Его муза

"Он смотрел на нее и молчал" — стереть. "Он молча смотрел на нее" — делит. "Он замер, скользя взглядом по идеальным чертам лица, мечтая запустить пальцы в серебристые нити волос, и чтобы она — и только она — смотрела на него также". Мужчина отставил в сторону клавиатуру и придвинул к себе чашку чая, практически неосознанно продолжая купать в нем пакетик, раскручивая между подушечек пальцев белую нитку с листом Lipton'а на конце. Сколько в нашей жизни вещей, которые мы не замечаем? А сколько тех, которые замечать не хотим? Дочерта. Он повернулся на стуле, грея ладони о стенки чашки, а взглядом пытаясь нащупать в полутьме, разгоняемой лишь слабым светом монитора, знакомый силуэт. И вот она. Лежит, рассыпав по подушке светлые, слегка вьющиеся волосы, обнимая тонкими руками одеяло и судорожно сжимая его в пальцах. Брови были сведены на переносице, и возникало ощущение, будто она вот-вот зашипит. Маленькая белая кошка, видящая беспокойные сны. Автор тихо вздохнул, делая глоток чая, а после, отставив кружку, поправил очки. Он поднялся со стула. Подошел к окну и нырнул за шторы, ближе к тонкому прозрачному льду стекла, чтобы прильнуть к нему ладонями. В небе угрожающе нависла над городом полная Луна, будто готовая сорваться с небосклона и шаром прокатиться по, несомненно, самым красивым улочкам. Он ее выдумал. До банального просто, до невообразимого сложно. Продумал до самых последних деталей, до самых незначительных черт, которые никто другой и не заметил бы. Который год Автор думал, что она не настоящая. Что вся его жизнь не имеет никакого отношения к реальности, а лишь хорошо продуманная фантазия, прописанная кем-то на листке форматом А4 11-ым кеглем. От поездки с ней в лесной домик прошлой осенью до последней клетки на теплом шерстяном пледе, укрывающем спинку дивана. Луна ласково светом своим касалась его ладоней сквозь прозрачную оконную грань. Не согреет, но успокоит. Не осветит путь, но укажет на истину, как и все, что происходит ночью. На его плечи осторожно опустились теплые живые ладони, а к спине прислонилась грудная клетка, за которой так жадно, так горячо и так живо колотилось сердце. — Ты опять не спишь, — нежный ласковый голос разрушил магию ночной тишины, возвращая мужчину в тот мир, где он стоял у окна, прислонившись к нему, и смотрел на светящийся в темноте диск Луны, затмевающей собой мелкие точки звезд. Теплое дыхание осторожно коснулось шеи вместе с едва уловимым прикосновением губ. Она была. Она — здесь. Пусть даже если он и придумал ее такой, то разве это может сделать ее менее настоящей? Менее живой и прекрасной? Автор развернулся, обнимая тонкую талию руками и прижимая к себе хрупкое девичье тело. Роса рассыпалась прозрачным бисером на листву. Где-то в кустах промелькнул рыжий лисий хвост. Мужчина сидел и рисовал что-то в блокноте. Вот — нос, вот — глаза и губы. Вот — волосы цвета серебра, стекающие по плечам до груди. Вот — тонкие руки с длинными изящными пальцами, а безымянный огибает белой змейкой простенькое кольцо. Солнце несмело пробовало край горизонта, окрашивая его ярко алым и выныривая из воды широкого озера. А она... Она спала в доме, как маленькая белая кошка, прижимая к груди младенца. И пусть даже он ее выдумал. Но они ведь... Счастливы?