По дороге в закат Есть долина одна, Где убитые спят...
Поднимаю глаза к небу. Оно слишком темное, почти черное, но на бесконечном полотне можно различить багровый, словно венозная кровь, цвет. Кровь? Мне нравится топить людей в этом темно-рубиновом вине, оно пьянит сильнее любого алкоголя, дурманит сознание. Вырывая душу уже из обессилевших человеческих тел и утопая в их предсмертных стонах, чувствую себя на изломе мира. Небо смотрит на меня единственным болезненно-зеленым глазом. Фальшивая луна на уродливом небосводе - отражение прогнившего мира? Пожалуй... Эта реальность будто перевертыш, словно я вижу истлевшую Вселенную изнутри. Оглядываясь по сторонам, замечаю лес. Мертвый лесной массив, я уверен, что ветви деревьев ни за что не согнутся даже под самыми сильными порывами ветра. Опускаю глаза, под ногами шелестит серо-зеленая трава, она кажется безжизненной. Здесь все кажется безжизненным, как во время штиля. Делаю свой первый шаг по этому неприлично смешному мирку. Я знаю, что это всего лишь мой сон, но я не помню, с каких пор меня стали посещать подобные видения. Да и неважно все это. Уверенно иду вперед, не оглядываясь назад, я чувствую, что позади меня снуют бестелесные тени. Постепенно перед моим взором всплывает человеческая фигура, до этого ее здесь не было. Ускоряю шаг, мне, во что бы то ни стало надо узнать, кто этот человек и почему он здесь. Приближаюсь к посетителю своего сна, он неподвижно стоит на берегу реки. Невольно замираю, всматриваясь в чернеющую водную гладь, она манит к себе, будто молит захлебнуться в ней. Вновь перевожу взгляд на своего гостя. Он поворачивается ко мне лицом, и больше я не могу сделать и шага. - Здравствуй, брат. Помнишь меня? Я не могу ему ответить, потому что его здесь нет, его здесь просто не должно быть. Он делает шаг ко мне. - Молчишь? Неуверенно делаю шаг назад. Лоб покрылся испариной. Я хочу ему ответить, но не выходит. Делаю еще пару шагов назад и спотыкаюсь о камень. Почти падаю, но он ловит меня и держит за локоть. - Куда же ты? Останься со мной. Чувствую, как рот наполняется соленой жидкостью. До боли знакомый вкус. Кровь? Подношу дрожащие пальцы руки к губам. Рот залеплен засохшей кровью. - Позволь, я помогу тебе. Он дотрагивается пальцами моих губ, бережно раскрывает их, раздирая налипшие сгустки алой крови. Из уголков рта стекают багровые струи. - Так лучше, правда? Изо всех сил трясу головой, пытаясь проснуться. Расиэль все так же держит меня за локоть. - Ты не проснешься. Давясь кровью, пытаюсь ответить ему, что он ошибся адресом. Здесь не его мир. Но вместо слов из легких вырываются лишь хрипы. - Наверное, хочешь сказать, что я мертв? Что ты собственными руками убил меня? Пусть так, но я жив в твоем сознании, и буду продолжать жить в твоей памяти, что живет в самых темных закоулках твоего мозга. Он отпускает меня, и я проваливаюсь в бесконечную пустоту. Резко сажусь на кровати и оглядываюсь по сторонам. Прямо передо мной комод темного дерева, рядом с ним висит зеркало в полный рост, над головой привычная хрустальная люстра, слева окно, плотно зашторенное тяжелыми бархатными портьерами, справа возле двери кресло. Сквозь узкую щель пробивается едва заметный луч лунного света. - Это был всего лишь сон. Я вновь ложусь и вглядываюсь в темноту. На кресле сидит темная фигура. - Что ж, начнем сначала? Здравствуй, брат. Помнишь меня? Силуэт встает, затем медленно приближается к изголовью кровати. Снова резко сажусь, но холодная мертвенно-бледная рука прижимает меня к постели. Я не хочу ему отвечать и упрямо продолжаю сверлить взглядом его лицо. Расиэль убирает от меня руки и отходит к окну, он рывком раздвигает шторы, и лунный свет заливает комнату. В молочно-белом сиянии замечаю, что на голове брата нет короны, тем лучше для меня. Он тяжело вздыхает. - Какое яркое солнце, правда, брат? Солнце? Но за окном ночь, а на безоблачном небосводе сияет серебристый диск луны. Расиэль вернулся в кресло и, взяв в руки бутылку вина, наполнил до краев фужер. Замечаю, что руки брата словно иссохшиеся, а кожа на них болезненного бледно-зеленого цвета. Расиэль залпом опустошает бокал.Выпей - коль с живыми не пьется! На пороге сна Сказка лишь одна: Что живому луна - то мертвому солнце…
- Снова побежишь от меня? Я не намерен ему отвечать, молча, встаю с постели и выхожу за дверь. Где-то справа от себя слышу укоризненный вздох. Поворачиваюсь на звук: Расиэль стоит, прислонившись спиной к стене и сложа руки на груди. - Хватит, тебе не сбежать от меня. - Довольно. Оставь меня. - О. Ты удостоил меня ответом. Я хотел лишь поговорить с тобой. Убеждаю себя в том, что это всего лишь сон и быстрым шагом направляюсь вдоль длинного коридора. Позади слышу тихие шаги. Прохожу мимо нескольких дверей, дальше, к лестницам, мне нужно выйти из замка. Вдруг все звуки позади меня стихают. Брат стоит прямо передо мной. Он улыбается какой-то восковой улыбкой. - А что, если не сон это вовсе? Не обращая на него внимания, иду дальше, прочь из особняка. Открываю двери и вновь проваливаюсь в бесконечность. Открываю глаза, но сразу жмурюсь, в лицо бьет яркий солнечный свет, немного привыкнув, я оглядываюсь по сторонам. Вокруг лишь залитая солнцем долина, такая живая, даже не верится. Может я просто уснул здесь? Все мои надежды рушатся в тот момент, когда я замечаю одинокое дерево, стоящее неподалеку от меня. В его тени сидит человек, облокотившись спиной о ствол и склонив голову набок, он, не отрываясь, смотрит на меня. В силуэте я вновь узнаю своего брата. Расиэль неспешно встает и идет ко мне. - Бел, ты не понимаешь, тебе не сбежать из этого мира, потому что я здесь хозяин. Это мой мир. Интересно, с каких пор убитые люди становятся хозяевами чужих снов? - Чего ты хочешь? Он улыбается, снова эта восковая улыбка. - Неужели ты не понимаешь? Я хочу жить. - Я ничем не могу тебе помочь. Я поднимаюсь на ноги и иду прочь от него. - Бел, постой. Я не позволю тебе проснуться, пока ты не выслушаешь меня. - Вздор! Ты лишь ночное виденье, моя фантазия, если угодно. Я не хочу слушать тебя. - Я подожду, у нас впереди целая вечность. Нет, это у меня впереди целая вечность. Мое сердце пропускает удар. Поворачиваюсь к брату лицом. - Говори. - Поделись со мной своим телом. - Ты мертв, этого не изменить. Быстрым шагом удаляюсь от него. Вдалеке замечаю солнечные блики на воде и слышу плеск. Почти бегом добираюсь до берега озера. Взглядом погружаюсь в сапфировую глубину. Нутром чувствую рядом с собой движение. - Бел, я… прошу поделиться со мной телом. Он встает рядом со мной. В воде я вижу отражение двух одинаковых людей, разница лишь в длине волос. - Видишь? Я – это ты, а ты – это я. Для тебя ничего не изменится, если ты пустишь меня в свое сознание. Я обещаю, что буду лишь созерцателем. Мне становится смешно. - Я уже сказал, что ты мертв. Чего же боле? Тебе нечего делать в моем мире. Когда я поверил в сказку плода собственного воображения? Он подходит еще ближе и наклоняется к моему уху. - Бел, я простил тебя… - Мне не нужно твое прощение. Я не жалею о том, что совершил. В голове роятся мысли и перед глазами все плывет. Я медленно опускаюсь на песок, обхватывая голову руками. Как же все это похоже на безумие. - Соглашайся. Ты ничего не теряешь. Чушь, не верю ни единому его слову. Но что мне делать? Я не могу проснуться, у меня просто не выходит. Не может же быть правдой то, что это он не дает мне проснуться. Он ведь давно умер, так? Так почему… Я поворачиваюсь к нему лицом, хочу что-то сказать, но Расиэль рассыпается кровавым дождем. Вокруг меня лишь лужи крови. Я внимательно всматриваюсь в алую поверхность и вижу лишь свое отражение. Я тону взглядом в пунцовой пучине. Затем снова проваливаюсь в пустоту. Вновь открываю глаза, учитывая опыт прошлых своих пробуждений, оглядываюсь по сторонам, но вокруг никого. Облегченно вздыхаю. Я в своей комнате и не вижу ничего необычного. Я лениво поднимаюсь с кровати и иду к зеркалу. Вглядываюсь в отражение и не узнаю себя. В подтверждение моих мыслей человек в зеркале задирает кофту. На обнаженной коже явно видны шрамы и рубцы. Поднимаю взгляд и с ужасом осознаю, что волосы у человека в зеркале длиннее, чем должны быть. Касаюсь рукой кончиков волос, но отражение не спешит повторять за мной. Вместо этого человек в зеркале широко улыбается. В моей голове проносятся чьи-то слова:«Бел, ты проиграл этот бой…»