В каптёрке бывает холодно!

Кружили мушки перед глазами. Может, просто кровь замерзла, она ведь может, в лед, плазма.... Может, он устал и просто ему понадобилась ванна, наполненная горячей прозрачной жидкостью. Маршалл предался размышлениям о последних прожитых летах. В последнее время он почти никогда не отдыхает. От этих орущих психов, рвущихся к подмосткам, и каждый норовит заглянуть в глаза, каждый поперек других принимает скользящий взгляд на свой счет, легкую паузу за намек, наметки на улыбку - за эксклюзивную неповторимую личную удачу. Раскрытые ненасытные рты глотают с жадностью все подряд, что случайно выронил походя и не смыл. Тот момент, когда осознаешь, что ты ни на что не способен, при этом будучи мировой звездой. Он до сих пор с трудом и всегда недоуменно по слогам, бывало с внутренним придыханием, произносил и читал это слово. Нет. Не стыдился. Не смущался. Он слишком хорош для таких детско-юношеских экзерсисов. Он был лучше, чем есть на самом деле. Он просто никогда не пытался копаться внутри своего устройства психики. Он просто был собой. Не знал, что может вести себя как-то иначе. Сделал все, что мог. И то, исключительно ради близких. Теперь это просто усталость. Многовековая. Штанга, Маршальский! Штанга! Опусти планку. Высоко задрал. Сам не прыгнешь. Она тебя задерет и сверху огреет наглухо. На пенсию пора! Задолбали. Заклюют со своими Стимулорами и Ксюморохами. Плюс - на пятки Кулио наступает и Басота. Скоро тебя самая тупогубая певичка перечитает. Вроде этой Ри. Эта глупышка так и думает по сей день, что будет охренительно популярным Монстром, пока последний сирый фан не клюкнет. Ну, если и будет, то только под моей кроватью. Он с нескрываемым самодовольством. Хотя от кого скрывать, тут и нет никого, он даже в одиночестве не мог избавиться от этого чувства публичности, так что вечно разговаривал с мошками, клопами, демонстративно выступал перед осевшей пылью. Любите ли вы себя так, как я люблю себя. Вряд ли вы вылизываете зеркало по утрам, после того, как надрочили на него. Целиком, целиком. Что вы говорите? Ненормально? Это еще даже не стало полноценным предисловием. Ну-с, погнали - проскочила искра в уставшем голосе, и просквозила простудная хрипотца. Как же тут, с позволения сказать, холодно. Настоящий дубак! Эм поежился ежиком в тумане сознания. В заброшенном помещении старой коптерки бывшей воинской части было довольно-таки прохладно...для ноября в штате Митчиган. Как он вообще забрел сюда вечером, проветривая спекшийся мозг после записи в студии. Какой-то очередной блевотный кусок для которой уже совместки. Он их не считал. Он просто до сблева читал. Ему вспоминались одурительные читки под бисти бойз. Это тащемта были и не читки, а голимый ор в водосточную трубу. Как же он уста.... Маршалл просунул руку в карман поджопных джинс. Никогда такое дерьмище не носил, а тут стилист-гомодрил подговорил. Имидж должен идти в ногу со временем, каждый уважающий себя артист должен быть способен к обновлению своего стиля. Освежись - хлебни спрайтику. На радуге зависни. Пока морда не треснет. Уж он бы обновил очко этого удода. Но он даже привык приспосабливаться под точеные каноны шоу-бизнеса и дроченые куи фанатья. Не подстроишься - не поимеешь божественные сверхприбыли. Антракт. Кто владеет контрактом - тому заказан сатисфактом. Перерыв, бро! - кидает он себе на ход плюху. Йап! Из кармана приталенного шмотья появляются в расписных лучах софитов они - суппозитории. Вот уже месяц его немолодой и опытный анус страдал хроническими запорами, переходящими в стойкую любовь взасос с гемороем. Наконец мло-мальски уединенное местечко, и можно себе как следует вставить, да и все что неправославной душеньке угодно. Бздынь, ремешок уныло звякнул. Чпок, слизистая поддалась упору всей нависшей над ней усталости. Хренак, внутри прямой кишки что-то приятно зашипело, как будто похожее на аспирин упс, аа. Может, это и есть он. Я запихал в жопу аспирин. Кретин усталый! Ебись мои глаза в сраку! Шипение продолжалось около двух минут, затем пошли мелкие пузырьки, как если бы он вставил себе флакончик мыльных пузырей. Ааа, елы-палы, хоть бы отпустило. Мммм...промычал Мэзерс, словно он поймал в воздухе свое сладостное наслаждение. - Так хорошо? - раздался громко бесцеремонный голос за спиной, должен признать, мягкий такой и тем не менее мужественный, приятный, ласкающий его чуткий музыкальный слух. А он, признаться, ниче так. Ах, о чем это я. К маршаллу вернулась вся неловкость момента, которую он упустил...слегка. - Да? Парень, ты не мог бы отвернуться. Я, так получилось, не одет, мне придется натягивать штаны, а я отвык делать это при ком-то постороннем, ну кроме мамочки. - Ха. Да ты не в моем вкусе. К тому же, я прихожу сюда медитировать, извилинками отдохнуть после съемок, и почти ничего вокруг не замечаю. Почти, кроме торнадо, которые тут редкость, и предварительных ласок, если случится, что еще реже, все реже и реже в такой коротенькой лаайф, ээхх. Я чувствительная особа. Но петь не пробовал заставлять себя. Ээ...боялся не получится. Комплексовал всю жизнь. - Кхм..я в последнее время от общения с внешним миром отвык и не могу так вот сразу слова подобрать. А контакт с Рианной, это...это как с туземкой, она в диалог вступает с ее тремя словами из припева, и я фрэнд уис зе маанстер инсайд оф...- ууу, мы его теряем,- уже и одичал, парень - он медленно повернулся, понимая что лучше изучить нового собеседника лицом к лицу, без подглядывания из-за плеча. - Твоя внешность мне кажется знакомой шибко...не? Тыы..не замерз здесь? - ну да даа, нашел что спросить у своего внезапного союзника. - Неа. Я капитан холод. Потрогать хочешь? Не мерзну я. Жвачку с освежающим мозги ментолом? Мм? - загадочный друг смачно зажевал пластинку и сглотнул образовавшуюся после совратительного акта слюну эротично. - Да яяя...отвык от всех человеческих привычек. - Не жмись. Давай. Я не кусаюсь. Меня Вент зовут,- парень дружелюбно ухмылился наискосок. - Вентворт, мать твою...мазафакер, это ты! Я поклялся стояком, что это ты - глаза Эма догадливо блеснули. Выражение лица одуренно смягчилось. Вент присел на старую скрипучую тахту. - Присядь, устал же - обратился он необычно развязно и как-то подозрительно. - Я постою. Кажись, у меня пр..ну..проблемы в связи с новомодной диетой для подсушивания остатка мощей. Сначала были одни яблоки, потом свиные ребрышки под редбулл, бег вприсядку и вот что...приперло. Да еще я себе перепутал хорошие свечи с обычным аспирином. Ухмылка Вента приобретая еще более жилистую доброжелательнось с чертами умиления, обнажила ровный сексапильный ряд идеальных зубов, что провоцировало долбиться с ним в десны, и так жгло именно это желание. Да это же просто-напросто пристанище разврата. - Могу помочь, детка - услужливая мягкость уносила в сиренево-розовую даль. Маршалл...- кивнул наш Венти, уверенно подчеркивая, что тоже признал визави, который сейчас так нелепо утратил перед ним ловкость мужицкого достоинства, это же так просто, просто...- да, могу помочь, если будешь любезен и присядешь все-таки рядом. А фонарик под глазом не хочешь на дорожку? Стемнело ж. Выбирай по имиджу под каким тебе глазом - правым или левым. Маршалл отринул все потусторонние мысли и решительно подступил навстречу развалившемуся в аскетичной позе статному парню приятной наружности. Он отметил, что его наружность приятнее его собственной. Ничего странного, наркоман со стажем, ты еще винца с редбуллом хлопни и пару пилюль - абстинентный тремор унять. На сей раз Слим Шейди внутри головы изволил откланяться раньше обыкновенного. Маршалл обреченно опустился вплотную с Вентом. Окинул того мерным взглядом. Вент не всколыхнулся. Такой невозмутимый стервец, ну я, блять, не могу! Фуууух! - Чем займемся? - будто на что-то надеялся Эм, глядя в точку перед собой. Точка оказалась отправной. - Ээм..ну..сексом. - Вент покосился и прыснул, - да ладно, прикол. Я ведь помочь обещал, а я тот еще помощник. Сказал - сделаю. Успеваешь за мыслью? Могу прочистить прямую кишку. Быстро и качественно. Правда. - Маршалл, - вдруг сманерничал мистер "да пошли вы все, а ну стойте, куда без меня" и добавил, - Мэзерс! - Вентворт, - ничуть не сомневаясь ответил человек, - Миллер. Повис зародыш паузы, не успев оформиться в плод, растворился в паре изо рта на холодном ночном воздухе. - К чертям, Миллер! Мне сорокет с хвостом комет, какие мне нах штучки-дрючки с приколами. - Ахм...мне самому сорокет. Но я ничем не гнушаюсь. Живем один раз..быть может...если повезет, - Вент подмигнул равнодушно. - Ты знаешь, я о тебе много чего слышал, но никогда бы не подумал, что ты такой..такой дельный собеседник. Я с тобой даже расслабился. Здесь. Ну..немного. - Я могу стать добрым другом и нежным мудрым партнером. Могу часами забивать твою голову странноватой философией. Но я не стану насиловать тебя и твой влажный, горячий рот. Показалось или последней фразой было...рот...да нет же нет же. Это совсем не то, что ему почудилось. Он явно перебрал с послеконцертной усталостью и энергетиками. - А ты не педик? - прощупывал почву мистер Мазерс. - Дануна. Не не. Трюки пиар-менеджера, моего агента и имиджмейкера (по кой он мне черт до сих пор..), имидж, понимаешь, психологический ход. На самом деле для того, чтобы отпал по доброй воле вопрос почему я не женат и у меня нет девушки. Безответная любовь - штука страшная, может даже страшнее ядерной зимы, - он снова выпустил клуб теплых испарений изо рта, - я и сейчас люблю эту девушку, тогда она была еще ребенком. Уж лучше гомосек, чем педо? А? - вопрос застыл в больших, прищуренных, таких проникновенных глазах серого цвета. Он супер - проскочила мысль в котелке, что начинал судорожно варить. - Хочешь правду? А я натурал, но косил под гомофоба или латентного гея. Даже в шутку так назывался. Ради большей хохмы. И всю жизнь по одной суке страдаю, пускаю сопли и слюни как конченый. Я романтик долбоебический, а она...ну что, мы ради шлюх вскрываем вены. Мой дядя застрелился,- Маршалл набрал побольше воздуха и осел, выдыхая. - Ммм...знакомо. Я пытался сделать это незаметным. Внедриться в субкультуру эмо и погибнуть в какой-нибудь горячей перестрелке. Чисто нормальная обыденная смерть, никакой причуды особой, никаких причин. Теперь мне помогают мятные пластинки и табак с ментолом. Медитации и воздержание, - последнее слово он подчеркнул холодным тоном, как линией хладомета. - А как же согреться там, массаж, там...прочистить прямую кишку, все дела? - приготовился Маршалл. - Ха-ха. Ну я предложил. Нет, правда. Без заднеприводной мысли. Я честно хотел помочь. Только помочь хорошему человеку, - Миллер сделал такое умиленное лицо, что должен был сию секунду заставить любого натурала возжелать только его плоти навеки. И Маршалл растаял. - Ты тока помни, мазафака, я не пидор! - Эм поддел грубовато локтем Вента. - Не вопрос. Я гребаный натурал, бля - ухмылка не сползала с лица, сильно напрягая нервы и лицевые мышцы. - Ну так помочь, ёлке? Нагибайся! - Уфф, ну мы это..может до моего дома доедем и там? "При свидетелях, только ведь не наедине с ним, Элейна же тп, типичная подросток и ещё не ложилась, он так тщетно грозился обрезанием твиттера, эхх охх" - последнее он утаил в мыслях. - Ахахах, ты меня клеешь, натурал? А мы знакомы только час с небольшим. Ну ты пидрила. - Да иди ты, Вентворт Миллер. - Я-то пойду. Но вот потом не ной, паинька. Помощь была предложена, - Вент привстал с тахты и направился вольной походочкой к выходу с той же довольной ухмылочкой. - Стой-ка. Чувак, не оставляй меня. Чет мне одному здесь ссыкот...холодно..очень, - вмиг исправился Мэзерс. Вент развернулся и остановился, спрятав руки в карманы. - Тааак. Что дальше? Я готов выслушать. Даже после всего. - Бррр..а чем ты это сделаешь? Ну..чистку. - Резиновым хером с шипами. Знаешь, отлично прочищает наверное, - Вент сдержал похабный смешок, а затем снисходительно прибавил, - моим, нежным, я буду нежен и мой хер очень нежный. Цинично, амбивалентно, абсолютно апатично, без всяких чувств, холодно холодно, без любви до гроба, процедурно, исключительно из благих намерений и как истинный натурал. Маршалл засомневался с мгновение, но глаза красавчика-Вентворта, его глубокие глаза, сам Вент, его мягкие плавные черты, чувственные губы, увлажненный горячий рот, сексапильное сложение. Все кричало отдаться в его пользу, на его поруки. Пойти по рукам, как заправская блядь. Блять! Это все не на пользу репутации. Все не на пользу. Пульсировала в висках похоронным маршем триада безумной ночи: секс, наркотики, рок-н-ролл. В данном случае просто: секс, редбулл, Вентворт торт. И что-то он не припоминал, когда последний раз так продолжительно и мокро возбуждался после тех остреньких отношений всей его жизни. Под эгидой бывшей жены, Ким, той шлюшки, которую он пролюбил с отрочества и в глубинах сердца до этой самой минуты. Жизнь бывает жестокой, а в ней бывает холодно, очень холодно, а жарко только единообразно от обогревателей и кондишн. - Да, Миллер? А ты горячий... - Ага. Вот и ты горячая сучка, Маршалл, - он стянул черную кожу перчаток и звякнул пряжкой ремня в джинсах. Молния сама подалась вниз со скрежетом вожделения. - Становись....Помогу, - утомленный разговорами выдохнул Вент. Маршалл приподнялся и принял позу дикой розы, спустив исподнее. Вент приблизился, осторожничая и миндальничая, как с целочкой. Ремешок прошелся по попе, облизав кожу острыми зубками. Член Вентворта оказался больше его собственного. Это приятный позор, хотелось принять в себя по основание и морковкин огрызок. Ништяяяк. Раздался истошный не то стон, не то крик. По телу прошлась череда спазмов от множественных оргазмов и алкогольного синдрома. Кома. Все знали, что все так закончится. Вентворт Миллер равнодушно и холодно кончил. Ничего личного. В жизни бывает ещё холоднее... - И не говори, - заключил весомое и нечто пережитое в каждый слог Вент. - Вент, я люблю тебя... Холодно бывает не только в заброшенных коптёрках и гримёрках. В жизни, капитан холод, вообще очень холодно... Вент вздрогнул и очнулся у себя в апартаментах в холодном поту от чудного и самого нелепого сна. Он протрезвел после вчерашней вечеринки. Ощупал крепко скроенный бицепс. Всё тот же Капитан Холод. Чертовски привлекательный и недоступный. Маршалл подпрыгнул на постели дома и ощутил себя в безопасности, но глубоким стариком. Слава богу, у него на этот странный сон даже стояка не прочертилось. Стояк его теперь заставал врасплох и то - по большим праздникам. Шабат. Он снова расслабился и обмяк. Давно уже его ничего не трогало. Все раздражали. Изнутри он оброс шубой изо льда. Многовековой. Ни твиксы, ни самые надёжные герметики, ни сяськи-масяськи, ни самые приторные истории любви, ни холодный секс, ни самый горячий, ни это общество объединённого экстаза с ограниченной ответственностью, ни липкие речи, источающие слащавый "кухонный" психологизм, не скрепит две одинокие души ледяной вселенной. Тебе будет ещё холоднее...