Кто сказал, что я герой?

      Когда пессимизм и самобичевание, стали моим хобби? Я не знаю...       Солнечный свет - это мука, для меня. Он стал чем-то ослепляющим, противным. Единственный источник света, который не вызывает у меня тошноту, это лучезарная улыбка моей напарницы. Угораздило же меня, влюбиться в крольчиху... Жизнь, нанесла ещё один гол по моим воротам, в тот день когда я впервые подумал о том, какая же всё таки прекрасная, эта Джуди Хоппс. Я ненавидел её, за то... за то, что она была совершенством. Смелость, ум, красота, нежность, великодушие, понимание, а так же толика того самого, возбуждающего меня озорства, хитрости. Я мог бы очень долго перечислять её достоинства, в ответ приводя свои недостатки, пытаясь объяснить, почему нам нельзя быть вместе. Ничего, что мы разных видов, мне уже давно было плевать на общество, общество, которое презирало меня с рождения, а я в ответ злил его только своим существованием. А лишний повод позлить его ещё и своей нездоровой любовью, я бы не упустил. Различия в физиологии не пугали меня, я бы что нибудь придумал. Забавно, кого будет представлять лис, находясь в постели с лисицей, на её месте. Я думаю, крольчиха, была бы последней о ком вы подумали. Я страшно хотел её... желал всей своей дикой натурой, её всю : её соблазнительные, округлые бёдра, миленький хвостик, тонкую талию и ушки, которые позволено было трогать только мне. Этот кроличий, святой атрибут находился в полной неприкосновенности, чувствительная зона всей их брати, я знал это, но всё равно, от нечего делать, лапал их, щипал и почёсывал. В первый раз, я вызвал у неё приступ стыда и гнева, но как только она увидела лицо с которым я проделывал это, то перестала возмущаться. Лицо полное кайфа, мечтательная улыбка, прикрытые глаза. Я был как отпетый наркоман, который во время ломки вогнал себе в вену, шприц с героином и сейчас утопал в море блаженства... В то время я уже потерял свою вечную улыбку, утопая в рутине своей жизни, а Джуди, увидев, что хоть одно занятие, пускай даже такое сомнительное, смогло согнать с моего лица грусть и безразличие, терпела мои домогательства. В свою защиту, скажу, что ей это нравилось ни чуть не меньше чем мне, её выдавало: частое дыхание, томный взгляд из под полу-прикрытых век, а так же редкие, почти неслышимые стоны, которые ласкали мне слух. Это было у нас что-то вроде массажа, который я мог начать в любое время, когда мы оставались одни, в нашем кабинете, когда она уставшая сидела над отчётами, у неё дома, когда мы смотрели фильм или просто лёжа молча на кровати. Это всё, чем мог довольствоваться, уже старый для этого дерьма, лис - ксенофил... и мне этого было достаточно, а может я убеждал себя в этом. Меня не волновала, даже разница в нашем возрасте, всё это меркло перед главным фактом... Я был тупо, её не достоин. И всё. Казалось бы, хватай приз и беги, сорвать куш и не думать о последствиях. Может она - подарок судьбы, который я получил за то, что ещё не свёл концы с этой серой жизнь. Я много чего не заслужил и Джуди - это одна из тех вещей. Моя подруга - это принцесса, которая должна достаться герою, достойному, который сможет подарить ей: спокойствие, достаток, семью, а главное преданность. А я? Я не герой, а уж тем более не достоин такого счастья. Я понял, что я не самый достойный зверь ещё в 19 лет, стоя на коленях, возле больничной койки принадлежавшей умирающей от рака матери. Моей мамы... я помню тот день когда она забрала меня из отделения, меня взяли за мелкое воровство, неоднократное... впервые в жизни я увидел на её прекрасном лице, столько горя и обиды. - Я так разочарована в тебе, Ники... - слова моей матери тогда, сказанные мне тогда, с другой стороны решётки, сейчас являются моим девизом. Она внесла залог и меня отпустили, мы шли домой не проронив не слова, молить о прощении было совсем гадким шагом с моей стороны. Тем же вечером она закрылась у себя и тихо рыдала... слёзы родной матери - это то, что не сможет вынести не один ребёнок, и я не вынес. На утро, меня уже не было в квартире, я оставил лишь записку в которой говорилось, о том как я люблю её и сгораю от стыда. Я не знал, что будет с мамой, мне хотелось вернуться, но оставаться там и мозолить ей глаза, не хотелось в двойне. И вот я два года зарабатываю на жизнь как мог, а мог я не слишком законно, потихоньку встаю на ноги, отсылаю матери денег каждое второе число и подумываю уже вернуться в родной дом... как вдруг мне звонят из больницы, говорят что моя мама, моё самое родное существо на земле, сейчас лежит в больнице умирая от рака, не стоит и говорить о том, что для меня это был шок. И вот плача у неё в ногах, проклиная и её, за то что не сообщила раньше, себя, за то что по собственной трусости не пришёл к ней сам и не помог, а так же эту чёртову жизнь, которая закатывала мне один из самых болезненных и позорных голов. И вот моя святая мать, которая ни разу в жизни не согрешила, взяла за мокрое от слёз, лицо своего грешного чада, поцеловала меня в лоб, ох эти нежные, любящие губы, а потом этими же губами, из последних сил, прошептала о том, что прощает меня и очень сильно любит. Вы когда нибудь, держали умирающую мать на руках, ту самую женщину, которая простила вам все ваши грехи, а вы готовы были нагрешит ещё столько же, только бы она была жива, вы смотрели в её остекленевшие глаза, в которых ещё было пара слезинок, понимая, что это ты виноват? Нет? Я очень вам завидую... - Уайлд, ты хоть понимаешь, что превысил свои полномочия, устроив пальбу, пьяный, посередине ночи? - из раздумий меня вырвал усталый голос шефа, а я, стою и смотрю в окно, на утренний город, погружённый в свои мысли. - Да ты спас гражданку, но почему не связался с нами сразу? Почему пошёл туда один, без группы захвата, а потом устроил там настоящую бойню!? Можно было обойтись малой кровью! А теперь у нас нет никого, кто бы мог нам объяснить, для кого эти ребята готовили партию кокаина, у нас есть только заикающаяся проститутка и ты ! Ты вообще меня слушаешь? Уайлд!- я наконец поворачиваюсь к шефу. Моё лицо, как обычно не выражает эмоций, грустные глаза смотрят на него с укором, ну ладно, поговорим. Я, уставшим и хриплым голосом, начинаю разговор: - Тебе нужны ответы, а? Идрис? Ладно, я дам тебе ответы. Почему я не вызвал подкрепление? Наверное, потому что я не хотел беспокоить ребят по пустякам, а может, потому что я не знал, не знал что с этой девушкой, которую я мог спасти раньше избавив её от избиения и от шоу, которое я ей устроил, но не спас, ввиду того, как ты уже успел заметить, я был пьян, я и сейчас пьян. Я не хотел ещё один повод, для сожалений, вроде девушки, которую я не смог спасти. Ты ведь знаешь друг, у меня много поводов напиться, зачем мне ещё один? Я думаю, что мир не рухнет от потери парочки бандитов, которые хотели меня убить. Да, я мог вызвать подмогу, большие ребята в бронежилетах точно смогли бы отделаться малой кровью, накачав этих уродов транквилизаторами. Но тогда, мне было плевать, много или мало крови, главное, чтобы не испачкать свои лапы в крови невинной девушки, той самой "проститутки", которая слышала о том, что Родриго договаривался о встрече с кем-то, сегодня в 9 утра, в доках Веспутчи, склад номер шесть. Так вот сейчас... - я посмотрел на часы, которые висели над входом в кабинет, 8:30 утра. А я ведь хотел лечь по раньше, чтобы не опоздать, а пришёл в участок самый первый. - ... ты можешь послать группу захвата туда. Я разгрёб неплохую кучу говна, "превысив свои полномочия", не так ли? - не знаю, какое впечатление я произвёл на Бого, умного зверя или оправдывающегося дурака, но моя тирада немного остудила его пыл. Он устало распластался в своём кресле, потирая виски. - Трупы пройдут по самообороне, это ведь она была? - он перевёл на меня серьёзный взгляд, я кивнул. Несмотря на всю его брутальность и скверный характер, Бого - был просто лапочкой, который старался избежать смертей и потерь своих товарищей, любыми способами. Идрис, он хороший мужик, если его по лучше узнать, а так же отличный капитан. Шеф устало вздохнул и встал с кресла, поддавшись на меня через стол и упёршись в него копытами, он почти шёпотом сказал: - Ник, как бы то ни было, ты ведь понимаешь, что тебе просто повезло. - ох этот его обеспокоенный, строгий взгляд, он словно папочка, который хочет огородить сынишку от проблем. Где же ты был когда мой батька свалил от меня? - Может быть ты и прав, можно два вопроса? - вяло кивнул. - Можно взять отгул на сегодня? - Нет, в новом кабинете вздремнёшь, а потом за работу. - не сказать, что я был удивлён, да может - это было не справедливо, я и так потратил пол ночи на эти приключения, а другую половину провёл в участке объясняясь перед своими коллегами. Я лишь поднимаю свой измученный взгляд на Бого, надеясь урвать утешительный приз. - Сигареткой не угостишь, морячок? - шеф лишь усмехнулся на это, доставая что-то из ящика в столе. Он достал пачку сигарет, а потом бросил её мне. - Ты же знаешь, у меня всегда есть пачка для тебя. А теперь иди приведи себя в порядок. - криво улыбаюсь. Если бы всё было так просто... Как мы с Идрисом сдружились? Очень просто, нас свёл алкоголь. Отдыхая после трудного рабочего для, в пятницу, я сидел в баре, который находился от участка не очень далеко. Тут ко мне за барную стойку подсел он, ну и мы выпили с ним по кружечке, а потом ещё, и ещё. И вот, я сижу и понимаю, что он хороший зверь, просто к нему нужен свой подход, а он в тот вечер понял, что я не просто наглый лис, который устроился к нему на работу, я гораздо более "интересная персона", как он меня тогда назвал. С того дня мы проводим пятничные вечера вместе, разговаривая о чём угодно или понимающе молчали. Пора сбавлять обороты, немного урезать себя в дурных привычках, может наконец завяжу, построю нормальную жизнь, найду себе кого нибудь. Невольно начинаешь мечтать о не сбыточном, когда сидишь ,с сигаретой в зубах, в кожаном кресле, в своём личном кабинете, с надписью: " Главный следователь: Н. Уайлд". Неплохое было время... На мой взгляд, звери делятся на два типа : те кто строит своё будущее и те кто тратят настоящие, на то, чтобы исправить прошлое. Я же слишком долго плутал где-то по середине... В нелепой рубашке и с хитрой улыбкой на лице. Я вообще хоть что-то исправил, или просто баловал себя иллюзиями о том, что моя жизнь под контролем? Вдруг в мой кабинет заходит Джуди, на её мордочке я мог прочитать лишь гнев и усталость. Я даже не потрудился вытащить сигарету, тихонько пуская дым из ноздрей. Я был слишком уставший чтобы ругаться. Покричи морковка, я отдохну, а потом мы всё обсудим. Она грозно, не спеша подходит ко мне, смотрит в мои усталые, зелёные глаза, а я не нахожу ничего другого, как сказать: - Хэй, как дела пушок? - на лице появляется улыбка, толи от моего глупого приветствия, толи от вида крольчихи, которая готова лопнуть от злости. Тут, она вырывает у меня никотиновую палочку, кидает её на пол, а потом топчет и растирает по полу. - Николас Пибериус Уайлд! Почему я только сейчас узнаю, что ты устроил перестрелку с бандой посреди ночи, не вызвав подкрепления!? Ты что, совсем больной!? И с каких это пор ты куришь!? - я всегда поражался, как такие громкие крики, исходили из такой малышки? Ладно, похоже от разговора не убежать. - С недавних, морковка. Так, ты наверное хочешь поговорить? Давай так... - Конечно хочу, идиот! Ты хоть знаешь, что ты мог... - кладу палец ей на рот. Жестом "шшш", призываю её замолчать. Потом, заключаю её в свои крепкие объятья, вставая с кресла. Уже чувствую как её лапки смыкаются у меня за спиной. Она прижалась щекой к моей груди, тяжело вздохнула и продолжила: - Расскажешь мне всё? - серьёзно спросила моя бывшая напарница. И я рассказал. Обо всём, о моих вредных привычках тоже, всё равно, поздно пытаться потушить огонь, когда ты уже погорел. Зайка слушала меня, ловила каждое моё слово. Её взгляд полный заботы, жалости и обиды, прожигал дыру в моей чёрной душе. - Ты понимаешь, что ты мог погибнуть? А вдруг ты бы и в правду... - нельзя позволить ей расплакаться. Только не сейчас. Глажу её спинку, голову, шепчу на ухо, о том, что всё хорошо, хотя понимаю, хорошего мало. - Но я же живой, я в порядке. - она подняла на меня своё грустное личико. - Ник, неужели ты их всех...?- моя подруга ещё никогда в жизни не убивала, предпочитая резиновые пули и транквилизаторы. - Всех. Скажи, морковка, как я тебе? Посмотрим правде в глаза, я - алкаш, чьи руки по локоть в крови. Как я тебе, настоящий? - да, я понимаю, что могу оттолкнуть её от себя таким поведением. Но пусть лучше она меня боится и ненавидит, чем пострадает из-за моего дурного влияния. - Какой-же ты дурак, Николас Уайлд...- пропел её тихий и нежный голос. Странно. Почему я не одёргиваю голову, уходя от неё, а позволяю ей поцеловать меня. Боже, давай, не думай о том какие приятные её губы, этот вкус... моркови? Неет, не так банально, вкус голубики, моей любимой ягоды. Я сломался, она сломала меня. Поднимаю её к себе на колени, не разрывая этого лёгкого, робкого поцелуя, словно боясь спугнуть его. Я понял, что подсел на неё... Она - "мой самый любимый наркотик". Моя самая дурная привычка. И вот я разрываю его. Джуди отпрянула от меня и начала смотреть мне в глаза, с самой глупой, но счастливой улыбкой, на которую она была способна. Я смотрел в её большие, фиолетовые глаза, понимая, что её уже не "бодают" мои отговорки. Потом, я ещё успею пожалеть об этом, но сейчас...игра началась. - Джуди Хоппс,...- она посмотрела на мою морду, на которой играла хитрая улыбка, давно я её не показывал ей. Морковка, подняла на меня полный надежды взгляд, она думала, что вот, её призрачное счастье, опять разрушится об отмазку непреклонного лиса, который как мог, игнорировал её чувства, но он сломался. Бесхарактерный урод... - ...это ты так, к должности помощника следователя подмазываешься? Я бы тебя и так взял. Но ценю твою карьерную хватку. - я рассмешил её. Немного посмеявшись, она обняла меня за шею и прислонилась к моему носу своим, прикрыла глаза. Вот на что похожа истинная любовь - так стойко переносить мой перегар. - Да брось, ты же любишь меня? - прошептала она мне прямо в губы. Ты знаешь, что надо ответить... - А я и не скрывал этого. - я поцеловал её, глубоко и страстно. Проигрывать, так с блеском и треском! Игра окончена. Я проиграл. В тот день я забил в свои ворота, но не жалел об этом. Пока что...