Легенда преступного мира

— Хэй, по­торо­пись там, — про­шеп­тал го­лос пар­ня за спи­ной. Де­вуш­ка встрях­ну­ла бал­лончик крас­ки с ха­рак­терным зву­ком. — По­тер­пи, нем­но­го ос­та­лось, — про­шипе­ла в от­вет она, до­рисо­вывая пос­ледние штри­хи яр­кой крас­кой си­него цве­та. Слож­но бы­ло ска­зать, что это под­рос­тки, ес­ли не су­дить по их рос­ту и зву­ку го­лосов. Па­рень в чёр­ной тол­стов­ке от Nike, тём­но-си­ней рэ­пер­ской кеп­ке с на­шив­ка­ми, ко­торая так по­пуляр­на у мо­лодё­жи, тём­но-се­рых джин­сах и в ке­дах под цвет тол­стов­ки ус­та­ло в оче­ред­ной раз за­катил гла­за и сде­лал нес­коль­ко ша­гов на­зад. А вот де­вуш­ка, ка­залось, бы­ла очень и очень спо­кой­ной, хо­тя по её внеш­не­му ви­ду слож­но бы­ло до­гадать­ся, что это имен­но де­вуш­ка: чёр­ная на­кид­ка-кар­ди­ган с ка­пюшо­ном, ко­торый она на­кину­ла на го­лову и бла­года­ря ко­торо­му её ли­цо нель­зя бы­ло раз­гля­деть в этой тем­но­те, обыч­ные уз­кие джин­сы, чёр­ные крос­совки и скейт, на ко­тором она си­дела в дан­ный мо­мент. Единс­твен­ное свет­лое пят­но в её при­киде — это бе­лые на­уш­ни­ки, из ко­торых в дан­ный мо­мент до­носи­лись зву­ки ро­ка, а один из ди­нами­ков был в ухе де­вуш­ки. — Ты хоть по­нима­ешь, что нам гро­зит, ес­ли нас пой­ма­ют? — Слу­шай, в ка­кой раз ты эту фра­зу пов­то­рил? Со­тый? — те­перь они раз­го­вари­вали гром­че, а де­вуш­ка уже по­вер­ну­лась ли­цом к сво­ему дру­гу. — Не дрей­фь. Прор­вёмся, — она вер­ну­лась к сво­ему де­лу. — Тем бо­лее, что я поч­ти за­кон­чи­ла, ос­та­лось лишь… — А ну сто­ять на мес­те! — прок­ри­чал гром­кий бас, а друзья по­вер­ну­ли го­лову и пос­мотре­ли на ис­точник зву­ка. Их ос­ле­пил яр­кий свет фо­нари­ка. — Вот чёрт! Под­ни­май­ся и де­ла­ем но­ги, — быс­тро про­шипел мо­лодой че­ловек, по­давая ру­ку и по­могая де­вуш­ке под­нять­ся. — Ме­ня отец при­душит, это точ­но. — Бе­ги, я его от­вле­ку, — про­из­несла де­вуш­ка вста­вая на скейт. — С ума сош­ла?! — Быс­трее, Марк! — про­шипе­ла она и на­чала раз­го­нять­ся. В это вре­мя по­лицей­ский был при­мер­но в пя­тиде­сяти мет­ров от прес­тупни­ков. Па­рень рва­нул с мес­та и быс­тро пе­реп­рыгнул бе­тон­ную сте­ну в пол­то­ра мет­ра, ко­торую они выб­ра­ли для ата­ки. — Спа­сибо, Же­нёк, — про­шеп­тал он в тем­но­ту. В это вре­мя де­вуш­ка нес­лась на скей­те к кон­цу плат­формы на не­боль­шом вок­за­ле, где они с Мар­ком в оче­ред­ной раз спла­ниро­вали так на­зыва­емый ван­да­лизм. За­чем они это де­лали? От­вет один — ад­ре­налин. Плат­форма под ко­лёса­ми под­хо­дила к кон­цу, по­это­му Же­ня быс­тро спрыг­ну­ла со скей­та и, взяв его в ру­ки, бро­силась вниз к рель­сам. По­лицей­ский приб­ли­жал­ся, а она ли­хора­доч­но ду­мала, что же де­лать даль­ше, и её взгляд упал на хвост элек­тро­по­ез­да, ко­торый сто­ял на сле­ду­ющем пу­ти. Не дол­го ду­мая, де­вуш­ка заб­ра­лась на кры­шу с по­мощью нес­коль­ких лов­ких дви­жений и спо­кой­но на­чала ид­ти к то­му мес­ту, от ко­торо­го не­дав­но у­еха­ла. Че­рез нес­коль­ко мгно­вений по­лицей­ский под­бе­жал к кон­цу плат­формы, но не по­нял, ку­да де­лась эты дев­чонка. — Хэй, я тут! Пой­май, ес­ли смо­жешь! — со сме­хом прок­ри­чала она и, по­вер­нувшись к не­му спи­ной, пош­ла в об­ратном нап­равле­нии. Же­ня бы­ла уве­рена, что этот пол­но­ватый муж­чи­на прос­то не смо­жет её дог­нать, но че­рез нес­коль­ко се­кунд сза­ди пос­лы­шал­ся шум. По­вер­нувшись, она уви­дела, как по­лицей­ский за­бира­ет­ся на кры­жу элек­трич­ки. Де­вуш­ка бы­ла шо­киро­вана, но её реф­лексы уже сра­бота­ли, а её но­ги нес­лись к го­лове по­ез­да. Как ни стран­но, но по­лицей­ский прак­ти­чес­ки не от­ста­вал. От быс­трой ско­рос­ти ка­пюшон сле­тел с го­ловы Же­ни, и по­лицей­ский сра­зу же уз­нал блон­ди­нис­тую ше­велю­ру. — Ма­каро­ва! Сто­ять! — прок­ри­чал муж­чи­на, а де­вуш­ка лишь улыб­ну­лась. — Как ми­ло, ког­да те­бя уз­на­ют. Кста­ти, хо­тела спро­сить, — она лишь слег­ка по­вер­ну­ла го­лову на­зад, что­бы её бы­ло луч­ше слыш­но, но не ос­та­нови­лась. — А это за­кон­но — ночью на зак­ры­том вок­за­ле бе­гать по кры­ше по­ез­да? Ай-яй-яй, как Вам не стыд­но, гос­по­дин на­чаль­ник. Или вер­нее бу­дет гос­по­дин прес­тупник? — Ты сей­час до­гово­ришь­ся! Ос­та­новись сей­час же! — Ага, вы сна­чала до­гони­те, — съ­яз­ви­ла Же­ня, при­тор­мо­зив, спрыг­ну­ла с элек­трич­ки и быс­тро заб­ра­лась на плат­форму. Ори­ен­ти­ру­ясь по сво­им прош­лым ху­дожес­твам, де­вуш­ка по­няла, что про­бежа­ла нуж­ное ей мес­то с не­боль­шой ла­зей­кой, че­рез ко­торую мож­но быс­тро смо­тать­ся от сю­да. Она толь­ко взя­ла раз­гон, как уви­дела впе­реди ещё двух мен­тов. — Чёрт! — про­шеп­та­ла она и раз­верну­лась, но тут её то­же ждал сюр­приз — ещё трое по­лицей­ских.

***

Полицейский участок был настолько знаком, что, может не все, но точно большинство сотрудников прекрасно знали, что за блондинка сидит в обезьяннике. «Вот, еще одна знакомая морда», — отмечала про себя девушка. Молодой лейтенант прошел мимо КПЗ и усмехнулся. — За что в этот раз? — спросил парень у дежурного. — Макарова-то? Да, как всегда. Хулиганство, вандализм… — ответил спокойно мужчина в возрасте, который сидел за стеклом и заполнял какие-то бумажки. Женя вздохнула, подняла глаза к потолку и закрыла глаза, которые были ярко обведены черным карандашом. Вдруг она услышала хлопок входной двери, с надеждой и одновременно с опасением ждала человека, который на ночь глядя пришел в отделение полиции. Девушка не ошиблась, сделав предположение. Размеренность шагов, одеколон… Все говорило о том, что это был человек, который спасет ее и тут же унизит — ее отец. Суровый взгляд серых глаз, запах сигарет и любимого одеколона, волосы с проседью и уставший вид от недостатка сна. — Начальник, — позвал он того самого лейтенанта, — это моя дочь. Не могли бы вы ее отпустить. — Да, без проблем. Хэй, дашь ключ от обезьянника? — спросил парень, обращаясь к дежурному. Тот без проблем предал связку длинных ключей. — Только начальник предупредил, чтобы это было в последний раз. Иначе, пойдет по статье. И да, убедительная просьба: получше смотрите за дочерью. Так и до убийства недалеко. — Давайте договоримся, что я сам разберусь со своими детьми, — бас Макарова прозвучал безапелляционно, заглушая противный звук отпирания замка и скрип открывающейся решетки. — Пошли отсюда, — произнес он, обращаясь уже к блондинке. Женя гордо встала с грязной скамейки и вышла из КПЗ, даже не удостоив взглядом своего родителя, быстро направляясь к выходу. После часа или двух, проведенных в этом здании, свобода всегда ощущалась по-новому. Свежий ночной воздух вышибал абсолютно все мысли из головы. Не хотелось говорить или думать, но в голове всегда крутился этот дурацкий вопрос: «Ради чего?» Следом за Макаровой вышел ее отец. Сценарий был всегда один и тот же, так что девушка была вполне готова к очередной однотипной лекции своего родителя, который в это время будет нервно курить сигарету, и когда она полностью сгорит, то они спокойно подойдут к машине, сядут в салон и поедут домой в полнейшем молчании, не проронив ни звука. Мужчина уже держит в челюсти причину медленной смерти, достает из кармана зажигалку и преподносит к лицу. Первая затяжка всегда самая длинная и глубокая, для того, чтобы хоть как-то расслабить взвинченные нервы. — Ты хоть понимаешь, как я устал? — классическая фраза, с которой все начинается. — Может ты не догоняешь? Жень, я реально уже задолбался каждый раз забирать тебя отсюда и вытаскивать из этой жопы. Это уже, черт возьми невыносимо. Ты думаешь, что такая крутая, выражаешь свой протест, но это не так, дорогая моя. Ты просто глупая девчонка, которая не понимает всей ответственности, что лежит на твоих плечах, — небольшая передышка в виде очередной затяжки. — Подумай не обо мне, а хотя бы об Алисе. Какой она должна вырасти, глядя на то, как себя ведешь ты — старшая сестра, пример для подражания… А мама… — но сейчас она не даст ему договорить. — А что мама?! Опять начнешь заливать, что она не хотела бы этого?! Да она была единственным человеком в этой долбанной семье, которая понимала меня, а ты даже не пытаешься этого сделать! Тебе пофиг на собственную дочь! А ты задавал себе вопрос: «Почему?» Я даже ответить могу. Потому что тебе проще воспитать Алису так, как ты хочешь, а на старшую пофиг. Подумаешь, какие у нее могут быть проблемы? Взрослая — справится. А вот и нихера! Ты хоть понимаешь, что я мать потеряла два месяца назад?! Да, сука, мне тяжело, а ты что ожидал?! Что все будет как прежде?! — она еще не договорила, но не дала ей этого сделать звонкая пощечина от отца. — Ты — самая настоящая эгоистка, которая не хочет слышать о проблемах других. «Я, я, я…» Это единственное, что ты можешь сказать. Мне противно от того, что моя собственная дочь просто истерит из-за того, что ее не понимают и не ценят. А сейчас ты пойдешь и сядешь в машину, — он сделал последнюю затяжку и бросил окурок на землю. — И запомни: еще одна выходка, и я найду на тебя управу. Можешь поверить на слово. Константин Макаров уверенными шагами двинулся к своему Ford серого цвета, открыл дверь к месту водителя и выжидая смотрел на дочь. Блондинка стояла в шоке, ее щека до сих пор горела, а горькие слезы медленно катились по лицу. Она нерешительно подошла к машине, открыла дверь и покорно села на место радом с отцом.