***
Джеймс сидел на диване, закинув ногу на ногу, и наблюдал, как Стив медленно поднимается и поправляет трусы, морщась с непривычки. Саб подошел к дивану и уселся у ног Доминанта. — Тебя давно не было, тело уже успело отвыкнуть, — констатировал факт Джеймс. — Да, сэр, — глухо отозвался Стив, будто и вправду чувствуя вину за свое отсутствие. — Ты помнишь стоп-слово, Стиви? Повтори, — Доминат погладил блондина по плечам и шее. — Солдат, — четко повторил Стив и серьезно посмотрел на Джеймса. — Хорошо, — кивнул тот в ответ, — ты расскажешь мне, зачем ты здесь? Что бы ты хотел от меня, Стиви? — Я хочу расслабиться, сэр. Мне предстоит тяжелая встреча, и я хочу быть спокоен. Джеймс задумчиво кивнул и вспомнил лист с пожеланиями, который заполнил перед сегодняшней встречей Стив. Он пробежался глазами по нему и заметил, что появилось несколько новых пунктов. Перед каждой встречей клиент заполняет некую анкету, где отмечает разрешенные действия и что он хотел бы испытать или попробовать. Стив всегда заполнял лист одинаково, но в этот раз он разрешил и попросил использовать режущие предметы, игры с утоплением/удушением, игру с горячим воском. Джеймса немало удивила такая просьба, но подвести Стива к краю наслаждения и боли, заставить его балансировать на острие, открыть что-то новое для него — это было чистое наслаждение для самого Джеймса. — Хорошо, тогда принеси стеклянную чашу с водой, Стив, — кивнул Джеймс и начал убирать лишние вещи со столика. Стив справился с задачей за семь минут, набрав в десятилитровую округлую прозрачную чашу воду. Саб поставил чашу на приготовленный столик и склонил голову. — Сейчас мы сыграем в игру, — Джеймс встал у него за спиной и скользнул руками с плеч по бицепсам, вдоль локтя, переплетая их пальцы и касаясь губами шеи, — я лягу на пол, ты встанешь на колени так, чтобы они оказались по обе стороны моей головы, твои руки будут пока свободны, — Дом, не отпуская чужих ладоней, провел сплетенными руками по торсу вниз и снова вверх, кусая саба за шею и чувствуя, как тот мелко дрожит, — правила игры просты: пока твоя голова находится под водой, я ласкаю твои бедра и торс, как только ты выныриваешь — я перестаю. Тебе все ясно? — Да, сэр. Джеймс провел носом по затылку, зарываясь в пшеничные волосы и вдыхая их запах, и только после расслабил объятья, а потом и вовсе лег на пол, прокручивая схему игры, придуманной на ходу. Он честно не хотел, чтобы Стиву, для которого такой опыт впервые, было слишком некомфортно или тяжело, клиент должен был получить удовольствие через боль, а не испугаться, чуть не задохнувшись. — Начни, как будешь готов, — мягко сказал Джеймс, замечая некоторую растерянность на лице подопечного. Стив кивнул, кидая быстрый неуверенный взгляд на Джима, а затем закрыл глаза и, глубоко вдохнув, погрузился в воду. Доминант, внимательно следя за недвижимостью грудной клетки и напряженностью мышц, медленно провел ладонями по спине блондина, затем, чуть согнул их и надавил, царапая кожу и оставляя розовые полоски, ведущие к ягодицам. Затем, гладким движением переместил ладони с ягодиц на бедра и двинулся вверх, оглаживая напряженные мышцы живота. Чуть повернув голову в сторону, Джеймс коснулся колена языком, затем губами, а после прикусил зубами. Стив тут же отреагировал дернувшись, но все же остался в воде. Доминант улыбнулся и продолжил покусывать бедро саба, вылизывая и смакуя покрасневшую кожу после, останавливаясь лишь тогда, когда дошел до черной ткани. Стив резко вынырнул, хватая ртом воздух, одновременно отплевываясь от потока воды, падающего с мокрых волос. Блондин вытер лицо ладонями и глубоко вдохнул, смотря вниз, на своего Дома. Джим зачарованно завис: прозрачные капли стекали по гладко выбритому подбородку, падая на грудь и продолжая свой путь, их мелкие собратья, бусинки, оставались на коже и переливались в ярком свете ламп, ресницы, которые были чуть темнее, чем волосы, острыми концами уставились вверх, храня воду и чуть подрагивая при движении грудной клетки. Стив весь был таким влажным, что Джеймсу нестерпимо хотелось продолжить целовать и смаковать вкус его кожи, слизывая и собирая языком разбрызганную воду. Но он понимал, что не имеет права торопиться, только не сейчас и не со Стивом. — Все хорошо? — заглядывая в глаза клиенту, осведомился Джим. — Да, сэр, — кивнул блондин. Джеймс пытался рассмотреть в его взгляде страх, неуверенность или что-то столь же губительное, но ничего не находил. Стив действительно хорошо себя чувствовал. — Ныряй, — на выдохе произнес Дом. Когда Саб снова задержал дыхание и его голова погрузилась в воду, Джим приподнялся вверх и припал губами к пупку, трахая его языком, пока его левая рука массировала и царапала шею Стива, а правая мяла его ягодицу до белых отпечатков и красных разводов. Джеймс чувствовал, как мышцы Саба подрагивают от напряжения. Через пару мгновений Дом оторвался от прекрасного тела перед собой, любуясь блестящим от слюны торсом и мягко поглаживая грудь Стива. Маленькие соски на розовом ореоле торчали и морщились, казалось, они были так же сильно напряжены, как и член в штанах Джеймса. Дом скользнул руками вниз, пробираясь под резинку трусов, сжимая и разводя половинки крепкой задницы, легко касаясь указательным пальцем пробки, периодически надавливая на нее, видя как Стив дергается и старается выдвинуть таз еще сильнее, прогнуться глубже, как самая настоящая жадная шлюшка. У Джеймса потекли слюни от этого сравнения, а член дрогнул. Стив же со стоном вынырнул. — Мой хороший, — похвалил Дом. — Спасибо, сэр, — дрожащим голосом, задыхаясь, ответил Стив. — Сейчас я принесу наручники и веревку. Твои руки будут скованы за спиной, а веревка привязана к ним и переброшена через петлю в потолке, ее конец будет находится в моих руках. Твоя поза не поменяется, но теперь я буду контролировать угол между твоей спиной и руками. От этого угла зависит, сможешь ли ты поднять голову достаточно высоко, что бы вздохнуть. Тебе все ясно, Стиви? — Да, сэр, — голубые глаза сияли предвкушением. Джеймс поднялся и выполнил все в точности так, как говорил. — Если тебе станет плохо, некомфортно или слишком страшно в то время, что ты находишься в воде, твой стоп-сигнал: дернуть веревку три раза подряд. Тебе все ясно? — Да, сэр, — кивнул и повторил, — мой стоп-сигнал — дернуть веревку три раза подряд. — Хорошо. Теперь ныряй. Стив подчинился. Несколько секунд Джеймс следил за состоянием блондина, но все было в порядке. Дом потянул веревку на себя и почувствовал, как руки Стива оторвались от спины, он наблюдал за Сабом еще несколько мгновений, то и дело меняя угол и давая тому привыкнуть к новому, но тот, видимо, чувствовал себя весьма спокойно. Джеймс тоже немного расслабился, увеличивая угол еще больше и начиная давить и тереть пробку. Потом он подцепил ее плоскую часть и потянул на себя, резко прокручивая — Стиви дернулся. Джим повторил последнее действие еще несколько раз, затем вытащил пробку окончательно, чувствуя как колечко мышц резко сжалось, жалея о потере. Дом облизнул свои пальцы и аккуратно вошел на одну фалангу, останавливаясь и смотря, как Стив старается насадить себя сильнее, но это довольно сложно, если учесть обстоятельства. Джим резко толкнулся пальцами дальше, погружая их глубже, зная, как сейчас приятно жжет болью анус его сабу. Стив резко прогнулся в спине, пытаясь вынырнуть, Джеймс же лишь секунду помедлил, после чего отпустил веревку и позволил блондину поднять голову. Он хватал ртом воздух и кашлял, видимо, вода все-таки попала ему в нос. Стив помотал головой и открыл глаза, все еще восстанавливая дыхание. Взгляд его был немного помутнен, но все же полон интереса, а не страха — это хороший знак. — Ты хорошо стараешься, Стиви, — улыбнулся Джеймс, — поэтому я сделаю тебе приятно. Ты хочешь, чтобы я сделал тебе хорошо, Стиви? — Да, — сделав глубокий вздох, ответил Саб и чуть прикрыл глаза. — Я возьму твой член в рот, а ты не вдохнешь воздуха до того момента, пока я сам тебя не отпущу. И да, Стиви, ты не можешь кончить, пока я тебе не разрешу. Саб кивнул и с готовностью погрузился обратно в воду. Джеймс улыбнулся, натянул веревку, выкручивая плечевые суставы, и заглотнул член на ту глубину, что мог из своего положения. Перекатывая на языке горячую головку и чувствуя, как смазка попадает на нёбо, Джим прикрыл глаза и вцепился второй рукой в бедро Стива, удерживаясь от того, чтобы засунуть ее в свои штаны. Саб дрожал и дергался, когда язык Джима задевал уздечку, скользя по ней и проникая кончиком в дырочку уретры. Дом снова и снова очерчивал головку языком, причмокивал губами и всячески облизывал, будто пес, дорвавшийся до любимой игрушки. Джеймс отпустил член изо рта и глубоко вдохнул, сглатывая накопившуюся слюну и расслабляя напряженную шею. Потом провел ладонью по мокрому пенису, с силой сжимая основание и подул на кончик. По подсчетам Дома Стиви должно хватить воздуха еще на тридцать секунд. Брюнет еще раз глубоко вдохнул и, прикрывая глаза, обернул свои губы вокруг покрасневшего крепкого члена, начиная двигать головой, плотнее сжимая губы. Пока левая рука сжимала веревку, пальцы правой размеренно трахали Стиви сзади. Саб задергался почти ровно в тот момент, когда брюнет досчитал про себя до тридцати. Джеймс продолжал посасывать член, а пальцы согнул, нащупывая бугорок и давя на него, одновременно выпуская веревку из пальцев. Смотря, как Стив выгибается, расплескивая воду вокруг, кашляя и жмуря глаза, Джеймс не смог остановиться и не провести ладонью по груди, чувствуя как бешено колотится чужое сердце. По себе Джим знал, что сейчас в голове у Стива шумит, виски немного давит, а глаза чуть покраснели, в носу и в горле ощущается вода, руки и плечи наверняка ломит, а коленки болят. Дом вылез из-под партнера, размял шею и начал осторожно освобождать запястья, пока тот восстанавливает дыхание. — Отдохни немного, ты очень хорошо себя показал, — похвалил Джеймс и поцеловал белобрысую макушку, начиная прибираться.***
Джеймс смотрел, как Стив довольно быстро приходит в себя и радовался его силе. Блондин подошел к нему и закусил губу, смотря вверх — такой чистый и сильный взгляд никого не мог оставить равнодушным. — Ты хорошо себя вел, пока мы играли, — Джим прищурился, — ты заслужил награду. Скажи мне, как бы ты хотел быть вознагражден? — Стек, сэр, — они виделись больше двух месяцев в общей сложности, но Стив продолжал краснеть, прося о чем-то. — Скажи это вслух, Стиви, — глаза Джеймса смеялись. — Я, — саб облизнул губы, — я хочу, чтобы вы меня отшлепали, сэр. — Хорошо, — Дом кивнул, улыбаясь, — неси стек. Стив выбрал золотой стек в семьдесят сантиметров, с деревянной ручкой и широкой петлей. Это был хороший прибор, он был больше остальных и бил сильнее, гибче. — Встань коленями на стул, руки положи на спинку, прогни спину, — дал четкие указания Джеймс, следя за их исполнением, — не забывай правило, Стив: ты не можешь кончить, пока я тебе не разрешу. — Да, сэр, — подтвердил блондин и зажмурился. По неразогретой коже шлепать было тяжело: нужно быть аккуратным, иначе кроме гематом ничего не останется. Поэтому Джеймс начал с частых и легких ударов по ягодицам и бедрам, заставляя приливать кровь быстрее. Через десяток ударов, Джим с оттяжкой и силой хлестнул по ягодице, видя как дернулся Стив, почувствовав первый настоящий удар, как плечи его расслабились, а спина прогнулась еще больше. Он снова оттянул стек и приложил еще большую силу. Раздался яркий хлесткий звук, а на бедре появился белый след. Следующие равные по силе удары сопровождались тяжелым дыханием Джеймса и шипением Стива, тот все сильнее вцеплялся в спинку стула пальцами, но продолжал прогибаться. — Ты такой красивый сейчас, — прошептал Джим и, оттянув одну половинку, прошелся петлей по все еще мягкому анусу. Саб задрожал. Джеймс размахнулся и попал по розовым стенкам, наслаждаясь первым вскриком Стива. — Тс-с-с, — зашипел Дом и снова ударил по тому же месту, смотря, как Саб сжимается, пытаясь отодвинуться. Джим полюбовался еще немного переживающим боль Стивом и перешел к ступням. Здесь нужно было быть еще аккуратнее: бить по стопам нужно точно и не слишком сильно, потому что они и без того очень чувствительны, а повредить, попав по небезопасным местам очень легко. Брюнет сжал плечо блондина, размахнулся и ударил, слушая, как звенит кожа. Через два удара, он увидел как ресницы у Стива намокли, а еще через два как щеки заблестели. — Осталось всего три удара, малыш, — голос у Джеймса был утешающим, он знал, что сейчас Стиву так же хорошо, как и больно, — считай. — Р-раз, — раздалось после удара, голос был напряженным, немного хриплым. Джеймс ударил сильнее: — Два! — это был крик, Стив весь дрожал и кусал губы, жмурясь, но не убирал ноги. — Три, — шепнул Джеймс и нанес самый сильный удар, который на коже, возможно, почувствовался бы легче, но ступням было очень больно. — Тр-аааа! — Стив застонал, не договорив. Джим убрал стек к остальным игрушкам и обошел стул, поднимая блондинистую голову за подбородок. Стив открыл глаза: его невероятно яркие, небесные очи смотрели на него через пленку слез, губы кривились, а брови были изломаны. — Простите, сэр, — дрожащим голосом, выдохнул Стив и Джеймс только сейчас заметил белесые капли на груди, стуле и полу. — Тебя ждет наказание, — серьезно проговорил Джим и отпустил его лицо, — я жду тебя у распорки. Названное место находилось у самой кровати: внизу стояла металлическая конструкция с кандалами для ног, именно она не давала Сабу свести колени, голени или бедра. Так же над ней висела система карабинов, которые помогали связать и держать саба, и так же резко освободить его, если случится что-то непредвиденное или экстренное. То, что Джеймс задумал было рискованно и опасно для начинающих, но Стив хорошо держится и всегда выносил больше, чем мог любой другой начинающий сабмиссив. Джим услышал, как Стив с тихим шипением медленно идет к нему и уверился в своем плане. Наказание было сильным, но не сильнее, чем Стив.***
Джеймс еще раз проверил крепления на ногах, карабины в потолке, узлы на руках Стива. Все было в порядке. Сабмиссив находился в той мере безопасности, в которой это было возможно, когда твои руки связаны и вытянуты над головой, а ноги сдерживает металлический прибор. Сенсорная депривация — это лишение саба основных чувств, то есть зрения, слуха, обоняния, осязания. И обычно это используется довольно часто, но при этом лишают только одного чувства, например надевают повязку на глаза. Самая классная штука в депривации — это обострение всех остальных форм осознания себя. И если короткий сеанс частичной депривации приводит к расслаблению, то долгий к страху, панике и повреждениям психики. Джим достаточно редко лишал Саба больше, чем одного чувства, потому что нужно достаточно хорошо знать своего Саба и правильно толковать его состояние, когда он сам не может его описать, но ему показалось, что со Стивом эта игра не вызовет проблем. — Осмотрись внимательно, Стивен, — Джеймс говорил взвешенно и твердо, не смотря на партнера и выбирая подходящую повязку и затычки для ушей, — скоро ты ничего не будешь видеть, — Доминант подошел к нему и натянул плотную твердую повязку ему на глаза, не позволяющую даже свету проникать под нее, — тебе не разрешается говорить: только стонать или кричать, — Джеймс просунул толстую веревку в зубы Стиву и завязал на затылке, — и ты даже ничего не будешь слышать, кроме своих мыслей, — Джеймс поочередно протолкнул в уши сабу оранжевые, похожие на пули, поролоновые палочки, надевая сверху еще и наушники. Брюнет отошел немного назад, смотря на свое творение: подвешенный за кисти рук, стоящий на носочках, Стивен глубоко дышал, все его мышцы были напряженны, он явно чего-то ожидал. Джеймс усмехнулся и, проведя кончиками пальцев по груди блондина и видя, как тот дергается от неожиданного прикосновения, сел на кресло. Он наблюдал как Саб постепенно расслабляется, переставая тяжело дышать и нервно поворачивать голову, будто что-то слыша. Он знал, что человек обычно сбивается считать минуты про себя после десяти минут пребывания наедине с собой. Он выждал эти десять минут, после чего подошел к набору игрушек и выбрал две: длинное мягкое перо и острый тонкий нож. Джеймс обошел Стива вокруг, еле задевая кончиком пера, смотря как тот моментально напрягается. Легкими касаниями, мягкими гладящими движениями пера он снова и снова возвращал Сабу спокойствие, уверяя его в нежности и безвредности своих действий. От бледной шеи к ключицам, потом вниз по соску, зарабатывая еле заметную дрожь в ответ и дальше, по четко выделенным мышцам пресса, соскальзывая к неэрегированному члену, но не касаясь его, а продолжая следовать дальше к внутренней стороне бедра, под коленку и вниз к болящим от ударов стопам. А затем вверх, только с другой стороны, все также по голени и бедру, задерживаясь у ягодиц, щекоча розовое колечко мышц и дальше вверх по крестцу и позвонкам, рисуя на лопатках крылья, заканчивая легким мазком по затылку. И теперь, когда Стиви не ожидает этого, привыкший уже к мягкой щекотке, Джеймс нанес тонкий скользящий удар по лопатке. Стивен дернулся, не до конца понимая что происходит. А на коже тем временем выступили бусинки крови в форме тонкой, но длинной царапины. Доминант еще немного подождал, а после снова нанес порез, прикладывая чуть больше силы, поэтому он получился глубже, о чем дала знать выступившая ровным слоем кровь, но меньше по размеру, чем предыдущий. Саб резко вздохнул в ответ. Теперь на обоих лопатках были зеркальные порезы. Джеймс обошел вокруг Саба несколько раз, кружа словно акула, надавливая ножом на бока, живот и поясницу по очередности, не царапая, не разрезая и не причиняя боли, но давая понять, угадать, что Джим держит в руках. По изменившемуся дыханию Джеймс понял, что Стив догадался о ноже. Доминанту хотелось похвалить его, но сейчас было не время. Он резко отнял острие от кожи и скользнул пером по скуле, усмехаясь от того, как Стив дергается в испуге. Да, сейчас он находится в напряжении, в ожидании боли и неизвестности — это хорошее состояние для наказания. Доминант, с силой надавливая ножом на грудную мышцу, медленно вел вправо, получая протяжный стон в ответ. Из пореза сочилась кровь, скапливаясь на одном конце, а затем бежала вниз, оставляя за собой след. Джеймс улыбнулся и снова провел ножом, на этот раз досталось ключице, затем плечу. И вскоре порезов-близнецов было множество: на спине, пояснице, ягодицах, голенях, животе и ребрах, бедре с внутренней стороны. Под конец наказания Стив, раскачивающийся на веревках, с мокрыми красными щеками, хлюпающим носом, вспотевшим лбом и весь в кровавых ручейках, жалобно мычал.***
Когда Джим снял повязку, то увидел слипшиеся потемневшие ресницы и глаза, наполненные сожалением. — Т-с-с, мой хороший, — Джеймс уже избавился от всего, кроме связывающих запястья веревки, — ты так хорошо вынес наказание, сладкий. Ты ведь все понял, Стиви? — Да, сэр, — Саб прикрыл глаза и нетвердо стоял на ногах, — простите меня, пожалуйста, сэр. — Да, Стиви, — Джеймс, поддерживая, отвел его к кровати, — я уже простил. Стиву было больно лежать на шелковых простынях, которые прилипали к ранам на спине и при малейшем движении больно жгли только засохшую царапину, отставая. Поэтому саб старался не шевелиться. — Осталась последняя игра, мой хороший, и я возьму тебя, — Джеймс слышал, как пропикали часы в ванной, извещая о том, что осталось сорок минут до конца сеанса, — ты хочешь этого? — Да, сэр, — Стив закусил губу, видно было, что он устал, но все еще безумно хочет продолжать. — Хорошо, Стиви, — Джеймс улыбнулся и погладил его по щеке, наслаждаясь тем, как тот ластится к руке, — согни ноги в коленях и раздвинь. Сабмиссив послушно развел ноги. А Джим тем временем взял со столика с игрушками беспроводной маленький вибратор, напоминающий по форме большую капсулу. Анус у Стива был все еще мягкий, но уже сухой и не растянутый, поэтому Джеймс, смазав два пальца, протолкнулся в дырочку, почти не встречая сопротивления, и начал делать круговые движения, растягивая. Через минуту, с небольшим трудом вибратор поместился внутри, оставив за собой только шнурок. Дом выставил мощность выше средней, наслаждаясь зажмуренными глазами и приоткрытым ртом Стива. — Хорошо, Стив. Ты выглядишь очень хорошо, — Джеймс стоял на коленях перед ним и гладил его бедра, желая снять с себя неудобные штаны и, наконец, оказаться внутри. Член саба начал увеличиваться, потихоньку твердея и приподнимаясь. Джим увеличил мощность вибраций и слез с кровати. Ему нужно было подготовится к игре. На самом деле игра с горячим воском была довольно простой и безопасной, главное было выбрать подходящие свечи, в которых было поменьше парафина, иначе остались бы ожоги. Сабмиссив в этой игре — холст, а Доминант — художник. Джим выбрал две свечи: синюю и желтую. Расплавленный воск от них становился голубым и бледно желтым, как раз то, что он хотел. По толщине свечи были где-то с кулак, а по высоте около десяти сантиметров. — Сейчас будет горячо, Стиви, — улыбаясь и пытаясь поймать взгляд помутневших глаз, сказал Джеймс и зажег свечи, давая воску скопиться в середине, — не забывай, что ты не можешь кончить без моего разрешения. — Да, сэр, — кивнул Стив на выдохе и облизнул горячие от дыхания губы. Джим увеличил мощность до максимума и поднял желтую свечу над Стивом, смотря как тот хватает ртом воздух, не в силах даже застонать. Дом облизнулся и аккуратно наклонил свечу в бок, капая блондину на живот. Расплавленный воск прокладывал себе дорогу к пупку, застывая почти прозрачной корочкой на теле. Джеймс взял вторую свечу и перевернул ее над впадинкой у горла, ведя вниз. Теперь у Стива на теле с небольшим перерывом застыли две неровных линии, разделяющие его тело на две части. — М-м-м! — наконец, смог из себя выдавить Стив и прогнулся. — Держись за кровать, Стиви, иначе я могу промахнуться, — у Джеймса самого был уже хриплый голос, а член так впивался в молнию, что пришлось расстегнуть верхнюю пуговицу, чтобы уменьшить давление. Он снова и снова поворачивал свечи, оставляя на теле Стива рисунок из двухцветных линий, каплей и брызг. Он лил на соски и наслаждался шипением, лил на порезы и слышал тонкие стоны, задевал горячим воском паховые волосы и хныкающие звуки, являлись ответом. — С-сэр! Пожалуйста! Как только Джеймс услышал это, то будто по команде поставил свечи, перевернул Стива на живот, вытащил вибратор и расстегнул молнию, приспуская штаны. — Мой хороший, — Джеймс шептал, понимая, что Стив вряд ли его слышит, — сейчас. Ты ведь так хорошо себя вел, сладкий. Джеймс сглотнул слюну и, придерживая свой пенис за основание, толкнулся в растянутую, но все еще тугую дырочку. Стив застонал и его ноги разъехались, а руки настолько ослабели, что подогнулись. И теперь Джеймс почти лежал на нем, жмурясь от яркого удовольствия. Доминант начал раскачиваться, потом приподнялся на руках, начиная уже толкаться с большей силой. С каждым движением он улетал все больше, переставая осознавать мир вокруг, замечая только белую макушку партнера, запекшуюся царапину на бледной лопатке, и свой член, выскальзывающий почти до конца и возвращавшийся до упора. — М-м-м! — первый раз за сессию застонал Джим и присосался губами к царапине, ощущая соленый вкус, слыша, как Стив кричит и стонет. Амплитуда его движений уменьшилась: теперь он выходил не слишком сильно, но с силой вбивался обратно, чуть смещаясь и почти каждый раз попадая по простате. — Сэр! Мож… Можно? — Стиви почти плакал, хватаясь за подушку руками. Сейчас всего его тело горело от боли, страсти и удовольствия. — Да, малыш. Давай, — Брюнет чувствовал, как внизу живота скручивается пружина, он был на подходе. Стив выгнулся, давая себя обнять поперек груди Джеймсу, захныкал и сжался, дрожа. Джеймс вошел до конца и прикусил облюбованную царапину, кончая и видя, как перед глазами темнеет.***
— Как ты себя чувствуешь? — задал вопрос Барнс. Сейчас он сидел на испачканной в крови, воске, сперме и поте кровати, а Стив надевал свои штаны. Джеймс уже успел о нем позаботиться, пока тот валялся в отключке после оргазма и смыл тряпкой всю грязь. Все тело Стива было в красных пятнах, царапинах и синяках, и думая о том, что чувствуя каждую болячку, Стив будет вспоминать о нем, у Барнса пересыхало в горле. — Отдохнувшим, — усмехнулся Стив и надел рубашку. — Я рад, что тебе понравилось, — Джеймс не мог перестать смотреть на него и улыбаться, больше похожий на щенка, чем Доминанта. — Угу, — Стив надел куртку и достал что-то из внутреннего кармана, — в общем, я кое-что принес тебе. Надеюсь понравится. Джеймс нахмурился, принимая белый свернутый листок в руки и смотря за спешным побегом, чуть покрасневшего Стива. Когда он развернул, то очень удивился: это был его карандашный портрет. Удивительно точный. А на обратной стороне было написано то, что заставило сердце биться быстрее, а губы расплыться в улыбке.«+1 234 567-89-00 Стив Роджерс»
Барнс тут же сохранил номер себе и отправил смс: «Друзья зовут меня Баки»