Забитое

Чёрт, родная, ты мне сейчас так нужна! Мне так нужно сидеть с тобой на скамейке в каком-нибудь дворике и рыдать взахлеб (прости, милая, мне так хочется плакать, во мне столько слёз скопилось, это рвёт на кусочки), потому что, дорогая, я вновь ощущаю этот желчный вкус эгоистичности. Милая моя, я не хочу его больше чувствовать, мне хочется закрыть лицо руками и исчезнуть из этого мира, мне хочется выблевать это чувство, этот день, эти мысли из себя. Дорогая, ты знаешь, самовнушения — такое охрененно-фальшивое слово, потому что ты знаешь, что есть правда, и самовнушение — жалкий туман. У меня свербит в носу, сглатываю липкий ком боли, ненависти, и грудная клетка такая безкислородная, и так остро, до тряски в суставах необходимо сделать затяжку. Никотин — смерть? Боги, да я дышу только с ним, только в эти дымные мгновения ощущая, какой же воздух прекрасный. Дорогая, я так себя ненавижу, Боже, знаешь, как я себя ненавижу? Ненавижу себя до каждой ебанной чёрточки, ненавижу своё тело, которое хочется до глубокой кровоточивости расштопать ногтями, ненавижу мысли, которые хочется вырвать из головы вместе с волосами и черепной костью, ненавижу свою внутренность, от которой тянет выть, хотя горло пиздецки сильно болит. Родная, я просто хочу беззвучно плакать в твоё плечо (знаешь, я так сильно люблю несовершенно-совершенный изгиб твоих плеч), хочу, чтобы ты легко (как умеешь только ты, солнышко) поглаживала меня по спине. Господи, мне так хреново, что глаза вновь сводит с намеченной траектории и тянет к ножам. А я, знаешь, такая трусиха, что желанную, спасительную боль не приму — шрамы не то, что я хотела бы вычертить на своей коже (ненавижу-ненавижу-ненавижу её!). Прости, любимая, что я снова топлю тебя в этой ебаной желчи. Я просто хочу вместе со слезами, вместе с этими дурацкими словами сделать аборт своей возращающейся эгоистичности. Боже, как я ненавижу себя, прости, милая, мне просто так херово. Мне просто хочется глотнуть воздуха.