«Я хочу, чтобы ты ушел. Да, я вру»

      Отравляющая тишина проникала в каждую клеточку организма. Любой сторонний звук отдавался неприятной болью в области виска, а исходя из того, что капель в углу помещения не затихала, боль следовала ее отвратительному примеру. В звуковую палитру внес больше красок тягучий скрип кровати и раздавшийся за ним протяжный болезненный стон. В воздухе витал запах сырости, плесени, крови и безнадеги. Все это было знакомо лейтенанту. Она тут часто бывала.       Подземелье.       Элфи тихо усмехнулась. Кто бы мог подумать, что боевой офицер ее уровня, ни разу не замеченный в махинациях и до самобичевания преданный начальству, окажется здесь, в тюрьме, и наверняка по сторону заключенного. Подергав кандалы, оставившие на ее руках неглубокие кровавые борозды, в очередной раз проверяя прочность оков, девушка постаралась перевернуться, устремив взгляд замотанных глаз в более светлый участок, где догорали свечи.       Чаще всего лейтенант была тут из-за их новичка. Эрена. Он не был подарком на Рождество, нет. Если только подарком особо шкодливому ребенку. Элфи могла часами сидеть напротив него, очень эмоционально рассказывающего о ненависти к титанам, и пытаться угадать, что же, кроме обращения в титана, в нем еще рассмотрели его сослуживцы и высшие чины. Однако со временем девушке стало с ним приятно общаться, пусть их разговоры были больше похожи на бесконечные распри между прирожденным миротворцем и человеком, живущим одной войной. С натяжкой, Тересия называла взрывного новичка даже «другом». «Другом», которому завидовала. По-белому завидовала той силе, что была заключена в нем. Очарованная, Элфи никогда не упускала возможности проследить за устраиваемыми Ханжи экспериментами с участием Йегера. Разумеется, когда ее пытались подколоть по поводу отношения к новичку, девушка несмешно отшучивалась и даже не удосуживалась одарить очередного шутника своим взглядом, продолжая наблюдать за Эреном. И раздражать этим его подругу детства, так злобно сверлящую тяжелым взглядом помощницу капитана Эрвина.       Элфи никогда не придавала «дурацким шуточкам» значения, продолжая все больше и больше времени проводить с новым другом. Эл прекрасно помнила, ради кого и чего пошла в разведку — ради ее капитана. Ее идеала. Так же она четко знала, что её жизнь — жизнь солдата — принадлежит человечеству и Судьбе, и если кому-то из них потребуется, лейтенант без раздумий отдаст ее. Только это «четкое знание» вмиг оказалось пустым звоном в тот день, когда объявился титан женского типа, увязавшийся за отрядом Леви, где, видимо по воли Судьбы, был источник насмешек над ней. Не теряя ни секунды, офицер нарушила приказ держать строй и с неимоверной скоростью погнала свою лошадь туда, где по ее данным находился Йегер. В голове не было мыслей, кроме одной — если не сможешь спасти его, погибнете оба. Вид растерзанных подчиненных капрала еще сильнее разозлил девушку. Освободив лошадь и перейдя на маневровое устройство, Тересия отправилась в сторону оглушающего шума. Кровь бурлила, глаза начинали безумно блестеть, губы скривила усмешка, а мысль в голове становилась все более навязчивой.       Титан.       Ханжи как-то упоминала, что Эрен становился титаном, когда перед ним стояла четкая цель: освободить город, спасти друзей… поднять ложку. Как оказалось, это касалось не только Йегера. Небеса поразила молния, устремившаяся в сердце леса. Через несколько секунд послышался рык, от которого у самого потрепанного жизнью и зверьем охотника кровь стыла в жилах. А за рыком удар и звук трескающихся деревьев: титан женского типа, отсекший голову покрову Эрена, был тесно зажат другим, подобным ему титаном, но более отвратительным из-за подгнивающей кожи и неверно сросшихся тканей. Зеленоглазая продолжительно заревела на Ани и вгрызаясь в ее шею иглоподобными клыками, удерживая титаниху вдали от регенерирующего покрова Йегера. Не ахти занятие, но оно помогло хотя бы ослабить особый тип и задержать его до прибытия Микасы и Леви, на милость которых она отдала голубоглазую, пока сама старалась как можно осторожнее вытащить Эрена из покрова.       Элфи никогда не испытывала к Микасе никаких чувств. Для Эл метиски будто не существовало. Как и не существовало её извечно недовольных взглядов, когда Тересия и Йегер в очередной раз в духе старых супругов спорили о том, как именно лучше поступить в сложившейся ситуации. Сейчас же, когда она смотрела на нее как на монстра, представляющего опасность для «её Эрена», Элфи не смогла держаться: лишь одна эгоистичная мысль — Йегер принадлежит ей, и больше никому. Тело двигалось так, будто совершенно не принадлежало лейтенанту. Оно намеренно целилось в Микасу, взмахнуло уродливой когтистой лапой и… Если бы не инстинкты Микасы, это стало бы ещё более фатальной ошибкой. Ошибкой, которую ей никогда бы не простил Эрен. Ошибкой, предвещавшей острую боль в области затылка. И тьму.       Забвение.       В себя она пришла уже здесь, под звуки падения капель, вызывающих пульсирующую волну боли, пробегающую от висков к затылку. Тело ныло толи от ран, толи от того, что руки и ноги затекли. А может быть, и от первого, и второго вместе. Лейтенант чувствовала себя слишком странно: с одной стороны — все те действия в лесу совершала будто не она. Она была что-то сродни зрителя в театре. Кровавом и безумном театре. С другой стороны — сюжет этого творения крутился вокруг одной навязчивой идеи. Ёе навязчивой идеи. Очень неудачное соавторство, надо сказать.       Продолжая смотреть в сторону свечей, лениво потухающих друг за другом, девушка умиротворенно улыбнулась, прислушиваясь к тихим шарканьям сапог.       — Я слышала твои шаги, — прошептала заключенная. — Разве тебе не приказали подобрать обмундирование по размеру, Эрен?       — Тебя собираются завтра отправить к жандармам, — Йегер намеренно проигнорировал укол со стороны командира и продолжил говорить тихо. Настолько тихо, чтобы слышала лишь Эл. — Говорят, что пыталась убить Микасу. Но я же знаю, что ты не могла так поступить, — осмотревшись и убедившись в отсутствии охраны, парень выудил из кармана ключ от клетки и принялся им открывать камеру.       — Не совершай ошибку. Просто уходи. Иначе я сейчас закричу, и под скальпель мы пойдем вместе, — чуть повысив голос и злобно хихикнув, Тересия поудобнее устроилась на жалобно скулившей койке. — Почти любовная трагедия. Только без любви. — Не услышав никаких возражений, она продолжала болтать. — Иронично. Я не думала, что мы махнемся ролями тюремщика и осужденного.       — Тише ты… — дверь тихо скрипнула и отворилась. Довольный сим деянием, Йегер подошел к девушке, сразу же приступив к освобождению её рук от пут и глаз от повязки. — А то ты сама не знаешь, что я бы не бросил своего друга.       «Друга». Если бы Эрен назвал её так пару недель назад, она постаралась съёрничать, ответить что-то колкое, даже несмотря на то, что ей было очень приятно и лестно слышать это, однако сейчас… Она никогда не думала, что поймет, насколько неприятно может звучать это слово. Даже слышав «друг» из уст её обожаемого капитана, лейтенант не испытывала столько острой боли, концентрировавшейся в районе сердца и медленно раздирающей его.       — Ба-а-а-а, — удивленно протянула девушка, разглядывая истертые запястья в тусклом свете последней догорающей свечи. — Кажется, они без моего ведома сделали браслеты острее. Ты так не считаешь? — сразу же сведя тему дружбы на нет и подняв взгляд на спасителя, лейтенант удивилась — в его глазах было что-то, чего ранее она никогда в них не видела. Это был… Страх? Страх за ее жизнь? В это даже она не поверит. — Эрен… — еле слышно произнеся имя парня, Элфи с осторожностью коснулась кончиками пальцев его щеки, ласково проведя подушечкой по скуле, — с тобой все хорошо?       — Со мной все намного лучше, чем с тобой, — Йегер вел себя странно: вместо того, чтобы опять пробубнить про отношение к нему, как к ребенку, он с несвойственной ему лаской потерся щекой о ладонь командира. — Знаешь, я почему-то думал, что, — парень неуверенно протянул свою руку к ее лицу, но так и не коснулся кожи, помотав головой и отгоняя наваждение, — …что ты намного резче воспримешь слова о друге. Видимо, ошибся.       — Что же, — молодой человек опустил взгляд, командир продолжила, грустно улыбаясь, — теперь мы оба понимаем, в какой дерьмицо вляпались, проводя так много времени вместе.       — Отвратительное и жалкое чувство, — выдохнул парень, лейтенант кивнула. — Оно определенно делает людей еще более уязвимыми.       — Я хочу, чтобы ты ушел, — она мягко приподняла его опущенное лицо, вынуждая посмотреть ей в глаза. Лейтенант грустно улыбалась, чуть щуря хитрые зеленые глаза и пытаясь скрыть поблескивающие в их уголках слезы. — Да, я вру, — выдохнув последнее слово прямо в губы Эрену, Элфи неуверенно приникла к ним в поцелуе.       Дальше действия разворачивались настолько быстро, что ни разум, ни боль не успевали разубедить лейтенанта и ее подчиненного в верности их решений и желаний. Сливаясь в диком танце, оба пошли на поводу у страсти, делающей людей такими уязвимыми и податливыми, но настоящими и любящими. Сладко постанывая от удовольствия, Эл крепко обнимала парня, вдыхая столь дорогой её сердцу аромат, громко вскрикивала от неуклюжих, но таких горячих и будоражащих движений, скользила кончиками тонких пальцев, неспешно обводя каждый миллиметр юношеского тела, стирая с него выступающие капельки пота и лаская наиболее чувствительные участки. Под аккомпанемент лихорадочно бьющейся в висках крови, Эрен приглушенно ворчал каждый раз, когда коготки или зубки очаровательного командира оставляли на его теле следы, вызывая будоражащую волну, дурманящую и пьянящую, а также граничащую уже с безумием; прикосновения Элфи к коже, её стоны и ласки лишали юношу остатков самообладания и лишь подпитывали снедавший молодого человека огонь.       — Влюбиться в тебя — было не самой лучшей идеей, Йегер, — растрепанная девушка хитро улыбнулась, глядя на личико все еще смущенного парня, и, зажав между пальцев его нос, потянула за него.       — Ауч… — Эрен мягко отстранил руку девушки от носа. — А эти твои идеи слишком заразительны для подрастающего поколения, лейтенант Тересия, — ответив беззлобной колкостью на колкость командира, молодой человек нежно убирает локон с девичьего лба и целует Элфи.       Казалось, завтра никогда не наступит.