Доброй ночи, Найт-Вейл

Когда человеку кажется, что он знает любимого, как свои пять пальцев, это означает только одно — конец любви. Добро пожаловать в Найт-Вейл. Мои дорогие, любимые жители Найт-Вейл. Даже Стив Карлсберг. Мы с вами пережили вместе многое, что сплотило нас, сделало нас крепче, но и многого лишило. Но я любил всех вас. Все вы для меня — одна большая семья. Мы с вами выручали друг друга, дружили, вспоминали свои прошлые дни. И мы с вами вместе были очень долго. Если честно, я даже сбился со счёта. Все вы знаете моего парня-учёного Карлоса с его идеальными волосами, которые, к счастью, со временем отросли после встречи с Телли-парикмахером, который безжалостно обрезал их. Вернее, теперь уже моего бывшего парня-учёного Карлоса. Сегодня у нас с Карлосом было назначено свидание, на котором он обещал мне рассказать, как лучше понимать его научные приборы, ох, я так полюбил науку из-за него. А теперь это всё ничего не стоит. В общем, Найт-Вейл, прямо сейчас Карлос, час назад отменивший наше свидание, ссылаясь на то, что ему нужно снять показания с барометров и провести испытание какой-то бактерии, название которой я не запомнил, мой дорогой Карлос… Прямо сейчас он наедине с Кевином. Кевин сидит на столе, на котором мы с Карлосом однажды завтракали, просидев у него в лаборатории всю ночь, даже забыв о сне. Кевин он… он портит каждым своим прикосновением идеальную кожу Карлоса. Моего Карлоса. Его противные ладони очерчивают ключицы, спускаются по груди, задевая соски, отчего Карлос рычит, кладя руки на ужасные разведённые бёдра этого показушного диктора Дезерт Блаффс. Он никогда не рычал для меня… Карлос, если ты хотел такого от меня, мог бы просто сказать, а не прибегать к помощи Кевина. Дорогие слушатели, они… они целуются. Я не могу об этом говорить, это просто ужасно. Если бы Карлосу было неприятно, он бы не обнимал Кевина так крепко, зарываясь своими прекрасными длинными пальцами в его волосы, притягивая ещё сильнее к себе. Они наслаждаются друг другом. Слушатели, почему так происходит? Почему дорогие нам люди обманывают нас, считая, что мы ничего не узнаем? Почему они не могут быть с нами открытыми, а позволяют нам узнать только то, что безопасно для них же? Я не могу так больше. Какой смысл нам любить кого-то, если мы знаем, что однажды будем преданы ими же. Людьми, которым мы верили всем сердцем, набитым грязью и соломой. Руководство, наверняка, вне себя от ярости, но я забаррикадировал свою дверь, используя уже полученный опыт, так что сейчас я вещаю, стоя перед столом, пока мой стул подпирает дверь. Вернёмся к главному. Карлос уже вовсю целует плечи Кевина. Фу, никогда бы не видеть этого. Но неужели Карлосу может быть с ним так хорошо? Люди, как вы думаете, ему может быть хорошо с кем-то, кроме меня? Вы не представляете, как это неприятно — видеть, как пальцы, которые переплетались с твоими же пальцами, пока тебе клялись в любви, сжимают чьи-то бока. Наверняка, останутся синяки, но ведь Кевин это любит. Почему же Карлос делает хорошо Кевину? Это трудно принять, но, видимо Карлосу и правда хорошо без меня. Я вижу на его лице выражение счастья и любви. Он смотрел так на меня, когда мы ели у Большого Рико. Кажется, это было так давно? А может даже вчера, ведь все дни, которые я провёл с Карлосом, пролетели как один для меня. Болит сердце. Возможно, это из-за грусти, или же себя проявляет Болезнь Лайма. Но, тем не менее, я вижу, как Кевин держится за плечи Карлоса… Эти плечи, за которые я готов был бы держаться всю вечность. Они дают тебе полное ощущение безопасности и опоры. Карлос, зачем ты так поступил? У меня начинают дрожать руки, но я не волнуюсь, это же обычное явление, так ведь, слушатели? [слышно, как голос Сесила дрожит] Я, конечно, всегда готов делиться с вами последними событиями, но нужно и рассказать о ситуации в природе. Итак, слушатели, я даю вам погоду. [Играет Deep Purple — «Soldier Of Fortune»] Слушатели, мы вернулись к вам. Карлос с Кевином перешли к более откровенным действиям, так что я не имею права на это смотреть по всем этическим правилам. Я любил тебя, Карлос, любил, больше, чем что-либо. Но ты, видимо, не понял этого. Почему всё так? Почему ты делаешь это, хотя знаешь, что я всё это вижу. Я видел, что маленькое радио у окна в твоей лаборатории работает. Любовь невозможно передать словами или поступками. Она показывает себя сама. И ты, Карлос, разрушил всё то, что так долго строилось между нами. Знай, для меня ты больше не идеален. Ты посмел прикоснуться к Кевину. А это уже делает тебя ужасным. Ужасный. Просто ужасный Карлос. Я тебя ненавижу. [слышен звук бьющегося стекла] Я случайно разбил свою любимую кружку, это не понравится Пожилой Женщине Без Лица, которая тайно живёт у вас дома. Но это кружка. Можно купить новую, точно такую же, но любящее сердце уже не купить. Ты слышишь меня, Карлос? Его нигде не купить. Найт-Вейл, я люблю тебя. Я люблю всех его жителей, кроме Карлоса. Я люблю каждый маленький закоулок. Я люблю каждую мелочь в этом городе. Скажите мне, кто из нас не сплёл с нашим родным городом воедино свою жизнь? Но теперь мне страшно. Страшно от понимания того, что кто-то так легко может сменить все свои принципы, лишь бы только раз заняться сексом. Карлос, я к тебе обращаюсь. [тихий меланхоличный смешок] Дорогие слушатели, прямо сейчас у меня звонит телефон. И как вы думаете, от кого это? Это наш дорогой Карлос. Видимо, они закончили со своими утехами. Я уже затянул с эфиром. В дверь бьются. Хорошо, что в последнее время повесили жалюзи, которые я смог закрыть, чтобы не видеть гримас ненависти начальства, если бы те смогли выйти. Хотелось бы попросить вас, ухаживайте за Кошеком. Ему многого не нужно. Просто, проходя мимо нашей студии, забросьте немного еды в окно мужского туалета. Я оставлю окно открытым. Навсегда. Далее вы прослушаете звуки мученической агонии в исполнении молодых скаутов Найт-Вейла. Они очень замечательно это делают, просто послушайте, не переключайте волну. [раздался звук затвора предохранителя пистолета и Сесил влубоко вздыхает, набирая в лёгкие воздух] Как всегда, доброй ночи, Найт-Вейл. Доброй ночи. Раздался выстрел, постепенно заглушаемы криками детских голосов. Сесил уже не боялся смерти. Вернее, он не боялся того, что он сможет что-то потерять. Ведь терять уже было нечего. Если бы не повесили жалюзи, он бы увидел, что за дверью стоит Карлос. Если бы стул не был таким упёртым и открыл бы до выстрела, Карлос бы успел подбежать к Сесилу и забрал бы у него пистолет. Если бы Сесил заметил небольшую воронку, он бы понял, что в лаборатории Кевин и Карлос из Дезерт Блаффс. Слишком много «Если». Стул, напуганный звуком выстрела, не удержал дверь, и в радиорубку ворвался Карлос. Тело Сесила лежало посреди комнаты. Красные потёки крови стекали по монитору на его столе. Пистолет, оставшийся ещё от Дезерт Блаффс, покоился рядом с телом Палмерса. Карлос мысленно проклял тот город, как и всё, что с ним связано. Ноги стали ватными, но позволили дойти до Сесила. Палмер смотрел в потолок невидящим взглядом. Казалось, он просто задумался, но всё перечёркивала яркая лужа крови под ним и на мониторе. Карлос осторожно, как самое дорогое сокровище в мире, приподнял Сесила, не желая верить в то, что это всё произошло. Тело ведущего было ещё совсем тёплым, но таким безвольным. Будто тот был наполнен опилками. — Сесил… Пожалуйста, прости меня… Я хотел приготовить всё в лучшем виде, — Карлос прижался к груди Сесила, зажмурив слезящиеся глаза. — Я только хотел… устроить тебе праздник, — учёный достал из кармана халата небольшую коробочку и вытащил из неё аккуратное серебряное кольцо с маленьким аметистом. — Сесил, я только хотел сказать тебя… Я люблю тебя больше всего на свете… я хотел сказать, выходи за меня, — Карлос прижался губами к мягкой, совсем ещё тёплой щеке Сесила, сдерживая крик раненного зверя. Ранение действительно было. И попало оно в самое сердце. Если бы Сесил был ещё жив, он бы с радостью ответил: «Да».