Сегодня не кончится никогда

— Боже, как же я устала, но я так рада за тебя! — Кейт с усталой, но довольной улыбкой посмотрела на своего давнего друга и коллегу Леонардо ДиКаприо и вновь крепко его обняла. — А я рад за тебя, — со скромной улыбкой произнес тот. Навстречу им шел Майкл Фассбендер. Он подошел к ним и шутливо обратился к Кейт: — Поздравляю, ты это заслужила. Я не успел тебе сказать, насколько ты сегодня обворожительна. Ты и твоя сегодняшняя речь — это просто бесподобно. Я так был тронут, что ты вспомнила обо мне. Ты восхитительная женщина, Кейт, я так счастлив работать с тобой. Эти съемки стали одними из самых интересных и запоминающихся для меня, я горд, что работал в паре с одной из самых талантливых и невероятно обаятельных женщин нашей эпохи, — с этими словами он обнял смущенную и зардевшуюся Уинслет и расцеловал в обе щеки. Глядя на эту картину Леонардо, поймал себя на том, что это его начинает злить. Нет, он был рад за Кейт и сам горячо поздравил ее с победой. Однако поведение Майкла с его слащавым речами, пропитанными практически неприкрытым флиртом, заставляли его крепко сжимать кулаки в карманах и тихо закипать от негодования. Он смотрел на то, как тот небрежно улыбался женщине, которую, ДиКаприо знал долгих двадцать лет и сам не мог объяснить себе причин своего недовольства. Кейт мило улыбалась, принимая комплименты своего коллеги по фильму, и выглядела вполне довольной. И это подливало масла в огонь, глядя на то, как Уинслет тихо смеется и обнимает Фассбендера в ответ, Лео был готов разразиться отменной порцией ругательств. Собственные чувства привели его в замешательство, они были слишком похожи на ревность. Ревность — это едкое колючее слово, жалившее в самое сердце, подобно змее. «Да, я ревную, но я не имею на это права. Я ей не муж, я не ее мужчина. Черт, как же я смешон и нелеп! Глупейшая ситуация, но я уже на грани. Если он сейчас же не уйдет и не перестанет открыто ее кадрить, то я брошусь на него с кулаками, и мне не будет стыдно». ДиКаприо вздрогнул от отвращения, когда Фассбендер дружески его обнял и поздравил с победой. — Всё, Кейт, садись в машину, нам пора, — Лео нетерпеливо распахнул перед ней дверь, всем своим видом показывая, что он устал ждать. Кейт тяжело вздохнула и бросила на Леонардо чуть удивленный и недовольный взгляд. Его поведение несказанно ее удивило, она чувствовала, что он раздражен, но не могла найти объяснения такому резкому перепаду настроения. Она еще раз сердечно поблагодарила Майкла и крепко обняла его, обещая позвонить чуть позже. Когда Уинслет села в машину, Лео небрежно бросил вслед уходящему Фассбендеру: — Пока, Майк. Небрежность тона, в котором чувствовался вызов, задел того за живое. Не сумев это проигнорировать, он с жесткой усмешкой ответил: — Полегче, ты ей не муж, — хмыкнув, он вальяжной походкой ушел прочь. Громко хлопнув дверью, от чего бедная женщина вздрогнула, ее спутник с угрюмым лицом сел за руль. Некоторое время они ехали в молчании, никто из них не решался нарушить звенящую тишину, повисшую в салоне. Лео злился сам на себя и старательно избегал смотреть на Уинслет. Его поведение было неприемлемо, и он это прекрасно осознавал. — Лео, — тихо позвала она, робко дотрагиваясь до его плеча. — Что? — отрывисто произнес тот, глядя прямо перед собой. — Какая муха тебя укусила? Ты явно не в духе. Что, повздорил с очередной своей подружкой-моделью, кстати, как там ее зовут? — Нет, дело совсем не в этом! — ДиКаприо порывисто обернулся и посмотрел на Кейт. — Неужели ты не заметила его дешевых заигрываний и грубого флирта. По-моему, Майкл перешел черту дозволенного! Ему стоило бы помнить, что ты замужем! — Да, да ты… — Кейт удивленно открыла рот и от растерянности и потрясения не могла вымолвить ни слова. — Ну, знаешь ли, это переходит все границы разумного, Леонардо Вильгельм ДиКаприо! Останови машину, я хочу выйти здесь! — Да, пожалуйста, как тебе будет угодно, — с сарказмом вальяжно произнес тот, останавливаясь и с самодовольством взглянув на взбешенную женщину. — Как ты смеешь ревновать меня? Лео, ты же знаешь, что очень дорог мне, но… — Правда? — перебил ее тот. — Так, ну все, я сыта этим по горло, — женщина торопливо вылезла из машины, нарочито громко хлопнув дверью. Лео взбесил ее, практически довел до белого каления. Иногда на него находили приступы ревности, которым она не могла найти разумного объяснения. — Кейт, подожди, — мужчина вылез из машины и подошел к ней, — прости, я не хотел, я не должен был… Уинслет торопливо достала из сумочки сигареты и зажигалку, сделав пару нервных затяжек, она обернулась и через плечо взглянула на стоявшего позади нее ДиКаприо. — Кейт, пожалуйста… — Нет, черт тебя побери, ничего мне не говори! Я хочу побыть пару минут в тишине и подумать, — вновь резко затянувшись сигаретой, она закашлялась. — Господи, мы ругаемся как Фрэнк и Эйприл*, — пораженно воскликнул тот с недоуменной улыбкой. Кейт горько улыбнулась, стряхнула пепел с сигареты и насмешливо произнесла: — А ведь мы не женаты, но ругаемся точно так же. — Да уж, — Лео подошел к ней и быстро отнял у нее сигарету, — я терпеть не могу когда ты куришь и тебе об этом прекрасно известно. — Ох, прости, — женщина примирительно подняла руки вверх, делая вид, что сдается. — Так намного лучше, — Лео взял Уинслет за руку и на его губах заиграла довольная улыбка, когда он увидел кольцо подаренное им на ее пальце. — Ты злишься на меня? — Да, я ужасно зла на тебя. В чем проблема, Лео? Почему любые мужчины, что оказываются рядом со мной, действуют на тебя как красная тряпка на быка? Отелло рядом с тобой выглядит вполне невинно. — Хочешь сказать, что я настолько ревнив? Даже если это и так! Я знаю тебя очень давно, иногда я даже думаю, что я для тебя больший муж, чем любой из твоих официальных мужей. Кейт разгневанно взглянула на него и с силой ударила его по лицу. Вечные насмешки над браком были для нее последней каплей. — О, надеюсь, что тебе полегчало, — с сарказмом поинтересовался тот, подходя к растерянной и изумленной собственным поступком женщине. — Прости, я… — она робко дотронулась до его щеки, — мне очень жаль. — Не сомневаюсь, — тихо хмыкнув, ДиКаприо настойчиво привлек ее к себе и поцеловал. Справившись с изумлением, женщина попыталась отстраниться, но он держал ее очень крепко. — Подожди, — Уинслет уперлась руками ему в грудь, — мы не должны. Друзья, мы всего лишь друзья. — Да, я твой друг. — Ну конечно… — с рассеянной улыбкой, кивнула та. — Вечный король френдзоны, — с грустной усмешкой утвердительно произнес ДиКаприо. — Столько лет ты не давала мне шанса. Но теперь я своего шанса не упущу! Мне плевать на твоего мужа, ты меняешь их как перчатки, — с этими словами он вновь жадно поцеловал ее. Кейт ощущала исходящую от него силу и ее решительность и силы к сопротивлению таяли как снег на весеннем солнце. Она робко обвила руками его за плечи. Кейт казалось, что она обезумела, но ей хотелось утонуть в этом сумасшествии, этом наваждении. Где-то на задворках разума промелькнула мысль, что позже она пожалеет об этом и заплатит высокую цену за миг безумства, но сейчас это было неважно. Для нее не существовало больше ничего, кроме властных чужих губ и крепких объятий человека, которого она долгие годы считала своим лучшим другом. — Лео, мы с ума сошли! — женщина, тяжело дыша, уткнулась лицом ему в плечо. — Возможно, — тихо прошептал тот, скользнув губами по ее шее. Кейт запрокинула голову и посмотрела в ночное, усыпанное звездами, небо. Лео осторожно поднял женщину на руки и усадил на капот автомобиля. Пляж, на котором они остановились в столь поздний час, был тих и безлюден. — Лео, — тихо позвала она его. Услышав свое имя, мужчина вздрогнул и медленно скользнул руками по ее телу. Тихо выдохнув, Кейт ощутила, как его теплая ладонь легла на ее бедро. Подавшись вперед, она обвила руками его плечи и поцеловала. Этот поцелуй стал для нее последней каплей, последним шагом перед прыжком в омут с головой. Рубикон был перейден и жребий брошен. Оторвавшись от его губ и заметив на них следы от собственной помады, она осторожно провела пальцем по его нижней губе. От этого он тихо застонал. — Мы не должны, Лео, — с мольбой произнесла она, не понимая кого, пытается убедить в ошибочности происходящего, себя или его. — Лучше рискнуть, чем всю жизнь сожалеть об упущенной возможности. Я не хочу жалеть о том, что так и не смог сделать решительный шаг и потерял возможность быть с тобой. — У меня уже было трое мужей, — с хохотом проговорила Кейт, стараясь за смехом скрыть охватившие ее эмоции. — Ничего, мне не хочется быть твоей первой любовью, я предпочту стать последней, — уверенно и нагловато ответил ДиКаприо, вновь привлекая к себе женщину и по-хозяйски целуя ее в губы. На такое заявление Уинслет не нашла, что возразить, лишь мысленно поразившись его наглости.