Nimes

Звуки испанской трубы в очередной раз взвились в небе над ареной. Фло кажется, что еще минут сорок, и он начнет разговаривать на этот же мотив. Полуденное летнее солнце слепит, заставляя надеть темные очки, сквозь которые очень удобно провожать взглядом Микеланджело. Дебютный круг у арены тот проделал, приветствуя знакомых организаторов и техников, второй – пройдя с поцелуями фанаток, и заходил на третий для случайно обделенных в первые два. Наблюдать за ним, конечно, было увлекательно, но наверное подозрительно даже таким образом; Флоран скучающим жестом достает гитару: - Может, все-таки порепетируем? - Прямо здесь? – Маэва картинно сдвигает брови, хотя на самом деле у нее прекрасное настроение. – Напомнить, что это из-за тебя мы тут? Кто в ответ на простейший вопрос «который час?» выдал, что уже 12:30, и мы опаздываем? А было 11:30, просто ты забыл, что время давно не зимнее… - Все равно пока Микеле собирался, мы только в половину первого и пришли… - бормочет Мот невнятно. – И вообще это монтажники сцены задерживают процесс! - Что я пропустил? – радостно улыбаясь, подскакивает Мике, и тут же устраивается, скрестив ноги, прямо на тротуаре, единственном месте в тени. Маэва, хихикая, фотографирует Фло на телефон, и оборачивается к нему: - Кое-кто предлагал репетировать, но у меня идея получше! Пойдемте, посмотрим корриду! От идеи Флоран не в восторге – он представляет, что это такое, и ему всегда жалко быка, - но следует за всеми. Три свободных сиденья рядом на трибунах оказываются естественно только на самом солнцепеке, что Моту не нравится еще больше, но выбора нет. Микеле галантно пропускает Маэву вперед, располагаясь посередине. Мелин тут же принимает вид загорающей, а Фло остается только абстрагироваться от окружающей обстановки. Благо усевшись, Мике целиком и полностью поглощен зрелищем боя торреодора с бедным животным. Если сравнить их труппу с партитурой, это было бы удивительное по гармоничности произведение, где каждый дополняет друг друга, незаменим и любим по-своему. Только звучание отношений Флорана с Микеланджело в общей симфонии от начала и до конца находится под знаком вопроса. Ближе дружеских, что судьба доказывала вроде бы множеством случаев неопровержимо, но каждый раз оставляя возможность сделать шаг назад. От любви. В итоге запас случаев иссякает, они редкость даже в разгар промо, и жизнь проверяет их связь временем. Фло еще на что-то надеется зимой, но ненароком слышит разговор Бориса и Дова за продлением контракта: - .. только с ними осторожнее. - С кем именно? Локонте… - С ним, с Мотом. Вместе. - Понял. - И Татьяне передай. - Да она еще осенью говорила, но я не обращал внимания, что все может быть так запущено… Фло ухмыляется: точно, запущено, заросло дикими вьюнами и сорняками, так, что не видно и непонятно ни черта. Он не особенно верит, к тому же сам занят почти весь март. В апреле и мае слова продюсеров вспоминаются часто, анализируя график шоукейзов, где Моцарт и Сальери пересекаются по минимуму. А делить свое нерабочее время с Флораном, итальянец, утверждающий, что он никогда не отдыхает, видимо не желает. Не навязываться же ему. «Пути разошлись намного раньше, - внушает сам себе Фло, - это нормально». Не нормально только то, что рядом с Микеле мир меняет красочность и четкость. Мот был у окулиста. Даже у двух разных, но никто не обнаружил в его органах зрения патологии. Флоран знает лучше всех, что проблема у него в голове, если ему до сих пор кажется, что кто-то с неба подкручивает яркость и контрастность всего вокруг в сторону серо-мутного, когда Мике не с ним. Нет жестче испытания, чем время. Касание теплых пальцев к шее заставляет Фло вздрогнуть. Микеланджело убирает руку, продолжая играться с бейджем француза, и вскоре задевает его кожу запястий, затем медленно, будто не замечая, что творит, проводит тыльной стороной ладони по его плечу. Нет сил остановить эти прикосновения, столько же приятные, сколь и обманчивые. Просто разомлел на жаре, вяло думает Мот, которому постепенно становится еще горячее, хотя еще совсем недавно казалось, что горячее некуда. - Мальчики! А нетрудно кому-нибудь из вас купить для меня мороженое? Пожалуйста! – вдруг звенит голос Маэвы. И этой ее идее Флоран готов аплодировать стоя. Хотя нет, лучше сидя. Тем более, что срывается с воодушевленным «Конечно!» первым Мике, проносясь в сторону ворот, противоположных тем, через которые они зашли на арену. Видимо, уже исследовал окрестности и до киоска ближе оттуда. Маэва ловит грустный взгляд Флорана вслед, а затем мысленно прощается с надеждой полакомиться, когда тот нашарив поблизости пустую пластиковую бутылку, стоявшую тут еще до их прихода, «спохватывается»: - А вода-то у меня кончилась! Догоню Микеле попросить, чтобы он мне тоже купил! «Ага. Мороженое растает задолго до того, как они вернутся, тут и гадать нечего», - вслух Маэва не говорит ничего, только улыбается и кивает. Она ошибается. Мальчики даже не доходят до киоска. У второго выхода безлюдно, ни фанатками, ни кем-либо другим за служебный он не посчитан. Только Микеланджело склоняется над полуживым фонтаном слева, будто хочет услышать пульс в его слабом журчании. Флоран не успевает позвать итальянца, прежде чем тот, метнувшись с молниеносной скоростью, пытается залить пригоршню воды ему за шиворот. Совсем не холодные брызги попадают на обоих, когда негромко взвизгнув «Мике!», Мот настигает хохочущего Микеле – «А ну иди сюда!». Внезапно Микеле ему подчиняется, перестав смеяться и оказываясь в объятиях француза, зарывшись в его волосы влажной рукой, ведет губами по виску, мажет короткими поцелуями по щекам, чтобы наконец мягко поцеловать губы Флорана. И медлит, несмотря на то, что Фло не то что не сопротивляется, а наоборот, рвано дыша, приоткрывает рот навстречу. Он почти уверен, что это волшебный сон, его сейчас разбудят и сообщат, что у него был солнечный удар. - Мике… поехали с нами в Марсель? – тихо произносит Флоран, только чтобы убедиться в реальности происходящего. Микеланджело улыбается, Фло не видит, но чувствует эту улыбку, сладкую на вкус, вовлеченный в новый поцелуй. Хриплый шепот в перерыве тоже больше чувствуется, чем слышим: - Но мы с Борисом не договаривались… - К черту их всех! – прерывает он возражения, поглаживая итальянца по спине. – Приезжай, я прошу тебя… - Мне. – Вдох. Поцелуй. – Проще... – поцелуй. Выдох. – Остаться здесь. Вы же наверняка самолетом… Флоран в ответ только крепче обнимает, уткнувшись носом куда-то в нежную кожу за ухом, прикрыв глаза, едва покачивая головой: все-рав-но. Все равно, как... - Поклонники опять поднимут бунт из-за отсутствия анонсов… Ты хочешь, чтобы я был сюрпри..зом? – окрепший было голос Микеланджело срывается под конец фразы от перехваченного дыхания. - Просто будь, - Фло накрывает его губы своими, чуть не застонав с сожалением, когда Микеле отстраняется. Настороженная мысль, не увидел ли их кто-то, испаряется в одно мгновение – когда Мике бросается в него новой порцией воды, набранной в фонтане, и отбегает, согнувшись от смеха, к бортику напротив. Широко распахнув глаза, Флоран, кидается вдогонку: - Ну, попадись же мне, несносный итальянец!