07.07

«Мой самый лучший День Рождения — это когда тайчо в качестве подарка разбирает все бумаги сам» — коротко и по существу. Она даже и не знала, что ответить на такой вопрос. Каких-то особенно запомнившихся примеров не было. Да и… все дни рождения Исэ Нанао, как правило, проходили по одному сценарию. По мере приближения заветной даты Нанао каждый раз сожалела о том, что их обществу никогда не пришло в голову пойти по пути императорской Японии, где некогда у каждого жителя был только один День Рождения — День Рождения Императора. В их случае это, конечно, был бы День Рождения Короля Душ, если у него такой имелся, но сути дела это не меняло. Нанао с удовольствием бы не отмечала эту дату вовсе или отмечала бы, но в любой другой общий праздник. А не в Танабату. Вечером седьмого дня седьмой луны согласно многовековой традиции многие спешили устраивать свою личную жизнь. Любование фейерверками, на фоне тёмного звёздного неба, или же прогулки по праздничным ярмаркам, совместные походы к маленьким святилищам, чтобы повесить на бамбуковые ветви пожелание-тандзаку, — всё это обычно совершалось в приятном сердцу обществе. Исэ Нанао уже давно именно по причине такого глобального празднества завела привычку не отмечать День Рождения в этот же вечер. Из вежливости, естественно — Танабата была одним из самых излюбленных праздников, и вряд ли кто-то хотел упускать его атмосферу. А Нанао приглашала друзей на выходные. Впрочем, иногда получалось и так, что к моменту выходных подходило время праздновать день рождения капитана, и восьмой отряд гулял с невиданной силой. И сам вечер седьмого июля оставался бы для неё из года в год абсолютно обычным, если бы за ней не увязывался Шунсуй. — Нигде не написано, что в обязанности капитана входит проводить вечер дня рождения лейтенанта вместе с ним, — Нанао с громким хлопком закрыла книгу. Не подайся Шунсуй назад, она бы, несомненно, поймала между страницами его нос, но реакции капитана можно было позавидовать. — Но нигде и не написано, что не входит, Нанао-тян, — он расположился за её столом напротив своего лейтенанта и уговаривал её пойти с ним… — Куда? — В том, как она выдохнула этот вопрос, читалось столько смирения, сколько, наверное, не снилось и самой милосердной Каннон — Шунсуй пытался добиться её согласия уже не пять и не десять минут. — Нанао-тян согласна?! — Капитан просиял. — Этого я еще не… Но они уже выходили из кабинета, её рука в руке капитана, тянущего Нанао за собой настойчиво, но нежно — Шунсуй определенно избрал самый правильный подход к этой любительнице поработать. На ходу гасили свет, ловили упавшие от их порыва листы бумаги со столов, Нанао едва успевала хвататься за ручки дверей и закрывать их. Они очень спешили. Сценарий из года в год был таков. Менялись детали, варианты того, как он добивался совместной прогулки, пункт назначения, но итог оставался неизменным — вечер своего дня рождения Нанао всегда проводила в компании Кёраку Шунсуя. Любуясь ли фейерверками над каналом в каком-нибудь из районов Руконгая, разглядывая ли звёзды подальше от освещенных территорий, поедая сахарную вату на ярмарке, подсматривая за пожеланиями друг друга, начертанными на тандзаку. В вечер, когда над их головами по мосту из сорок, наведённом через Звёздную реку, спешили навстречу влюблённые ткачиха Орихиме и пастух Хикобоси, Вега и Альтаир, здесь на земле, теряясь среди сотен земных влюбленных, отчего-то рядом были Нанао и Шунсуй. И общество одного было желанно другому, как не было бы общество никого иного. И к тому моменту, когда астрономы возвещали наступление восьмого июля, Нанао успевала увериться, что каждый её день рождения абсолютно лучший. Сейчас они лежали на склоне какого-то холма на цветастом хаори, которое её необычный капитан всегда носил поверх официального. Шунсуй прилёг сразу. Нанао сдалась примерно тогда, когда услышала, как из-под широкой шляпы, которую в какой-то момент капитан натянул на глаза, начало доноситься тихое похрапывание. Она откинулась на спину и устремила взгляд на россыпь звёзд над собой. Большой летний треугольник. Грациозный Лебедь, широко раскинувший свои крылья Орёл и маленькое драгоценное кольцо Лиры с самой яркой звездой летнего ночного неба. — Ну как, идут, нэ? — шляпа поползла вверх, и притворявшийся спящим капитан, пошарив рукой по траве, сорвал колосок и зажал его между зубами. — Кто идёт? — непонимающе осведомилась Нанао. — Ну, Пастух и Ткачиха, друг к другу, — любознательный взгляд серых глаз застыл на лейтенанте, ожидая её ответа. Девушка всмотрелась в Млечный путь — может ли быть, что в этот день звёзды действительно чуть ближе? С её губ слетел лёгкий шёпот: — Тайчо такой глупый… — Но Нанао-тян тоже… — она не успела даже возразить, как он пояснил, — … она же всё-таки взглянула. Вопреки обыкновению, она просто улыбнулась и промолчала — тишину летней ночи нарушать было лениво. Лениво? Возможно, влияние капитана, так вальяжно расположившегося рядом с ней. Вечером седьмого дня седьмой луны согласно многолетней традиции Исэ Нанао загадывала желание. Одно единственное и очень важное. А ещё она единственный день в году верила в приметы, которые гласили, что тот, кто проводит вместе Танабату, не расстаётся в этом существовании.