Я сделаю так, чтобы они узнали про страх абсолютно всё

Крыша высотки. Какое прекрасное место, чтобы подумать, не правда ли? Стоять прямо на краю бордюра, ощущая невиданную свободу, которая переполняет душу. Внизу мелькают огни машин, ходят люди, прямо сейчас они спешат куда-то, чего-то хотят. И среди них могут оказаться и те, кто нужен ему. Даже обидно, что проверить это нельзя, не сейчас, по крайней мере. Если они и там, то осталось этим мудакам недолго, он это устроит. Они будут мучиться, не столько от боли, сколько от страха. Двоих уже нет, и скоро до остальных дойдёт, что это не просто так. Тёмный силуэт на крыше крепче сжал в руке что-то, наподобие тёмно-синей тонкой верёвки, и, развернувшись, ушёл назад, готовясь продолжать своё дело. *** - Ну что, за нас? Стаканы с довольно громким звоном ударяются друг о друга, от чего половина их содержимого чуть не оказывается пролита на пол. На бутылку раньше – это бы показалось ужасным, но сейчас мало волнует, главное, что алкоголя ещё навалом, вечер впереди, а любимый человек – рядом. И не просто рядом, а близко. Вот он, тут, полулежит, доверчиво опустив голову на плечо мужчины и беспечно улыбаясь, будто бы ничто в этом мире не может омрачить настоящее. И правда, пока действительно ничто не омрачало. - Нем, - язык у Егорова немного заплетается, видно непривычный он, не старой Совковой закалки. – Я подумал, а почему всё-таки ты меня подобрал? Хоть и коллега, но друзьями хорошими мы никогда не были, а тут встретил в усмерть пьяного и с чего-то решил помочь. - О, Женя, - хохотнул Кирилл. – Я не собирался тебе помогать. Мне хотелось увести тебя от людских глаз, чтобы никто не заметил, как я тебя убивать буду. - За что убивать-то? – обиженно надулся блондин, которого оскорбили в лучших чувствах. – Это, между прочим, ты меня в лужу столкнул, а не наоборот. Я ж не виноват, что ты напролом пёр, да ещё и сбил бедного меня. - Кто кого сбил, - справедливо возмутился Кирилл. – Это мне интересно, как можно было упасть на человека, который обходил тебя по широкой дуге? - Не было такого, - безапелляционно заявил парень, переводя взгляд с ряда бутылок, почти что скрывающих из вида стол, на Немоляева. – И вообще, если я не прав, то в чём справедливость? - Справедливости нет, как нет Утопии, - философски ответил Нем, стараясь придать своему лицу наиболее умное выражение из возможных на данной стадии опьянения. Его старания остались без внимания, на что можно было даже обидеться, если бы не тёмно-карие глаза, сверлящие из-под длинных ресниц. За такие глаза можно было и на край света пойти, и смерть принять по собственному желанию, а уж как бы они смотрелись в виде брелока на ключах, прям красота. - Справедливости точно нет, но зато есть ты, - кажется, хозяин завораживающих очей опять поменял своё настроение. – А ты – куда как лучше какой-то там мистической тётеньки. - Ну спасибо на добром слове, - ухмыльнулся Нем, наклоняясь и мягко целуя вмиг просветлевшего Женьку. - Нем, - отстраняясь, капризно заявил Егоров. – Я гулять хочу. Если мы продолжим вот так вот сидеть и надираться, то ничем хорошим это не закончится, по крайней мере, для меня. - Пошли, - легко согласился Киря, поднимаясь с дивана и только сейчас замечая, что телевизор всё это время работал, посылая лучи добра и попсовой музыки. Надо бы не забыть его выключить, когда придёт время уходить. Собрались они быстро, на удивление сразу выключив и телевизор, и свет, и даже не забыв закрыть окно. Одежда у Женьки была вся мокрая и грязная, поэтому Нему пришлось пожертвовать куртку и джинсы, с хорошего настроения, он даже расщедрился на ремень, ибо джинсы были Егорову безбожно велики. В общем – шло всё просто прекрасно, без каких-либо осложнений, что не могло не настораживать. Когда там последний раз творилось что-то хорошее? Когда Вася умер? Вот точно, если сейчас везёт, значит, потом будет херово. Если бы они осознали эту логику, если бы остались, то, может быть, счастье продлилось чуть дольше. Но кто бы сомневался, что такого не случится? Стоило выйти на улицу, как тут же появилось какое-то странное ощущение, будто бы на них с небес сейчас спикирует Бэтмен и, обвинив в смерти своих родителей, порешит с особой жестокостью. Ощущение было стойкое, но пока что ничего не происходило. Лишь перекати-поле быстро пронеслось прямо перед ними и удалилось за соседний дом, оставив улицу опять пустынным. Ладно, вру, не было там перекати-поля, просто пустынная улица, даже машин слышно не было, лишь в стороне поблескивали с тихим скрипом качающиеся качели. - Только у меня ощущение беды? – решил озвучить их общую мысль Женька, ближе прижимаясь к мужчине, хватаясь за его руку, как за последнюю надежду на безопасность. – Если нет, то гулять я передумал и справедливо решил, что лучше уж завтра проснуться лицом в унитаз и с болящей головой, чем вот так вот мучить свои нервы. - Не бойся, Красное Солнышко, - Нем чуть напряжённо оглядел улицу и попытался понять, что же его беспокоит. – Пошли, если что случится – драпай смело, я тебе даже ключи отдам, чтоб точно в безопасности был. - Ну уж нет, - возмутился Женька, на которого такая «забота» произвела не лучшее впечатление. – Я тебя так просто не кину, и не надейся. Ответом ему послужила тёплая улыбка, за которой тут же последовал несильный тычок в бок, призывающий продвигаться вперёд. И они «продвинулись», направляясь куда глаза глядят, пока это возможно. Но стоило музыкантам сделать несколько шагов в сторону тёмного сквера, располагающегося буквально через дорогу, как прямо перед ними, непонятно откуда, материализовались некие субъекты преступной наружности. Впечатление дополняли блестящие в свете фонаря кастеты, хотя куда уж им было соперничать с лицами «разбойников», которых, при ближайшем рассмотрении, оказалось пятеро. Все как один длинные, квадратные и злобные, будто только что из зоопарка сбежали. - Ох, ты ж, ё моё, - прошептал Женька, выпученными глазами смотря на гопников. – Вот я как знал. - Ребят, что надо? – тем временем спокойно спросил Кирилл, хотя и понимая, чем ему грозит такое столкновение. - Спутницу свою не одолжишь? – грубо заржал один из них. – А то вон как боится, мы её развлечём и, возможно, даже вернём. - Спутницу? – от удивления у Егорова даже голос появился. – А где у нас спутница? - Жаль вас огорчать, ребята, - с ухмылочкой ответил им Нем, которому данная ситуация не нравилась всё больше. – Но у меня нет спутницы, у меня есть спутник, которому ваша компания явно неприятна. Так что может разойдёмся по-хорошему? - Это мужик? – с отвращением переспросил другой «бандит», сверля взглядом Женьку, в котором от этого уже проделывались дырки. – Да ну нахуй. - Заткнись, - прервал его ещё один. – Да всё равно нам, кто они. Гоните деньги, ребятки. - Куда гнать? – сыграл под дурака Немоляев, хоть и понимая, чем это может обернуться. - Так мы глупые? Нормально не понимаем, да? – самый первый гопник шагнул вперёд, замахиваясь кастетом, метя в живот Кире. Но тот резко ушёл вправо и, развернувшись, ударил нападавшего ребром ладони по шее. - Нем, может не надо? – Егорову только и оставалось, что поражённо следить за другом, который встал наизготовку, ожидая новой атаки. - Надо, не надо, а они нас просто так не отпустят, - сплюнул тот, отходя ближе к Женьке. – Чего стоишь, готовься к… Договорить ему не дал неожиданный удар справа. И не просто удар, а нож, с лёгкой руки одного из «бандитов», вошедший прямо в живот Нема. Парень провернул оружие и, вытащив его, всё так же брезгливо глянул на стоящего с распахнутыми глазами Кирилла, которому только и оставалось, что ловить воздух ртом, медленно опуская глаза на рану, из которой сочилась кровь. - Пошли отсюда, быстрее, - обернулся гопник к своим. – Не дай Бог, менты нагрянут. Все пятеро быстро скрылись в неизвестном направлении, оставив музыкантов в одиночестве. - Нем, - Егоров прибывал в неком ступоре. – Ты, это, в порядке? - Чего поумнее спроси, - прохрипел тот, поднося руку к животу, стремясь закрыть рану, но получилось это весьма плохо. – Помоги сесть. Женька закивал, поддерживая Нема за руку, давая спокойно опуститься на мокрый асфальт. Стоило этому случиться, как послышался еле сдерживаемый стон и Киря откинулся назад, скорее всего, ударившись при этом головой. - Может, это, Скорую вызвать? – растерянно спросил Егоров, у которого на глазах умирал тот, кто буквально два часа назад казался таким всемогущим. - Не успеют, - уверенно заявил Кирилл, морщась от очередного приступа боли. – Он мне хорошо засадил, так что уж прости, видно тебе очень не везёт. - Да при чём тут я? – всхлипнул Егоров, до которого начинал доходить весь ужас ситуации. Прямо тут и прямо сейчас умирает тот, кто ему дороже жизни, а сделать ничего нельзя, совсем ничего нельзя. – Умираешь ты, зачем я потащил тебя гулять? Это я во всём виноват! - Женя-Женя, - слабо улыбнулся Нем, касаясь дрожащей рукой щеки златовласого. – Я-то умру, а вот тебе с этим ещё жить. - Что ты такое говоришь, - замотал головой Женя, будто стараясь прогнать плохой сон. Это и правда было похоже скорее на сон, нежели на реальность. – Киря, не надо, не умирай. - О, если бы я мог тебя послушаться, - Нем попытался засмеяться, но тут же скорчился от боли, а из раны, прикрываемой только слабеющими пальцами, кровь потекла ещё сильнее. – Прости меня, если сможешь. После этих слов его глаза закрылись, а рука, которая так и покоилась на щеке у Егорова, безвольно упала. Кажется, это был конец. - За что мне тебя простить? – со слезами на глазах вопросил Женя, встряхивая тело товарища, будто бы это могло того разбудить. – За что, Нем? За что? Чёрт, чёрт! Ты не мог, просто не мог! Слово «умереть» Егоров неосознанно проглатывал, раз за разом встряхивая друга, отчего тот ударялся головой, которая безжизненно моталась, о землю. Но всё тщетно, никто помочь уже не мог, разве что некромант, да и тот душу бы вернуть не смог. Осознание этого факта далось с трудом, но ещё труднее оказалось просто отпустить, наконец, тело, которое всё ещё казалось таким живым. Женя отпрянул, но что-то помешало, будто бы за руку зацепилось. Оно и правда, один из разноцветных дредов Нема застрял в заклёпке его же куртки. Будто бы какой-то знак. - Я это так не оставлю, Киря, - Егоров снял тёмно-синюю нить с головы Немоляева, и обмотал её вокруг запястья. – Я сделаю всё, чтобы они узнали про страх абсолютно всё.