Нельзя спасать тех

Бакугоу злиться, но старается не сорваться. В очередной раз покупает в магазине какой то хлам, с пустыми руками не навещают больных, а Мидория не просто больной, он сумасшедший. Мидория просыпается с чувством обреченности, нахлынувшей апатией и презрением к себе. Миллионы раз он просит прощения у Катсуки, за то что не смог спасти, за то что пытался. Деку уже и не знает что поделать, ведь его попытки заранее обречены на провал, Каччану не нужна помощь, и уж тем более от Изуки. Катсуки и правда его не понимает, но старается, слушает внимательно каждое слово и пытается хоть что то поправить, достучаться в конце концов до этого придурка, но Мидория как всегда непоколебим, Мидория просто не хочет верить. Деку красит волосы в зеленый и обречено вздыхает, там, где то в другой вселенной, он такой. Деку шепчет, Катсуки не слушает, не хочет. - Я спасу тебя, Каччан. - Мне не нужна помощь. Мидория просит прощения и обнимает Бакугоу совсем чуть-чуть, плачет навзрыд и умоляет схватиться за протянутую руку, Катсуки обнимает того в ответ и просит не забывать про настоящее. Они не понимают друг друга, не желают понять. Изуки не спит неделями, отсыпается месяцами, нарочно перегружает свое тело, лишь бы уснуть рано и на долго. Коротко объясняет, что там он спит, пока живет здесь, и наоборот. У Мидория вечно сломанные руки, перевязанные бинтами раны и тридцать три несчастья в придачу. Сам же Деку соткан из маленьких нитей безумия: речь-полный бред, видения галлюцинации. Бакугоу слушает, внимательно, сжимая руки так, что белеют костяшки. Ему очень хочется врезать, этому чертовому Деку, но он отчего то не может. Засыпающий Мидория слишком хрупкий, и в голове у него только одни мысли, Катсуки даже привыкает, немного. Спасти Каччана - сберечь Деку. Проснувшийся Изуки ревет в три ручья, кричит и зовет Катсуки. Когда тот приходит, Мидория успокаивается, плачет, уже в крепких объятиях, не так долго и болезненно. Шепчет на ухо Бакугоу просьбы не умирать и рассказывает бесконечно долго про свою-другую вселенную, говорит что там, ему Катсуки, угрожает опасность, и что его обязательно надо спасти, в любом случае. Каччан же слушает, внимательно, гладит по голове глупого идиота и обещает не умирать. Изуки не может спать, в кровати лежит часами но ни как не может уснуть. Пьет таблетки горстями, и засыпает на слишком короткое время, не хватает даже на то, чтобы найти Бакугоу. И тогда Мидория понимает, нельзя жить в двух вселенных одновременно, как ни старайся, нельзя. Одну придется оставить для других. Выбор Изуки очевиден, он ведь должен спасти того, кто меньше всего хочет быть спасенным. Катсуки устает безумно, пашет не на одной работе, ибо нужно кормить не только себя, но и одного чертового шизика. Возможно он мог бы сбросить Деку на его пресловутую мамашу, она ведь с радостью за ним посмотрит, но он, отчего то не может так поступить. Когда он возвращается, Мидория встречает его полный слез и отчаяния, снова и снова говорит о своем, другом Каччане, который сейчас в опасности, которого надо спасти. Бакугоу гневается, но терпит. - Если это я, мне не нужна помощь. После таких слов Мидория смотрит слишком уж пристально, и улыбается так спокойно. Это даже как то смешит, наверное. Но сегодня Катсуки никто не встречает, комната пуста, бесконечные бумаги чисты, и на них сегодня нет зарисовок и чертежей по спасению Каччана, из другой вселенной. Бакугоу сжимает руки так, что на ладонях остаются полумесяцы, падает на колени, и желает уничтожить весь этот мир, сию же секунду. Катсуки кричит, потому что Изуки его оставил. Оставил, чтобы спасти. Деку бесконечно часто говорил о том, что там, в другой вселенной, его имя означает быть бесполезным, и что прозвище это, ему дал Бакугоу. Деку больше не хочет быть бесполезным...