показали дракона. Теперь он понял, почему драконы изображались без крыльев. У Глаурунга их просто не было, ну и Сережа изложил свою мысль Мелькору. Тот усмехнулся и одобрил идею. Через два года вылупился маленький крылатый дракончик. Ну как маленький - он был длиною с руку. Периодически ящерица выпускала клубы дыма, сам он был черным, а когти острыми и легко вспарывали кожу и металл. Мелькор назвал его Анкалагон. По мнению мальчика было слишком длинно, но его мнение в этом вопросе не учитывалось. Назло Бауглиру он стал звать дракончика Гошей. Равен был жутко не доволен, что теперь не все внимание уделялось ему и обижался на зеленоглазого. Финрод лишь смеялся, когда Сережа жаловался ему на ревнивого ворона. Сергей стал мастером стрельбы из лука по человеческим и магии по эльфийским меркам. Все эти годы Майрон не давал ему спуску - ежедневные тренировки, а иногда и особые задания. Например, однажды он отправил его в лес на неделю, велев принести шкуру арахниды. В этот раз убийство прошло гладко, паучиха его не ранила и вообще его боялась, а потому ее было сложнее выследить и догнать, чем убить. Благо Равен был всегда с ним и с высоты птичьего полета всегда указывал ему путь. Иногда Сережа взбирался на пики Тангорадрима где в каменном кресле сидел Хурин, что видел все и расспрашивал его. Тот с радостью принимал собеседника и отвечал на все вопросы, если они не касались месторасположения Гондолина. Мальчик видел, как тот старел с годами, появлялись морщины, седели волосы, вырастала борода. Сережа же когда смотрел в зеркало не видел изменений, даже волосы росли медленно. Мальчик не понимал, проклятие это или дар. Наверное, если бы он был среди людей это было бы проклятием, но он не среди пришедших следом, он живет с бессмертными существами, духами, а потому это дар. Хурин видел, что мальчик- адан, но не растет, спросив об этом, он сильно удивился. Человек думал, что это проклятие, наложенное Морготом, на такое определение Сережа только рассмеялся. Этот человек был как-то по-детски наивен, или может мальчику так кажется, потому что сам он живет с духами, что существовали до сотворения Арды? Может быть, а может быть и нет. И все-таки он рос, вспомнив давнюю традицию отмечать у косяка свой рост, он нагло вручил Майрону мел. Тот был в шоке и потом еще долго возмущался, почему его заставляют заниматься этим бесполезным занятием. Отмечался он каждые пять лет, в росте намечался сдвиг, медленный и незаметный глазу но сдвиг. Иногда они с Майроном выезжали на охоту, с ними всегда ехал Финрод - тому было определенно в счастье убить пару-тройку темных тварей. Так прошло сорок лет. Майрон был строг, жесток и беспощаден, как и раньше, Тхуренгветиль носилась с ним, как наседка с яйцами, Лангон периодически увлекал его в пещеры, где мальчик отрывался, но больше он не пил, первую половину веселья точно. Финрод стал ему близким другом, что всегда поддержит, но и тот порой начинал заниматься воспитанием ребенка. Все шло как по маслу, пока Мелькор не решил освободить Хурина.