Если ты уходишь

— Ты знаешь… — Капитан, я… — они начали говорить одновременно и оба тут же замолчали. — Говори, Спок. — Нет, вы, капитан. Я настаиваю, — голос его первого помощника как всегда звучал спокойно и ровно. — В общем, после всего этого нам нужно поговорить, — немного устало сказал Джим, глядя в пол турболифта. — Согласен, — кивнул Спок. Джим помолчал ещё несколько секунд, и он почти мог почувствовать, как эта тишина давила на него. — Мы ведь отличная команда, правда? — Джим посмотрел на Спока в надежде услышать утвердительный ответ. — Да, капитан, — ответил Спок, внимательно посмотрев ему в глаза. Двери турболифта открылись, и они вышли на мостик. Слишком много было недосказано, и после такого количества времени, проведенного вместе, это ощущалось особенно сильно. Джим был не уверен, правильно ли это, ждать до конца миссии, чтобы сообщить о своем уходе с поста капитана Энтерпрайза. Он чувствовал себя не на своем месте, он чувствовал — что-то не так, но что именно? Ответить на этот вопрос, почему-то, было невероятно сложно, хотя, казалось бы, ответ очевиден — три года в глубоком космосе, где можно рассчитывать только на себя, где каждую минуту в каждом уголке может таиться неизвестная опасность, от которой не спасется даже лучший корабль Звёздного флота. Слишком много раз их жизни висели на волоске, слишком много раз они почти теряли друг друга без надежды на спасение. Слишком тяжело — даже воздух вокруг казался тяжелее, гравитация казалась сильнее. Иногда он чувствовал, как она давит на грудную клетку так сильно, что он едва мог дышать. Но капитан должен быть сильным. Капитан должен быть примером для всего экипажа, поэтому Джим оставлял все слабости за дверями своей каюты — у него будет достаточно времени, для того, чтобы позволить им овладеть собой — сейчас он нужен своему кораблю, сейчас у него нет возможности позволить себе быть слабым; и вместе с гравитацией на него давит огромная ответственность за людей, ставших его семьей. Слишком много на хрупких плечах одного человека, но Джим знал, не его одного: если бы не Спок, он даже не может представить, что сейчас было бы с ним. Пытается вообразить, но просто не получается. Джим понятия не имеет, как и что бы было с этой миссией и с ним самим без его первого помощника. Джим уверен, кораблю нужен капитан, который контролирует свои эмоции и владеет своими страхами намного лучше, чем он. Новость о смерти посла Спока заставила старпома задуматься о смерти намного больше, чем следовало. Эти мысли ужасные и почти неконтролируемые — даже его дисциплинированный разум едва справляется с ними. Словно он на краю мысленной пропасти: стоит лишь немного поддаться и падаешь. И после каждой отчаянной попытки выбраться из вязкого, зыбкого дна лишь увязаешь в нём сильнее. Но Джим всегда помогал ему в своих нелогичных мыслях и человеческой половине. Он никогда не чувствовал, что может настолько кому-то доверять. Спок не помнит, сколько раз терял контроль над своими эмоциями из-за вмешательства пришельцев, за три года не раз ставивших под угрозу жизни членов экипажа, но каждый раз Джим был тем единственным человеком, помогавшим ему прийти в себя и снова овладеть своими эмоциями и чувствами, хотя зачастую сам был их причиной. — У тебя есть преимущество. У тебя есть полный контроль над своими эмоциями, но в то же время ты можешь испытывать и понимать человеческие. Чем больше ты их отвергаешь, тем сложнее их контролировать, потому что это часть тебя, это ты. Не позволяй никому и ничему убедить тебя в обратном, ладно? Старшим офицерам нельзя быть эмоционально привязанными, особенно друг к другу, но каждый раз они стояли слишком близко, переглядывались слишком долго, разговаривали слишком искренне, даже прикасались друг к другу слишком часто. Старшим офицерам нельзя иметь слабости в виде привязанностей, только они никогда не считали это слабостью. Они использовали эту слабость, чтобы быть сильнее. Джим бы не прошёл через все это без своего первого помощника. Спок бы не стал тем, кто он есть, без своего капитана. — Капитан, звездолёт держится на преданности одному человеку — её ни чем не заменишь. И его тоже. Эмоции могут быть вашей сильной стороной. *** — Я рад, что всё закончилось. Как ты? — тихо спросил Джим, подойдя к Споку. Они стояли одни в углу огромного зала в стороне от всех остальных. — Я в порядке, — ответил Спок после нескольких секунд колебания. — Я надеюсь, ты поменял свое решение об отставке, Джим? Это было бы большой потерей для Энтерпрайза, — сказал Спок, переведя на него взгляд. — А ты? Твоя отставка станет большей потерей, — улыбнулся Джим, поднеся к губам бокал, хотя, почему-то, всё ещё чувствовал себя ужасно. Ему совсем не хотелось верить, что Спок уходит. — Я боюсь, что моё решение не изменилось, — немного расстроено ответил Спок. По крайней мере, так ему показалось. — Если ты уходишь… — сказал Джим, прикусив губу и опустив взгляд, о чём-то задумавшись. Спок с интересом посмотрел на него. — Я уверен, Сулу станет отличным первым помощником. — Может, я могу заставить тебя остаться, — в своей обычной манере проговорил Джим, и это почему-то ужасно напомнило Споку об их встрече три года назад. Излишне самоуверенный и чересчур эмоциональный. Спок постоянно находил ироничным тот факт, что эта излишняя самоуверенность всегда была оправдана. В этот момент Джим мог поклясться, что увидел улыбку на лице Спока. — И как ты собираешься это сделать? — он удивленно ответил, подняв бровь. — Понятия не имею, — искренне сказал Джим, — Но… перед тем, как ты уйдешь, я хотел бы кое-что сказать тебе, — он посмотрел ему прямо в глаза, и теперь он был абсолютно серьезен. — Я слушаю. — Я хочу, чтобы ты знал: ты самый лучший первый помощник, и стал бы не менее прекрасным капитаном… — Джим хотел сказать слишком многое, понимая, что это, возможно, его последний шанс. Но почему-то именно сейчас он не мог сказать совершенно ничего. Все слова казались какими-то пустыми и бессмысленными. — Я правда не хочу, чтобы ты покидал Энтерпрайз… я говорю это потому, что ты уже принял решение. И правда надеюсь, что это не последний раз, когда я тебя вижу, — он замолчал на несколько секунд, — Я хотел уйти с поста капитана и остаться здесь, но последние пару дней заставили меня сомневаться. Теперь я не думаю, что хочу уходить. В любом случае… — их разговор был прерван сначала доктором, а потом и остальными членами экипажа, собравшимися вокруг, и Джим чувствовал себя плохо, из-за того, что так и не нашел подходящих слов. Хотя бы потому, что слова им обычно были не нужны. Всё это время его не покидала одна мысль — он почти чувствовал, как что-то кричит ему изнутри: Ты больше никогда его не увидишь. *** — И кто… кто теперь будет первым помощником, коммодор? — Что вы имеете в виду, капитан? Насколько я знаю, ваш первый помощник всё ещё коммандер Спок. Разве это не так? — удивленно спросила коммодор. Джим на несколько секунд замер, задумавшись. Затем, словно очнувшись, поспешно ответил и вышел, опустив голову и пытаясь скрыть улыбку на лице. Увидимся на мостике.