Фарфор в юбке

      На письменном столе среди исписанных жёлтых листков горит одинокая свечка. На её свет летят ночные мотыльки и бьются об оконное стекло. В широком шкафу с прозрачными дверцами, на второй полке, рядом с любовно перевязанной стопкой неотосланных писем стоит фарфоровая леди. Куколка совсем небольшая, в нежно-кремовом платье с тонкими кружевами, вьющимися чёрными локонами, робко выглядывающими из-под шляпки-чепчика, с маленьким букетиком нарциссов, прижатым к груди. Она уже долгое время стоит на самом видном месте — над пыльной коробкой с неизвестным содержимым, напротив картины Ван Гога, а точнее её копии. Кажется, «Звёздная ночь».       Каждый раз, то есть всё время, когда она смотрела на холст в дешёвой раме, леди казалось, что небо, хоть и нарисованное, совсем не похоже ни на звёзды, ни на ночь. Это было похоже на старые драгоценности: золотые цепочки, браслеты, искрящиеся тёмные камни, по цвету напоминающие неряшливые кляксы. И всё это лежало в воображаемой шкатулке, скромной деревянной рамке, на серой стене.       Леди мечтала увидеть настоящее ночное небо, то, что было не в захламлённом кабинете, а на улице, справа за стеклом, в которое бились ночные бабочки.       В форточку подул прохладный ветер, и дверца шкафчика со скрипом открылась. Звук был очень неприятным, таким близким и громким, что хотелось зажмуриться. Но куклы не умеют. И она смотрела, смотрела в чуть теплящийся язычок пламени, на разбросанные по столу листы и в темноту, что так манила свободой.       Юбки отзывались мягким шорохом и вновь замолкали, облегая тонкий стан фарфоровой куклы. Нарциссы что-то шептали и качали бутонами, словно уговаривая, настаивая на тихом сумасшествии. А ветер… Ветер ждал её, протягивал свои большие руки, поднимая тонкие тюлевые рукава.       И она покачнулась ему на встречу.       На одно мгновение, во время полёта, она захотела расцеловать холодные ладони, которые обещались её поймать… но то было лишь мгновение.       Леди, почти забыв о картине, с надеждой и немой мольбой смотрела в сторону окна. Не было ни звёзд, ни луны. Не было и мотыльков — о стекло бились крупные капли дождя.       Среди заляпанных воском листков догорал огарок одинокой свечи.

***

      Утром открылась вторая дверца стеклянного шкафа. Хозяйка вновь подвязала стопку конвертов, пополнившуюся двумя бумажными свёртками. Больше некому отправить слезливые признания, вопросы и рассказы о жизни. Жить не хочется. Горько усмехнувшись, бросает взгляд на пол около самого шкафа…       В пыльной коробке, рядом со старой фотографией маленькой девочки и её любимой куклы, на горстке черепков лежал крошечный букетик жёлтых нарциссов.