Кто сказал, что я герой?

       Одинокая квартира освещаемая лишь светом неоновых вывесок, тускло бьющего через окно, единственное окно в этой однокомнатной халупе. Грязные стены, когда-то зелёного цвета, а сейчас лишь тусклая тень давних лет, повидавшие куда больше чем можно себе представить, потолок - штукатурка на котором уже почти вся осыпалась, весь в разводах цвета "ссанины". Нет, нет он не жёлтый, а цвета "ссанины", желтовато - оранжевый, темноватый и отталкивающий, противный. Весь пол, все шкафы, и другая немногочисленная мебель были усеяны банками, окурками, бутылками от самого дешёвого спиртного и таких же дешёвых сигарет. Посередине этого прелестного, "президентского номера", стоял, старый диван цвета "дерьма". Нет он не коричневый, его цвет - это цвет "дерьма", коричневый на грани с серым цвет, в который понамешаны пятна от блевотины, следы от бычков и когтей. Подходя к этому дивану ты думаешь, что сесть на него, это всё равно, что окунуться в полный деревенский сортир. Ну а вишенкой, червивой и гнилой, но всё же вишенкой на этом торте, был потрёпанный жизнью лис, средних размеров, не гигант, но и не коротышка. В его измученном лице нельзя было разглядеть ничего кроме отстранённости и всепоглощающей тоски. А ещё он разбирался в цветах "дерьма" и "ссанины". Именно так начнётся моя история, история моей жизни? А где же грустное соло на пианино, ну то которое, завершит образ бедолаги, которому жизнь уже не в первый раз дала понять, что он не её любимец? (Health- Piano Cover). Ах, вот она, мелодия моей сраной жизни, такая же пропитанная грустью и сожалениями, как и я сам. Я лишь стряхнул видимую только для меня пыль со своей старой гавайской рубашки и поддался вперёд к своему кофейному столику, на котором стояла полная пепельница, стакан и притягательная бутылочка виски, которая была наполовину пуста, а может быть наполовину полна? Никогда не понимал эту философскую хрень, но я знал одно: содержимого этой бутылки не хватит чтобы помочь мне забыться, и дать спокойно уснуть. Я потянулся в карман за своим "сокровищем", когда я стал называть наркоту своим сокровищем? Обычные болеутоляющие при правильном принятии могут дать особый эффект. Вытянув из штанов красную баночку я отсыпал себе в руку три таблетки, а потом закинул их к себе в пасть. Запив их виски я наконец расслабившись откинулся на диван. Я никогда не просил жалости к себе, ровно с того момента как маленький, плачущий лисёнок сорвал с пасти намордник. Но при одном взгляде на меня, такое гадкое чувство как жалость, само возникает в голове. Мир груб и жесток, и я знаю как он работает, в нём нет места жалости. Жалость - это стыд перед животным, только за то, что твоё душевное, материальное или физическое состояние лучше чем у него. Можно долго размышлять об этом, но я уже чувствую как ко мне подступает сон, сладкий сон, который не даёт мне больше купаться в этом бассейне с калом, кровью и бухлом, который называется " моя жизнь". - Надо отлить...- бессознательно бросил я в пустоту, которая уже давно является моей собеседницей.       Тихонько встав с дивана я сделал всего один шаг в сторону уборной, но потом упал на пол. Мне повезёт если я не обмочусь во сне, тем самым вызвав ещё большее разочарование в том, что когда-то мой отец не воспользовался презервативом. Пересилив себя я всё таки встал и шатаясь добрался до ванной. Внутри меня не ждали никакие сюрпризы, мой старый, ржавенький душ, мой туалет без крышки для резервуара слива и зеркало, с большой трещиной по диагонали. От туда на меня смотрел сорокалетний лис с грустными глазами, уставшим лицом и полностью потерянный. Вымученная улыбка появляется у меня на лице. - Ну ты и ничтожество...- но как только я вспомнил, что в отражении стою я сам, то улыбка вдруг исчезла с моих уст. - И когда всё стало так плохо? - с надеждой я спросил своё отражение, думая, что оно мне хоть что-то ответит. Но я и сам знал ответ. Вот простая истина: в какую бы задницу ваша жизнь не завернула, всегда можно вспомнить поворот, когда жизнь завернула в эту самую задницу. Я не могу дать точный ответ когда был мой поворот, скорее всего когда я родился, но помню день когда я провалился в эту задницу с головой. Вот вам ребята, этот день... Джуди Хоппс вешает мне значок на грудь. Как она была горда. Она вытянувшись во весь свой небольшой рост, держа осанку, с высоко поднятой головой посвящала в полицейские, самого на тот момент счастливого лиса в мире. Лиса который, смог победить стереотипы, как и его подруга, лису который смог завязать с тёмным прошлым, лису который окончил полицейскую академию с отличием, первому лису в рядах полиции. Она вешает его мне, Николасу Уайлду. Не передать словами как я был рад в тот момент. Я исполнил свою давнюю мечту, а именно: доказать миру, что не все лисы злые и хитрые. И вот смотря в глаза одному из самых важных для меня зверей в мире, я понял, что похоже забил свой первый гол в ворота жизни!       Что за гол спросите вы? Каждый день жизнь наносит нам удар, мы пытаемся подняться после него и ударить её в ответ, но ничего не выходит и мы опять получаем по морде. Все сравнивают с жизнь с боем, например, жизнь - это бокс. Мы боксируем против жизни на ринге пока не умрём, а когда бой кончается, "судьи" начинают решать, кому отдать победу. Всё просто. Но я не сравниваю жизнь с боем, я уже давно не борюсь за свою жизнь, для меня жизнь игра, вроде футбола. Я не знаю, какой там счёт у жизни, но я помню её первый гол, на первой же секунде начала игры, я назвал этот гол:" Родиться лисом". Хищников недолюбливают в Зверополисе, боятся. Уж слишком долго хищники держали в страхе травоядных, чтобы те стали их любить и уважать всем сердцем. Не все травоядные поддавались инстинктам, но инцидент с горлодёрами помог выявить истинное отношения одних к другим. Не буду вдаваться в подробности, но скажу одно, лисы - это те животные, которые вошли в очень узкий круг зверей, которых недолюбливают и хищники, и травоядные. Лисы созданы дьяволом, они злые и хитрые от природы, у них от рождения есть талант к хитрости и обману, а так же природная смертоносность, ведь они же всё таки хищники. Эта смесь не нравится никому, мир ненавидел меня, а я ненавидел мир в ответ. Вот, что уяснил маленький лис в тот день, когда его не взяли в бойскауты. Были те кого я ненавидел сильно, были те кого я ненавидел по меньше, но всех их объединяло одно, моя ненависть к ним. У меня сложился список зверей, которых я любил, или относился нейтрально, первым кто пополнил этот список стала Марта Уайлд, моя мама. Это была первая женщина, которая полюбила меня всем сердцем, а я любил её в ответ. Вторым зверем в списке была Джуди Хоппс, второй лучик света в моей жизни. Следующий вроде должен идти отец. А его кстати в списке нет, почему?Да потому, что я его знать не знаю, свалил от нас с матерью когда мне было 2 года. Это кстати второй гол жизни в мои ворота. Я никогда не говорил с мамой о нём, да, в детстве любопытно было, но с возрастом я понял, что уйти под предлогом того что ты поехал за лекарствами для больного простудой сына - это точно не то, за что бы я его полюбил. Вот так я и представляю себе своё существование - это игра в футбол с неравным противником длинною в жизнь. Именно поэтому я всем сердцем ненавижу этот вид спорта. Но что не говори, день когда я поступил в полицию, был моим первым голом. Моим первым подвигом, моей гордостью - был этот день, и без этой маленькой, бойкой крольчихи, я бы до сих пор зарабатывал на жизнь аферами и преступлениями. Закончив жизнь с пулей в голове, в тюрьме или в ванной со льдом босса Мафии. Но почему-то сейчас, на окраине города, в дерьмовой квартире, лежа на своём дерьмовом диване и в пьяном бреду думая о своей дерьмовой жизни, мне нравятся эти варианты окончания моей жизни. Это и есть главный гол жизни: моё существование - это "ОДНА БОЛЬШАЯ ШУТКА" над которой я уже затрахался смеяться. Я убил много зверей, плохих и хороших, достойных и тех кто не заслужил смерти. Я шёл со смертью рука об руку достаточно долго, чтобы обесценить собственную жизнь в своих же глазах. И вот я иду по коридору усеянному трупами животных самых разных видов, от медведя до тигра. Иду из последних сил волоча свои лапы по полу, наступая на лужи чужой крови, при этом проливая много собственной, я ранен в правую заднюю лапу, сквозное ранение. Вся морда в царапинах и синяках, левый рукав пиджака был сорван за ненадобностью, лапа перебинтована от предплечья до плеча, повязка на сквозь пропитана моей кровью. Весь торс изрешечён пулями, но бронежилет спас мне шкуру, но мне кажется это всё равно отразится для меня страшной болью в рёбрах, если даже не переломами, но боли пока нет, ведь я, во-первых под болеутоляющими, а во-вторых чертовски пьян. И вот я иду через горы трупов, словно какой-то дешёвый ангел смерти, иду за своей местью, в одной лапе держа свою серебренную Beretta 92 и бутылку скотча в другой лапе, на дне которой ещё плескалась жидкости на пару глотков. Это далеко не конец моей истории, но именно в тот момент я понял, одну вещь:" Я никогда не смогу выиграть у жизни в футбол, но я постараюсь сломать ей ноги в силовом приёме, докажу ей, что я стою этих два тайма, даже если получу красную карточку, а значит удаление с поля, а значит сметь..." И рассказчик из меня не очень, наверное потому что стоило бы мне по меньше пить, а то моя память стала записывать лишь события которые происходят между моими походами в бар, а значит я забываю всё что происходит со мной после шести вечера. А может я никак не могу дать старт моей истории, потому не знаю с чего начать? Скорее всего...