С чистого листа

Как вы думаете: может ли случиться в жизни что-то ужаснее потери родных людей? Я думаю – нет. Я пережила это, к сожалению. Однажды я выступала в кафе. Мы отлично сделали свою работу и хорошо повеселились. Дима проводил меня до дома, но не остался. Когда я зашла в дом, я поняла, что дома никого нет. Я была во всех комнатах, но моих родителей нигде не было. Я стала им звонить, но они были недоступны. Это немного настораживало меня. Мама с папой должны были давно быть дома. Немного посидев и подумав, я решила отправиться к маме в салон, а потом в офис к папе. В салоне никого не было, кроме того, он вовсе был закрыт. Приехав в офис, я отправилась в кабинет отца. - Девушка, вы куда? Туда нельзя! – сказала какая-то женщина. Я посмотрела в ее сторону. Кажется, она была секретаршей. - Мне нужно к отцу, он здесь? - Вы Эвелин? Дочь Александра? - Да, это я. – странно, что она называет моего отца, ее начальница, по имени. Обычно все обращаются к нему на европейский маневр, то есть «мистер», так как произносить имя и отчество очень сложно. - Приятно познакомиться, я Анна. – сказала она с улыбкой и протянула руку. Я пожала, ответив взаимностью. – Эвелин, твоего отца сегодня не было на работе. - Как не было? Они с командировки должны были давно вернуться? - Да, я знаю. Но их не было. - А он не оставлял никаких сообщений? - Нет. Кто-то пытается что-нибудь узнать. Возможно, их рейс задержали, а телефон вне доступа. Все возможно. Эвелин, идите домой, если мы что-то узнаем, мы вам сообщим. – она была очень добра, и мне это нравилось, - это успокаивало. - Хорошо. Позвоните мне, как сможете. - Конечно. Вот мой номер. Позвони, если что. - Спасибо. Я взяла визитку с ее номером, попрощалась и ушла. Дома я была сама не своя. Меня что-то очень тревожило, и, чтобы успокоиться, я включила телевизор. Были новости. Я хотела переключить, так как ненавижу новости, но остановилась. Показывали прямой репортаж с места авиакатастрофы: сказали, что из-за неисправности самолета, пилот не выдержал управления. Выживших нет. Сказали также, что в бизнес-классе летели бизнесмены, имена которых были озвучены. Среди этих имен был мой отец, а значит и моя мама… Из моих глаз хлынули слезы, тело онемело. Я не могла поверить, что это произошло. Я хотела позвонить Диме, но из-за слез ничего не видела. Последнее, что я ощутила, - объятия. ------------------------------------------------------------------------------------------------ Прошло несколько недель с того момента. Я рада, что в моей жизни есть хорошие люди. Они поддерживали меня на протяжении этих недель. Они знали, что мне очень тяжело. Дом я продала, конечно, с помощью нужных людей. Я не могла там находиться, да и такой огромный дом мне не к чему. Я переехала к своей команде. ------------------------------------------------------------------------------------------------- Все шло своим чередом. Дима приставал ко мне с расспросами о том, кто мне нравится. «Я вижу по твоим сверкающим глазам, что ты в кого-то влюбилась». – говорит он мне каждый раз с ухмылкой. Он, конечно, прав. Есть парень, который мне очень нравится. Я не знаю, могу ли это назвать любовью, но то, что он мне симпатичен, - однозначно. К сожалению, я с ним не общалась лично. Диме, конечно, все рассказала – от него невозможно что-то скрыть. Он сказал, что все устроит. И это пугало. В этот день я задержалась в школе – убиралась после уроков в классе. После уроков кабинет, в котором я наводила порядок, предоставлялся для учеников, которые отстают по предметам или что-то вытворяют. Когда я вытирала доску, в кабинет зашел учитель и он… Тот самый, который мне нравился. Учитель прошел к шкафу, а я стояла у доски как вкопанная и смотрела ему прямо в глаза. Хотя, я бы назвала это «пялилась». Он сначала не заметил меня, а потом так же стоял и смотрел. В этот день мы с ним впервые заговорили. Пока учителя не было, мы завели небольшой диалог. - Почему ты постоянно здесь убираешься? – неожиданно для меня спросил он. - С чего ты взял, что постоянно? – я не поворачивалась к нему, так как боялась смотреть на него. Боялась, что он заметит мое стеснение, неуверенность и смущение. - Ну, после уроков я остаюсь поработать на компьютере в библиотеке. Когда я иду туда, то прохожу по этому коридору и в окошко двери вижу, как ты здесь убираешься. Постоянно. Так почему? Я была удивлена и не знала, что ответить. - Я не знаю. Просто мне особо хочется идти домой. Пока я в школе, я отвлечена от всего, - мне это нравится. – почему-то я ощущала, что могу ему довериться. Я боялась, что выпалю все, что у меня на сердце и душе. - Ты могла бы сходить в кафе или парк? В магазины или еще куда-нибудь. Почему школа? Я стараюсь валить отсюда при первой возможности. Это ужасное место. - Тогда почему ты после уроков ходишь в библиотеку? У тебя дома нет компьютера? - Есть. Просто дома шумиха такая: постоянно кто-то ходит, мешает. А здесь спокойно. Только учителя иногда заходят, но не мешают. У них есть другое время, чтобы ко мне прикопаться. – он посмотрел на меня с улыбкой, а мне стало немного смешно. - Забавно. У меня то же самое. В доме много народа, кто-то все время ходит, шумит, бьет посуду, включает громко музыку, бегает. С одной стороны, это весело, а с другой, я не привыкла к такому движению. Я больше люблю тишину. - У нас есть кое-что общее. – мы сидели и улыбались друг другу. Мне становилось неловко. - Сидоренко, вам запрещено общаться с кем-либо. – неожиданно для нас обоих в кабинет вошел учитель. – А вам, мисс Руссо, я бы посоветовал идти домой, иначе я и вас оставлю отбывать наказание. - Извините, Денис Олегович. Мне нужно еще убрать кое-что, осталось немного. - Хорошо. Но если вы не хотите сидеть здесь до самого вечера, не разговаривайте с людьми, которые наказаны. - Как скажете. – улыбнувшись, сказала я. Учитель ушел. Я подошла к двери, приоткрыла и посмотрела, где он. – Ушел вниз. Мы рассмеялись. - Почему тебя наказали? - Я уже говорил, что учителя пристают ко мне по поводу моей «великолепной» учебы? Так вот, сегодня я был не в настроении терпеть это и сорвался. Я нахамил учителю. Совсем чуть-чуть. - Чуть-чуть? Нахамил так, что тебя почти заперли в этом кабинете и не разрешают ни с кем говорить. - Я привык. Ты никогда не была наказана? - Нет. Я, конечно, могу немного перечить учителям, но до наказания никогда не дело не доходило. - Боже, что ты делаешь в школе? Ты пропускаешь все веселье? - Ты считаешь, что сидеть здесь, в одиночестве, это весело? – я знала, что он шутил, и мне было весело. - Но я же не в одиночестве. Сейчас со мной разговариваешь ты. Хотя тебе запретили и погрозили оставить здесь. - Я редко следую указаниям учителей по поводу того, как себя вести. - Тогда, если он снова зайдет и застанет нас за разговором, то ты поймешь, каково это – сидеть в одиночестве в кабинете. - Но я же буду не одна, здесь сидишь ты. - Мое наказание заканчивается через 15 минут. - Руссо и Сидоренко, раз вам так интересно общаться друг с другом, не принимая во внимание запрет, то я устрою это вам. Оба в театральный зал. Он появляется слишком неожиданно. Такое чувство, будто он подслушивает за дверью. Мы посмотрели друг на друга и посмеялись. В театральном зале нас заставили мыть пол, убирать декорации и реквизиты. Наша уборка была очень веселой: три опрокинутых ведра с водой, пара сломанных декорации и несколько потерянных реквизитов. Мы быстро домыли пол и сбежали из школы. Он пригласил меня погулять и я, естественно, согласилась. Мы были в кафе, в парке, гуляли по городу. С ним было легко и весело. - Макс, уже поздно, мне пора домой. - Хорошо, я тебя провожу. - Не стоит, тебе в другую сторону. - Ну и что? Подожди, откуда ты знаешь, в какую мне сторону? Мне стало неловко. - Я просто видела, в какую сторону ты идешь после школы. – мы рассмеялись. Мне действительно было неловко. Макс проводил меня до дома. - Мы пришли. - Ты живешь здесь? - Да. Я переехала сюда. - А твои родители не против? - Нет. Точнее, скорее всего, они не против. Точнее, я не знаю… - в одну секунду я задумалась о том, чтобы сказали мои родители по поводу переезда в этот дом. - Ты расстроилась. Прости, я не хотел этого. Ты не спрашивала их? - Нет, они не смогут мне ответить, они погибли в авиакатастрофе. - Прости, я не хотел. Прости. - Ничего, ты же не знал. Мы молчали минуты две. - Эвелин, мы можем погулять завтра? - А тебе бы хотелось этого? - Да, ты очень милая. С тобой просто и весело. - Спасибо. Я скажу про тебя тоже самое. - Правда? Ты хочешь сказать, я милый? – мы рассмеялись. Он стоял напротив меня так близко, что я почти чувствовала его дыхание. Он смотрел мне в глаза. Макс медленно притянул меня к себе, теперь я чувствовала, как поднимается его грудь. Следующие секунды были нереальными. Поцелуй, мой первый поцелуй… Его губы такие сладкие, он целовал так нежно. Я не хотела отрываться от него, но дыхания не хватало. Мы отстранились друг от друга и прижались лбами. - Так ты согласна завтра на прогулку? - С радостью погуляю с тобой. - Надо было поцеловать тебя раньше. – я опять рассмеялась. – Эвелин, а что если мы пойдем не гулять? - А что тогда? - Свидание. Ты пойдешь со мной на свидание? - Свидание? Это как-то неожиданно. - Если ты откажешься, я пойму. - Нет, не откажусь. Я согласна. Мы стояли так долго, как могли. Он держал меня в объятиях и улыбался мне. Я не хотела, что он уходил. Но нам пришлось расстаться на ночь. Целую ночь. Это как вечность. Когда я вошла в дом, Дима был очень нервным и ругал меня за то, что меня долго не было дома. А ведь и правда, долго. Сейчас уже час ночи. Он ругался, а я стояла и улыбалась как дурочка. Я подошла к нему, поцеловала в щеку, обняла и сказала, как я счастлива. Он явно был в недоумении. Всю ночь я не могла уснуть. Все думала о Максе: о нашем маленьком первом диалоге, который перерос так быстро в нечто большее; о прогулке; о его теплых руках, прикасающихся к моему лицу и телу; о самом нежном поцелуе, первым для меня и таким невероятным; об объятиях, благодаря которым я чувствовала себя безопасно. Думая об этом на протяжении ночи я поняла, что не смогу без него ни минуты. Мне уже невыносимо без него. Я хочу к нему в объятия, хочу почувствовать его горячее дыхание, ощутить его губы на своих. Я поняла всем сердцем и душой, каждой клеточкой тела, что он нужен мне. Я по уши влюбилась в него. И была счастлива.