The story of her youth begins.

1. Впервые это случается – когда она чувствует, будто это что-то еще, – в день, похожий на другие; это бьет её глубоко в грудь, в место, которого никто не касался за всю её жизнь и, думалось ей, никогда не коснется. По крайней мере, не так. Она может поклясться, что смех из Великого чертога слышен в каждом уголке замка, когда Джон подхватывает Брана в его коляске, и они рассекают по чертогу туда и обратно. - Джон, прекрати, мне нужно идти! – кричал Бран, все равно смеясь, пока его двоюродный брат мчался с ним и маневрировал его коляской между столами. - Джон, послушай его. Мира ждет его в конюшнях! – Санса пыталась сделать свой голос серьезным и резким, но улыбка, которую ей не удалось сдержать, смягчила её голос до хихиканья. - Видишь? Леди этого замка приказывает! – предупредил его Бран, так что Джон остановился в конце зала и посмотрел на мальчика. - Тогда я подчинюсь, - сказал Джон. Вскоре он вновь начал бегать, даже быстрее, чем прежде, и Санса почувствовала, что должна уйти с дороги, но он остановился прямо перед ней так внезапно, что она опять подпрыгнула с тихим смешком-вскриком. Годы назад она никогда не думала, что сможет вновь чувствовать себя такой юной, как бывало в один из похожих моментов. - Как желает моя леди, - Джон, новоиспеченный принц Таргариен, Король Севера, шутливо поклонился ей, и Санса попросту закатила глаза. Однако на миг его взгляд стал таким мягким и нежным, и то, как он смотрел на неё, было словно бальзамом для её души. Он дотянулся до её руки и нежно сжал её, и его ладонь вокруг её собственной была такой большой и теплой, его пальцы – сильными, когда он легко пробежался ими по её коже. Его губы растянулись в улыбке столь яркой, что она сравнила его с солнцем, и где-то под её грудной клеткой что-то яростно забилось. Она поняла, что это было её сердце. И затем, спустя даже не одну секунду, он отпустил её и отвел взгляд, чтобы вновь убежать с Браном, прочь из чертога, вероятно, вниз к конюшням. Она осталась там, тяжело дыша; она могла слышать только их смех и свое колотящееся сердце. (Она не знала тогда, что это было за чувство, поэтому просто тряхнула головой). 2. Они так упорно старались сохранять тишину – и так жалко потерпели неудачу. Не было настоящей причины, по которой они, провались всё в семь преисподних, украдкой пробирались в собственную кухню в собственном замке, воображая себя величайшими ворами всех времен. И все равно они хихикали точно дети, несясь через замок. Это было то, по чему Санса скучала годами, пока не воссоединилась с Джоном в Черном Замке. - Ай, не наступай на меня! – вскрикнула она шепотом, и в ответ он фыркнул. - Вот и они. Остатки твоего лимонного пирога, - он приблизился к ней, чтобы прошептать в ухо, и по её шее забегали мурашки, и кровь прилила к лицу. Она поблагодарила богов, что он не может хорошо её видеть при свете свечи, и понадеялась, что на неё так влияло дорнийское вино, которое они вдвоем распили после обеда, а не… что-то другое. Что-то куда более неприемлемое. - И наше вино, - она шагнула к двери, и открыла её так тихо, как могла, но, черт побери, эта дверь была старой и скрипела как семь преисподних. Хихиканье Джона также не помогало. - Так ты хочешь выпить еще? – спросил он с вызовом в голосе, и она обернулась с ответом, но затем его лицо оказалось прямо там, настолько близко, и в свете свечи в его глазах зажглись эти странные искры, заставившие её сглотнуть. И звук был таким громким, что она знала, он мог услышать его тоже. И эта ухмылка блуждала на его губах, о боги, эти губы – она пялилась на них слишком долго перед тем, как вновь посмотреть ему в глаза; но затем она не удержалась, чтобы не посмотреть обратно, и выражение его лица медленно сделалось серьезнее, и его губы разомкнулись. Он собирается поцеловать меня – подумала она, но пугало её другое: она не была уверена, был ли это вывод или её желание. Затем он схватил её за плечи и мягко повернул лицом к темноте кладовой. Находясь позади, он взял её за руки и направил свечу в руке выше, ближе к кладовой. - После вас, миледи, - сказал он, и она решила, что этим вечером не выпьет больше ни капли вина. (Но все закончилось тем, что той ночью они разговаривали, пока он не уснул на ковре в своих покоях. Она расчесывала пальцами его мягкие черные волосы и улыбалась, потому что это казалось правильным). 3. Он вернулся. Он вернулся. Он вернулся. Вся душа её пела этот гимн, едва она увидела из окна своих покоев, как его лошадь въехала в ворота Винтерфелла. Она сбежала вниз по ступеням, через залы, так стремительно, точно вновь была ребенком, бегающим за братьями и сестрами, пока не узнала от своей септы, как положено вести себя леди. Когда она оказалась за стенами замка, она поняла, что забыла надеть пальто; ледяной ветер пробрал её до костей, и холодный снег хлестал её нежную кожу до боли, но он был прямо там, на другом конце двора, ближе, чем когда-либо был за последние три месяца, и он поднял на неё взгляд. Их глаза встретились, и её ноги двинулись без её воли. Он выпустил свою лошадь и побежал ей навстречу. Сансе казалось, что она не видела его прекрасного лица вечность, и когда они столкнулись, она прыгнула в его объятия, обвив руками его шею, как если бы еще долго не собиралась его отпускать. Вокруг себя она ощутила живое тепло его тела и спрятала нос у него на шее, глубоко вдохнув, чтобы почувствовать его запах. Он пах домом. Она слышала его дыхание и вздохи облегчения и могла ощутить, как он улыбается, шепча ей на ухо: - Я держу тебя… Держу тебя… Она повернула голову, чтобы быстро и нежно поцеловать его в подбородок, щеку, висок, лоб и волосы; и только когда она вновь утонула в объятии, она поняла, что их видели все вокруг, но её это не заботило, и она не отстранилась. - Я так сильно скучала по тебе, - сказала она дрожащим голосом, и в нем почти послышалась мольба. Она могла слышать, как он издал тихий смешок, промямлив её имя ей в шею, и холодок пробежался вниз по её позвоночнику, когда его дыхание защекотало её кожу. - Санса… Санса, пойдем согреем тебя, - сказал он наконец и отстранился, но только чтобы снять свои меха, накинуть их ей на плечи и обвить её рукой. Под пристальными взглядами он, обнимая её, проводил её в тепло замка, но Санса едва могла думать об этикете, не когда он здесь, когда он дома. Не сейчас. Всего пару дней спустя она подслушала разговор двух служанок. - Все равно я думаю, что наша леди больна, - сказала та, что моложе. – Должно быть, она испугалась, что принц Джон не приедет вовремя, пока она… - Ох, ты дурочка! – выбранила её старшая женщина, по крайней мере, на два десятилетия старше Сансы. – Разве ты не знаешь, что эти твои проклятые cплетни не принесут добра твоему здоровью? Леди Санса не больна, это всего лишь юная любовь. Ты поймешь, когда станешь старше. Юная любовь. Эти два слова отдавались эхом в её голове остаток дня. Юная любовь. Она не была уверена, что сможет когда-либо влюбиться, и, даже если рассматривать данную возможность, ей и в голову бы не пришло называть это юной любовью. Она чувствовала, будто сильно постарела за все те годы с тех пор, как они покинули Винтерфелл. Юная любовь. Но затем она подумала о Джоне. Юная любовь. Это была она. (Она была рада осознать, что история её жизни не окончилась, когда Великая Война была наконец выиграна. Все еще были неисследованные истории. Быть может, даже куда счастливее). 4. Она пропустила сквозь пальцы шерсть Призрака, так тихо лежащего в снегу у их ног, и Призрак благодарно потянулся за её прикосновением. Она не сдержала улыбки. Мягкий снег, воздух богорощи, наслаждающийся её присутствием лютоволк… И мальчик, которого она любит, сидящий рядом с ней. Она тряхнула головой. Он давно стал мужчиной, но трудно было не думать о нем как о простом мальчике, когда рядом с ним она ощущала себя молоденькой девочкой, беззаботной и счастливой. Санса выпрямилась, чтобы взглянуть на него и обнаружить, что он пристально смотрит на неё с улыбкой и странным выражением на лице. - Он тебя любит, - тихо сказал Джон, и это прозвучало как признание. Мир погрузился даже в большую тишину, и они вглядывались друг в друга слишком долго, чтобы её сердце не пропустило удар. Внезапно она болезненно ясно ощутила, как прижаты друг к другу их ноги, бедро к бедру, и она могла поклясться, что почувствовала, как он легко толкнул её колено. Юная любовь, сказала однажды служанка. (Она задалась вопросом, любит ли он её тоже). 5. Санса чувствовала, будто мир замедлился, в то время как они двигались под музыку все меньшими и меньшими шагами, ближе и теснее друг к другу. Его руки вокруг её талии вели её с такой легкостью, их пальцы каким-то образом переплелись во время песни, и её рука, лежащая на его плече, скользила выше по мере того, как они придвигались ближе. Большим пальцем она поглаживала кожу там, где встречались его шея и подбородок. Когда она взглянула в его глаза, и он посмотрел в её, она ощутила, будто она – сильно влюбленная маленькая девочка, а не леди замка, и он – просто юноша, в чьих глазах видны звезды каждый раз, как он смотрит на неё, а не принц семи королевств. - Тебе, в самом деле, следует пригласить на следующий танец кого-то другого, - тихо сказала она ему, надеясь, что он услышит её низкий голос сквозь оглушающую музыку вокруг. Она вспомнила, что это был их второй танец подряд; еще один был бы неуместным, поэтому она предпочла соблюсти правила вежливости, напомнив ему, что их гости могут почувствовать себя неудобно, если принц не пригласит на танец никого, кроме леди своего собственного дома. - Следует, - сказал он, не разрывая зрительного контакта, и затем он, закрыв глаза, опустил подбородок, чтобы прислониться к ней и пробормотать так тихо, что она едва смогла услышать его. - Я люблю тебя, Санса. Она остановила их обоих в середине танца, и он открыл глаза, точно очнувшись ото сна; на его лице отразилось смущение и удивление, словно он не мог поверить, что только что сказал. Она была уверена, что выглядит, должно быть, также. - Что ты сказал? – спросила она с таким пылом, что это прозвучало больше как выговор, чем полный надежд шепот девушки. - Я… я… - он путался в своих словах и смотрел куда угодно, только не в её глаза. – Прости, я не хотел… я не имел в виду… Я… Мне жаль, Санса.. И именно в этот момент доиграла песня. - Я должен… пойти пригласить леди Гловер, - пробормотал он и отпустил её. Он повернулся, намереваясь уйти, но Санса удержала его за руку. - Джон, - сказала она, и он обернулся с таким страхом в глазах, что ей просто захотелось поцеловать его прямо здесь и сейчас, но тут было много глаз, наблюдающих отовсюду членов благородных домов Севера. – Ты любишь меня, - констатировала она с такой надеждой, таким счастьем в голосе, и все равно он, казалось, не заметил. Он вздохнул и спустя секунду, показавшуюся вечностью, поднял на неё взгляд. - Да, - он кивнул, и его голос дрогнул. – Люблю, Санса. И мне жаль, что тебе пришлось узнать таким образом, я даже не знаю, что… Но она сжала его руку, просто чтобы заставить его, наконец, замолчать, потому что он, очевидно, хотел продолжать извиняться весь оставшийся вечер. Он выглядел удивленным, но не сказал ни слова. - Хорошо, - сказала она и широко-широко улыбнулась ему; всей душой она чувствовала себя так, будто сделала первый в своей жизни вдох. – После того, как потанцуешь и поговоришь с гостями, приходи в коридор наверху. Она получила удовольствие от того, как страх и волнение на его лице сменились удивлением, и затем на нем вспыхнула улыбка, осветившая всё её сердце. - Я приду, - сказал он уверенно. Он быстро оглянулся, чтобы найти гостей. Даже не сделав трех шагов прочь, он вновь обернулся к ней. - Я приду, - сказал он еще раз, как будто Санса не поверила ему с первого раза, и она проглотила смех, когда он ушел. Если бы она так не боялась смотреть на него в присутствии столь многих людей, наблюдавших, как она уходила, она бы увидела, как он провожает её взглядом поверх плеча леди Гловер. И когда он пришел и был всего в десяти футах от неё, она призналась: - Знаешь, я тоже тебя люблю, - и он выглядел счастливейшим мужчиной на земле. Он бережно обхватил её лицо, и их губы были настолько близко; их лбы соприкоснулись, и она почувствовала его дыхание на своей коже. Она не сдержалась и хихикнула. - Могу я тебя поцеловать? – прошептал он, будто до сих пор не мог поверить в то, что происходит. Вместо ответа она сократила между ними расстояние. (Она плавилась в его объятиях и чувствовала, что это было начало настоящей истории её юности. Куда более счастливой).