Хозяин Дракона

Ночь была холодной и недружелюбной. Луна, лукаво подмигивая, скрылась за тонкой серо-лиловой вуалью облаков, и темнота залила город. Морозный колючий воздух безжалостно кусал за лицо любого, осмелившегося выйти на улицу в столь позднее время. После недавно прошедшего дождя пахло свежестью и мокрым камнем мостовой. В разлившемся тёмном море прорисовывались очертания крыш домов, выглядывавших, словно диковинные утёсы. По одной из самых захудалых улочек, кутаясь в поношенный пурпурный плащ с искусной вышивкой в виде золотого дракона, шагал крепко сложенный старик. Ветер тихо игрался с плащом, и от этого казалось, что древнее чудище взмахивает крыльями и перебирает когтистыми лапами. Лицо мужчины, покрытое морщинами, сохранило остатки былой красоты: тонкие, резкие, но правильно очерченные губы, обрамлённые небольшой седой бородкой, хищный нос с горбинкой, высокие скулы и яркие жёлто-карие глаза, смотревшие тяжело и пронзительно из-под нависших густых чёрных бровей. Мужчина поморщился. Прохудившиеся сапоги промокли под дождём и постоянно хлюпали. От них холод пробирался до самых его старых костей. Раздражала тяжесть меча в ножнах, всего в зазубринах, но прошедшего с ним немало битв. Вот только теперь, ему больше не суждено им сражаться, потому что вместо ловкой сильной руки — отвратительный обрубок. А когда-то... Да, когда-то он был непобедим. Вёл в бой свой отряд, несясь на своём крепком гнедом коне, чувствуя, как бугрятся мышцы животного. Тогда он забывал обо всём. Поле сражения становилось его домом, а в его сердце до сих пор живёт музыка лязга доспехов и звона мечей, криков боли и ярости. — Непобедимые рыцари жёлтого дракона, — пробормотал старик. — Ха-ха. Его губы изломала горькая усмешка. В кого они превратились? По сути, в кучку ослабевших самоуверенных стариков. И теперь почти все погибли в последней битве, в которой он выжил чудом. Теперь у него остались только затупившееся холодное оружие и тонкий негреющий ничего плащ. *** Рыцарь тихо вошёл в покосившийся деревянный домик, больше напоминающий сарай, половицы в котором стонали под ногами. Крыша прохудилась, и мягкий свет луны нежно освещал небогатое убранство единственной комнаты: добротный стол, пара лавок и печь с осыпавшейся глиной. Все это было покрыто многолетним слоем пыли. Отсюда он ушёл с надеждами и мечтам, а вернулся калекой без будущего. Старик медленно опустился на лавку, и, достав из котомки кусок чёрствого хлеба, начал медленно его пережёвывать. Он пристально всматривался в темноту, надеясь увидеть на печи такой знакомый хрупкий силуэт матери, которая постоянно мёрзла и болела. Она всегда забиралась на печь, прячась, как ребёнок, от мерзкого холода, который забирался своими цепкими руками под одежду, хватал за нос, уши, губы. Мужчина не может вспомнить её лицо, но глаза матери ему никогда не забыть. Кроткие, лучистые, глубокого синего света, смотревшие на него с такой нежностью и преданностью, на которую способна только настоящая мать. И ради чего он покинул её? Из-за глупого предсказания нищенки за его единственную медную монету. Тот день навсегда врезался ему в память. На базарной площади, заполненной шумом и бесконечным галдежом толпы, запахом рыбы, пота, немытых тел, сидит толстая со всклоченными седыми волосами женщина в лохмотьях. Ёе лицо будто поглотили бородавки. Она была похожа на жабу, каким-то чудом превращённую в человека. Перед ней стояла миска для милостыни, но в ней ни монеты, настолько она была отвратительна, что все обходили её стороной. Однако одному глупому мальчишке стало её жалко, и он отдал единственное, что у него было. Маленькую медную монетку. Внезапно нищенка резко схватила его за руку и притянула к себе. Запах гнили окутал его, словно тяжёлое тёплое одеяло, мешая дышать. Он начал кашлять, а она скрипучим голосом прохрипела: — Ты будешь великим героем, — липкая противная усмешка. — Найди и покори дракона, и когда ваши сердца со зверем забьются в унисон, то силе твоей не будет равных среди смертных. И он, всегда мечтавший стать особенным, героем, отправился искать. Сколотил свою банду наёмников, веривших в своего командира. Одержимых той же идей, найти легендарное чудовище. Они часто подряжались защищать бедняков или несправедливо обиженных, поэтому вскоре прослыли героями и спасителями. Жители деревень и некоторых городов всегда приносили им свои подарки и закатывали пирушки в их честь. Да, он прославился, сделал себе имя. Он стал героем. Вот только, кроме прошедшей славы, у него больше ничего нет. Его мать умерла через два года, как он покинул дом, а смог он узнать об этом только лет через пять, случайно заехав в родной город. Глаза рыцаря на мгновение заблестели в темноте непролитыми слезами, но он взял себя в руки. Свет луны ласкал его седые волосы, скользил по плащу, как руки любящей матери. Усталость наваливалась на него, тишина и свежий воздух умиротворяли, и он, завернувшись в плащ, заснул на жёсткой неудобной лавке. *** Внезапно сквозь сон рыцарь почувствовал боль, растекавшуюся по всему телу от спины. С трудом открыв глаза, он понял, что свалился на пол. Мужчина начал медленно подниматься, и тут его сбили с ног толчки, сильно встряхнувшие старый дом. Посыпались щепки с потолка, с громким стуком грохнулась мебель. Едва уклонившись от чуть не придавившей его лавки, он выбежал на улицу, где его оглушил резкий рёв, от которого у него закружилась голова, а из одного уха потекла кровь. Всё плыло перед глазами. Бежали и кричали люди. Мать с двумя голосящими младенцами, стайка измазанных в саже детей, хромой, едва ковыляющий старик, семьи, одинокие мужчины, женщины — всё смешалось в одно бесконечное ревущее море, охваченное паникой. Это море поглощало тех, кто не смог удержаться на ногах. Толпа чуть не утащила его за собой. Держась за стену, чтобы не упасть от продолжавшегося землетрясения, он посмотрел в сторону главных городских врат. Зрение начало прояснятся, и он увидел его. Глаза расширились, и рука задрожала. Рыцарь просто не мог поверить в это. Вся жизнь в поисках, но, по иронии, зверь сам нашёл его. Перед ним во всей своей мрачной величественной красоте был дракон. У него чёрная чешуя. Гигантские, словно у летучей мыши крылья, раскинулись во всю ширь, руша высокие дома. Их обломки разлетались, как огни салюта в небе, уничтожая другие здания. Гибкий с чёрными шипами хвост бил по земле, сотрясая её. Вот зверь вскидывает голову, выгибая шею. Раскрывается окровавленная пасть, и оттуда вылетает огромный поток огня, выжигая всё на своём пути. Небо наполняется густым смоляным дымом, а ветер несёт к нему запах гари. У него перехватило дыхание. Впервые он ощутил дикий первобытный страх, когда твоё тело полностью немеет и, кажется, что ты уже никогда не сдвинешься с места. Мужчина чётко ощутил, как старо его тело и как мало он может с одной рукой против него. Усилием воли рыцарь заставил себя идти навстречу этому монстру. Сначала он шёл медленно, а потом быстрее, пока не побежал с бешеной скоростью, продираясь сквозь толпу. Пространство вокруг размылось и смешалось перед глазами, как краски на палитре. Он видел только дракона. Казалось, мужчина мог разглядеть каждую его чешуйку. И тут рыцарь встретился взглядом с драконом. Жёлто-карие глаза, наполненные одновременно страхом и предвкушением, смотрели всего несколько секунд в расплавленное золото глаз зверя, которые заставляли замирать в восхищение. И за эти несколько секунд в его душе совершился невероятный переворот. Он почувствовал дракона. Ощутил биение его могучего сердца, как своё. Казалось, это за его спиной огромные крылья. Это он сминает и разрывает на куски отчаявшихся стражников. Рыцарь почувствовал отвратительный металлический привкус на языке. Он чувствовал ноющую боль от стрел и копий, как от занозы, глубоко вошедшей в его тело. И он услышал шипящий и бурлящий, как резвый поток воды, голос дракона в своей голове: “Человек... Я искал тебя, — жуткий раскалывающий голову смех. — Искал, чтобы убить”. “Что? Почему?” Рыцарь был в бешенстве. Его тело затряслось от едва сдерживаемого гнева. Лицо покраснело, и глаза налились кровью. Эта тварь... Как она смеет забирать его последнюю надежду? “Глупый человек, как будто я, высшее существо, подчинюсь одному из муравьёв, которых давлю сотнями”. И яркой вспышкой рыцарь увидел, как с хрустом раздавливает могучая лапа хрупкое человеческой тело, как дракон мощной челюстью пережёвывает, чавкая, мясо. Рыцарь почувствовал дурноту и, прикрыв рот рукой, упал на колени. Это было отвратительно. Его мечта о встрече с зверем исполнилась, но... Какой ценой! Жизнь матери, его впустую растраченная жизнь и жизни людей его родного города. Рыцарь увидел, как чудовище, разрушая всё на своём пути, быстро пробирается к нему, мерзко скаля уже полностью окрашенную кровью пасть. Люди завизжали ещё громче и пронзительнее, погибая раздавленными под огромным телом дракона И он решился. Он убьёт зверя. Это будет бессмысленная месть, но больше ему не за что цепляться. Его тело вмиг наполнилось такой силой, какой он не чувствовал даже в свои лучшее годы. Он резко встал и побежал сквозь толпу, также безжалостно откидывая людей со своего пути с нечеловеческой силой. В нём закипели и смешались боль, отчаяние, ярость, страх, и мужчина выплеснул их одним диким криком. Дракон заревел в ответ так, что немногие выжившие грохнулись на землю, держась за уши, но рыцарь даже не заметил этого. Зверь был уже близко. Вот-вот они столкнутся лицом к лицу. С удивительной ловкостью рыцарь достал меч, а дракон открыл пасть и резко выдохнул невероятно длинную и широкую полосу пламени. Всё пространство поглотил чёрный воняющий горелой плотью дым. Чудовище шипяще рассмеялось, насмехаясь над глупым человечишкой. “Этот старик и вправду думал, что сможет убить меня? Великого дракона? Дурак... Что?!” Дракон ощутил сильную боль, растекающуюся от его груди по всему телу. Недавно мощные крепкие лапы ослабли, и он тяжело опустился на землю. Зверь тихо и жалобно захрипел. Меч пронзил его сердце, и древнее чудовище умирало от хрупкой затупившейся стали. “Невозможно...” Человек совсем не пострадал от его пламени. По его руке, вцепившейся в меч, стекала его горячая кровь и капала на землю. Старик тяжело дышал и задыхался. Рыцарь тоже умирал. Его тело слабело, а сердце болело так, словно он сам себе пронзил грудь мечом. Сил больше не осталось, и он медленно упал на колени, смотря прямо в остывающие глаза зверя. В них больше не было величия и насмешки, а были лишь страх и усталость. И тут дракон произнёс: “Хозяин”. — Смешно, дракон, — тихо проговорил рыцарь, упав на спину. Он закашлял, и на губах появилась кровь. По телу прошлась предсмертная дрожь, и он улыбнулся. Последнее, что он видел это бесконечно глубокое синее небо, как глаза его матери. Рядом с рыцарем, последний раз вздохнув, умер дракон.