***
«Осторожно, Стайлз, поранишься»
Маленькие ножки бегут так быстро, как только могут: какие-то взрослые мальчишки опять дразнились и сломали его песочный замок, поэтому сейчас он гонится за ними со здоровенной палкой, крича что-то про «тупых великанов». Малыш отвлекается на голос матери и теряет контакт с палкой, которая царапает ему ладошку и делает так, что уже в следующие мгновение он летит лицом прямо на землю. Мама ловит его в свои объятия до того, как он ударится носом о твёрдую поверхность и, осматривая ранку на руке, начинает отчитывать. Стайлз обещает, что больше так не будет, и радостно улыбается на кивок матери.***
«Осторожно, Стайлз, там обрыв»
Клаудия сначала слышит, как сын кричит что-то про горы и Скотта, и только потом пытается предостеречь его. Там может быть опасно. Там обрыв, и нет, Скотт не успеет тебе помочь, если что-то случиться, да, Стайлз, тебе туда нельзя. Стайлз обиженно выпячивает нижнюю губу и дуется до того момента, пока не скрывается в своей комнате. В обед Джон не обнаруживает дома ни Стайлза, который точно вылез в окно, ни Клаудию, которая убежала его искать и успела в самый подходящий момент: мальчишка повис на корне дерева прямо над обрывом, а Скотт испуганно таращит свои глаза то на неё, то на Стайлза, стараясь не заплакать. Стайлз извиняется неделю и помогает по дому столько, сколько нужно.***
«Осторожно, Стайлз, не все животные добрые»
Подросток вспоминает эти слова ровно в тот момент, когда видит в лесу огромного, мать его, оборотня, и от ужаса не может пошевелиться. На следующий день он ищет о них всё, что может, и помогает Скотту, своему лучшему другу, пережить момент полного превращения, несмотря на то, что контроль у него ни к черту, и в полнолуние он явно хочет его убить. Но он же мой друг, мам, понимаешь? Я не могу его бросить, прости. Кладбище в ответ встречает его холодной тишиной и пожухлой травой. Стайлз кладёт цветы на могилу и уходит, не прощаясь. Это ни к чему.***
«Осторожно, Стайлз, следи за словами»
Стайлз понимает, что нельзя со всеми разговаривать, как со старыми знакомыми, но ничего поделать не может: сарказм – его единственная защита, а "Аддералл" не избавляет от излишней болтливости в ненужный момент. Он понимает, что сейчас ему выпустят кишки, когда огрызается с Калли, а та сверкает красными глазами и идёт прямо на него. Девкалиона рядом нет, и того, кто может её остановить – тоже. Мальчишка не нужен, так почему бы не заткнуть? Питер просит открыть глаза через дюжину минут после и говорит, что всё закончилось, когда Стайлз уже попрощался с жизнью. Несколько долгих мгновений уходит на осознание того, что Питер Хейл пришел и спас его, Стайлза Стилински, неисправимого неудачника, от неминуемой гибели, и сейчас сидит перед ним на корточках в крови и ухмыляется. Стайлз долго не моргает и выдает что-то похожее на «спасибо». Питер только фыркает и уходит, не говоря ни слова.***
«Осторожно, Стайлз, не ныряй в человека - утонешь»
Стайлз помнит, что мама что-то говорила про то, что не нужно узнавать человека, если не хочешь никаких последствий, потому что твоё мнение может поменяться не всегда в лучшую сторону, и это уже не исправить. Но как можно не хотеть узнать, почему Питер Хейл спасает его раз за разом: от Девкалиона, от придурков в клубе, от Дерека, от себя. Стайлз убеждает себя, что почти в каждом случае у него была та или иная выгода, но ключевое слово здесь именно «почти». Питеру не было никакой пользы от того, когда вместо укуса и, если подумать, получения довольно неплохой беты, он лишь поинтересовался, не хочет ли подросток стать оборотнем, а когда услышал отрицательный ответ и учуял ложь - ничего не предпринял. Питер не тот, кто будет действовать себе во вред, но со Стайлзом он именно так и поступал. Защищал, слушал, слышал. Постоянно твердил одно и то же, будто старался оправдаться. «Ты мне нравишься, Стайлз, ты умный мальчик» Стайзл не считал себя глупым, но он и не считал себя умным настолько, чтобы заинтересовать мужчину-психопата в два раза старше себя. Хотя, может это именно потому, что он психопат. Это многое бы объяснило. Кроме того, что с Питером Стайлзу было интересно. Стайлзу было до отвратительной дрожи приятно чувствовать себя с ним в безопасности и это сбивало с толку, потому что такого не должно быть. Он не должен приходить к оборотню в квартиру, адрес которой узнал у Дерека, чтобы случайно не забрести туда, в три часа ночи и говорить с ним о жизни до самого утра. Пить виски и изливать душу почти незнакомому, в эти моменты молчаливому, мужчине. Стайлз кричит о ненависти, но. «- Всякий раз, заглядывая в синий омут его глаз, я всё сильнее убеждался, что готов отдать жизнь за то, чтобы он не позволил мне вынырнуть. - Он позволил?» Нет, я утонул. Прости, мам.