Монолог Сэмуэля

      Пожилой мужчина открыл старый шкаф и сразу потянулся к бокалам. Кинув взгляд на своего юного слушателя, достал вместо второго бокала обычный стакан. — Альба! — крикнул он.       То ли от неожиданности, то ли от старого каркающего голоса мальчик вздрогнул. А перед стариком появилась молоденькая девчушка в одеяние слуги, она была низенькой и болезненно худощавой. При виде своего господина Альба побледнела ещё больше, хотя казалось, что и так некуда, настолько белой была её кожа. — Да, господин Луке, — не смея поднять взгляд от пола сказала она. — Принеси бутылку сака*, а юному господину налей черного кофе без сахара, — сухо кинул он. — Сейчас будет, господин, — покорно сказала Альба и словно испарилась.       Мальчик завозился на своем кресле, но после того как поймал угрюмый взгляд старика угомонился. Сам мужчина величественно опустился в соседние кресло и вытянул ноги ближе к камину. Тишину ничего не нарушало, кроме потрескивания огня, да тихого стука часов. Ждали они не долго, слуга сначала принесла господину его сак, а уж потом вернулась с черным кофе для мальчика. Повелительным кивком мужчина отпустил её. И состояние какого-то ожидания продолжилось. Время текло медленно, как будто время это нуга и её тянут, тянут, пока она не порвется. Мальчик хоть и жаждал услышать историю, но не произносил ни звука. — Ну, что ж… Ты хотел услышать эту историю, я тебе её расскажу, — начал старик свой рассказ. — Сядь уже поудобней и я начну. Уселся, наконец-то? Молодец, слушай. Это было давно, тебя ещё ни то что на свете не было, но и в планах не значился. А Сикст четвертый только основал в Испании трибунал священной канцелярии инквизиции. Сам должен понимать, что у нас творилось. Хаос и страх, если так в двух словах.       А помню я это так, как будто это было вчера. Лаура, она была прекрасной. Одной из самых восхитительных женщин, что я знал. Не высокая, как все испанки, с тонкой талией, хрупкая, но с удивительно пышными формами. Она выделялась более бледной кожей, черными, словно крыло ворона, волосами, черными, будто омуты, раскосыми глазами, ярко-алыми немного полными губами. Дьяволица ещё та… Кхм. Она попалась, защищая меня и ещё тогда маленькую Грэсию, твою маму, от добропорядочных стражей, — мужчина горько усмехнулся. — Знаешь, а Грэс уже тогда напоминала Лауру. Сестры, конечно, но не настолько же они должны быть похожи! Ты напоминаешь их. Ты как дикий коктейль. Тебе мало чего досталось от отца. У тебя глаза Лауры. Такие же черные и раскосые, такая же энергия в них скрыта. У вас с ней один огонь. У Грэс такого не было. Не смотри на меня так удивленно.       Я помню все что творилось тогда до самой мельчайшей детали. И то как одним взмахом руки Лаура заключила нас в огненный круг, да так что не один страж не мог к нам подобраться. И то как она отчаянно сражалась применяя все свои силы уже не скрываясь. Я удивлен, как потом в скором времени не забрали Грэсию и меня за компанию. Ведьмы, еретики, ересь… Всех без разбору на костер. Сейчас уже не так страшно, да и мы не слепые котята, что только узнали о такой проблеме. Помни об одном, они не побрезгуют отправить на огонь и детей, и взрослых, и стариков. Не нарывайся, а то отомстят ещё. Пытками и костром в конце. — Детей? — тихо выдохнул в ужасе мальчик, дрожащими руками ставя на столик свой кофе. — Просто ради мести? — Да, детей. Да, ради мести. Им было и есть безразлично кого жечь. Отродья Дьявола и все. На костер, — ответил мужчина и замолчал.       В комнате повисло гнетущие молчание. Мальчик в ужасе смотрел на своего наставника, а мужчина вспоминал. Самуэль отстранено наблюдал за безумным танцем огня и кажется не собирался продолжать разговор. — А что было дальше? — все-таки не выдержал мальчонка. — Что? Пытки были. Моральные, физические… Для всех. Я винил себя, да и сейчас продолжаю винить, Грэси сходила с ума и вечно спрашивала, когда же её сестренка вернется? Что с ней? Как она? А я не понимал, что делать. Родители их уже были мертвы на тот момент, и Грэс воспитывала Лаура, а тут она в тюрьме откуда ещё никто не выходил. Неделю её держали в темнице, и мы не знали, что с ней и как она, а потом нам пришло сообщение. Такого-то числа состоится казнь. Закрытая. Ты ведь знаешь, что это означает? Правильно, что никто не увидит и даже не узнает о том что случится или уже случилось. Закрытые казни устраивали тогда, когда из куска мяса и костей нельзя было уже узнать не то чтобы человека, даже его силуэт был не ясен. Страшное зрелище, скажу я тебе, — тяжело вздохнул старик и залпом выпил бокал сака. — На моем веку, Лаура оказалось самой первой жертвой Святой Инквизиции. Бедная моя Лаура… Любимая. Я поклялся, что отомщу за неё, но тут Грэс родила тебя и умерла. Поэтому я решил воспитать тебя, ради них. Воспитать так, чтобы ты, в отличие от меня смог, если что защитить свою любовь.