Break

Он прост и дерзок одновременно. Излишне ненужные шептания, следы вчерашней ночи на руках. Склеенные пальцы и выбитые зубы. Спину под заострёнными лопатками расчерчивают шрамы от цепких пальцев. В груди, на сердце клеймо. В теле - едкий яд. Запах сигаретного дыма и ещё чего-то, горького и сладкого. Билл не любит нежности, любит точность и сигареты - и любит стонать, цепляясь зубами в ткань синей кепки. Любит смотреть, как течёт кровь по внутренней стороне бедра. Любит вцепляться ртом в нежные губы, целовать, покусывая, слизывать кровавые дорожки и заглатывать. "Ненавижу", шепчет Диппер. "Я тоже тебя люблю", - звучит в ответ. У Билла привычка приходить ночью. В свете луны его синяки на плечах и коленях особенно видны и перекрашиваются в зеленоватый. У него - длинные тонкие пальцы, как у змеи, болотно-зелёные, хладнокровные глаза, губы растянуты в перекошенной улыбке шизофреника. Он запинается в мыслях, намертво врастает корнями в доверие Диппера, тонет в заливисто-гадком смехе, капающим с языка. Худыми полосками выступающих рёбер касается белой и слегка влажной сетки кожи на солнечном сплетении, оставляет на его худых ладонях и на липкой спине припухшие царапины. Губами очерчивает грудь и живот, оставляя грязную дорожку. Бьётся в истерическом припадке и сам срывает с себя рубашку. Вгрызается в тыльную сторону своей ладони и нажимает зубами посильнее. Мелкие и большие рубины крови падают на чистую майку. Кровь чёрная и ядовитая. Искусанная мочка уха болит, царапины, истекшие потом и водой, щиплют, Билл захватывает зубами ребро ладони Диппера. Следы из черной крови ведут по комнате. Смех утихает, развлечение заканчивается, и Билл, пользуясь доверием, манит Диппера за собой. То место - огромный обрыв, подсказкой их местонахождения являются черные, как смоль, следы. Билл обещает что-то про них, шепчет на ухо, истерически смеется, как всегда. Обещают, что теперь они будут вместе одни. Навсегда. И Диппер верит. Как всегда. Они прыгают вниз.