Мы ведь в ответе за тех, кого приучили?
Что такое эти ваши чертовы сигареты? Я уже больше не могу сказать, что ненавижу их. Нет, конечно, я не курю. Но привычка вдыхать этот чертов дым по утрам имеется. Каждое утро. Проходя мимо двери соседа. Там всегда пахнет ими, а заодно и еще пару приличных метров дальше — почему ему не стоится на месте, когда он выходит покурить?! Он вызвал у меня привыкание, и я теперь уже каждое утро с каким-то наслаждением вдыхаю знакомый запах, который проникает в меня, вызывает кашель — я всегда делаю глубокие вздохи, обжигает ноздри — все же есть некоторая неприязнь, но потом сливается со мной. А ведь мы даже не знакомы с этим соседом… Да и зачем? «О, знаете, Вы каждое утро курите напротив дверей 27, 28, 29, 30, 31 и 32, и так получилось, что я прохожу мимо них каждое утро и вдыхаю дым». А он посмотрит на меня немного виновато: «Вы уж простите. Не знал. Впредь постараюсь курить в открытую форточку». А я: «Нет, нет, что вы. Все нормально. Я лишь хочу сказать Вам, что теперь я наркоман, у которого имеется привычка к этому противному, заставляющему поначалу задыхаться, прокуренному воздуху. Ведь я не могу без него». Сосед, конечно, удивится: «Вот как… Простите-простите, я не хотел делать Вас зависимым». На что я обязательно рассмеюсь так, что из глаз непроизвольно пойдут слезы — а он будет смотреть на меня, как на психически нездорового, и улыбаться своими тонкими губами. И только тут я решусь рассмотреть его: низенького, полноватого, с жидкими волосами и розовыми щеками. В руках у него, возможно, будет поварешка — он ведь один живет? Да-да, кажется, один. «Что же получается, — скажет он, — я вас, можно сказать, приучил?» «О да, ваш табак прекрасен, точнее, — я немного засмущаюсь, — дым, табачный дым». «Тогда позвольте угостить Вас моим кулинарным шедевром», — он сделает небольшой поклон, знаете, как в театре, а с поварешки упадет капля и мягко, даже не то чтобы разобьется, впитается в коврик. Да-да, именно коврик — мягкий-мягкий». Я, конечно, соглашусь, и мы мило проведем воскресное утро за чашкой кофе и его не опробованными шедеврами, я пообещаю зайти еще и в ответ приглашу к себе — он тоже пообещает. Мы улыбнемся довольными улыбками котов и разойдемся полные чего-то мягкого, теплого, греющего душу. Мы будем довольные теплые коты. Му-у-уррр… Я выхожу в коридор. На часах 5:00 — это ровно на час раньше, чем я выхожу обычно. Возможно, мои столь дивные осенние фантазии наконец расшатали во мне стержень серьезности и подтолкнули к… В коридоре стоит девушка.Треск. Так бывает, когда ты нечаянно уронил фужер, но на нем лишь небольшая трещинка — это поправимо, с этим можно пить дальше.
Ее волосы коротко пострижены, и заметно, что с утра она даже не удостоила их своим вниманием. Может думала, что никто не застанет ее здесь? Или же — ей наплевать?..Трещинка начинает расти. Как если бы вы выпили уже достаточно спиртного, чтобы уронить фужер еще раз.
У нее тонкие руки и пальцы тонкие и белоснежные, прямо как на фотографиях из пабликов, где все обязательно утонченно красиво, наигранно и гладко. Она напоминает Снежную Королеву: острая и холодная.Чувствую, треск неминуем. По фужеру проходится длинная трещина — как будто от мороза.
— Привет, — здороваюсь я. Она вздрагивает еле заметно и поворачивает голову в мою сторону. Кивает. Я вижу, как без особого остервенения она выдыхает дым и с каким нетерпением делает новую затяжку. — Значит, ты здесь каждое утро куришь? — Она снова кивает. — Что-то не устраивает?Еще чуть-чуть и стакан просто лопнет. Его разорвет хотя бы от того тона, которым она говорит.
— Нет. Благодаря Вам — я теперь наркоман. От вашего табачного дыма, — уточняю тут же. Она замирает на долю секунды и рассматривает меня — будто изначально приняла меня не настолько серьезно, как сейчас оказалось. — Это ведь не случайность, не так ли? — Не знаю. Молчит, а ее глаза продолжают бегать по мне, в наглую разглядывая, из-за чего я немого смущаюсь. — Будете? — протягивает мне пачку, из которой ровным строем на меня поглядывают сигареты. — Нет, спасибо. — Спасибо? — Она заливается хохотом, о котором не так давно мечталось мне, а из ее глаз выступают слезы. — Разве говорят «спасибо», когда предлагают, собственно, вредную привычку? Да еще кто?! — восклицает она, но тут же осекается, за дверью 31 слышится шум, и поэтому дальше шепотом: — Я! Приучившая Вас к дыму табака! — Да-да, — улыбаюсь я, — Вы-Вы, кто ж еще-то.Это что? Кто-то подсунул мне волшебный фужер, или он сам по себе решил заживить свои раны?..
— Позавтракаем? — решаюсь я. — А есть что? — Кофе точно обеспечено. Так как? — Кофе, так кофе. Готовить я вообще не умею. — Я уступаю место, прижимаюсь зачем-то как можно ближе к стене, но ее рука все же задевает меня, а в нос ударяет дым. Я глотаю его, боясь оставить здесь, не желая делиться с кем-то. — Странно это все. А не маньяк ли Вы? — Кто знает, кто знает…Фужер трескается вдребезги. "Дзынь!" — раздается у меня в голове. "Дзы-ы-нь…"