Let's UMQRA

Сколько мы уже так лежим, пытаясь привести дыхание в порядок? Смотрю в потолок, голова совершенно опустошена, в ушах все еще немного стучит. Чувствую холод там, где наша разгоряченная кожа недавно соприкасалась. Холод доставляет дискомфорт, но нет сил на то, чтоб хоть что-то с этим сделать. Ты тянешься за одеялом. Не без самодовольства отмечаю некоторую вялость и неуверенность движений. Улыбаюсь. Ты укрыл нас обоих и теперь с интересом изучаешь полукруглые следы своих ногтей на моем плече. Уверен, завтра там будут синяки. Слегка хмуришься, будто не можешь вспомнить, когда успел их оставить. А еще через пару секунд ты уже лежишь, почти свернувшись калачиком, у меня на груди, а я обнимаю тебя, бессознательно перебирая твои волосы. Ты расслабленно вздыхаешь. Смеешься. Тихо, невесомо, будто слегка смущенно. Утыкаешься лицом мне в грудь и на долю секунды прижимаешься покрепче. Какое, к черту, самодовольство? Это не то слово. Восторг. Ликование. Счастье. Внутри просто все разрывается от переполняющего восторга, он пьянит, хочется смеяться в голос, петь, кричать, натворить что-нибудь безумное. Все и сразу. Ты – мой, Шерлок Холмс. Безо всяких уточнений. Сосед, друг, любовник... К дьяволу ярлыки. Ты просто мой. Мы принадлежим друг другу. Всегда принадлежали. Не удержавшись, тянусь и целую тебя в макушку. И снова слышу твой тихий счастливый смех. Такие несвойственные обоим проявления нежности. Сейчас это так естественно. – Джон… – твой голос охрип, и ты прокашлялся, прежде чем продолжить. – Джон? – М-м-кхм? – тоже прочищаю пересохшее горло. Пить хочется нестерпимо. – С каких пор ты носишь красное белье? Привстаю и все же дотягиваюсь до кувшина с водой, делаю пару глотков и протягиваю тебе. – А с каких пор ты обращаешь внимание на то, какое белье я ношу? Усмехаешься и жадно пьешь большими глотками. Я наблюдаю, как при этом движется кадык по твоей такой неприлично длинной шее. Завораживает. Эй, оставь мне хоть чуть-чуть. Забираю у тебя воду и допиваю, оставив тебе пару глотков. Ты мне улыбаешься. Перегибаешься через меня и ставишь уже пустой кувшин обратно на тумбочку, прежде чем лечь обратно на мгновение прижимаешься в легком поцелуе. Губы прохладные и влажные. Впервые замечаю, что твои глаза закрыты. Конечно, после всего произошедшего это глупо, но от мысли об этом в груди что-то сдавило. Фантастика, Шерлок, ты целуешь меня с закрытыми глазами?.. Никогда прежде я не чувствовал себя таким... цельным. Таким всепоглощающе счастливым, дыхание перехватывает… Ты отстраняешься и на одно короткое, но бесконечно долгое мгновение наши глаза встречаются. Внутри все будто переворачивается. Ты моргаешь, и твои губы растягиваются в улыбке. Шерлок. Ты просто невозможен. Наслаждаясь произведенным эффектом – интересно, в чем он выразился? – кладешь голову обратно на плечо. – Эндорфин, адреналин, окситоцин и допамин. – Что? – Во время секса вырабатываются гормоны эндорфин, адреналин, окситоцин и допамин. – Я в курсе, Шерлок, если ты еще помнишь, я врач. И что ты хочешь этим сказать? – Если я правильно понял, что именно было в том наркотике, то адреналин и допамин способствуют его выведению из организма, – вздыхаю, вот только лекции по биохимии мне сейчас не хватает, Шерлок, черт бы тебя побрал, ты такой... ты! – Допамин повышает секрецию простагландинов. К тому же, под воздействием допамина почечные сосуды... – Шерлок? – Что? – невероятно, мне удалось тебя перебить. – Будь добр, заткнись, – приподнимаю твой подбородок и целую в губы. – Теперь спи. Раннее утро, ты пытаешься встать с постели, не потревожив меня. Конечно же я просыпаюсь. Смотришь чуть испуганно, брови нахмурены, в глазах сомнение, будто ты тоже боишься, что с наступлением рассвета все изменится. Рассеется то волшебство — да, именно волшебство, черт возьми! — что происходило ночью. И от этого взгляда, от понимания того, что ты тоже не хочешь отказаться от всего, что было, по телу волной разливается тепло. Тянусь к тебе и мягко касаюсь твоих губ. И не могу не радоваться тому, как ты с готовностью мне отвечаешь. Запускаю руку в твои волосы и на мгновение притягиваю к себе. Последняя минутка нежности перед возвращением в реальность. Дверь за тобой закрывается, я падаю обратно в подушку. Теперь все изменилось. За какие-то пару часов мой мир перевернулся. Только не с ног на голову, а наоборот. Все встало на свои места и окончательно обрело смысл. Я еще не знаю, что именно мы будем делать дальше. Будем ли мы скрывать свои отношения или расскажем всему миру, раздражая твоего братца и половину Скотланд Ярда заодно, будем ли ходить на свидания или тихими вечерами продолжим наслаждаться компанией друг друга, занятые каждый своим делом. Не знаю. Но это и не имеет сейчас большого значения. Теперь мы вместе. С ума сойти. Минут через сорок стремительно и уже без стука зайдя в мой номер перед завтраком, Шерлок первым делом прижался ко мне губами. Словно обозначая свое новоприобретенное право на это, словно он соскучился за то время, пока мы не виделись. Внутри все затрепетало. Чувствую себя влюбленным школьником. Шерлок уже рассказывает о новом деле, которое нас ждет в Лондоне – и как он успел уже найти новое дело? – а я едва ли улавливаю смысл того, что он говорит. Я занят очень важным делом, я смотрю, как двигаются его невозможные губы и слушаю его потрясающий голос. Он и выглядит потрясающе. Узкая белая рубашка, верхние пуговицы расстегнуты. Как всегда. Но только теперь это кажется очень сексуальным. Как, черт возьми, я умудрился прожить с этим человеком под одной крышей столько времени и восхищаться лишь его гениальностью? Так. Стоп. Надо успокоиться и взять себя в руки, не хочу выглядеть, как влюбленный идиот. И в первую очередь надо стереть с лица эту глупую улыбку. Что он только что сказал? – Поезд через час. Пошли завтракать, Джон, ты голоден, – улыбка кажется совершенно невинной. – По крайней мере, если судить по твоему взгляду. Засранец. Со смехом притягиваю его к себе, еще две минуты завтрак может подождать. ___________ Ставлю статус "Завершен", потом, как уже писала выше, просто добавлю ПОВ Шерлока в шестую часть. Некоторые моменты станут гораздо понятнее.) Спасибо, что прочитали, буду рада конструктивной критике.