Когда всё это началось?

Гарри стоял на балконе и смотрел на тихий ночной город. Мужчина был без рубашки и мурашки бегали по коже. Он думал о своей жене — Шелби, об отношениях с Мэттом, которые приняли совершенно неожиданный для всех оборот. Он понимал, что все это неправильно и ему нужно прекратить все эти тайные встречи, короткие звонки и смс-ки. Так Гарри думал и зарекался, что больше не будет слушать свое сердце; отношения с Мэттом не должны перекликаться с отношениями их персонажей, нужно знать грань и не переступать черту, но… — Ты весь дрожишь, — произнес тихий голос за спиной Гарри, и он почувствовал как сильные и горячие руки провели по спине и легли на плечи. Голос, прикосновение, взгляд, улыбка, смех — все выбивало Гарри из колеи, и он был не властен над собой. И это очень пугало. Повернувшись, он наткнулся на светло-ореховые глаза Даддарио, которые тут же заманили его в свой плен. Когда все это началось? С каких пор он дышать не может без Мэтта? Гарри чувствовал себя мальчишкой, глупым, влюбленным мальчишкой. — Снова думаешь о наших отношениях? Считаешь, что это все ошибка? — спросил Мэтт, не сводя взгляда с Гарри, тот лишь коротко кивнул. С каких пор Мэттью научился читать его как открытую книгу? Даддарио глубоко вздохнул и убрал свои руки с плеч мужчины; на нем также не было верхней одежды, волосы в хаотичном беспорядке. — Гарри, я не могу так больше, — выпалил Мэтт, нервно растирая ладони- привычка, которую он перенял у своего персонажа Алека Лайтвуда. — Мне невыносимо каждый раз отпускать тебя к Шелби, ждать твоего звонка и разочаровываться от того, что ты не сможешь приехать. — Мэтт… — начинает Гарри, но парень не позволяет ему закончить. — Видеть тебя вот такого и понимать, что ты жалеешь о проведенной со мной ночи, — продолжил Мэтт, взгляд его был печальным, — бояться, что ты уйдешь навсегда… Я не могу так больше, Гарри, ты… Понимаешь, не хочу тебя больше заставлять, рушить твою семью. Уходи, я не стану удерживать тебя. Иди к Шелби, а я… Я все понимаю. Прости, что требовал от тебя невозможного. Наступила тишина. Гарри смотрел на Мэтта и в данный момент видел одинокого и брошенного мальчика, который хочет казаться сильным, но на самом деле боится потерять дорогого ему человека. Гарри знал, что должен уйти — их отношения ошибка, ни к чему хорошему они не приведут. Но не мог, уж слишком сильно стал зависим от Мэтта. Так привык видеть его по утрам, готовящего кофе им двоим, слышать, как Даддарио с улыбкой желает ему доброго утра. С одной стороны, конечно, Гарри проклинал тот день, когда согласился на роль Магнуса Бейна, а с другой — был безгранично счастлив, что встретил в своей жизни такого доброго и веселого человека, как Мэтт. — Мэттью, — с нежностью во взгляде, и любовью в голосе произнес Гарри. Мэтт поднял голову и встретился с карими глазами напротив. Он всегда любил, когда Шум называл его полным именем. Было в этом что-то чертовски милое. — Я должен уйти, — Гарри видел всю боль в глазах Мэтта от своих слов. — Должен, но не могу. — Гарри, не нужно, я все понимаю, мне ведь уже не пять лет. — Не пять, но иногда ты ведешь себя как ребенок, — Гарри усмехнулся; вот уж он не думал, что когда-нибудь будет изменять своей жене с парнем. — Я не хочу уходить, слышишь? Хочу остаться здесь, с тобой. Губы Мэтта растянулись в улыбке, которую так любил видеть Гарри, она словно освещала душу изнутри. — Ты сказал правду? Гарри, ты серьезно? — Ты сейчас мне так напоминаешь Алека, — беря за руку Мэтта, произнес Гарри. — Я люблю тебя, и не хочу терять, я никогда не жалел о проведенных с тобой ночах. Никогда. Все, что мы делали с тобой — я все это хотел. — И я люблю тебя, мой Магнус, — Мэтт провел большим пальцем по скуле Гарри, сердце готово было разлететься на куски от счастья, которое в данный момент испытывал Мэтт. — Только не заставляй меня подводить глаза, — рассмеялся Гарри. Он так смотрел на Мэтта, что тому вспомнилась сцена, в которой Алек собирался сказать Магнусу, что решил жениться. Этот взгляд был полон надежды, любви и желания. — Оставим эти секс-игры на потом, — сказал Мэтт и притянул Гарри ближе к себе. — Хотя знаешь, тебе очень идет подводка, — сказав это, Даддарио поцеловал Шума. Он услышал тихий вздох Гарри, чувствовал, как ладони скользят по спине. Мэтт провел рукой по прессу парня, и отстранился лишь на секунду, чтобы потом снова поцеловать. Его губы были мягкими, нежными, чувственными, они целовались медленно, со вкусом. — А знаешь, я расстался с Эстер! — прошептал Мэтт, когда отстранился от Гарри. — Когда? — Сегодня, надоело постоянно ей врать. — Ты рассказал ей о нас? — в голосе Гарри слышались тревожные нотки. — Да, я сказал ей, что влюбился в парня, который периодически ходит в блестках! — сказал Мэтт, опуская ладони на живот Гарри. — Да шучу я, — добавил он, когда увидел взгляд Шума, — признался, что разлюбил. Конечно, был небольшой скандал, но я больше не хотел притворяться. — Я развожусь! — вдруг заявил Гарри. — Эй, мы ведь еще даже не поженились, — усмехнулся Мэтт. — Хватит копировать слова моего персонажа, еще и коверкать их, между прочим, они предназначены только для меня, — сказал Гарри, и провел ладонями по накаченным рукам Мэтта. — Я разведусь с Шелби, обещаю. Мне никто не нужен кроме тебя, моя слабость — это ты. — Поэтому ты смотришь на меня так, будто я являюсь центром всего мира? — спросил Мэтт. — Моего мира, Мэттью, ты являешься центром моего мира и другого центра мне не надо. — Боже, Гарри, я так тебя люблю, так хочу! — нетерпеливо воскликнул Мэтт, он не думал, что услышит такие слова от Гарри. — И я тебя, Мэттью. — Иди сюда! — Мэтт снова поцеловал Гарри, со страстью, которую до этого сдерживал, он толкнул на себя Шума и тот просто упал на Даддарио. Парень увлек его с балкона в спальню, кровать выглядела так, словно на ней игрались дети. Смятая простынь валялась на полу, как и подушка, на прикроватной тумбочке стояла чаша с клубникой и сочной вишней. Мэтт повалил Гарри на постель, взял одну вишенку и надкусил, сок стекал по его подбородку на тело Гарри. Даддарио тут же слизал каплю и стал вырисовывать своим языком замысловатые узоры по торсу Шума, медленно опускаясь все ниже. Гарри дрожал под ним, его пальцы сжимали плечи Мэтта, он словно стоял на краю пропасти и в любую секунду мог сорваться вниз. — Если во втором сезоне не будет постельных сцен с Малек, я подам на них в суд! — хрипло произнес Мэтт, поднимаясь к губам Гарри, и кусая их до такой степени, что выступала кровь. Он спустился к его шее, и тут же оставил на ней яркий след. — Фанаты им этого не простят, — еле слышно простонал Гарри, до синяков сжимая пальцы на плечах Мэтта, тот усмехнулся сквозь губы, и прикусил его за кадык, сразу же послышался тихий стон. Даддарио поцеловал место укуса и снова впился зубами в тонкую кожу на ключице. — Знаешь, что мне пришло в голову? — И что же? — Гарри рвано дышал, чувствуя, как Мэтт снимает с него штаны и нижнее белье. — Может, попробуем воплотить в жизнь то, о чем пишут наши фанаты? — Ты с ума сошел, это нереально! Ты видел вообще, что они пишут? Это же будет похлеще БДСМ и всего прочего! — Знаю, поэтому и предложил, — Мэтт дотронулся указательным пальцем до груди Гарри, не спеша, опуская его вниз, до живота, обводя кубики пресса и спуская палец еще ниже. Гарри сжимает руки в кулаки, сдерживая свой стон, он так сильно хочет Мэтта, что готов согласиться на что угодно, лишь бы он больше не медлил. — Эту ночь ты будешь помнить очень долго! — Даддарио прикусывает внутреннюю часть бедра Гарри, и его стон — лучшая награда для него. Тем временем на столе завибрировал телефон Мэтта, пришло сообщение от Эмерод: «Эй, ребятки, вы помните, что завтра у нас будет фотосессия? И вы, возможно, будете без рубашек. Не заигрывайтесь там сильно, я больше не буду одалживать Гарри свой тональный крем! И можете не вешать мне лапшу на уши, что во всем виновата Шелби, ни за что не поверю. И не забывайте предохраняться, а то, как дети малые, ей Богу)))». — Эмерод нас раскусила, — спустя время произнес Мэтт, читая сообщение от подруги. Гарри лежал на плече Мэтта и смотрел в его телефон. — Знаю, но думаю ей можно доверять, она будто слилась с Изабель, и действительно стала твоей сестрой. — Эмерод лучшая! — ответил Мэтт. — Но ее сообщение пришло слишком поздно. Похоже, все-таки придется еще раз одолжить у нее тональник. Мэтт убрал телефон и снова потянулся к Гарри за поцелуем. Эта ночь будет очень долгой.