We got no ship, no crew, how're we gonna get out of this one?

Что делать капитану без его корабля? Казалось бы, не иначе как наслаждаться развернувшимися перед ним просторами очередной планеты, заниматься изучением видов и подвидов, стремиться принести что-то новое в развитие цивилизации. Но что делать капитану, который потерял свой корабль вследствие ошибки? Ошибки, которую он совершил, когда просто доверился… и решил предложить помощь. И ведь бескрайние просторы космоса, что раньше завораживали своей необъятностью необъяснимыми явлениями, сейчас достойно поражают непредсказуемостью и опасностями, скрывающимися на каждой планете, включая и ту, на которой обитаешь ты сам. Но о чем может идти речь, о какой любви к работе или этим самым просторам, если очередная планета встречает тебя без особой любезности, словно дикобраз выставляет иглы, не давая возможности объясниться и даже попытаться дать понять. Но очередное и самое, можно сказать, привычное разочарование капитана Джеймса Тиберия Кирка на данный момент – Спок и уже упомянутая невозможность объясниться. Тяжело осознавать, что не смотря на долгий путь, пройденный плечом к плечу, рукой об руку, сердцем к сердцу, они так и не сумели достигнуть полного понимания. Джим, сидя на каменном выступе, сформированном за долгие столетия из множественных земляных пород, обхватил голову руками. Он слегка массирует, онемевшими от усталости пальцами, виски, а дыхание его, едва слышное, смешивается с запыленным ветром. Он знает, что сейчас им с Чеховым нужно двигаться дальше, искать команду, однако, едва может заставить себя… -------- Поцелуй выходит жадным, но нежным. Спок мягко кусает нижнюю губу капитана, заставляя Кирка лишь жарко выдыхать прямо в губы, прижимать вулканца к себе за талию. Крепко, плотно, бесстыже потираясь бедрами, пытаясь унять возбуждение хоть на долю секунды, и, возможно, прийти в себя. Но Спок совершенно не имеет ни малейшего намерения притормозить или же остановиться. Он крадет дыхание Джима, ласкает его рот горячим языком. - Сумасшествие какое-то… - успевает только и прошептать Кирк, разорвав поцелуй, не имея сил заставить себя посмотреть в темно-ореховые глаза, взгляд которых всегда словно пронизывал его душу. - Да, - Спок едва заметно приподымает уголки губ в улыбке. Второй поцелуй получается еще жестче чем первый, словно Спок не успел насытиться. Они сталкиваются зубами, Джим шипит, чувствуя, как сильные пальцы зарываются в его волосы, чтобы сжать у корней, потянуть до сладкой боли, что простреливает всё тело, концентрируясь тяжестью в области паха. - Это твоя месть мне? – прерываясь на короткие касания губ шепчет Джим, получая в ответ короткую фразу: «Тебе нечем занять рот?» За время начала пятилетней миссии они научились общаться не только словами. Капитан впустил вулканца не только в свою жизнь и сердце, но и разум. А Спок вторгся в его мысли, буквально насилуя, уничтожая, заставляя хотеть продолжения их связи. Это было словно наркотиком для Джима – чувствовать Спока не только в своем теле, но и голове. Он покорно давал читать свои мысли, а коммандер не оставался в долгу, открывая новые грани вулканского сознания. Каждый телепатический стимул заставлял его испытывать буквально физическое наслаждение. И никто из них не произносит ни слова, не позволяет в своей голове появиться ни единой мысли. Тишину прерывают лишь частое дыхание и шелест плотной ткани формы, что обтягивает их тела ровно до того момента, как Спок не прижимает капитана спиной к шероховатой стене, чтобы подхватить его под бедра и заставить упереться острыми пятками в поясницу. Джиму не нужна сейчас долгая прелюдия, он просто желает ощутить коммандера в себе, полностью, осознать, что все теперь будет иначе, что у него не возникнет ни единой мысли сомнения. И вулканец дает человеку эту возможность. Он позволяет расстегнуть молнию на брюках, хрипло стонет в момент, когда пальцы Джима смыкаются на его возбужденной плоти плотным кольцом, и сам стягивает низ униформы с капитана, обнажая бедра, одной рукой удерживая его на весу, другой же жадно оглаживая каждый дюйм оголившейся кожи. Кирк рвано и влажно целует, кажущиеся сейчас такими сладкими, губы, и тихо произносит, прямо в остроконечное ухо, мягко касаясь его губами: - Давай сделаем это. И Спок подчиняется, он толкается внутрь столь желанного тела и входит до конца, Джим жарко выдыхает и подается навстречу, позволяя вулканцу не просто двигать бедрами и задавать ритм, а трахать его. Жестко, вбиваясь внутрь короткими толчками, не давая возможности сделать вдох и становиться оглушенным от развратных звуков шлепков, что раздаются на всё помещение. Оргазм становится именно той конечной точкой их путешествия во взаимное будущее, он заставляет Спока хрипло выдохнуть, сжать зубами кожу шеи капитана, а Джима лишь протяжно застонать, чувствуя, как горячее семя стекает по внутренней стороне бедер, стоит вулканцу медленно покинуть его тело. Они еще несколько минут просто стоят, удерживая друг друга в объятиях, и не важно, что Джим всё еще полураздет, а Спок не застегнул брюки, дверь закрыта и они здесь наедине. Одни всего лишь в комнате, но ощущается, словно во всей вселенной. - Не представляю, что было бы, если бы ты не успел схватить меня за руку тогда…- негромко произносит капитан. Они едва соприкасаются носами, он смотрит в глаза своего коммандера, в то время как вулканец отмечает про себя, что не хочет думать об ином исходе событий и молчаливо не сводит взаимного взгляда. Спок думает, что не представляет, как это…потерять возможность смотреть в эти глаза, цвет которых по его мнению совершенно не похож на цвет ясного неба, как говорят многие. Коммандер имеет свои мысли на этот счет. И порой ему кажется, что если бы кто-то задал вопрос о том, какого цвета глаза его капитана, Спок бы не задумываясь ответил: «Как голубые звезды первого класса светимости, спектральных О и В классов, мне жаль, если вы никогда не видели подобного чуда».