Опасная ночь

Машина остановилась у обочины точно в пятидесяти ярдах от 221б. — Мы прибыли, сэр, — сообщил водитель. — Да, Джеймс. Благодарю. — Майкрофт закрыл папку, документы из которой читал, убрал её в портфель и тщательно закрыл замок. Шофёр отстегнул ремень безопасности, чтобы выйти и открыть дверь Майкрофту, но тот остановил его движением руки. Со своего места Майкрофт отлично видел улицу, поэтому внимательно посмотрел на окна над кафе «Спиди». Ночной лондонский воздух окутывал машину. Мимо проходили парочки, почти с удовольствием ныряя в пятна света от уличных фонарей и превращаясь в размытые тени, едва покидали освещённые круги несколько секунд спустя. Движение по Мэрилбон Роад, откуда машина свернула на Бейкер-стрит, несмотря на поздний вечер оставалось оживлённым. За окнами квартиры 221б всё было спокойно. Сквозь тёмные стёкла не пробивалось ни лучика света. Кружевные занавески ни разу не колыхнулись, непобеспокоенные единственным обитателем квартиры. Едва убедившись, что брата в здании нет, Майкрофт потянулся к ручке, чтобы открыть дверцу. — Сэр, — шофёр встрепенулся. — Всё в порядке, — отозвался Майкрофт. — Вы можете ехать домой, Джеймс. Только передайте мне сумку. Джеймс подхватил с переднего пассажирского сидения пакет с эмблемой «Братья Берри и Рудд»[1] и протянул её Майкрофту. — Осторожнее, сэр. Она тяжёлая, — предупредил он. — Хорошо, — Майкрофт вежливо улыбнулся той самой улыбкой, которую всегда использовал для выражения благодарности персоналу, составлявшему низшие слои замысловатой структуры, формирующей Британское Правительство. Этот человек — он стал шофёром Майкрофта только полтора месяца назад — хорошо справлялся со своей работой. Он вёл себя тихо, уважительно и внимательно, а машина под его управлением скользила по улицам Лондона как раз с той размеренной скоростью, которую предпочитал Майкрофт, что соответствовало ожиданиям общественности относительно людей его должности. Далеко не все его миньоны интуитивно схватывали правила игры, так что встретить одного из таких было очень кстати. — Доброй ночи, сэр, — Джеймс наблюдал за Майкрофтом через зеркало заднего вида. Когда Майкрофт открыл дверь, в машину ворвался свежий ночной воздух. — Я буду ждать машину завтра к девяти утра, — проинструктировал Майкрофт вылезая из машины. — Понял, сэр. Майкрофт кивнул и захлопнул дверцу. Машина отъехала от бордюра и двинулась вниз по улице. Майкрофт провожал её взглядом, пока тихий шум мотора не смешался с уличным шумом ночного Лондона, а темнота не поглотила гладкий силуэт. Потом он развернулся на каблуках и сосредоточил своё внимание на чёрном прямоугольнике двери в логово своего брата. Около крыльца Майкрофт остановился, чтобы положить на ступеньку зонт и пакет, а потом сунул руку в карман своего лёгкого летнего плаща, вытащил пару чёрных перчаток из мягкой кожи с шёлковой подкладкой, цвет которой можно было принять за пурпурный, а когда надел их, извлёк из кармана набор отмычек. Спустя пятнадцать секунд замок поддался. Майкрофт наклонился за своим багажом, а выпрямившись, опять зацепился взглядом за дверной молоток, который вечно был его головной болью. Тот чуть отклонялся вправо, сдвинутый как всегда его братом, в вечной привычке повсюду оставлять следы беспорядка, словно стремительный поток. Может быть, это было знаком того, что опасения Майкрофта неоправданны. Возможно, ему стоит закрыть дверь, запереть её и уйти прочь, оставив младшего брата наедине с самим собой. В конце концов, Шерлок, похоже, смирился с неизбежностью новых условий жизни, но и был искренне рад за Джона. Но нет, всё, заслуживающее доверия, обычно решалось само собой, а это не было способом Майкрофта. Проверить, проверить, дважды проверить — вот его методы. Особенно, когда дело касалось чего-либо, связанного с его младшим братом. Подавив желание поправить молоток — рука замерла на полпути — Майкрофт вместо этого толкнул дверь и проскользнул внутрь. В холле он на секунду замер, прислушиваясь к звукам дома. Снаружи мимо проехала машина. Примерно в ста ярдах по направлению к Мэрилбон Роад раздался взрыв пьяного смеха. Изнутри, однако, не донеслось ни звука. Майкрофт вновь воспользовался отмычками, чтобы запереть замок, а потом поднялся на второй этаж по семнадцати ступенькам, перешагивая по две за раз. Наверху Майкрофт опять замер, убеждаясь, что квартира действительно пуста. С помощью своего набора взломщика Майкрофт оказался в квартире за запертой позади дверью меньше чем за тридцать секунд. Он вздохнул с облегчением. В мастерском умении вламываться в чужие дома были свои преимущества, но процесс всё равно был очень утомительным. Заявление Шерлока о том, что эстетическое удовлетворение от тщательно разыгранного ограбления сравнимо с изысканным исполнением «Весенней» сонаты Бетховена[2], показалось Майкрофту неподходящим ещё когда было высказано, и нынешний опыт не дал повода изменить мнение. Определение «изнурительно» подходило намного больше. Майкрофт положил сумку на пол и поставил зонт около кресла, которое до сих пор было «джоновым креслом», а теперь, наверное, должно быть переименовано в «кресло для гостей», и осмотрел комнату. Благодаря проникавшему через окна свету уличных фонарей были видны очертания мебели, всевозможных вещей, захламлявших стол и сваленных кучами на полу, а это позволяло Майкрофту справиться с установленным для себя заданием, не включая свет. Вытащив из кармана своего плаща мультитул[3], резиновый мячик для сдувания пыли и заполненный пылью пакетик, Майкрофт в первую очередь проверил наушники на черепе бизона. Там оказалось пусто. Аккуратно вернув их на место, он чуть присыпал их пылью и перешёл к стопке журналов «Оружие и аммуниция»[4] около двери. Внутри они были вырезаны, Майкрофт давно это подозревал. Но, к счастью, там тоже не оказалось ничего даже отдалённо развлекательного. Майкрофт взглянул на высушенные трупики семейства мышей, которые, очевидно, давным-давно испустили дух, возможно, в то время, когда Шерлок был занят уничтожением остатков преступной сети Мориарти. Брат оказывался бесконечно изобретательным, когда хотел оказаться под кайфом, это правда, но Майкрофт всё же посчитал маловероятным, что Шерлок найдёт способ улететь, вдыхая или вкалывая себе дозу порошка сушёных мышей. Череп и персидскую туфлю Майкрофт проигнорировал. Сигареты, лежавшие в этих очевидных тайниках, были нужны скорее для провокации Джона, миссис Хадсон, детектива-инспектора Лестрейда или любого другого, кто оказался бы достаточно смешон, чтобы беспокоиться о благополучии Шерлока, и попытки вызвать искреннее возмущение, маскируя таким образом тайники, где лежал настоящий яд. Заинтригованный запахом, доносившимся из микроволновки, Майкрофт открыл дверцу, а в следующую секунду прижал к носу платок, порадовавшись, что как раз утром побрызгал его спреем с ароматом цветков апельсина. Шерлок забыл о разогретых остатках ризотто, или Майкрофт случайно наткнулся на эксперимент? И в том и в другом случае Шерлок без сомнения посчитает цвет и текстуру расцветшей на богатом рисовом субстрате плесени очаровательными. Майкрофт захлопнул дверцу и ещё некоторое время дышал через платок, пока не посчитал качество воздуха на кухне приемлемым для человека. Потом он проверил маслёнку, в которой обнаружился ассортимент ногтей — судя по виду, в основном с пальцев на ногах — но больше ничего. Майкрофт пошёл в ванную. Здесь, закрыв дверь, он включил свет. В бутылках с шампунем и гелем для душа обнаружились маленькие фляжки. Их Майкрофт перевернул над раковиной. Несколько капель нашлось в той, которая была в шампуне. Принюхавшись, Майкрофт снял перчатку, указательным пальцем провёл по горлышку фляжки и попробовал. Разумеется, это был кокаин, разбавленный до семипроцентного раствора, который предпочитал Шерлок. Однако количества, оставшегося в бутылке, едва ли хватило бы, чтобы удовлетворить его обычные потребности, поэтому Майкрофт вновь надел перчатку, собрал бутылки, куском туалетной бумаги вытер раковину, а саму бумагу смыл в унитаз. Коврик на полу выглядел достаточно безобидным. После секундного сомнения Майкрофт подумал, что скорее всего, если он встанет на колени, то его шерстяные брюки не пострадают. Шерлок мог быть самим олицетворением лени, когда дело касалось поддержания чистоты в доме, но относительно личной гигиены он был бесконечно привередливым. Наверняка миссис Хадсон не далее чем сегодня утром поменяла коврик, как и постельное бельё Шерлока, несмотря на то, что и сама должна была готовиться к свадьбе Джона. Опустившись на колени, Майкрофт начал простукивать плитки под раковиной. Его сообразительный младший брат приклеил к разболтанной кусок пенопласта, но в своём обычном пренебрежении к наблюдательности всех остальных проявил небрежность и ничем не заполнил швы. На самом деле их было довольно сложно заметить любому, кто не был Шерлоком или Майкрофтом Холмсом. «Литерман»[5] обеспечил Майкрофта необходимым предметом, чтобы подковырнуть плитку и аккуратно поймать её второй рукой, не давая упасть на пол. Скрытая за ней небольшая полость в стене была свободна от каких-либо нелегальных веществ, чему Майкрофт не мог не радоваться. Оказавшись в комнате Шерлока, Майкрофт сразу направился к бюсту Гёте и обнаружил, что его заменили, а с новым ничего подозрительного сделано не было… пока. Ах да, теперь Майкрофт вспомнил, как Шерлок устроил истерику, когда миссис Хадсон разбила предыдущий, в приступе неожиданного энтузиазма вытирая пыль три месяца назад. Слава богу, что миссис Хадсон мастерски игнорировала выпады Шерлока в свой адрес. Она, может быть, не домохозяйка, но образцовая гражданка, а потому была твёрдо намерена предотвратить превращение 221б в зону биологической опасности, которая наверняка угрожала бы жизни и здоровью сограждан, проживавших во всём районе. Бюст, как и весь секретер, на котором он стоял, не далее чем вчера вечером были подвергнуты тщательной уборке с «Доместосом». Майкрофт сделал мысленную пометку позвонить миссис Хадсон завтра днём и обрадовать сообщением о токсичном ризотто, разлагающемся в микроволновке её жильца. Очевидно, что её нос слишком хорошо адаптировался к вредному окружению. И раз уж Майкрофт собрался звонить, то мог бы заодно проинформировать и о раскрытом плане уничтожения мышей. Может быть, стоит так же уговорить её установить на кухне детекторы ядовитых веществ. Предпочтительно так, чтобы это осталось неизвестным Шерлоку, и, очевидно, за счёт Майкрофта. Всё что угодно, лишь бы предотвратить риск однажды прийти сюда и обнаружить останки брата и миссис Хадсон в креслах перед камином, если им не посчастливится пасть жертвами очередного безумного эксперимента Шерлока. Ряд методично рассортированных по цвету костюмов и так же аккуратно развешанных рубашек поприветствовал Майкрофта, едва он открыл дверцы шерлокового шкафа — идеальное доказательство самовлюблённости Шерлока. Слева висела новая рубашка светло-сиреневого цвета, такой цвет должен был подчеркнуть золотистые искорки в голубых глаза, так часто затемнённых грозовыми облаками в небе. Майкрофт прикоснулся к ткани, позавидовав своим перчаткам, которые лишали кончики пальцев наверняка очень приятного ощущения. Его удержал риск разоблачения. Жиры, частицы, запах — человеческое существо было таким предательским, так и намеревалось выдать всё, что каждый пытался бы спрятать. Майкрофт беззвучно вздохнул и опустил руку. Его сила изначально была не в том, чтобы устанавливать закон для других, но в готовности устанавливать их для самого себя и гораздо более тщательно. Ботинки были разложены по коробкам, которые оказались аккуратно выстроены на дне шкафа. Майкрофт вытащил те, что были в правом углу и сложил их рядом, а затем поискал потайную дверцу в задней стенке шкафа. Та поддалась лёгкому нажатию пальцев. Майкрофт посветил в открывшуюся полость фонариком, но даже здесь — в самом секретном из секретных тайников брата — было блестяще пусто, свет фонаря не выхватил из темноты ничего. Слава богу. Пару секунд Майкрофт просто сидел, наслаждаясь прокатившимся по телу чувством облегчения. На полное отсутствие в квартире какого-либо вида наркотиков (те несколько капель во фляжке в бутылке из-под шампуня не в счёт) Майкрофт не смел и надеяться. Если бы он нашёл припрятанный кокаин, то оставил бы его на месте, Шерлоку не пойдёт на пользу знание о том, что брат устраивал обыск. Однако открытие того, что его младший брат не чувствовал необходимости подготовиться к этой ночи, забивая все тайники наркотиками на свой вкус, оказалось даже слаще, чем ощущение триумфа, которым Майкрофт наслаждался в начале недели. Понадобился целый месяц масштабной позиционной войны, но, в конце концов, некомпетентные имбецилы, не сумевшие предотвратить утечку некоторых документов с пометкой «Совершенно секретно» в систему разведки Парламента и Комитет Безопасности, были загнаны в угол. Мир для Майкрофта вновь стал устрицей, а теперь, имея доказательства уравновешенности брата, он словно сумел извлечь уникальную изысканную жемчужину. Мысленно улыбаясь, потому что прямо сейчас он очень гордился Шерлоком, — да, «гордость» самый подходящий термин — Майкрофт потянулся за самой верхней коробкой, но в темноте и густой тени от дверцы шкафа, немного промахнулся. Коробка свалилась на пол, а крышка открылась. Майкрофт уже было потянулся закрыть её, но рука замерла в воздухе на полпути, зависнув над содержимым. Майкрофт сглотнул. Горло почти болезненно сдавило. Вместо ожидаемой пары сделанных на заказ и до блеска начищенных ботинок в коробке лежал аккуратно свёрнутый джемпер с полосатым рисунком. Выцветший тёмно-синий и серовато-белый, без сомнения цвета стали такими из-за слишком частых стирок с дешёвыми детергентами. А запах — жалкая попытка воссоздать аромат морского бриза, в сочетании с характерными оттенками дешёвого дезодоранта и едва уловимым запахом пота — взметнулся так быстро, забивая нос и перекрывая память о запахе Шерлока, что Майкрофта едва не затошнило. Пальцы сжались, хотелось вцепиться, схватить, разорвать ненавистную вещь. Разобрать на мельчайшие кусочки, пока не останутся только независимые друг от друга волокна, которые потом он бы поджёг, чтобы посмотреть, как цветная кучка исчезнет в огне. Приложив невероятные усилия, Майкрофт стиснул кулак, который так и завис в воздухе над коробкой на добрых тридцать секунд (именно столько у него вышло бы, реши он считать про себя). Сквозь тонкую кожу перчаток Майкрофт чувствовал, как ногти впиваются в ладонь. Он подождал ещё шестьдесят ударов сердца, стискивая зубы, прежде чем разжать руку, медленно, один за другим разгибая пальцы. Потом Майкрофт растопырил их, потянув, и почувствовал, как в кончиках пальцев восстанавливается кровоток. Затем он закрыл коробку, убрал её в шкаф и поставил сверху все остальные. Поднявшись с пола, Майкрофт отряхнул брюки и окинул взглядом оставшуюся часть спальни. В комнате было полно вещей, некоторые словно насмехались, другие вызывали обыскать и их. Взгляд на секунду задержался на медали, отметившей первую победу Шерлока в Кэмфордском спортивном обществе в 1996. Шерлок был так рад в тот день, как, наверное, был бы рад любой девятнадцатилетний парень. В памяти Майкрофта всплыла картинка, как Шерлок совершенно неподвижно стоял во время небольшой церемонии награждения. Его умный, элегантный, доблестный младший брат. Убедившись наконец, что больше в спальне не осталось тайников, Майкрофт вернулся в гостиную. Там он снял перчатки и положил их в карманы плаща, который затем повесил на спинку кресла для гостей. Ещё вечером Майкрофт решил, что если обыск в квартире брата не даст результатов и не обнаружится никаких нелегальных стимуляторов, то он просто незамеченным покинет квартиру и уйдёт домой. В конце концов, обитатели дома ничего не узнали бы, а спящих собак лучше не будить. Но найденный джемпер — умыкнутый из корзины для грязного белья в доме Уотсон-Морстен не больше трёх с половиной недель назад, судя по запаху, — требовал внести в планы изменения. В квартире наркотиков могло и не быть, но это не значило, что её обитатель — теперь одинокий — в них не нуждался. Майкрофт не видел иного выхода, кроме как остаться, дождаться возвращения брата и лично посмотреть, как обстоят дела. К счастью, первая встреча завтра утром назначена с членами Европейского комитета по надзору[6]. Наверное, её он сможет проспать, если удастся попеременно то глубокомысленно кивать, то небрежно фыркать каждые три минуты. Майкрофт вновь потянулся к пакету, сначала он достал оттуда бутылку «Лафро́йга»[7], а затем пару стаканов для виски, обёрнутых в мягкие салфетки, и поставил всё на каминную полку. Развернув стаканы, он протёр их, а потом один поставил на столик у кресла Шерлока, а второй оставил рядом с бутылкой. Щедро плеснув себе скотча, Майкрофт сделал маленький глоток. Жидкость приятно обожгла горло, Майкрофт даже закрыл глаза, чтобы насладиться ощущением, а открыв их, не стал смотреть на своё отражение в зеркале, висящем над камином, вместо этого он посмотрел на череп. Затем Майкрофт сложил пластиковый пакетик, намеренно тщательно разглаживая, убрал его в портфель, а после этого устроился в кресле для гостей и приготовился ждать.

***

Вышло так, что ждать Майкрофту пришлось не слишком долго. Количество скотча в его бокале уменьшилось едва ли на четверть, когда внизу хлопнула входная дверь. Майкрофт сделал ещё один глоток. Ступеньки несколько скрипнули, без сомнения поднимался именно Шерлок, пусть и без своей обычной шумной стремительности. Взгляд на часы подтвердил, что ещё довольно рано: всего восемнадцать минут после полуночи. Майкрофт закинул ногу на ногу, и теперь сидел, небрежно покачивая ботинком. Как всегда, он полностью контролировал ситуацию и чувствовал себя вполне комфортно, и решил всего лишь нанести своему дорогому младшему брату визит вежливости, который, как случалось довольно часто, не был занят расследованием и ничего не контролировал. Кроме того, Шерлок сам звонил вечером, что, очевидно, было проявлением едва сдерживаемой паники, так что было весьма логично, что Майкрофт — послушный долгу, всегда бдительный старший брат, каковым он и был — предпочёл лично проверить, как Шерлок справился с одним из самых горестных дней своей жизни. Дверь в квартиру распахнулась по-театральному грандиозно, тягу к широким жестам Шерлок приобрёл ещё в подростковом возрасте. Когда вспыхнула люстра под потолком, Майкрфт несколько раз быстро моргнул, привыкая к свету. — А, это ты, — рыкнул Шерлок. — Что ты здесь делаешь? Его лицо в неожиданном свете казалось пугающе бледным, в обычно безупречных чертах лица сквозила усталость. На фоне этого глаза Шерлока, жутковато мерцали, словно лунный свет, отражённый от кажущейся бесконечной тёмной поверхности озера. Сердце Майкрофта словно стиснула ледяная рука и сильно сжалась. Он опоздал. Шерлок, прекрасно зная, что в квартире ничего нет, уже удовлетворил свои потребности в одном из известных ему притонов. Места встреч могли ежедневно меняться, но Шерлок, благодаря своей сети бездомных, всегда пристально следил за постоянно меняющейся иерархией среди самых надёжных продавцов. Слишком уж известной фигурой он был в среде жителей тёмной стороны Лондона, риск того, что Шерлок подвергнется нападению в наркопритоне был минимален. Спустя две секунды Майкрофт уже корил себя за излишне эмоциональную реакцию. Зрачки Шерлока может и расширены, но это можно объяснить тем, что он шёл по тёмным улицам. Зная своего брата, Майкрофт с лёгкостью мог предположить, что он велел таксисту остановиться на другой стороне Ридженс-парка, чтобы неспешно прогуляться до дома, и не важно, что на ночь парк закрывают. Скорее всего у Майкрофта, из-за целого часа сидения в непроглядной темноте гостиной, зрачки были такие же широкие. — И тебе добрый вечер, дорогой брат, — максимально безразличным тоном произнёс Майкрофт. — Полагаю, он именно такой. Как может быть иначе, если ты приложил невероятные усилия, чтобы убедиться, что сегодняшний день действительно станет счастливейшим в жизни Джона? — Да, лучше и быть не может. Уходи, — Шерлок отвернулся и принялся стаскивать пальто. Движения, обычно такие элегантные и плавные, были неловкими и раскоординированными. Майкрофт встал с кресла и подошёл к бутылке виски. — Не хочешь скотча? Это «Лафро́йг» двадцатипятилетней выдержки. — Если ты намерен остаться. Майкрофт налил в стакан Шерлока красно-золотистой жидкости на два пальца. — Чуть раньше вечером ты, казалось, отчаянно нуждался в моей компании, — заметил он. — Проявляя любезность сейчас, я всего лишь отвечаю на твою просьбу. — Ах, да. Я совсем забыл, что проводить интервенцию после значительных событий теперь твоя новая специальность. Какая глупость с моей стороны. Майкрофт вздрогнул. Это был удар ниже пояса. И в то же время было видно, что на самом деле Шерлок так не думал. Значит, он всё ещё злился на Майкрофта за то, что был избит в его присутствии. Как будто Майкрофт может извлечь хоть каплю удовольствия из созерцания подобной сцены. Неужели Шерлок до сих пор не понял, что у Майкрофта в буквальном смысле руки чесались схватить того проклятого тупоголового серба-садиста за горло и голыми руками удушить? Там, в тёмной сырой камере он бы с удовольствием сомкнул руки на шее того отвратительного существа и начал бы сжимать, большими пальцами давя на выступающее адамово яблоко, пока не почувствует, как оно поддаётся и ломается. Он представлял, как у того мерзавца язык вываливается изо рта, широко открытого в отчаянной, но бесполезной попытке сделать вдох, в которой ему отказывали. Потому что он посмел причинить боль Шерлоку, младшему брату Майкрофта, его… Взяв себя в руки, Майкрофт усмехнулся. — Моё отсутствие на свадьбе будет принято как подарок, даже лучше того, который я презентовал счастливой паре. И потом, обед с французским послом… — Да, я понял, что ты с большим удовольствием набьёшь живот фуа-гра, чем посетишь наш скромный праздник, — резко ответил Шерлок. Он уже успел снять пиджак и жилет, даже не обратив внимания, что они упали на пол, соскользнув с плеч, и теперь нетерпеливо дёргал галстук. — Чёртов идиотский кусок ткани, — ругался он. — Весь день меня душил. Наконец-то… Яростно дёрнув в последний раз, Шерлок всё же ослабил галстук, стащил его с шеи и швырнул в сторону. Полоска искусственного шёлка приземлилась на край дивана и соскользнула оттуда на пол неаккуратной кучкой. А Шерлок уже упал в своё кресло у камина и сбросил ботинки, а потом расстегнул две верхние пуговицы рубашки. Из-за резких теней от воротничка под беспощадным светом люстры его шея выглядела восковой, заманчиво-бледной. С грацией ягуара, собравшегося наконец отдохнуть Шерлок вытянулся, а потом протянул руку в сторону Майкрофта, нетерпеливо пошевелив пальцами, властно требуя обещанный виски. Майкрофт передал ему стакан и даже подумал было чокнуться своим, но через секунду решил, что лучше будет воздержаться от подобных импульсов. — Твоё здоровье, брат, — произнёс он вместо этого. Он специально не смотрел на Шерлока поверх стакана, когда делал глоток, а потом вновь сел в кресло. — Итак, — протянул Майкрофт, когда уверился, что в его голосе будут те самые необходимые интонации едва сдерживаемой скуки. — Вижу, что ты жив и здоров, в тебя никто не стрелял, из чего я могу сделать вывод, что ты смог произнести свою речь, не оскорбив при этом ни гостей, ни викария, ни подружек невесты, ни, что самое главное, непосредственных виновников торжества? — Не совсем. Но я предотвратил убийство, вполне реальное. В каком-то смысле оно всё же было совершено. — В самом деле? — Майкрофт приподнял правую бровь, демонстрируя и недоверие, и незаинтересованность рассказом Шерлока. Покачивая стакан в руке, он смотрел на свой виски, делая вид, что восхищается тем, как янтарная жидкость растекается по стеклянным стенкам, собираясь затем в тяжёлые капли, которые на миг застывали, а потом медленно, но неизбежно скатывались вниз. — Как захватывающе. — Гораздо запутаннее, чем твоя террористическая атака в метро, — хвалился Шерлок. — Нажав вовремя тот переключатель, ты спас сотни жизней, — строго напомнил Майкрофт. — И саму демократию. — Я бы хотел, чтобы ты перестал меня в этом обвинять. — А тебе стоит перестать стрелять в гонцов, Шерлок, — покачал головой Майкрофт. — Хочу, чтобы ты знал, я получил инструкции от руководства предложить тебе рыцарство, хотя сам настоятельно рекомендовал им ничего подобного не делать. Шерлок фыркнул. — Я, может быть, и младший брат, но не идиот, Майкрофт. Даже сам Его Величество король Англии не посмеет тебе приказывать. — У нас королева, Шерлок. Ты рождён в период её правления. Только в прошлом году мы отмечали её бриллиантовый юбилей. — Этого я не знал. Разумеется, тебе нет необходимости помнить, что в прошлом году я был несколько занят другими вещами. — Как и все предыдущие годы. — Именно. Оба сделали по глотку. Краем глаза Майкрофт заметил, что Шерлок оценил напиток, прежде чем опустил бокал с привычным уже пренебрежительным выражением лица. — Что ты вообще здесь делаешь? — требует он ответа. — Пришёл искать наркотики, да? Я и сам мог сказать тебе не терять времени, брат. Я не употребляю. Уже несколько месяцев я чист и не намерен начинать снова. Майкрофт наблюдает за тем, как Шерлок сильнее расслабляется в кресле, но каждая его мышца всё ещё напряжена. — Ты и раньше мне так говорил, — Майкрофт вновь заглянул в стакан. — Что ж, на этот раз я говорю правду. — Я очень рад это слышать, — Майкрофт сделал глоток. — Однако мы оба знаем, что, к несчастью, и это ты в прошлом повторял не раз. Не сочти за труд напомнить мне, сколько уже раз ты нарушал данные мне обещания? — Я не записываю, Майкрофт. Впрочем, не сомневаюсь, что у тебя несомненно составлен подробный список с датами и адресами. Позвони своей ассистентке, пусть пришлёт тебе копии, чтобы ты смог отчитать меня, — Шерлок усмехнулся, глядя на него из безопасного убежища, которым стало кресло, несомненно получая огромное удовольствие от собственного безрассудства. — У неё выходной. Событие достаточно редкое, так что я бы предпочёл её не беспокоить… — Так у неё действительно есть список, — перебил Шерлок взмахивая рукой, словно в подтверждение своего отвращения или, что ещё хуже, презрения. — Ты ещё хуже, чем я помнил. — …кроме того, мне это не нужно, — продолжал Майкрофт. — Восемнадцать раз, Шерлок. Восемнадцать срывов. И большая часть из них была спровоцирована гораздо меньшими волнениями, чем сегодня. Со стороны кресла напротив донёсся неопределённый звук. После секундного недоумения Макрофт решил, что это была, очевидно, попытка фыркнуть. Хотя на самом деле больше напоминала возглас дикого животного, загнанного охотником в угол. И прежде чем Макрофт понял, что произошло, Шерлок уже поднялся со своего места, с силой опустил стакан на каминную полку, так что виски едва не выплеснулось через край, и навис над братом. — На что, чёрт возьми, ты намекаешь? — скалясь, прорычал Шерлок. Майкрофт, не отрываясь, смотрел в глаза Шерлоку. Зрачки брата теперь намного меньше по сравнению с тем, какими они были, когда он только зашёл в квартиру, значит, Шерлок не под кайфом. Определённо не под кайфом. Мысленно Майкфрот вздохнул с облегчением. Он продолжал смотреть в глаза брату. За густыми ресницами в цветных радужках Шерлока бушевал ураган из ярости и отчаяния. И боли. Боли, с которой, к сожалению, Майкрофт был очень хорошо знаком. Нависавший над ним Шерлок тяжело дышал. Его тёплое дыхание, влажное и острое, чуть касалось брови Майкрофта. Расчётливо медленно Майкрофт, растопырив пальцы, упёрся свободной рукой в тяжело вздымавшуюся грудь Шерлока. В отличие от смокинга, взятого напрокат, рубашка на Шерлоке была его собственная. Прикосновение изысканного египетского хлопка к кончикам пальцев словно послало электрические импульсы от руки к позвоночнику. Майкрофт оттолкнул брата. — Хватит драматизма. Сядь, Шерлок. — Майкрофт не без благодарности отметил, что интонации голоса элегантно и легко граничат с незаинтересованностью и неудовольствием. Шерлок рыкнул, столько часов — нет, гораздо дольше, лет — запертые внутри эмоции прорывались на поверхность. Майкрофт толкнул чуть сильнее. И даже не будь грудь Шерлока скрыта чем-то ещё кроме тончайшего слоя жировой ткани, пальцы Майкрофта сильно впились бы в его плоть. А сейчас они соприкоснулись с, кажется, непробиваемым слоем мышц, прочнее кевлара, напряжённо натянутых на кости, которые защищали громко стучащее сердце его брата. Майкрофт чувствовал ладонью вибрацию этого ритма, каждый удар словно раскат грома, грозящий разрушить мир Майкрофта до основания. Будь проклят Джон Уотсон, прихромавший однажды в жизнь Шерлока со своей чёртовой тростью. Будь проклят он сам за то, что не смог распознать способность этого человека захватывать одинокое сердце, и не разобрался с Джоном до того, как был нанесён ущерб. Тот подземный гараж предоставлял отличную возможность, он был относительно пуст. Быстро свернуть шею, и Шерлок бы сейчас сидел за кухонным столом, сосредоточенно занимаясь очередным экспериментом, — творил бы что-нибудь непотребное с парой глазных яблок во имя так называемой науки — после того как довёл бы всех в Скотланд Ярде до ручки, как и должно быть. — Ты позволил себе привязанность, дорогой брат. Напомни, о чём я тебя предупреждал? — Майкрофт неожиданно оттолкнул нависавшего над ним Шерлока сильнее. Шерлок чуть было не упал, на его лице отразилась смесь удивления и гнева, но на полпути к полу он всё же сумел найти равновесие, и падение превратилось в небрежное движение, словно он сам решил опуститься на пол. Даже успел подхватить с каминной полки свой стакан, чтобы теперь элегантно покачивать его, держа длинными пальцами. — Зависть такая гадкая эмоция, ты не находишь? — протянул он. Со стороны Шерлок казался совершенно собранным. — О чём ты там болтаешь? — Майкрофт посмотрел на него сверху вниз со своего места в удобном кресле, но Шерлок только вызывающе задрал подбородок. — Мне интересно, ты меня ненавидишь? — на губах Шерлока появилась улыбка. — Зависть, ненависть, — Майкрофт произносил каждое слово с нотками усталости. — Такие приевшиеся клише. Эмоции — не моя сфера, Шерлок, — он сделал ударение на последний слог имени брата. — Ты решил им поддаться, и посмотри, куда они тебя привели. Ты предпочёл пораньше уйти со свадьбы. Та немногая живость цвета лица, которую помогло вернуть виски, исчезла, будто её смыло, кожа Шерлока стала бледной, почти белой, как воротник его рубашки. — Это было низко, — рыкнул он. — Всего лишь наблюдение. Как бы странно для тебя это не звучало, но я здесь, чтобы помочь. — Обыскивая мою квартиру в поисках наркотиков. — Думай как знаешь, — Майкрофт пожал плечами. — Оговаривать тебя, какой бы абсурдной ни была идея, пришедшая тебе в голову, совершенно бесполезно, я не стану даже пытаться. Можешь поискать улики. — Так и сделаю. В первую очередь с утра. — Отлично, — Майкрофт улыбнулся. — Не стесняйся позвонить мне, когда закончишь. Он смотрел на брата, который не сводил ответного злого взгляда, и сделал ещё глоток скотча, набираясь сил для следующих слов. — Родители волнуются за тебя. А ты во время их прошлого визита вёл себя с ними до отвратительного грубо. Шерлок недовольно нахмурился. — О, только не приплетай их. Ты их терпеть не можешь, точно так же, как и я. — Я могу их терпеть. И ты тоже. Они нас любят. Недоразумение, признаю, но так всё и происходит среди обычных людей. Они такие, какие есть, и им было непросто нас растить. — Это всё равно не причина, чтобы их прощать. Нас не спрашивали, хотим ли мы родиться. По крайней мере, меня. И я не намерен быть за это благодарным, особенно мамуле. — Она сделала то, что посчитала лучшим, Шерлок. — Прекрати! — Шерлок резко вскочил, но предпочёл вернуться в кресло. — Почему ты всегда её защищаешь? Небезразличие не преимущество, так ты всё время мне говоришь. Так почему она тебе не безразлична? То, что она сделала, было низко и жестоко… — Она хотела оградить тебя от боли. — Не сказав мне, просто усыпив его тайком, пока я был в школе! — Шерлок уже кричал. Со стуком поставив стакан с виски на низкий столик, он вскочил на ноги. Майкрофт приготовился было к очередному почти нападению, но Шерлок резко отвернулся и начал ходить по комнате туда-сюда, запустив в волосы правую руку и вцепившись в кудри. — Шерлок, — мягко продолжил Майкрофт. — Тебе тогда было десять. Она думала, что ты не поймёшь. — А ты ей позволил! — развернувшись на пятках, Шерлок обвиняюще ткнул пальцем в Майкрофта. — Ты мог её остановить, но не сделал этого, потому что ты его всегда ненавидел за то, что он выбрал меня. Собака, Майкрофт. Это была всего лишь глупая собака, но я любил его, а он предпочёл меня и ты не смог с этим смириться. Ты ревновал! — Обязательно вести себя так нелепо? — Майкрофт специально избегал взгляда Шерлока, вместо этого он смотрел в камин с таким вниманием, словно там скрывались ответы на все вопросы вселенной. Ох, если бы так и было. Каждое слово, брошенное Шерлоком в его адрес резало душу не хуже тупого ножа, вскрывая раны, которые, казалось бы, давным-давно затянулись, заставляя их вновь болеть. В этот момент Майкрофт искренне пожалел обо всё, что сделал в детстве и что имело отношение к брату. Иногда Майкрофту приходилось вспоминать, что нельзя быть к себе таким строгим, что он тоже был всего лишь маленьким мальчиком, одиноким и потеряным. Он до сих пор помнил то невероятное облегчение, когда в девять лет понял, что все вопросы, которыми засыпал его младший брат днями напролёт, были невероятно трудны для малыша. Он задался целью научить его всему, что знает сам. Порой, когда внимание матери становилось слишком уж навязчивым, ему казалось, что он знает гораздо больше, чем все взрослые вокруг него. Их родители, семья, знакомые и соседи, учителя, все они были до жути скучными. Малыш Шерлок повсюду следовал за ним, смотрел на него огромными, широко распахнутыми глазами, во всё подряд требовательно тыкал пальцем, а каждое предложение начинал с вопроса. К тому полному восхищения взгляду, которым Шерлок смотрел на него, невозможно было не привыкнуть, особенно когда взгляды школьных друзей, преподавателей, а иногда и родственников, были наполнены недоверием, насмешкой и, время от времени, страхом. Рэдберда Майкрофту подарили, когда Шерлок только родился, но собака всегда вызывала у него ощущение неприятия. Он старательно ухаживал за ней: гулял, кормил, купал, даже играл. Но всё вздрагивал от ужаса каждый раз, когда сеттер принимался его облизывать, проводя по щекам мокрым шершавым языком. От запаха собачьего дыхания Майкрофта едва не тошнило, и он каждый раз спешил оттолкнуть пса, а глупое животное думало, что так Майкрофт пытается играть, и начинало скакать вокруг с громким лаем, прыгать на Майкрофта снова и снова, пока тот не сбегал в свою комнату и не запирался. Рэдберд оставался в коридоре и продолжал прыгать и лаять до тех пор, пока мамуля не просила Майкрофта успокоить собаку. В отличие от Майкрофта, Шерлок любил собаку почти так же сильно, как брата. С самого начала Рэдберд вёл себя с Шерлоком очень аккуратно, не обращал внимания, когда тот тянул его за хвост или уши, позволял кататься на себе верхом. Шерлок очень грозно размахивал своей пиратской саблей с высоты отважного боевого коня, которого отвоевал в сражении. Позже Шерлок с удовольствием взял на себя все заботы о собаке, и Рэдберд соответствующим образом сменил объект своей привязанности. С тех пор именно Шерлока облизывали в самые неподходящие моменты, но тот, в отличие от Майкрофта, только хохотал и падал на спину, позволяя Рэдберду и дальше себя облизывать. Как-то раз Шерлок даже сам его лизнул и потом долго отплёвывался от шерсти. Однажды, вскоре после семнадцатого дня рождения Майкрофта, Рэдберд просто отказался утром вставать. Шерлок пытался выманить его поиграть, предлагая косточку и принеся миску с водой, но пёс только посмотрел на него, а потом снова закрыл глаза. — Что с ним? — допытавался Шерлок у брата. — Я не знаю, — честно ответил Майкрофт. —Но он уже не молод. — Мы свозим его к ветеринару, Шерлок. — говорит мамуля. — А теперь поторопись, ты и так опаздываешь в школу. — А можно я тоже поеду с вами к ветеринару? Я хочу быть с Рэдбердом. Их мама даже не посчитала нужным ответить. К ветеринару с ней поехал Майкрофт, он нёс собаку, которая безвольным мешком с костями лежала у него на руках. Диагноз в ветклинике поставили очень быстро, и так же быстро мамуля решила усыпить собаку. — Нет, — возразил Майкрофт. — Не сегодня. Ты не можешь так поступить. Мы должны забрать Рэдберда домой, чтобы Шерлок смог с ним попрощаться. Он ушёл утром в школу, ожидая, что, когда вернётся, собака будет в порядке. Нужно его подготовить. — Нонсенс, — решительно ответила мамуля. — Мы и так в клинике, таская собаку туда-сюда, мы только продлим её страдания. И если придётся прощаться с Рэдбердом, Шерлок потом будет только дольше страдать, — на несколько секунд она задумалась. — Нет, — это было её окончательное решение. — Лучше покончить с этим прямо сейчас. Бедный Рэдберд и так скоро умрёт. А Шерлоку мы купим новую собаку. — Шерлока не подкупить новой собакой. Мы должны забрать Рэдберда домой. Или Шерлока привезти сюда, я могу забрать его после школы. — Вечером у него урок игры на скрипке. Послушай, Майкрофт, мне жаль, но ты ведёшь себя непрактично. Майкрофт просил и пытался договориться, призвав на помощь все знания риторики, которые приобрёл, читая Цицерона, но мамуля была не из тех, кто поддаётся на уговоры, поэтому полчаса спустя Рэдберд был усыплён и избавлен от страданий. Миссис Холмс заплатила и за кремацию, громко заявив, что считает традицию похорон домашних животных в саду крайне негигиеничной. Майкрофт был так зол, что отказался ехать домой в одной машине с ней. Вместо этого он пошёл в город и купил Шерлоку лучший набор для занятий химией, какой только смог найти. Даже когда продавец заворачивал большую коробку в красивую упаковочную бумагу, Майкрофт знал, что подарок совершенно не поможет Шерлоку справиться с неожиданным исчезновением Рэдберда, и уж точно не заставит того простить Майкрофта за то, что он не смог этого предотвратить. — О, так теперь я нелеп, да? — Шерлок развернулся. — Так что же ты здесь делаешь? Зачем тратишь своё драгоценное время? Иди развлекайся с другой своей золотой рыбкой, Майкрофт. Должен быть кто-то, кому это нравится. Ответ вертелся у Майкрофта на кончике языка, но один только взгляд на Шерлока подсказал, что это ни к чему не приведёт. Только не тогда, когда Шерлок в таком состоянии, а именно — крайне взбудоражен, без сомнения, но даже не близко к той опасной границе скуки и усталости, которую боялся увидеть Майкрофт, только переступив порог квартиры, и ещё больше, когда нашёл тот злосчастный джемпер. Скорее всего горизонт был чист. Шерлок прикончит виски и ляжет спать. Не в лучшем настроении, это очевидно, но он уснёт, а завтра проснётся и встретит новый день с новыми загадками, новыми преступлениями, которые необходимо раскрыть, а эта опасная ночь пройдёт. Ведь в конце концов именно этого и хотел Майкрофт, так что он мог считать, что добился успеха. — Если таково твоё желание, — вздохнув, Майкрофт встал с кресла Джона, взял свой зонт и портфель. — Скотч можешь оставить себе. — Алкоголь приносит обществу намного больше вреда, Майкрофт. Уверен, этот факт должен быть где-то в твоих отчётах. — Не сомневаюсь. Но, как ты однажды сдержанно заметил, всеобщее благосостояние тебя не волнует. Шерлок одобрительно фыркнул. По крайней мере, Майкрофт полагал, что это было именно одобрение. — Спокойной ночи, — попрощался он. — Сладких снов, Майкрофт. Майкрофт покинул квартиру и закрыл за собой дверь. Свет в холле внизу всё ещё горел, поэтому, спустившись, Майкрофт его выключил. Расточительство вызывало у него отвращение. Оказавшись на улице, Майкрофт вышел на Мэрилбон-роад, чтобы поймать такси. К своему ужасу, он заметил, что у него трясутся руки. Тогда Майкрофт поступил так же, как и тот момент, когда обнаружил джемпер, спрятанный в коробке, и начал считать. Когда он дошёл до двадцати, дрожи уже не было.