The Idea of Us

      ― Ты идиот, ― прошипел Джейсон, стараясь прожечь Дика взглядом. Особых успехов он, разумеется, не добился. Дик продолжал сидеть на месте, так и не потрудившись снять маску. Или хотя бы надеть рубашку. Верхняя часть его костюма лежала где-то позади него, а на груди белели чистые бинты, прикрывая швы, наложенные Альфредом всего пару минут назад.       ― Прости, это я-то идиот? ― переспросил Дик, уставившись в ответ. ― Я, по крайней мере, держу семью в курсе своих дел.       ― Это вообще тебя не касалось.       ― Ты пытался разобраться с Загадочником в одиночку. В Готэме. Это касается нас всех, ― ответил Найтвинг, пальцами зарывшись в свои волосы и на пробу прижав язык к внутренней стороне губы. Она кровоточила почти весь путь до дома. И, кажется, вдобавок он всё-таки потянул плечо.       ― Да пошли вы. Не нужна мне ваша помощь. Я об этом не просил.       ― Тебе повезло, что мы вмешались. Если бы Стефани не пронюхала о твоих планах и не позвонила мне, ты бы сейчас лежал под шестью футами земли. А можешь представить, что было бы, позвони она Брюсу?       ― Ты ведешь себя так, словно я никогда там не лежал, ― парировал Джейсон и усмехнулся, заставив Дика вздрогнуть и нахмуриться. Неспешно стянув перчатки, он бросил их рядом со своим шлемом и маской. ― И, как думаешь, если бы Брюс вмешался, может, Загадочник не ускользнул бы?       Руки Найтвинга непроизвольно сжались в кулаки. Это было ударом ниже пояса.       ― Он объявится, как и всегда. Долго ждать не придется, ― он заставил себя откинуться на стуле, зная, что Джейсон снова уставился на него.       ― Он мог бы привести меня прямо к клоуну.       ― Знаешь, что, Джейсон? Сейчас ты звучишь прямо как Брюс с этой своей одержимостью Джокером, ― вздохнул Дик. Джейсон, рыкнув, вцепился в спинку его стула, наклоняясь ближе.       ― Никогда не сравнивай меня со старой Летучей Мышью, ― процедил он. ― Мы не похожи.       ― Мы все на него похожи, ― возразил Дик. Мрачное выражение на его лице как будто бы застыло, став больше похожим на гипсовую маску. Он резко развернулся на стуле и вцепился в ворот куртки Джейсона, не давая ему отстраниться. ― Ты ничем не отличаешься от нас, Джей. Может, если бы ты это понял, всё прошло бы более гладко.       Дик прекрасно знал, как важно это было для Джейсона. И что он отреагировал так только потому, что у Загадочника была ценная информация о местонахождении Джокера. Клоун сбежал из Аркхема два месяца назад и с тех пор ни разу не засветился на их радарах. А Харли, оставшаяся сидеть за решеткой, продолжала упорно молчать.       Поэтому удивляться здесь было нечему. Дик даже не сомневался в том, что Загадочник мог что-то знать. В конце концов, у Джокера должно было быть место, где он сможет залечь на дно и встать на ноги. Других вариантов не было, учитывая, что Харли осталась в Аркхеме.       ― Я ухожу, ― обронил Джейсон, вырывая Дика из потока его мыслей. Легко сбросив с себя чужие руки, он выпрямился. Найтвинг поднялся следом, расправив плечи. Даже спустя столько времени ему все ещё странно было смотреть на Джейсона снизу вверх.       В такие моменты он обычно вспоминал, что мальчик, однажды бывший Робином, уже давно вырос и стал мужчиной.       ― Не нужно. Останься, подожди, пока все вернутся. Мы можем это обсудить. Составить какой-нибудь план. Брюс хочет посадить Джокера обратно не меньше твоего.       Не сдержавшись, Джейсон фыркнул. Дик, напрягшись, машинально прикусил разбитую губу.       ― Ты знаешь, что это не то, чего я хочу. Так что не лги себе. К тому же, я не заинтересован в том, чтобы проводить время с семьей. Ваши методы меня только задержат.       Дик снова нахмурился, он не хотел отпускать Джейсона, зная, что тот может исчезнуть на несколько недель. И появиться, когда будет уже поздно. Дик не хотел снова его потерять. Он, черт возьми, терял его слишком часто.       Найтвинг продолжал смотреть Джейсону в глаза, пока тот, наконец, не моргнул. И тогда ― Дик и сам не мог объяснить, почему это произошло, может, в его голове всплыли воспоминания о тех светлых временах, когда Джейсон был младше, ― он снова сжал в руках чужую куртку, снова потянул на себя, но на сей раз тоже подался вперед и поцеловал его.       ― Какого? ― пробормотал Джейсон, несмотря на то, что Дик пытался накрыть его губы своими, и отстранился, недовольно хмурясь. ― Какого черта, Дик?       ― Ты моргнул, ― полушепотом ответил он, наблюдая за тем, как разгладилась морщинка между бровями Джейсона. ― Помнишь, мы играли в эту игру, когда ты был ребенком?       Джейсон, конечно же, помнил. Он помнил, как вечерами он смотрел на Дика до тех пор, пока не начинало жечь веки и приходилось моргать. За этим неизменно следовал поцелуй. Джейсон помнил, как сильно ему хотелось обыграть его, чтобы поцеловать самому. Потому что у него никогда не хватало духа сделать это вне игры. Теперь, оглядываясь назад, Джейсон понимал, как глупо это было. Дик был первым, кто сказал ему об этом. Дик был тем, кто целовал его первым.       Теперь он знал, что его желания могли бы встретить взаимностью.       Но теперь это не имело никакого значения.       ― Ты пытаешься отвлечь меня, ― заметил Джейсон, услышав в собственном голосе неприкрытые злые нотки. Дик растянул губы в хитрой улыбке.       ― У меня получается? ― спросил он, видя, что Джейсон засомневался. Но тот все же отпихнул его от себя, достаточно сильно, чтобы потерять равновесие и снова оказаться на стуле. Дик не успел и вдохнуть, когда Джейсон оказался на коленях между его ног, совершенно упустив момент, когда он схватил его за подбородок и поцеловал.       Целуя Дика, Джейсон почувствовал, как по спине пробежал электрический заряд, прямо как когда он был Робином. Он чувствовал то же влечение, то же желание. Смерть ничего не изменила.       Он провел языком по его зубам, почувствовал вкус меди, когда коснулся к заново открывшейся ранке на чужой губе. Джейсон слышал, как Дик заскулил, и то, как этот звук превратился в приглушенный стон, когда он отстранился и поцеловал линию его челюсти, оставив после себя следы бледно-красного цвета, и ниже, его шею, его ключицы, там, где виднелся шрам. Джейсон помнил его, он был там той ночью, когда Дик едва не сломал себе ключицу. Он смотрел, как на него накладывали бинты, не скрывая своего волнения. Дик улыбался, лохматил его волосы и говорил, что для того, чтобы избавиться от Найтвинга, потребуется нечто более серьезное.       Дик Грейсон всегда был бессмертен в глазах Джейсона Тодда. Не физически, нет, конечно, настанет день, когда и он умрет. Все рано или поздно умирают. Но идея, заложенная в этом человеке, о, эта идея переживет их всех. Джейсон накрыл губами шрам и спустился ниже, к самой кромке бинтов, прикрывающих грудь Дика. Тот откинул голову назад, даже не думая о том, чтобы остановить его. Он никогда не останавливал. Это не было их первым поцелуем с тех пор, как Джейсон воскрес. Это не было первым разом, когда Джейсон касался его. Но каждый раз ощущался, словно первый.       Словно что-то неправильное, что-то нереальное, как если бы Джейсона на самом деле не могло быть здесь.       ― Жестоко было напомнить мне об этом, ― заметил Джейсон, касаясь губами чужих ребер, вместе с этим больно впиваясь в них пальцами, заставляя Дика шипеть. Он усмехнулся, кончиками ногтей проводя по его шрамам. Они складывались в рисунки, напоминающие дорожную карту.       На его собственном теле был начерчен целый атлас.       ― Но это хорошие воспоминания, ― возразил Дик, глядя на Джейсона. Он разглядывал его ещё пару мгновений, пока тот не поднялся на ноги, унося свои поцелуи и прикосновения. Дику хотелось остановить его, но он вовремя прикусил язык. Заставил себя сдержаться.       Хотя, боги только знают, как тяжело было сдерживаться, когда Джейсон был рядом.       ― От них одни неприятности, ― ответил он. Дик знал, что это неправда, но не стал возражать ― на сей раз не стал. Вместо этого он позволил Джейсону наклониться снова, устроил руку на его затылке и поцеловал его. Медленно и глубоко, так, что легкие начали гореть.       ― Знаешь, Дик, ― прошептал Джейсон в чужие губы, отстраняясь ровно настолько, чтобы видеть его взгляд, ― мы могли бы быть счастливы.       Найтвинг почувствовал, как сдавило его ребра, и захотел заткнуть Джейсону рот. Целовать его до тех пор, пока не вернутся остальные, пока их не застукают. Пока они не будут знать о том, какую странную любовь он испытывает к этому человеку, иногда их брату, иногда их врагу. Их мертвому сыну. Их легенде.       Плевать на всё. Если бы это помогло ему оставить Джейсона здесь, рядом, плевать на всё.       Но Джейсон отстранился снова и на сей раз отошел к столу, чтобы надеть свои перчатки. Он спрятал маску в карман куртки и взял в руки шлем, повернувшись, чтобы взглянуть на Дика в последний раз.       ― До встречи, Чудо-мальчик, ― сказал он, мягким, но в то же время дразнящим тоном. Его злость практически сошла на нет. Дик знал, что это ненадолго, что она вернется, но прямо сейчас Джейсон выглядел таким безмятежным. Его злость переплавилась в чувство раскаяния, потому что, если Джейсон был честен, он знал, что они могли бы быть вместе.       И, может, он хотел этого. Та его часть, оставшаяся от призрака мальчика в красном, у которого было будущее. У которого была надежда. Который мог бы вырасти и править городом вместе со своим возлюбленным.       Но это осталось в прошлом. Джейсон не посмел лелеять глупые детские мечты, но, тем не менее, он никогда не отказывался пробовать их на вкус, если ему предлагали. Не переставал терзать себя мыслями о том, что Дик все ещё мог бы принадлежать ему.       Если только один из них когда-нибудь решится перестать быть самим собой.       ― Мы все ещё можем, ― прошептал Дик. ― Просто вернись домой, Джейсон. Останься.       Джейсон бросил на него ещё один взгляд, прежде чем надеть шлем и направиться к выходу из пещеры. Возвращение домой значило не одного только Дика, оно значило всю их семью.       Это значило принести себя в жертву. И Джейсон, черт возьми, был уверен в том, что пожертвовал уже достаточно.