Сладкая добыча

- Посмотри, Говэн, какая сегодня необычно яркая луна! - восхищенно сказал Мордаунт своему другу. - Давно я такой не видел! - Ты прав, дружище, ты прав, - дружелюбно отозвался Говэн, - Это, должно быть, к разгулу нечистой силы! Оба альфы дружно рассмеялись, а потом замолчали, сидя на скамейке возле добротного деревянного дома, построенного на заимке лесника. Сам владелец хозяйства, то бишь лесник, по имени Мордаунт, попыхивал трубкой и до блеска начищал одно из своих охотничьих ружей. Между альфами на лавочке стояла литровая бутылка водки и большая тарелка с хлебом и мясной нарезкой. Рядом с Мордаундом находился его друг по имени Говэн, альфа средних лет, облаченный в полицейский мундир. Он явно наслаждался свежим лесным воздухом и наступившей ночной прохладой, а потом обратился к своему компаньону: - Ведь десять лет мы уже сотрудничаем с тобой, Морди! - Да, уж, - усмехнулся егерь. - И, заметь, что не без взаимной выгоды! В этом году я добыл для нас рогов, шкур и копыт гораздо больше, чем в том! - А сколько мы продали кабанины и лосятины? Огромное количество! - оживился в ответ Говэн и примолк, в уме подсчитывая свои верные барыши. - Интересно, нас будут сегодня кормить ужином? - пробормотал себе под нос Мордаунт и закашлялся от попавшего в глаза едкого дыма. - Хел! Хел! Где ты? Или ты решил уморить нас голодом? Из домика выбежал невзрачного вида омега, на вид лет сорока, одетый чисто, но совсем просто, и почтительно обратился к своему альфе и его гостю: - Прошу к столу, ужин готов. - Пошел вон, - пренебрежительно бросил ему Мордаунт, с довольным видом поглаживая свою окладистую бороду. - Пойдем, мой уважаемый Говэн. Я угощу тебя бужениной, соленьями и отличным вареньем! И самогоночка имеется! - С удовольствием, с удовольствием, - отозвался Говэн, который был весьма не дурак выпить и пожрать. Они прошли в просторный и без затей прибранный дом, где их ожидал обильно накрытый стол. - И что я терплю до сих пор своего Хела? - бормотал Мордаунт, когда они с Говэном выпили еще по паре рюмок. - Разве этот старый и неприглядный омега может удовлетворить такого видного альфу, как я? Пора уже выгнать его в шею, к чертям собачьим, и завести себе молодого и озорного омежку... - Но ведь он, все же, родил тебе альфенка? - заметил Говэн, вытирая ладонью свои масляные усы. - Вы долго пытались и, наконец, получилось. Родной супруг все-таки. - Родил... Одного. Ладно, потерплю еще, в наших краях, как ты сам знаешь, с омегами негусто. Кстати, Гови, ты говорил, что возьмешь моего омежку в супруги к своему сыну? - А разве омежка уже созрел? - приподнял косматую бровь Говэн. - Морди, только не ври мне. Возьму, если у него уже была хоть одна течка. Бывают же бесплодные омеги! Я вовсе не хочу своему альфенку подсунуть подобную каверзу! - Течки еще не было, но она настанет со дня на день! - гордо заявил Мордаунт, выпятив могучую грудь. - Ты кушай, кушай, Гови, попробуй копченую рыбку. Мой омежка, поверь мне, товар - хоть куда! Зрелый, словно налитой персик! - Да, ладно, - усомнился Говэн. - Вдруг у него ноги кривые... Или же - тощая задница? - Что??? - громогласно вспылил Мордаунт. - Да... Ты... Можешь убедиться, что мой Кристиан - само совершенство! Между прочим, пасечник, который живет в двухстах километров отсюда, уже сватал моего сыночка за своего альфу! Так, что, без брака мы точно не останемся! - И все же, я хотел бы взглянуть на то, что ты предлагаешь, - жестко отрезал Говэн. - Слова словами, но я готов верить лишь своим собственным глазам. Приведи сюда омежку и прикажи ему раздеться! - Хэл! - громогласно гаркнул Мордаунт, ударив кулаком по столу так, что на нем посуда заплясала. - Тащи сюда Кристи! Пусть он покажет нашему уважаемому будущему тестю свое тело! Через пару минут старший омега ввел за руку в комнату своего сына, который отчаянно сопротивлялся. Этот юный омежка представлял собой дивное зрелище. Волосы его, цвета меда, были заплетены в длинную, растрепавшуюся косу, а кожа имела восхитительный, персиковый оттенок. Вытолкнутый на середину горницы, он беспомощно озирался, судорожно сжимая у самого горла узкую тесемку своей ночной рубахи, достающей ему до самых пят. Омежка был невысок, достаточно хрупок, а огромные, золотистые глаза его выражали дикий ужас. - Подними полы своей рубахи, - распорядился Мордаунт, - пусть уважаемый господин Говэн посмотрит на твои ножки. Кристи затряс головой и развернувшись, попытался сбежать назад в свою спальню. Тогда отец его вскочив, бесцеремонно ухватил непокорного сына за косу, намотав ее на мозолистую ладонь. Пригнув его к полу, альфа, рывком, до самой шеи, задрал на нем рубаху, демонстрируя тело, облаченное лишь в одни ситцевые панталончики, своему закадычному другу. - Вот, смотри-ка, Гови! Ножки - прямые, а попка - кругленькая и тугая! Что тебе еще? - Сойдет, - поспешно пробормотал шериф, смущенно отворачиваясь в сторону, так как от созерцания юного и почти обнаженного омежки он почувствовал предательский прилив крови в пах, и от этого беспокойно заерзал. - Мы берем его... - Что значит - берем? - переполошился егерь. - Я вам отдам его только после совершения всех существующих законных формальностей! Хел! Веди, давай, омежку назад, в спальню. Гови, ты не беспокойся, мы блюдем его, как полагается, ни днем, ни ночью не смыкаем глаз! Он у нас абсолютно девственный и невинный! Тем временем, папа Хел увел своего безутешно рыдающего от стыда и унижения сына прочь из комнаты. Альфы вновь остались одни и, с обожанием глядя друг на друга, звонко чокнулись рюмками. - Все формальности будут соблюдены, - твердо заверил Говэн. - Мы возьмем твоего омежку в нашу семью, и он будет рожать детей моему альфенку. - Давно бы так! - самодовольно отозвался лесник. - Но долго ждать мы не намерены, у нас имеются и другие предложения, так что, учти это... Потом друзья выпили еще и пустились в воспоминания о своем детстве, которое провели вместе, как воровали арбузы с чужих огородов, стреляли из рогаток по воробьям и голыми руками ловили рыбу в местной речке. Одного из них тогда прямо за писюн укусила щука, но они, за давностью лет, не могли вспомнить кого именно. Морди утверждал, что жертвой стал Гови, а шериф упорно твердил, что пострадал лесник. Альфы заметно разгорячились в споре, а потом, обнявшись, в две глотки загорланили песню: - Черный вооорон, что ты вьешься, над ооомегою моим? Ничегооо ты не добьешься, не дает ведь он другим! - А ты знаешь, - в хмельном угаре сказал лесник, - ведь я опять видел на песке те самые, огромные следы! По виду волчьи, но такие большие, размером с крышку от кастрюли! Их было много, там возле реки, где я пою водой свою лошадь. И ветви деревьев в округе обломаны на высоте человеческого роста! - Меньше надо пить! - пьяно расхохотался Говэн. - Наверняка это - причуды природы! - Что же я, трахай твоего папу в зад, по-твоему, только на свет родился? - разозлился на своего кореша Мордаунт. - Не могу отличить волчий след от иного? Говорю же тебе, что в этих местах завелся огроменный волчара, и не понятно, что он тут делает, ведь даже не воет по ночам! - Завтра мы его пристрелим, - неохотно отозвался Говэн, потирая руками осоловевшие глаза. Вскоре альфы завалились спать на одну койку и дружно захрапели в два горла. На стене тикали ходики. Во дворе жалко скулил пес, пытаясь спрятаться от зловещей, преследующей его тени. В колыбели сладко сопел здоровенький и толстый альфенок месяцев трех от роду. Рядом с ним, скрючившись на узкой лавке, на которую было наброшено одеяло, сшитое из шкурок зайцев, тревожным сном дремал его папа Хел. Только юный омежка по имени Кристи, лежа в своей неуютной и жесткой постели, все никак не мог уснуть и давился беззвучными рыданиями. А в это время большая полная луна продолжала ярко освещать черное, ночное небо, и под ней бродило ужасающее нечто. Оно скалило огромную пасть и уже много дней и ночей терпеливо выжидало своего заветного часа.