Здесь и сейчас

-Насколько сильно ты меня любишь? -Литвинова, что тебе нужно? -Почему, если я спрашиваю, то мне обязательно что-то нужно? Вдруг ты меня разлюбила, вот и интересуюсь- кинула обиженный взгляд и отвернулась. Было далеко за полночь. Комнату освещал лишь свет луны, украдкой проглядывающий сквозь облака, и несколько фонарей, находившихся прямо за окнами, которые открывали вид на безлюдную набережную. -Cмотри, листья начинают желтеть. Cкоро осень. Скоро тур. В ответ лишь молчание. -Послушай,-осторожно взяла за руку, взгляд глаза в глаза,- я всегда отрицала дружбу, любовь, привязанность, верность, такую, чтобы на всю жизнь. Так забавно, что ты появилась и всё изменила. Наверное, тебя надо поблагодарить за это, я благодарю, честно, просто не вслух. Даже если ты не слышишь, то чувствовать должна, ты всегда чувствуешь, я-то знаю. Я уверена в этом, потому что я чувствую тебя точно также. Сколько нам лет? Я думала, мы не из тех, кто молодится. Если я права, то период ежесекундного 'ялюблютебя' изжил себя, это не о нас. -Любовь не о нас? -Эти глупости не о нас. Когда ты заставляешь меня поесть, если я забываю из-за работы или насильно забираешь из студии, чтобы я поспала в первый раз за четыре дня, когда я спонтанно прилетаю к тебе на другую сторону материка, потому что больше не могу дышать без тебя, когда ты смотришь со мной футбол или я пять часов жду тебя в примерочной -Никогда ты не ждала меня пять часов -Хорошо, не пять, шесть, неважно, я не то хочу сказать, я просто имею ввиду, что пресловутые словечки о чувствах абсолютно ничего не значат. Можешь никогда не произносить эти три слова десять букв и два пробела, мне всё равно, но если когда-то ты прекратишь звонить мне, интересуясь какого оттенка чёрного купить тебе платье на этот раз или узнавать во сколько я приеду, когда ты и так прекрасно это знаешь, тогда я всё пойму. Ты думаешь я не знаю, что ты делаешь это, просто чтобы услышать мой голос? Я знаю, потому что делаю точно также каждый день. Я могу говорить тебе, что люблю каждую минуту, просто это никаким образом не выражает то, что я чувствую. Я хочу, чтобы у смерти были твои глаза. Знаешь, как у Бродского. Мне было бы не страшно умирать, если бы я видела твой взгляд во время своего последнего вздоха. Я сейчас смотрю на тебя, и мне больше ничего не нужно, правда. Я бы выпила яда вместе с тобой, чтобы мы, как Мастер и Маргарита, смогли обрести вечность. Я надеюсь на небесах нам это удастся, я договорюсь с любым дьяволом, чтобы видеть тебя в ангельском прикиде и с нимбом над головой. -Ну каким нимбом, за наши с тобой делишки, мне дорога в адовый котёл -Глупости, ты слишком красива, чтобы сгореть. -Пойми, я отдам всё, что у меня есть, только бы каждое утро чувствовать твоё размеренное дыхание у себя на шее, отнимать одеяло, которое ты вечно стягиваешь, а потом уверенно доказываешь, что такого не было. Это я называю любовью. Вот сейчас у тебя слезы на глазах и скоро тушь потечёт, а когда это случится, я буду тихо смеяться, а ты не будешь понимать что меня так веселит, потом разозлишься и мы повздорим, потом начнём смеяться и я тебя поцелую. Сначала в губы, потом в шею, а когда приближусь к твоему уху, прошепчу 'Литвинова, у тебя все глаза чёрные' и ты разозлишься на меня ещё сильнее, а я буду смотреть и любить тебя. Здесь и сейчас. Везде и всегда. Без слов.