На расстоянии вытянутой руки

Как Гай и обещал, они возвращаются к Новому Году. Он первым спрыгивает корабля и идет вперед, словно заново узнавая родной город. Под ногами хрустит снег, в воздухе пахнет подступающим праздником, и глаза у Икари щиплет от подступающих слез. Космос прекрасен, бесконечен и удивителен, но он никогда не заменит дома. Он идет, попутно рассказывая пиратам обо всем, что видит, почти уверенный, что его не слушают, но ему необходимо поделиться собственным восторгом, чтобы он не разорвал его грудь изнутри. Он говорит, говорит, говорит, кажется, совершенно бесконечно, пока на его пути не вырастает его дом. И тогда все для него становится на свои места. Потому что он, именно он, Икари Гай, вернулся на Землю, чтобы остаться навсегда. Это знает он. Это знают и остальные пираты, и это еще одной стеной пролегает между ними. И когда приходит время прощаться, и Галлеон почти готов взлететь, Гай улыбается ребятам, машет рукой, что-то кричит, провожая их – счастливо, ярко, открыто, а у самого горло сводит от горечи. Быстрее, думает он, быстрее улетайте, покиньте навсегда нашу, мою, только мою Землю и оставьте меня в покое, дайте мне сделать вид, что это был просто прекрасный сон. Просто сон, глупая детская блажь, а завтра я проснусь и буду жить своей жизнью, где для вас и бескрайнего космического простора больше не будет места. А все потому что в отличие от пиратов, у Икари Гая есть свои обязательства и своя, своя родная планета, которую он не может покинуть. Ведь помимо Земли – в общем, всей Земли в целом, ему есть что защищать. Никто из пиратов не знает, что у Гая больная мать, за которой нужно ухаживать, раз в неделю отвозить к врачу на осмотр и судорожно бегать по аптекам в поисках нужных лекарств. Младшая любимая сестричка, которой нужно по утрам готовить завтрак, заплетать косички и провожать до школы, а по вечерам – помогать делать уроки. И старший брат, который работает на двух работах и тянет всю семью на себе, только для того, чтобы Икари окончил университет и устроился на хорошую работу. У Икари целая жизнь за прочными бортами космического пиратского корабля, о которой не ведают остальные и никогда не узнают. Гай не привык жаловаться или страдать, он беспечно улыбается, хотя иногда внутри все распадается на части. И потому он позволил себе последнюю блажь – почувствовать себя свободным, почувствовать себя вершителем мира, стражем Вселенной, а теперь ему нужно возвращаться на реальную землю и учиться снова быть человеком. Он должен жить своей жизнью. Он провожает Галлеон, все еще счастливо улыбаясь им на прощание, но не бежит за кораблем, а стоит на месте, боясь, что не выдержит и в последний момент запрыгнет на борт. И легкая печаль опускает уголки его улыбки. Ему за ними никогда не угнаться и не догнать – пиратам больше нечего терять кроме друг друга – они как отдельно замкнутая вселенная в пределах одного корабля. А Гай… А Гай всегда будет вне ее. Он может быть рядом с ними, так близко, так близко – на расстоянии вытянутой руки. Но никогда их не коснется, потому что они никогда не потянутся к нему в ответ. У них уже есть всё и все, кто им нужен, а он всегда для них останется хоть и своим, но чужим. Гай смотрит, как Галлеон исчезает в ослепительно солнечном блеске, а небо, такое яркое, такое голубое, такое зимнее, такое бесконечное, что именно от него у юноши по щекам текут слезы. Именно поэтому, а не потому, что ему так невыразимо больно. Горько хохотнув, он все-таки улыбается, стирая слезы со щек. У них впереди целый необъятный космос, а у него – маленькая и уютная своя земля. И однажды… Однажды он сможет смириться с этим. И не желать большего.