Красные драконы

— Один дракон? — спросили напрямик, как только скрипнула входная дверь, и на пороге появился посетитель. — Один дракон, — подтвердил вошедший и, завидев одобряющую улыбку, тихо вздохнул. Мастейн не стал спрашивать, чем именно вызван вздох, начав усердно копошиться на полках, забитых пузырьками и пробирками с жидкостью всех цветов радуги. Флаконы с зелёной жижей тут же отправились подальше от любопытных глаз. Однажды, по ошибке, парень вместо нужного ингредиента воспользовался малахитовым взрывоопасным зельем. После пришлось укоротить обгоревшие длинные патлы. — Какого дракона желаете? — один из пузырьков особо заинтересовал торговца; хлебнув разочек, парень пришёл к выводу, что градус зелья заметно понижен. — Красного, — ответил Дэвид, наблюдая за махинациями весельчака. — Неплохой выбор. Красные драконы пользуются хорошим спросом. Кровь принесли? Дэвид кивнул, протягивая пробирку. Мастейн перелил содержимое в чашу, добавив ещё одну порцию вишнёвой жидкости. — Кровь создателя и кровь будущего хозяина… Пока возбуждённый и преданный своему делу создатель драконов колдовал над необходимой для «рождения» оных кровью, что кипела и с заметным бульканьем норовила покинуть узкое пространство чаши, Эллефсона привлекло не менее забавное зрелище. Из-под стола показалась взлохмаченная шерсть, после длинный чёрный хвост и, наконец, обеспокоенные зелёные глаза. — Пшла отсюда! — прикрикнул Мастейн, отвесив ногой лёгкий пинок животному. — Это что, кошка? — удивлению Дэвида не было границ. — Я думал, они только в мифах существуют. То ли дело драконы, которых не заводил разве что ленивый. Свержение жестокого и обленившегося правителя, нападение на соседнее королевство, защита жилья от воров и попрошаек — драконы выручали в любой ситуации. Но вместе с тем и количество пожаров увеличивалось с каждым новым созданием, достигшем драконьего совершеннолетия. Спрос на драконов достиг своего апогея. Лет десять назад вернувшись из путешествия, капризная юная королевна надула губы и потребовала «зверя летучего, огнём дышащего». Ни король, ни остальная родня не могли усмирить девушку. Дракона подавай и всё. Измученный король отправил войско и самых умелых воров в далёкие земли, поближе к извергающим лаву вулканам. Говорят, драконья жизнь зародилась там. Что вытерпели его люди, королю оставалось лишь догадываться — немногие воины вернулись домой, покрытые пеплом с ног до головы. И маленький дракончик с ними, как доказательство верности королю. С тех пор и начался драконий бум, а магия сделала новый виток в развитии. Драконов «штамповали» прямо в столице, используя магию крови, огня и парочку древних заклинаний, смысл которых знали, наверное, лишь боги. Существа рождались, росли, пожирали мясо телячье и, исполнив свой долг (спалив часть города), улетали на свободу. Сварив из крови похлёбку, отдалённо напоминавшую зелье, Мастейн довольно кивнул сам себе и снял чашу с огня, как бы нечаянно проливая пару капель на и без того остервеневшую кошку. Возможно, когда-нибудь королевна заскучает, прикажет истребить летучих вредителей и пожелает завести пушистых питомцев. Тогда Мастейну придётся научиться создавать котов, и что-то эта перспектива не радовала парня. Само создание «товара» проходило в специально отведённой для этой цели комнате. Каменные стены и пол защищали от пожаров, взрывов и прочих неприятностей. Эллефсон чихнул: сырость и затхлость оказывали влияние на организм. Казалось, будто из уютного домика парни перенеслись в пещеру. Пол был исчерчен заковыристыми узорами и рунами (очевидно, для пущего драматизма), свечи из красного воска огнем освещали стены и создавали замкнутый круг. — Будет тебе дракон, — по привычке произнёс Мастейн, опустив чашу в выемку в центе круга. Дэвиду оставалось наблюдать, будто в первый раз. Как Мастейн, склонившись над чашей, начинает произносить непонятные, но привычные уже слова, обращаясь к огню и источникам драконьей магии, начиная совсем тихо; как пламя свечи начинает дрожать и усердно колыхаться, хоть ветра в помещение не было. С каждой фразой голос создателя звучит все громче и властнее, а огоньки непослушно трепещут, разрисовывая мрачные стены языками теней. Эллефсон прищурился, прикрывая глаза рукой. Свет становился все ярче, рыжий сам будто светился, утонув в изобилии оттенков. Воспалённые глаза слезились, но все же Дэвид смог увидеть. Полупрозрачное очертание, парящее на уровне глаз хозяина. А после свеча падает, чаша вспыхивает. Ярче, горячее, темнее. Когда пятна перед глазами исчезли, и зрение восстановилось, Эллефсон лишь вздохнул с облегчением. Дым постепенно рассеивался, Мастейн, улыбаясь, держал на ладони маленького дракончика. Уже не призрак: пока Эллефсон пытался разглядеть хоть что-то, создание обросло плотью. Новорождённый зыркал поочерёдно на парней любопытными глазами, но стоило Дэвиду протянуть руку, как от любопытства не осталось и следа. Драконыш издал раздражённый вопль, взмахнув крыльями и, если бы был достаточно силен, то испепелил бы своего нового хозяина. — Красные драконы очень строптивы. Я не упоминал об этом? — засмеялся Дэйв. — И игривы… — оставив создание изучать новый мир и подойдя к Эллефсону, добавил Мастейн. *** — И почему я каждый раз должен притворяться покупателем? — не выдержал Дэвид. — У меня дома шесть драконов подрастает! Что мне с ними делать, скажи? Дэйв, уже собиравшийся уснуть, неохотно открыл глаза и, обдумав вопрос, произнёс: — Так веселее. А драконов… а драконов корми получше, и тебе воздастся. Усмехающийся парень тут же получил подушкой по роже. — Семь, — вскоре сказал Эллефсон, не в силах злиться. — Что семь? — переспросил Мастейн, смотря на улыбающегося Дэвида. — Шесть красных драконов. Ты седьмой. Самый строптивый.