Возрождение

(Алибет) Удивительно, как Кромешник успевает испортить людям сны по всему миру? Лично я выдохлась уже на седьмом доме, и до десятого дело не дошло. Ближе к концу я уже не пыталась строить из себя воплощение ада и ужаса, отчасти из-за того, что все-равно у меня это не выходит. Начиная с шестого дома, мы с Соколом просто заходили в дом, окна которых открывал мой конь, и он портил сны детям и взрослым. Мне оставалось только зло посмотреть на только что проснувшихся людей, может сказать еще что-нибудь и тихо удалиться. Правда в четвертом доме меня ожидал сюрприз, очень неприятный сюрприз. В доме жила старушка, вернее мне сначала так показалось. На деле это была жуткая бестия, которая, стоило ей проснуться, завопила не своим голосом, схватила за трость и с резвостью двенадцатилетней девочки, силой зрелого мужчины и яростью самого дьявола набросилась на меня. Страшно представить, чем бы все могло закончиться, если бы Сокол вовремя не подоспел и буквально не вырвал меня из когтей старой гарпии. К концу моего обхода люди уже начали просыпаться. Каждый спешил куда-то, кто на работу, кто в школу, а кто просто встал вместе со своей семьей. В окнах уже загорелся свет, и особо резвые поспешно выходили на улицу. Не думаю, что мне стоит попадаться им на глаза. Я прижалась к стене дома и шла вдоль стенки. На поверхности меня ничего больше не держало, свою работу я выполнила, но почему-то у меня возникло желание еще побыть здесь. В конце-концов, оказавшись в царстве Кромешника, я максимум улыбнусь ему, ну может опять буду обнимать, а потом рухну спасть Я очень устала за эту ночь: сначала провалилась моя попытка спасти Повелителя Кошмаров, потом на меня напал Таши, а теперь еще и эта старушка, не мудрено, что меня ноги не держат. Люди, к счастью, не замечали меня. Они торопились по своим делам, укутавшись в свои шарфы и вперив взгляды в замерзший асфальт, и ничего не видя вокруг себя. Не видели пушистый снежок, медленно падающий с чистого неба, не обращали внимания на меня и не замечали друг друга. Мне даже стало противно. Какое безразличие! Люди проходят мимо друг друга и ничего не видят, но как можно быть такими?! Меня это сильно задело. Ведь они даже не замечают парящее над ними существо. Я видела его в первый раз, и похоже, оно не относилось к Хранителям. У него было совершенно бесстрастное, серое лицо, глаза тусклые, а от пальцев шли бесцветные нити, паутиной расплетающиеся над головами людей. Интуитивно я поняла, что это Человеческой Безразличие, Таши рассказывал мне о подобных созданиях, еще он упоминал какую-то Красную Сойку и Треллоса, но я так и не запомнила, что они делают. Зато в том, что передо мной Безразличие, я была уверена на все сто. Но, надо отметить, его присутствие сыграло мне на руку- по крайней мере, меня не замечают. Сокол где-то порхал, но я была уверена. Стоит мне его позвать, так он тут же явиться передо мной. -Мама, мама, а мне сегодня кошмар приснился! - раздался детский голосок из приоткрытого окна первого этажа. Любопытство тотчас охватила меня, и я заглянула внутрь. От непривычно яркого света заболели глаза; долго стоять возле окна мне нельзя, даже такое освещение может навредить мне, пускай и не так сильно, как солнечное. Перед моими глазами открылась кухня, уже не молодая женщина хлопотала над плитой, а за столом сидел маленькая девочка, одна из тех, что я сегодня пугала ночью, и она была действительно напугана, потому что перед ней я не устраивала тех дурацких концертов с грушами. Любопытно, что произойдет дальше. -Тише, Энн, не надо кричать. Кошмары- это вполне естественно, - отозвалась женщина, не отрываясь от плиты. Её хладнокровие удивило меня, никаких утешений, добрых сказок, просто «Плохие сны — это нормально». -Мам, там был папа... -Не слова больше, если не хочешь остаться без завтрака! -Но... -Не мешай. В груди что-то защемило. Ситуация казалась мне знакомой, только не могу припомнить, когда еще я видела нечто подобное. А тем временем за окном события развивались дальше. В кухню ворвался мальчишка, лет шестнадцати. Он сильно запыхался и от него валил пар, видимо, ему пришлось пробежаться. В руках он сжимал пакет, а протертая в нескольких местах шапка съехала набекрень. -Том? Где тебя носило...и что это у тебя? - удивилась женщина, наконец оторвавшись от плиты. -Матушка, прошу не так громко! Это, - парень поднял над головой пакет и потом протянул его женщине,- это наша еда. Тут на неделю хватит. -Том, ты что, украл? - сокрушенно произнесла мать. Внутри меня все похолодело. Все так знакомо, так знакомо...только вместо Том было другое имя...Беатрисс...Бетти... «-Бетти, опять на склады пробралась?!-возмущенно говорит женщина в сарафане. Но этот гнев напускной, на самом деле её охватил страх, тупой, панический страх за свою дочь. -Мам, все хорошо, солдаты меня не заметили, а этого мешка крупы хватит надолго, -улыбнулась высокая девушка, стряхивая с серо-зеленой шинели снег. От нее пахнет дымом и копотью, а черные следы на рукавах и на лице свидетельствуют о том, что она не только крупу воровала. -Бестрисс, ты же знаешь, как это опасно! Если немцы тебя заметили и проследили за тобой, то всю нашу деревню сожгут, а нас, если не перебьют, то отправят в лагеря. Ты этого хочешь? -Все будет хорошо, никто меня не заметил, все были поглощены тушение пожара. Уверена, в огне погиб не один эсэсовец. А скоро прибудет армия союзников и подкрепление из столицы, тогда уже нечего будет бояться. Прогонят немцев и все вернется на свои места, -отозвалась девушка, сбрасывая шинель. -Скоро война кончиться, я знаю. -Сестра? Ты здесь? Ты вернулась! - раздался голосок из соседней комнаты и на шею девушки прыгнул худющий мальчонка лет семи. По его лицу размазались еще свежие слезы, а ручонки крепко обняли Беатрисс. -Ты жива. -Да, Стефан, и я принесла крупы. Тебя ждет сытный обед. -Ладно, ладно,-смягчилась женщина, - Бетти, сходи за водой, а я пока разведу огонь. А ты, Стефан, сбегай пока за дровами. Мальчик в тот же миг скрылся за дверью, но Беатрисс не торопилась покидать теплый дом. Не смотря на веселье и торжество, её что-то тревожило, и это беспокойство не укрылось от взгляда матери. Она подошла к своей дочери, и положила руку на плечо девушки. -Бетти, тебя что-то тревожит. Тебя ранили? - взволнованно произнесла мать, осматривая Беатрисс. -Нет, вес нормально, просто... -Что такое? Говори, я помогу тебе с этим разобраться,- женщина проводила дочь к столу и усадила на трехногую табуретку, сама же осталась стоять. -Там, на складе, я наткнулась на одного немца... -Он тебя увидел, он стрелял в тебя? - переполошилась мать. Тревога все сильнее охватывала её. -Да. Он увидел меня, но стрелять не стал. Просто стоял, облокотившись об стену, и не сводил с меня глаз. Представь себе, не моргал, не бил тревогу, а разглядывал меня, словно изучал. Потом он шагнул ко мне и назвал по имени. Но ведь я его никогда не видела! -А что произошло потом? -Он указал мне на мешок, где лежало зерно. Пока я колебалась, немец подошел ко мне и протянул руки. И я тогда полоснула его ножом. А он...он и слова не проронил, не изменился в лице, словно не чувствовал боли. А потом...потом ...я перерезала ему горло! Но у него не было оружия, он даже не сопротивлялся! -Бетти,- женщина мягко улыбнулась, присаживаясь рядом,- ты поступила правильно. Это могла быть ловушка на таких добрых людей, как ты. Ты все сделала правильно... -Матушка!- в дом ворвался Стефан, его глаза расширились от ужаса, а руки были перепачканы кровью.-Немцы...они здесь! Он не договорил. Мощный удар в спину заставил его отлететь на целый метр, и мальчик так и остался лежать на полу, а позади него оставался кровавый след. В дом вошли люди в черной форме и с автоматами в руках. Один из них, по видимому, офицер, что-то пролаял скрипучим голосом солдатам и махнул рукой в кожаной перчатке по направлению к двери, приказывая им убраться. Оставшись наедине с Беатрисс и её матерью, немец улыбнулся и шагнул к ним. Мать вскочила на ноги, со слезами бросаясь в ноги немцу, умоляла оставить их, но фашист упорно шел к девушке. В темных глазах заплясали зловещие искры. -Так вот он, поджигатель, - с едва заметным акцентом произнес немец, стаскивая с руки перчатку. Бледную кожу покрывали затейливые узоры, но Беатрисс было не до их изучения. Она с ненавистью смотрела на офицера, пока её правая ладонь ложилась на рукоять охотничьего ножа, все еще перепачканного кровью. Немец продолжил, а его рука крепко, но не больно схватила рыжие волосы девушки.- И ты думала, что я тебя не найду? Глупышка. Этот пожар не смог сбить меня со следу. -Что вам надо? Почему вы убили моего брата, что он вам сделал. Если вы пришли за мной, то я пойду с вами, но оставьте нашу деревню, у нас нечего брать!-задыхаясь от гнева, ответила Беатрисс. Вот нож в её руке, надо только прицелиться. -Я бы не стал здесь никого убивать, но приказ, есть приказ, - тут офицер наклонился к самому уху Беатрисс и прошипел, - а то, что ты пойдешь с нами, это не обсуждается. -Посмотрим, - и Беатрисс резко выставила вперед руку, распарывая живот немца. Тот покачнулся, пытаясь заткнуть рукой рану, и попятился к стене. Девушка ненесла второй удар, и на тот раз нож остался в животе офицера. Беатрисс слегка повертела рукоять, разрезая вены, артерии и органы, а немец пытался отступить, пока не оказался прижатым к стене. Мать девушки все это время стояла, парализованная ужасом и не в силах что-то сказать. А тем временем немец сполз по стене, все еще пытаясь вырвать нож из живота. Беатрисс присела рядом с ним на корточки и процедила, - ну и кто тут условия диктует? Что ты теперь скажешь, мразь? -Кх, ты только время зря теряешь, девочка. Мне нужна только ты, остальное не играет роли. Меня не интересует ваша деревушка, твои друзья и родные. Если бы ты сразу пошла за мной, то сейчас бы мои солдаты не жгли бы дома и не резали людей. Гляди, как много зла ты причинила своей опрометчивостью. Ты привела сюда врагов, отправившись на склад... -Я поступила правильно, нам нужна была еда! - прокричал в лицо офицера Беатрисс, и нож в её руке пополз вверх, пока не наткнулся на ребра. - Да подыхай же ты наконец! -Это бесполезно, ты можешь меня всего изрезать, но эти не убьешь, лишь потратишь еще время, станешь причиной еще двух-трех смертей. -Замолкни!» (Алибет) Я их тогда подвела! Я их подвела! В изнеможении мои ноги подкосились, сил не хватало даже для того, чтобы поддерживать измененный облик, и очень скоро на тротуаре сидел не Король Кошмаров, а Алибет. Должно быть, оно и к лучшему, трудно представить зрелище более жалкое, чем плачущий Король Кошмаров. Ведь все произошло из-за меня. Если бы я не пошла на этот склад, не стала тратить время на этого офицера, который так и не помер после ран, столько бы жизней я бы спасла. Тут до моего плеча дотронулось что-то мягкое. Сокол. Он всегда знает, когда надо вмешаться. И вправду, на горизонте уже появились первые лучи солнца и робко разливались по улицам. Пора возвращаться. -Соколик, отнеси меня обратно, к Кромешнику. Кошмар не стал спорить. (Кромешник) Я был удивлен, когда на глобусе вдруг загорелись две искорки. Откуда, откуда возникла вера в меня. Мы с Алибет посетили только одного ребенка, а тут на тебе сразу два. Та девочка не успела бы рассказать другим о том, что увидела, да и бес толку было бы это, она сама в меня не верила. А потом загорелись остальные. Не сразу, а по одному , по два, и вскоре я насчитал около десяти огоньков, причем все они столпились в одном месте. Я никак не мог взять в толк, почему они возникли, но это означало, что я не исчезну...по крайней мере в ближайшем будущем. А Алибет...что Алибет. Ей просто не повезло, вот и все. Кто-то умирает, а кто-то остается. Все равно она была бестолочью. Хотя, признаться честно, и я успел привязаться к этой девчонке. Да, она назойливая, не думает о последствия, она бестолочь и дурында, но все же...все же она одна из немногих, кто с теплотой относились ко мне, да что из немногих; я уже не помню, когда в последний раз мне кто-то бросался на шею, обнимал и донимал своей болтовней. Теперь её нет. Но я как-то же жил все эти годы в одиночестве, так что ничего нового. Просто я вернулся к обыденному образу жизни. Я вновь обрету силу, надаю по ушам и кошмарам и Хранителям. Алибет мне только мешала бы. Внутри что-то заворочалось. Это темное торжество, предчувствие перемен в лучшую сторону. И эти мысли согревали меня, обволакивали, словно чьи-то руки...руки? Нет. Это ни какое не торжество! Это действительно чьи-то руки. Кто-то сзади обнимал меня, водил ладонями по груди и животу, а потом этот кто-то уткнулся мне лицом в спину. Я не смог удержать улыбки, когда позади меня раздался знакомый голос, голос Алибет. -Привет, Кромешник, -и она крепче прижалась ко мне. Странно, мне послышались всхлипы, но пока я даже развернуться не могу. Эта дуреха так сильно вцепилась в меня, что если я повернусь, то она просто переместиться вместе со мной. Дуреха. Глупая девчонка, но ...как же я рад..., что ты жива. -Здравствуй, Алибет, - кое-как извернувшись, я оказался прямо перед ней, лицом к лицу, так сказать, только её физиономия бала внизу. Алибет шмыгнула носом и прижалась щекой к моей груди. А я, что я, я просто в ответ обнял её, эту балбесину и процедил, - ну ты и дуреха, Алибет.