Ты похуже черной кошки

Первым важным событием на следующей неделе должно быть родительское собрание, готовились к которому ученики морально, а некоторые даже физически, дисциплинарный комитет же документально. Ведь именно на их плечи ложится забота о предоставлении нужной информации о игре, да так же подготовка учителей, которые пришли только недавно к правильному проведению классных объявлений. Кроме того, оформление зала, в котором должно поместиться куда больше людей, чем в прошлом году, было задачей, куда более трудной, чем можно себе представить и тоже входило в обязанности ДК. Ну и не забудем о самом извещении родителей, правда, с этой задачей справился Мукуро еще перед выходными. Наконец, все было готово. Первые родители начали заходить в зал примерно за пол часа до начала собрания. Надсмоторщик, который должен обязательно присутствовать на такого рода мероприятиях, уже сидел в первом ряду и что-то лениво читал на своем планшете. Казалось, что ничего кроме этого его не интересует. Кусакабе давно уже расставил своих подопечных возле дверей. Именно они приветствовали гостей школы, помечая их приход в специальных листках. Родителям, что приходили с детьми, они предлагали отвести чадушек в специально выделенный класс, где они смогут спокойно поиграть, порисовать или чем там еще занимаются дети? Идея эта пришла в голову Рокудо почти за день до дня "Х", когда, проходя мимо детской площадки, он встретил одного из учеников школы, играющего со своей сестрой. Конечно, они разговорились, оказалось так, что ребенка мама будет завтра должна взять с собой, так как у школьника репетитор, а няня не сможет приехать. - Подъем! - дверь дисциплинарного комитета, которая была закрыта даже при отсутствии учеников, со стуком об стену, отворилась, впуская сине-белый ураган. - Уже все на свох местах, через десять минут начнем! Настроение с самого утра у Мукуро было на высоте. Его даже не мог подпортить тот факт, что одна из линз утром канула в небытие раковины при надевании, ведь оставалась вторая, сейчас вставленная и создающая видимость нормального глаза. Волосы были стянуты на затылке в низкий хвост, спереди же был пробор-зигзаг, но даже это не смогло спасти от "ананасового" хохолка. Новая, заправленная в брюки с широким поясом, белоснежная рубашка, казалось, была сшита именно на юношу: фасон выглядел достаточно строгим благодаря погонам и двум нагрудным карманам, рукава подогнуты до локтя и закреплены там на пуговицу. Правда, сейчас Мукуро делал их длинными, дабы более соответствовать нормам. Тонкий галстук, висящий на спинке кресла, вскоре тоже оказался на месте. - Пиджак, - встав со своего места, Хибари мельком глянул на своего напарника и приметил деталь, которая в самый первый день зацепила. - Сам нормально надел бы, - фыркнул в ответ Рокудо, смотря на черный пиджак, висящий на плечах, да не падающий благодаря непонятно чему, но все-таки надел такой же. Для дисциплинарного комитета было негласное правило - верхняя одежда желательно должна быть черного цвета. Ответа не последовало. Хибари взял документы, разложенное в две стопки на столе, одну вручил Рокудо, когда тот оделся, и направился к двери. Молчание было необходимо для большей сосредоточенности, ведь если сказать что-то не то, сорваться или еще какое-нибудь неправильное действие совершить, можно получить ошибку, допуск которых ограничен, а при приведении итогов снижает общий балл. *** - Большое спасибо, организация на высоте! Никогда еще не видел за свою жизнь такого! Выступление закончилось, родители по очереди начинали выходить из зала, разбредаясь по классам и тихо переговариваясь между собой. Тем временем к Хибари и Мукуро, которые собирали бумаги, разложенные на стойке по мере выступления, да смотрящие списки пришедших, когда к ним подошел надсмоторщик. Его планшет был закрыт и убран от людских глаз; лицо же выражало полнейший восторг. - Спасибо большое, - подняв голову, улыбнулся Рокудо, а потом чуть склонил голову, - нам очень приятно, что проделанная работа не осталась без Вашего внимания. - Знаете, я уже около недели в вашей школе и, признаюсь, за всю жизнь еще ни разу не видел столь дивной работы дисциплинарного комитета. Моему главе ДК поучиться у вас стоило бы. Хотя, он один, а у вас две головы, - сарказм, с которым была произнесена последняя фраза, практически полностью уничтожал слова до нее. - Если вы думайте, что у нас все это вышло без наших помощников, в том числе Кусакабе, то вы глубоко ошибаетесь, - приняв уже куда более серьезный вид, синеволосый передал список пришедших на собрание родителей, а потом кивнул в сторону раздающего команды заместителя. Услышав свое имя, тот на мгновение замер, перекинул соломинку с одной стороны рта на другую и продолжил свое дело. Акайо Хаяси смерил взглядом брюнета с соломинкой в зубах, а потом вновь обратился к главам дисциплинарного комитета, на этот раз куда более сдержанно, чем раньше: - Что ж, раз у вас так хорошо получается сплотить коллектив, то не думаю, что победа будет стоить больших усилий. Мне, как любому директору, хотелось бы, конечно, победы своей школы, но когда я вижу такого противника, то понимаю, стоит смириться с мыслью, что первые места будут не наши. Удачи вам, молодые люди. Надеюсь, что другие школы не предпримут никаких попыток вас поссорить или чего хуже... Рука, потянувшаяся было к листам бумаги, замерла. Взгляд серых глаз прожигал спину удаляющемуся мужчине. Хотя, почему серых? Синие тоже не отставали. - Ублюдок, - тихое шипение с обоих сторон, руки вновь блуждают по столу, собирая листочки. *** Подготовка к олимпиаде шла полным ходом: на столе были разложены задачи, коих найти в учебниках было невозможным, поверх них блокноты с решением, почти каждое из которых было перечеркнуто по нескольку раз, так как не удовлетворяло пепельноволосого. Даже самая маленькая помарка для него была причиной зачеркнуть все, что писалось час. Нацепив очки, завязав волосы в маленький хвостик на затылке, Хаято сидел на полу перед низеньким столиком, крутя в руках карандаш, да что-то бурча себе под нос. Запахи с кухни его не волновали, как, похоже, не волновало ничего, кроме правильно записанного решения. Брови были нахмурены; сигарета, зажатая в зубах, была не первой, смотря в пепельницу, и, судя по нескольким пачкам на столе, не последней. - Ксо! - пепел упал на стопу, не скрытую под длинными джинсами, обжигая. Сигарета тут же летит к остальным окуркам. Но долго без нее парень не выдерживает, зажигая новую. Запрокинув голову, Гокудера медленно выдыхает дым в потолок. Там уже создалось что-то вроде маленького облачка, выветриваться которое будет долго. Мысли все еще витали в цифрах, да одиночных буквах, поэтому юноша не услышал тихие шаги на лестнице, а потом и на пороге. - Курить вредно, - поднос поставлен на пол возле итальянца, сигарета тут же оказалась в чужих руках, а губы заняты чужими. Голова как была запрокинута, так и осталась, вот только глаза прикрылись. - А еще невкусно. - Но тебя это не смущает, насколько я погляжу, - Гокудера вернулся в нормальное положение, как только сигарета вновь оказалась в его власти. Но взор на этот раз был устремлен не на многочисленные листки, а на поднос, от которого пахло так, что слюнки текли. Хотя, пах, конечно, не поднос, а то, что было на нем. Отец Такеши был на собрании, поэтому сынок без зазрения совести направился к итальянцу, якобы просить помощи. Понятно дело, старик, вернувшись, задаст трепку, ведь помощи от Хаято перед его же олимпиадой ждать бесполезно, но эти нюансы парень решил оставить на потом. Ведь против того, что для лучшей работы мозга нужна еда - еще никто не отменял, а готовить сам математик не умеет. - Не-а, - засмеявшись, брюнет улегся на мягкий ковер рядом с Гокудерой, смотря то на записи, то на то, как пепельноволосый поедает ужин. Взгляд у него по-прежнему оставался отстраненным, что жутко нервировало. - Расскажи, зачем ты это решаешь? Все равно не пригодиться ведь. Быстрый и неожиданный вдох заставил юношу почти поперхнуться. Вопрос, ответ на который был совершенно бессмыслен, подвергал в шок. Но все-таки, прожевав очередной кусок мяса, Хаято отчетливо проговаривая чуть ли не каждое слово, сказал: - Может пригодиться, а может и нет. Этого никто не знает. А лишний раз повторить никому не повредит, - итальянец положил палочки и освободившейся рукой подвинул листок с одной из задач к брюнету. - Реши давай. - Не-е, - листок тут же был положен на место, а сам парень подполз чуть ближе. Положив голову на одно колено Гокудеры, Такеши обнял его за талию. Запах табака пропитал всего Хаято. Вдыхать его было приятно, ведь в нем присутствовали нотки самого итальянца. Тихое дыхание над ухом успокаивало, редкое шевеление не мешало. Вскоре бейсболист закрыл глаза, находясь все в той же позе на животе. - Эй, бейсбольный придурок, тебя старик искать будет, - тихий голос вывел из сонного состояния лишь на половину. Сколько Такеши так пролежал, сказать было трудно, но тело начало ныть не только у него, но и у Хаято, который так и не решился сдвинуться хоть на сантиметр, чтобы достать очередную сигаретку. - Я его предупредил... Кажется... - приоткрывая один глаз, но тут же потирая его, зевнул брюнет. Затекшие плечи, правда, не дали полежать даже минуту, напомнив о себе и заставляя сесть, потягиваясь. На щеке оставалось красное пятно, да и общий вид юноши смешил. Волосы, что и так вечно стояли торчком, сейчас были в еще большем беспорядке, потирая один глаз за другим, брюнет казался маленьким мальчиком, которого разбудили ни свет ни заря для похода в садик. - Кажется? - усмехнулся Гокудера, поворачиваясь к столу, дабы скрыть улыбку, невольно появившуюся на губах. - Ну... По крайней мере, я сказал, что иду к тебе... - легкий смех заставил оторваться от цифр, которых стало только больше. Взгляд зеленых глаз можно было назвать нежным, если бы не одно "но" - такого просто не могло быть. Гокудера, казалось, волновался за отца Такеши сильнее, чем собственный сын. Но еще он чувствовал стыд. Каждый раз приходя к ним в ресторан, юноша начинал покрываться легким румянцем: украсть единственного сына, от которого ждут наследников... И даже так, Хаято понимал, что отступиться от бейсболиста так просто не сможет. Слишком далеко все это зашло, слишком глубоко в сердце поселилось странное чувство. - Ладно, спать пора... Но напиши своему старику сообщение, чтобы попусту не беспокоился. *** Кабинет директора теперь был полностью в руках надсмоторщика. В отличие от своего предшественника, он проводил в нем много времени. Мутотени с бумагами не было, нет. Просто книги, которые были закачены на планшет, весьма интересные. Но в этот день чтиво не ограничилось лишь дешевым детективом, убийца в котором известен стал в первых главах. Придя с собрания, Акайо обнаружил на столе заявление, а рядом - личное дело. Кроме того, в кабинете сидела та, кто принесла все это. Мужчина склонился над этими бумагами, положив подбородок на скрещенные руки, локти же опирались в стол. Переход учеников в такое время - процесс, который должен протекать быстро. - Ты точно все решила? - подняв взгляд, директор по-отцовски посмотрел на девушку, что являлась его бывшей ученицей. - Да, - короткий ответ дополнился кивком. Руки девчушки были сложены на коленях, голос чуть дрожал. Но страшно особо не было, просто решение внезапное. - Хорошо, Хроме, с завтрашнего дня ты ученица Намимори. Приходи чуть пораньше, я попрошу Мукуро провести вводную экскурсию. Плечики девушки чуть дрогнули при упоминании имени синеволосого, но больше ничего не было. Кивнув, девчушка резко встала, так же быстро поклонилась и почти вылетела из кабинета. *** Телефон пропищал несколько раз перед тем, как Рокудо это надоело, и он решил посмотреть сообщение. Глаза чуть расширились от удивления, но потом парень взял себя в руки. - Что там? - нетерпеливо спросил Кен, выглядывая из кухни. - У нас прибавление в школе, - захлопывая крышку, ответил Мукуро, а потом вернулся обратно к друзьям, что, сидя у него дома, "отмечали" удачное прохождение первого тура. "Интересно даже, кому это понадобилось?" - потеряв нить бессмысленного разговора, синеволосый смотрел в окно, за которым начал накрапывать дождик.