***
1 день до эпидемии… Я как всегда сидела в своей комнате и на полную громкость слушала песню группы The Cranberries — «Zombies». На даный момент она была одной из самых любимых песен. Как только я ее включила, то я сразу же услышала голос матери, точнее последние слова ее предложения: -… слушать свои демонические песни! Я сразу же сделала музыку тише, чтобы мать не сорвала голос. Да, я умею заботиться о людях! Мы с мамой всегда были одни. Как мама не стралась, она никак не могла найти свою новую любовь после ухода отца. А если и находила, то максимум через месяц ухожёры покидали ее. Прям проклятие какое-то! Папу я видела только в раннем возрасте. Он ушел от нас когда мне было два года. Долгое время мама была в глубокой депрессии. Я никогда не обижалась на отца. Я знала, что так и должно было произойти, ибо в жизни случаются такие моменты, когда люди друг другу не подходят и они расходятся по разным «углам ринга». Мои мысли прервал стук в дверь, а потом вход матери в комнату. Я повернула голову к маме и начала ожидающе на нее смотреть. Она наверное опять сделает замечание про громкую музыку или что-то подобное. Она начала что-то говорить, но звук в моей голове будто отключился и я не слышала ни слова, о чем говорила мать. Маме сорок три. Но никто бы не сказал, что она выглядит на этот возраст. На ее лице ни одной морщинки, а на голове ни одного седого волоса. Джолин — так зовут мою мать, работает в крупной компании, директором, в отделе по изготовлению ткани. Но я не могу сказать, что мы супер богатая семейка. В последнее время фирма мамы обанкротилась, но они не закрывают ее и продолжают изо всех сил возвращать работу в прежнее русло. — Ария, может хватит слушать такую жуткую музыку? — услышала я строгий голос матери. Она никогда не разделяла моих музыкальных вкусов. Мама всегда любила «титанов» классической музыки. А я больше любила послушать рок и какую-то лирику. Но моя мамуля считает сатанической даже самую спокойную песню в мире. И это меня бесит. Это даже не логично! Она даже объяснить не может, почему кроме классики у нее вся музыка — это музыка самого дьявола. — АРИЯ! Ты вообще меня слушала?! — сдвинула брови к переносице мама, явно была зла на меня. Она что-то говорила? Наверное самое время произнести хоть какой-то звук. — М? — и это все? Ария, ну ты и даешь! — Прости, ты что-то говорила? — виновато улыбнулась я. На лице матери я заметила удивление, а после… растеряность? — Ты всегда витаешь в облаках, Ария! Хорошо. Повторю заново! — мама вытерла только что выступившие капельки пота на лбу, а после тяжело вздохнула и продолжила: — Я долго думала и решила отправить тебя в лагерь, на месяц! Он за городом! Всего в десяти милях от сюда! Путёвку я уже взяла! Поэтому отказ не принимается. — Но… Что?! Мам, зачем?! — соскочив с подоконника, на котором я все это время сидела, с удивлением в голосе произнесла я. — А затем! Прошел месяц летних каникул, а ты выходила только раз! Пора тебе развеяться! Выезжаешь завтра в 10 утра! Познакомишься с новыми ребятами. Собирай вещи! Я пойду. И выключи эту дурастику! — строго покосилась на меня мама и вышла из комнаты. Я даже не знала, что делать. Я стояла посреди комнаты в огромном ступоре, около 5 минут и только потом поняла, что с мамой спорить бесполезно. Деньги за путевку заплачены, да и что я бы могла сделать? С этими мыслями я достала свой черный чемодан с амереканским флагом и подошла к шкафу, переберая вещи. Через некоторое время в чемодане лежали две тёплых кофты, пара—тройка футболок, кроссовки, сандалии, шорты, спортивный костюм и штаны на высокой посадке. На завтра я подготовила белую майку, джинсы и мои любимые черные конверсы. Через часового собрания вещей в лагерь, я обессилено завалилась на кровать и закрыла глаза… День эпидемии… В глаза ударил яркий солнечный свет. Я еле-еле открыла глаза и думала, что ослепла, но через мгновение зрение востановилось. Хах, дурочка! Хотя, если бы я и вправду ослепла, то я могла бы не поехать в этот дурацкий лагерь. Я еще немного понежилась в кровати и только сейчас поняла, что не просто закрыла глаза, а заснула в одежде. Да уж, надо вернутся к физическим нагрузкам. А то так устать из-за сбора вещей — это не нормально! Раньше я занималась легкой атлетикой. Бегала, короче говоря. Я всегда была выше на голову других. Я была первой. Но когда я заявила, что ухожу, мой тренер всеми ногами и руками пытался удержать меня. Говорил, что мне это пригодится и я пожелаю если уйду. Но я твердо решила, что это конец и ушла. А напоследок тренер произнес такие слова, которые я запомнила на всю жизнь и которые я никогда не забуду: «Если этот мир покатится к чертовому дну и с тобой произойдет что-то, то просто беги. Просто беги, Ария и не оборочивайся!» Что-то в этих словах есть, но черт, тренер просто с катушек слетел. Он всегда был странным, но в тот момент уж очень. Так, походу хватит думать о прошлом. В эту же секунду в комнату влетела, нет, вбежала как угорелая, моя матушка. — Ты собираешься вставать?! Ария, автобус приедит через 30 минут! — запищала она на всю комнату, что в ушах зазвенело, а после, она как ребенок схватила за ноги и стянула с кровати. Сильно ударившись спиной об деревянный пол, я зло посмотрела на маму, держась за больное место. А она виновато мне улыбалась. — Прости, доченька! Мама вышла, велев мне быстро собираться. Я нехотя поднялась с кровати и отправилась в ванну. Взглянув на себя в зеркало, я ужаснулась: волосы расстрепаны в разные стороны, тушь, которая была у меня на глазах, размазалась по всему лицу, превращая меня в самую настоящую панду. Я включила воду и начала приводить себя в порядок. После схватила расческу и попыталась расчесать свое черное гнездо. Через долгие мучения я все же справилась со своей задачей и отправилась обратно в свою комнату, одев на себя все то, что я вчера приготовила. Подхватив чемодан, я осмотрела свою уютную комнатку и мысленно с ней попрощалась. — Ария, автобус уже подъехал! — позвала меня мама с первого этажа. Я взяла с тумбочки наушники, телефон и вышла. — Будь острожна! Телефон держи при себе! Не отходи от вожатых! И Ария… я люблю тебя! — чмокнув в щечку и обнял, взволновано произнесла мама. — Мам, я уже не маленькая! Мне 15 и я все понимаю. Я скоро вернусь. Люблю тебя! — я крепко обняла маму и закрыла за собой входные двери. Автобус уже ожидал меня. Внутри сидели дети и подростки. Я быстро забежала в салон и все устремили на меня свой взгляд. Я осмотрелась и заметила только одно свободное место -в конце, возле окна. Я осторожно и быстро прошла на свое место и заняла его. Как только я села, автобус тронулся и мы поехали в этот чертов лагерь. По радио играла какая-то знакомая мне песня, но я не могла вспомнить какая именно. Мы проезжали магазины, высотки, дома. Прохожих было мало и я немного удивилась. Ведь в Атланте всегда было куча народу, а сейчас только пару прохожих. Выезжая с города, я уже представляла как еду обратно домой. Как только я хотела достать наушники, то по радио сразу прекратилась песня и послышался взволнованый голос радиоведущей: — Нам в студию только что поступила информация о том, что в Атланту вводят черезвычайное положение. Всех жителей города эвакуируют. Во всей стране ученые и не только ученые, заметили вирус, который быстро распрастроняется на людях. Все живые становятся мертвыми. Просим сохранять спокойствие и… О БОЖЕ! НЕТ! — истерически закончила она. Трансляция прервалась и с радио доносилось надоедливое шипение. Я не на шутку испугалась. Живые в мертвых? Эвакуация? Черезвычайное положение? Что?! В моей голове крутилось куча мыслей и я никак не могла понять, что за фигню только что сказала эта ведущая. В автобусе вообще начался гам и обсуждение этой ситуации. Кто-то даже плакал. — Ребята, — выдал звук водитель. — По этому радио всегда так шутят! Не волнуйтесь! — пытался он успокоить нас. — Шутка?! Не похоже, что они шутили! — возмущенно ответил какой-то парень. Неожиданно автобус начал велять по всей дороге. Был слышен крик водителя и всех детей, а после — темнота.***
Я резко открыла глаза и тяжело начала хватать ртом воздух, а потом кашлять. Приподняв голову, я закрыла рот рукой и тихо заскулила. Весь автобус был в крови. Моя белая майка тоже была в крови. И я тоже была вся в крови. Тело пронзила острая боль. Я кое-как поднялась и заметила, что вся моя правая нога была в порезе. А с глаз сразу покатились слёзы, то ли от шока, то ли от неймоверной боли. «Нужно обработать рану!» — проговорил мой внутренний голос. Я осмотрелась вокруг себя и заметила свой чемодан. Схватив его, я судорожно начала его открывать и заметила перекись, бинты и салфетки. Когда рана была промыта, я поняла, что нужно выбираться. Я взяла свой рюкзак, который лежал у меня в чемодане и положила туда оставшуюся аптечку, кофту и несколько вещей. Я была готова выходить, но заметила движение впереди. — Эй! Ты живой? Я сразу поняла, что это был парень. Он вставал ко мне спиной и начал рычать, наверное что-то болело. После он начал что-то перебирать. — С тобой все нормально? — подалась вперед я. — Нам нужно выбираться отсюда! Ну ты же слы… Этот парниша обернулся и… ГОСПОДИ! Все его лицо превратилось в сплашное месиво: свесали куски кожи, глаза были пустыми и смотрел он на меня, будто на еду. Я настолько испугалась, что закричала и быстро попятилась назад. Задняя дверь открылась и я вывалилась из автобуса на сырую землю, сильно ударившись спиной. Этот паренек, который сейчас вовсе не паренек, начал продвигаться по салону, протягивая руки в мою сторону. Я кое-как поднялась на ноги и побежала в лес. Нога сильно болела, но я продолжала бежать. Все-таки радиоведущей не ошибалась на счет этого странного вируса. Мир сошел с ума! Живые и правда становятся мертвыми… 1 день с начала эпидеми…