Их Сокровище

       Когда макушки его головы касается чужая рука, Айдэн невольно вздрагивает, вжимаясь в плечи и прикрывая глаза. Его тотчас окутывает страх и паника, что противным комком смешались в груди, подступая к горлу. На голубых глаза выступили слёзы, и он, немо раскрывая рот, молит своих мучителей не делать этого. Прекратить, не уж-то не наигрались?! Но те его будто бы и не слушают, и уже два силуэта нависли над мальчишкой.        Айдэн знает, что ничем хорошим сегодняшняя «игра» не закончится.        Когда это произошло? Когда столь крепкая идиллия, висящая над тремя друзьями, двумя братьями и их соседом, разрушилась невиданным желанием, подпёртым животной похотью? Когда любимые игрушки и увлечения остались позади двадцатидвухлетних юношей, и внимание их переключилось на самого младшего члена маленькой компании? Айдэн задавался этим вопросом каждый день, каждый вечер, когда полумрак помещения нарушался неярким светом из коридора, дверь в который приоткрывалась. Незваные гости, приходящие тогда, когда им угодно.        «Убирайтесь прочь!» — но крик мерк в темноте, стоило той же самой двери в его комнату закрыться.        Они гуляли вместе, они всегда это делали! Но со временем именно Айдэн стал замечать изменения. Когда любители кошек и арбузов больше не неслись на предметы своего обожания, обходя их стороной и кидая лишь короткий взгляд. Когда они, отвлекаясь от дел, интересовались у младшего члена компании, не желал ли тот чего, оправляя неаккуратно уложенный капюшон или прядь, ненароком толкая или просто касаясь того.        Айдэн помнит каждый косой взгляд, жалея, что тогда не смог убежать от него — теперь прямо смотрящего на подростка, который, сжавшись всем телом, смотрит на своих мучителей с мольбой о том, чтобы они одумались. Повернуть бы время вспять! В те года, когда они бездумно веселились, смеясь и в шутку ненавидя друг друга.        Теперь же Айдэн ненавидел обоих больше всего на свете, ничуть не пытаясь скрыть этого.       — Прошу, не надо, — взмолил мальчишка, когда его за руку потянули на себя. Айдэн вынужден привстать, упираясь коленями в кровать и сжимая ладони в кулаки. Противиться? А был ли смысл? Ему, одному против двоих, куда более проворных и превосходящих по силе? Лишь взгляд из-под лохматой чёлки на брата, держащего его за руку. — Крис... Почему?        Крис улыбается — он всегда улыбается. И выглядит каждый раз это одинаково жутко, словно родной брат его является самым настоящим психопатом. Раньше Айдэн не замечал этого, но теперь, когда взгляд узкого, почти что кошачьего зрачка был направлен на него, мальчишке становится жутко и не по себе.        Мурашки мелкой стайкой пробежались по спине, стоило Крису приблизить руку Айдэна к своему лицу. Принюхивается, но зачем — мальчишка не понимает.        — Ты вновь хочешь слышать всё то, что я говорил ранее, котёнок? — вопросом на вопрос отвечает Крис, внезапно притягивая младшего брата к себе, завлекая в объятья.        Айдэн кривится, когда длинные пальцы свободной руки опустились ему на тощий бок, перебирая ими, чуть щекоча и пробираясь под ткань футболки. Лишь недовольное цоканье со стороны разрывает гулкий вой в голове подростка, отчего тот громко выдыхает.        Заслышав это, Крис останавливается, приподнимая голову и оглядываясь в сторону.       — Что случилось, Тэд? — в голосе Криса звучит довольная усмешка, и он, дабы подразнить Тэда, наклонился к шее Айдэна, чуть прикусывая бледную кожу и заставляя тем самым мальчишку тихо заскулить. — Ты ведь знаешь, что сегодня начинаю я.       — Как и в прошлый раз... — тихо, но не без открытого недовольства пробубнил юноша.       — Ты проиграл мне пари, так что смирись, — и вновь едкая улыбка отразилась на его губах, а в ответ лишь прозвучало очередное фырчанье.        Крис никогда не любил долгие прелюдии и делал их, пожалуй, лишь из вредности своему соседу. Утомительно долго стягивая футболку, оставляя на тех местах, что она скрывала, маленькие багровеющие отметины. Его метки всегда болели — особенно после. И сейчас, чувствуя, как даже не губами — зубами тот впивается в бледную кожу подростка, Айдэн кривится, закусывает губу и поднимает голову вверх. Смотрит на потолок, отпуская мысли и надеясь, что это поможет ему пережить и сегодняшний кошмар.        Но именно на этом, пожалуй, заканчивалась самая безобидная часть. Стоило только взглянуть в глаза старшего брата, который привлёк к себе внимание младшего, тот понимает по одному кивку, что от него требуется. Не в первый раз, и вот он, кривясь от отвращения к самому себе, столь слабому и жалкому, не способному дать отпор двум парням, поворачивается лицом к стене, упираясь руками в мягкие, но измятые их вознёй покрывала. Айдэн опускает голову вниз, стискивает зубы и закрывает глаза, прячась от тусклого света настольной лампы и глаз посторонних. Он бы отдал всё на свете, лишь бы остановить это! Но ему остаётся лишь терпеливо не двигаться, пока Крис стягивает с него шорты.        Айдэн прекрасно знает, что брат его — настоящий психопат, посему и не надеется милости с его стороны. Он знает, что никто не может помочь ему! Но всё равно поворачивает голову в сторону смотрителя, сидящего чуть поодаль и наблюдающего. Нет — ожидающего своей очереди, чтобы принести ещё больше боли Айдэну.        Тэд смотрит на них немигающими глазами. Усевшись на другой стороне кровати по-турецки, будто бы почти не моргая, впился взглядом в мальчишку. Недоволен — это читается в его глазах. И даже зная, что это бесполезно, Айдэн всё равно тихо молит того помочь ему. Но, как и всегда, помощь эта не приходит, а фриковатый юноша, не изменяющий своей любви к яркой внешности, продолжает сидеть и ждать.        Как всегда.        А Крис тем временем не перестаёт лопотать: о том, какой его брат милый и покорный, как он похож на маленького и беспомощного котёнка. Вводя в него пальцы, растягивая и не переставая говорить, отчего становится лишь ещё более противно, и Айдэн упирается головой в сложенные перед ним руки, пряча лицо и пытаясь сдержать слёзы, что тошнотворным комком застряли прямо в глотке.        Ему не больно, когда Крис убирает пальцы и вводит в него член. Айдэн даже не кричит — лишь тихо скулит, прикусывая кожу на запястье. Ему не больно, но и не приятно, и из-за этого чувства дискомфорта и инородности в его теле буквально сводят с ума. Он пытается отпрянуть — тщетно, ведь Крис придерживает брата за бока, вдалбливаясь в привыкшее к подобным мукам тело и... и продолжая говорить и говорить, сводя мальчишку с ума.       — Неужто тебе не нравится, котёнок? Ты выглядишь злым, мм? — Крис тихо хохочет, а после, наклоняясь к Айдэну, проводит тому одной рукой по животу, спускаясь всё ниже. — Может, тебе помочь?       — Даже не думай трогать... — начал было подросток, но замолчал, когда рука старшего брата сжала его член, массируя, заставляя заливаться жаром неокрепшее тело мальчишки.       — Вот видишь! Так ведь немного лучше, не правда ли?        Айдэн хочет возразить, но не может; знает, что все его попытки бесполезны. «Так может, так оно будет лучше?» — думает мальчишка, пряча в подушке вырвавшийся из груди стон.        Крис движется в нём быстро, несколько плавно, одной рукой придерживая тело мальчишки, другой помогая получить ему разрядку. Это буквально сводит Айдэна с ума, ведь редко когда кто-то из этих двоих хоть как-то заботился об удовольствии своей маленькой жертвы. А ему самому просто противна мысль о том, что подобное могло доставлять хоть какое-то блаженство.        Но ошибался, и теперь, краснея до самых кончиков ушей, он прерывисто дышит, почти задыхаясь из-за плотной подушки, в которой прячет лицо. Лишь иногда он поднимает голову, чтобы вдохнуть побольше воздуха в грудь, но почти тут же опадает назад, заливаясь протяжным стоном. Это, пожалуй, есть худшее наказание, которое они могли придумать для него.        Излившись в руку своему брату, Айдэн ещё какое-то время находится в прострации. В ушах звенит, и он пытается отдышаться. Лежит так, убитый и измотанный, пока его вновь не поднимают, заставляя принять положение сидя. Перед ним — Крис, вытирающий салфеткой свои липкие от спермы руки. Но даже с этим Айдэн понимает, что кто-то его придерживает за талию, прижимая к своему телу, отчего чужая водолазка вмиг пропитывается потом. Мокрая ткань неприятно прилипает к коже, но подростка то совсем не заботит. Больше его тревожит внезапный укус в шею, болезненный и заставляющий вскрикнуть. У Тэда были острые зубы — запомнил это Айдэн ещё с первого раза.        Тэд не церемонится — просто стягивает с себя джинсы с бельём и входит в Айдэна, резко и внезапно, отчего мальчишка тихо заскулил, опуская голову и чуть отворачиваясь. Если бы не руки соседа, тот бы уже непременно упал набок. Силы его медленно покидают.       — После тебя, Крис, тут просто ужасно, — отметил Тэд, чем вызвал громкий смех со стороны приятеля.       — Может, тогда в следующий раз будешь знать, на что споришь? — юноша довольно улыбается, но сосед лишь усмехнулся, переключая своё внимание обратно на Айдэна.        В отличие от Криса, Тэд не шепчет ему на ухо какие-то пошлые вещи. Вместо этого, закрывая голубые глаза мальчишки ладонью, он заставляет его отклониться чуть назад и припадает к шее. Целует — то сильно прикусывая, то проводя языком. Привкус чужого пота не отталкивал, но и думать об этом Айдэну не хочется — слишком противно и тошнотворно.        Совсем скоро присоединяется и Крис. Холодными от влажных салфеток руками он ласкает тело младшего брата, целуя плечи и грудь, прикусывая набухшие соски и вновь возвращаясь к попыткам доставить тому удовольствие. Но в этот раз он совместил «приятное» с «полезным»: устроившись рядом с ними поудобнее, он приставляет свой член к члену Айдэна и, сжав их в ладони, начинает надрачивать — медленно, но наращивая темп в такт движениям Тэда.        Айдэн откидывается назад, спиной прижимаясь к соседу и чувствуя, как его буквально разрывает изнутри. Тёплые волны наслаждения прокатываются по телу, когда чужие руки и губы продолжают свои ласки, и даже пульсация от члена Тэда не казалась ему столь мешающей. Словно подростка переклинило, и блаженство разносили от каждого толчка и движения ладони.        Когда мальчишка кончает во второй раз, сил у него совсем не остаётся. Он просто облокачивается на соседа, склоняет голову и лишь иногда мелко постанывает. Прикрывает глаза, позволяя «взрослым» доделать свои дела — просто ещё немного, и они отпустят его. Он вновь сможет лечь на кровати, провалиться в сон и сделать вид, что ничего этого не было.        Вплоть до следующего раза.        Стоит влажным ладоням взять его лицо, Айдэн открывает глаза. И тотчас встречается взглядом со старшим братом. Он чуть нависает над ним, не позволяя отвернуться или закрыть веки. Словно бы гипнотизирует, выводит из плена прострации и не позволяет закончить игру раньше отведённого для этого времени.       — Ну же, давай, Айдэн, — проурчал Крис, заглядывая тому в глаза, — скажи, как ты любишь старшего братика.       — Я не...       — Давай. Скажи.        От этого взгляда и от напора со стороны Криса Айдэн лишь ещё больше заливается слезами. Он почти не разбирает картин перед собой, но, захлёбываясь в стонах и собственной слюне, кое-как выдаёт из себя:       — Я старшего брата... Я люблю старш.... старшего братика.        Крис довольно урчит, будто бы самый настоящий кот, и целует Айдэна в взмокший от пота висок. Только вот мальчишку почти тут же тянут за волосы на затылке назад, и сквозь вспышку боли он слышит смешок от брата.        — Ты что, Тэд, ревнуешь? — посмеивается Крис, а после, приподнявшись, через Айдэна приближается к соседу и с улыбкой продолжает: — Мы ведь разделяем эту любовь между собой, разве нет?        Тэд кривится, но не противится, когда Крис целует и его, глубоко и с языком. Айдэн просто не может смотреть, оттого-то и отворачивается, моля всех имеющихся богов и самих демонов о том, чтобы этот Ад наконец закончился.        Когда всё заканчивается, Айдэна кладут на кровать, а сами парни уходят в соседнюю комнату, скрываясь в душе. Мальчишка сквозь пелену сонливости слышит звуки льющейся воды и смех Криса под недовольные возгласы Тэда. Дурачились, подобно малым детям, а после, когда оттуда же, из-за двери, раздались сладостные стоны, Айдэн прикрывается подушкой. Только бы не слышать этого кошмара.        Он уже почти погрузился в полудрём, когда его ноги коснулось что-то прохладное и влажное. Вздрогнув, подросток поднимает голову и видит Тэда, который, принеся с собой тазик с водой, решил его помыть. Он всегда это делает, и Айдэн мог бы уже привыкнуть, но ему каждый раз было одинаково стыдно. И даже теперь, краснея, он позволял соседу привести себя в более или менее нормальный вид. Сил и желания идти в душ не было, но и оставаться в таком виде было неприемлемо.        Буквально через пару минут в комнату возвращается и Крис. По дороге к кровати хватает с тумбы какую-то одежду, — чуть больше нормы, без разбора, — и садится на её край. Приподнимает младшего брата, помогает приятелю, а после натягивает на Айдэна чёрную футболку, бельё. Укрывают его покрывалом, а после Крис, устроившийся сбоку, смотрит на мальчишку сверху вниз и, убрав непослушную чёлку со лба, спрашивает:       — Как себя чувствуешь?        Айдэн хочет скривиться, но вместо этого кидает тихое «нормально». И правда, физически он был вполне нормален, — как-никак, привык, — но грязь с самой души отмыть было просто невозможно.        Крис смотрит на своего брата, а потом, наклоняясь к нему, целует в лоб.        — Я люблю тебя, Айдэн.        В груди каждый раз что-то рушится после этой фразы, и этот случай не стал исключением. Но Айдэн ничего не говорит: просто молча пронаблюдает за тем, как старший брат, с некой грустью во взгляде, поднимается с места и направляется в сторону выхода из комнаты. За ним, повторив короткий поцелуй в щёку, выходит и Тэд. И оба парня выглядят подавленно.        Будто бы жалели о содеянном.        Они каждый раз жалеют.        «Если бы всё случилось по-другому, смог бы я ответить на эти чувства?» — Айдэн задавался этим вопросом каждый день, каждый вечер, когда настольная лампа гасла, погружая комнату во мрак, и даже свет от коридора не просачивался в комнату — дверь была плотно закрыта за незваными гостями, приходящими тогда, когда им угодно.