Тебе решать

Почему ты ничего не делаешь, Кэл? Почему? Эта мысль сверлила мозг остаток вечера, захватывая в плен его рассудок и не сдавая своих позиций даже под воздействием алкоголя. Как он скучал по тем временам, когда мог держать все под контролем, ссылаясь на запретность своих чувств и желаний, помня, что она счастлива в объятиях своего придурка-мужа. Что она счастлива. Но что-то изменилось, что-то надломилось за эти ужасные дни. В ней, в нем, в них обоих? Разобраться слишком сложно. И слишком противно поглощать виски, глотая его напополам с собственной трусостью. Ключи так близко, прямо под рукой, а дорога столь знакома, что можно вести даже с закрытыми глазами. Жажда увидеть ее, прикоснуться – непереносима. Джиллиан замерла на пороге, окидывая его растревоженным взглядом покрасневших глаз. Осматривая, исследуя, убеждаясь, что он цел и невредим. Только после этого облегченно выдыхая и молча отходя в сторону, впуская незваного гостя внутрь дома. - Будешь кофе? Нет сил на простую пустую вежливость, на искреннюю заботу – всегда. Вымученно улыбнулась, наблюдая, как он нервно опускается на диван и тут же соскакивает, мечется, подбирая верные слова. - Джилл, я… - Что-то случилось? Что-то с Эм? Маленькая, мягкая рука опустилась поверх его ладони, накрывая ее. Согревая. По капле передавая с теплотой свою уверенность, усталое спокойствие. Слишком сложно, Кэл. С тобой всегда сложно. Просто сделай это. - Нет, с ней все в порядке. И с фирмой тоже. Я приехал поговорить с тобой. - Тогда я слушаю. И снова этот ступор, совершенно не свойственная ему робость. И слова, что просто не желают слетать с губ, одновременно обжигая его язык. Быть может, и смысла нет говорить, впустую сотрясая воздух? Он не силен в хороших словах и поступках. Так почему бы просто не показать ей, что он чувствует, чего он хочет от нее, на что готов? О том, что все вышло из-под контроля, она поняла первой, еще до того как его руки стальным кольцом сомкнулись на ее талии. В глазах решимость и что-то большее. То, что переворачивает ей душу. Собрав по осколкам свою самую спокойную и доброжелательную маску, Джиллиан улыбнулась и сделала попытку остановить его, плавно опуская ладони на плечи. - Не нужно, Кэл. - Я.. - Прошу тебя, не нужно. - Я люблю тебя, Джиллиан. Чем сильнее становилась ее пугающая, отстраненная доброта, тем меньше оставалось в нем страха и сомнений. К черту все границы и преграды. Нужно было сделать это уже давно. Нужно завершить это сейчас, пока не поздно. Пока еще не поздно. Однако после признания все не стало на свои места. И Фостер не торопилась бросаться к нему на шею, роняя слезы и раскрывая душу. Не спешила даже открыться ему, отводя взгляд и пряча на мгновение лицо за волосами. Настраиваясь для чего-то. - Не думаю, что нам стоит вступать на эту кривую дорожку, мой хороший. Джиллиан покачала головой и вновь сделала попытку отстраниться. Вскинула на него взгляд, лишенный улыбки и ласковых чертиков. Глаза практически черные, потухшие, пропитанные болью. Кажется, что еще немного, и она захлестнет ее с головой. Отчего хотелось прижать ее к себе лишь сильнее, укрыть от этого озлобленного мира. Уберечь. Но она не позволила ему сделать этого, моментально пресекая попытку сблизиться, и вновь отворачиваясь. Так, что его губы практически дружеским жестом скользнули по ее щеке. - Кэл, остановись, прошу тебя. Ее тихий шепот разрывал ему сердце. Ее манящий аромат, мягкость кожи, близость алых губ затягивали в свои сети, дурманя, сводя с ума. Вынуждая проигнорировать ее просьбу. Прижимая к себе все теснее, Лайтман почувствовал, как тонкие руки настойчиво упираются ему в грудь, тщетно стараясь удержать дистанцию между их телами. - Моя Джиллиан... Едва слышно, одними губами ей на ухо. Отчего по ее телу, сжатому в объятиях, промчалась легкая дрожь. Лайтман настойчиво, но в тоже время непривычно нежно коснулся поцелуем виска Джиллиан, скользнул губами по щеке, спускаясь к шее. - Я действительно люблю тебя, Джиллиан. Я не обижу тебя. Никогда. - Серьезно? Судя по всему, это его опрометчивое заявление было единственным, что могло придать ей сил, чтобы вырваться из столь желанных объятий. Пришлось с силой сжать ее предплечья, удерживая от побега. - Нет, Лайтман. Хватит. Остановись! Этого не будет. - Джиллиан, послушай… - Нет, это ты меня послушай. Если ты меня действительно любишь, то пусть не будет никаких нас. Иначе ты просто уничтожишь меня, Кэл. Ты даже не замечаешь этого или попросту не придаешь значения, тому, как после каждого твоего безумного выкрутаса я разваливаюсь на куски. И если я как-то могу выносить это со стороны лучшего друга, то это совершенно не значит, что смогу снести от того, кого люблю... Ее голос дрогнул на последнем слове, произнесенном совсем тихо, едва различимо. Фостер имела право злиться на него, кричать, закатить скандал с оправданными проклятиями в его адрес. Но она даже не повысила голос, выдавливая из себя слова на пару со слезами. Не в силах под его убитым взглядом добавить что-то еще, Джиллиан затравленно мотнула головой, отвернулась, уткнувшись невидящим взглядом в сереющую пустоту за окном. - Просто уйди сейчас, и нам обоим со временем станет лучше. Уйди. Это все, о чем я прошу тебя. Прозрачная капля, не удержавшись на тонких ресницах, скользнула по щеке и рухнула вниз, украсив рукав его рубашки темным пятнышком. Она больше не отстранялась, не пыталась вырваться, понимая всю тщетность подобных попыток. Просто ждала и надеялась, что он услышит ее. Именно это осознание и помогло Лайтману преодолеть зудящее желание встряхнуть ее, привести в чувство. Повернув к себе лицом, стереть поцелуями дорожки от слез. Черт! Это то, что он считает верным решением. То, что хочет он. Но не она. И если Кэл сейчас проигнорирует эту просьбу, то потеряет ее навсегда. Готов ли он перечеркнуть все ради одного признания, что возможно все же вырвется за выстроенные ею барьеры? Одной лишь ночи? Ради единственной вспышки, что сожжет дотла все соединяющие их ниточки? Лайтман разжал руки, запоздало сознавая, что от его захвата на светлой коже Джил, скорее всего, останутся синяки. - Прости. Больше не хватило сил ни на что. И он буквально вылетел за дверь, не удосужившись даже притворить ее за собой. Выбежал, терзаемый одной лишь мыслью - она боится его. Черт возьми. Она его боится! Фостер так и осталась стоять посреди гостиной, оглушенная и раздавленная. Уткнувшись взглядом себе под ноги, бездумно изучая рисунок напольного покрытия. Глотая слезинки и кусая раскрасневшиеся губы. Порыв ветра ворвался в дверной проем, принося с собою первые дождинки, но растерял свой напор уже на полпути и вскоре с треском и вовсе захлопнул дверь, убираясь восвояси. От громкого звука она словно опомнилась. Подняла ладони, скользнув ими по плечам, что еще хранили тепло его ладоней. Коснулась лица, скрывая боль за щитом из тонких пальцев. - Так будет лучше. В пустоту, самой себе. Чтобы услышать и попытаться поверить самой. Она сама не понимала, как смогла устоять перед его признаниями. Видя его искренние чувства, его смятение, его боль. Лайтман раскрылся перед нею, отбросив свою броню из шуток и цинизма. И на мгновение ей больше всего на свете захотелось прошептать ему о том, как много он значит в ее жизни. Броситься на шею. Раствориться в его сильных руках. Но в кои-то веки разум оказался сильнее сердца. Эти отношения либо вознесут ее на алтарь счастья, либо превратят в пепел. И сейчас Джиллиан была не готова рисковать. Хоть раз в жизни она должна была подумать о себе, чтобы, в конце-концов остаться с ним же рядом, защищая от самого себя и тех ошибок, что он не может не совершать. Нужно просто потерпеть, выждать время, освобождая в груди место для этой боли. Она не пройдет, Джиллиан это уже проходила. Но со временем она сможет привыкнуть к ее присутствию. Он сделал все, что мог. Открылся Джиллиан. Признался в своих чувствах. И для чего? Чтобы лишний раз убедиться в том, что просто не может принести добра ни в чью жизнь. Чтобы осознать, что вероятнее всего положил конец самому дорогому, что было в его жизни, не считая Эмили, – их дружбе, которая, казалось, могла бы быть вечной? Довольно. На этом стоит просто остановиться. На этом нужно остановиться. *** Бывшая жена смотрела на него со смесью любопытства и осуждения, кривя губы в подобии усмешки. Нетронутый виски так и стоял на столике, позабытый обоими. Впервые за долгие годы Лайтману было паршиво, но при этом не хотелось забыться, отмахнувшись от проблем. Единственное, чего ему хотелось – найти выход. Найти правильный выход из этой проклятой ситуации, которую он сам и устроил. - Ты издеваешься? Ты набросился на Джиллиан, которая еще не оправилась от потери подруги, со своими признаниями, а после вообще бросил одну в нестабильном эмоциональном состоянии? Я ничего не перепутала? Ты что, совсем спятил, Лайтман?! Зои буквально полыхала праведным гневом, не позволяя ему вклиниться в эту яростную тираду с объяснениями. Кажется, сегодня его никто не готов выслушать. Кэл тяжело вздохнул, кривясь и даже не делая попытки огрызнуться. Зои несло на волне возмущения, но если кто-то и может помочь ему со всем разобраться, то только она. - Да она правильно сделала, что послала тебя ко всем чертям. Особенно после того, что ты натворил за этот год. Уж не знаю, что у вас двоих там стряслось, но со стороны казалось, что ты очень изощренно и настойчиво мстишь Джиллиан за что-то. Господи, да ты буквально ходил по грани, чуть ли не вытирая об нее ноги со своей проклятой фирмой! Я видела ее лицо после одной из этих сцен... И знаешь, я удивлена, что Джиллиан вообще так долго оставалась с тобой. Наверное, она любит тебя сильнее, чем я когда-то. - Она меня боится, Зои. - Еще бы. И правильно делает! Ты порядочная скотина, Кэл. Эгоист и мерзавец. Это та часть тебя, которую ты так усиленно выставляешь напоказ. А еще бросаешься циничными замечаниями, нарушаешь личные границы, вечно контролируешь и суешь свой нос в то, что тебя совершенно не касается. И давишь, давишь, давишь! Так откуда ей знать, что ты изменишься? Что, сменив статус с подруги на невесту, она не останется в том же положении? - Ты же знаешь, что я могу быть другим. - Знаю, но даже мне сейчас сложно в это поверить. Зои напряженно потерла лоб, подыскивая нужные слова. - Объяснись с Джиллиан по-человечески. Не набрасывайся на нее с признаниями, выбивающими почву из-под ног, а спокойно разберитесь с тем, что происходило с вами в последний год. Напомни ей, что Кэл Лайтман может быть не только грубияном и собственником, не только защитником угнетенных, но и просто человеком, которому не чужды эмоции. Который не меньше ее боится того, что будет дальше. Которому тоже может быть больно. И позволь ей решить, что будет дальше. Главное только, чтобы ты сам был к этому готов. *** Мелодия телефонного звонка разлилась по гостиной, вырывая Джиллиан из пучины раздумий. Даже не нужно было поднимать трубку, чтобы догадаться, кто может беспокоить ее в столь ранний час. Фостер покачала головой и осталась на месте, вслушиваясь в настойчивые сигналы. После традиционного приветствия на автоответчике раздался голос Лайтмана. - Джиллиан, пожалуйста, выслушай меня... То, что я сказал сегодня, не было глупой шуткой или всплеском эмоций. Нет. Я очень давно осознал, что чувствую к тебе. Только не мог признаться. Потому что боялся. Боялся потерять тебя, боялся сломать тебя, разочаровать. Потому что ты идеальна, Джил. Ты, черт возьми, единственный реально существующий ангел. И ты права в том, что все, на что я способен, так это переломать тебе крылья. - Эти ложь, притворство, боль, что мы видим каждый день. Вся эта человеческая грязь. Они не проходят бесследно, оседают где-то глубоко внутри. И я так устал от подлости и ненависти людей друг к другу. Наверное, отчасти из-за этого я и стал таким прожженным циником. Чтобы никто не мог добраться до меня. Не захотел... - Вот только после того, что случилось с Клэр... Я внезапно осознал, что устал бежать от самого себя. Устал от того, что столько раз хотел помочь и не мог. От осознания того, что нам обоим не с кем разделить ни свою, ни чужую боль, что подкатывает к горлу, настигая в тишине пустеющих по вечерам домов… В телефонной трубке раздались помехи, скрип, тихий шорох. Входная дверь тихонько отворилась. Кутаясь в теплый кардиган, Джиллиан замерла при входе с кружкой горячего кофе, изучая взглядом встрепанного Лайтмана, сидящего на пороге ее дома с телефоном наперевес. В этот раз он не стал рисковать и касаться ее, бесцеремонно вторгаясь в личное пространство. Рухнул на диван. Встрепенулся, замер на самом краю сидения, подавшись вперед корпусом. Весь облик - как натянутая струна. В глазах - решительность, нервозность выдают только пальцы, то сжимающие кружку с обжигающим напитком, то ослабляющие хватку. - Я слушаю тебя. Джиллиан оперлась спиной о стену, пряча свою обеспокоенность за опущенными ресницами. Ожидая продолжения его сумбурной обличительной речи. - Мне не пятнадцать лет, Джил, и уже даже не двадцать. Слишком поздно меняться, у меня просто не получится стать другим человеком. Я не могу обещать тебе того, чего не в состоянии сделать. Я буду невыносим порою, буду срываться, испытывать твое терпение, устраивать скандалы и провокации. Соваться со своим контролем. Ты и сама знаешь это. Я не хочу, чтобы ты жила в мире иллюзий. Но тебе не нужно бояться меня. Я скорее шагну с крыши небоскреба, чем еще раз причиню тебе незаслуженную боль или разочарую тебя. И сейчас я просто прошу тебя рискнуть и довериться мне без каких-либо обещаний невозможного. Кэл поднялся, отставляя в сторону нетронутый напиток, и приблизился к Джиллиан, осторожно касаясь ее подбородка и приподнимая лицо. Вглядываясь в ее глаза, в которых эмоции лихорадочно сменяли друг друга. - Решать только тебе. Возьми себя в руки, опомнись. Не делай этого, - кричало сознание, перебирая в памяти самые едкие моменты их прошлого. Ладонь Джиллиан устремилась к его лицу, замерла на уровне щеки, проводя пальцем по напряженным губам. Не то отыскивая на них улыбку, не то рисуя ее своими нежными прикосновениями. Не сводя внимательного взгляда с ее потемневших глаз, смотрящих на него с какой-то отчаянной решимостью, Кэл рывком подхватил ее на руки. На ощупь, наугад, шагая так осторожно, словно от любого резкого движения она могла рассыпаться в пыль, отыскал путь в спальню. Открыв дверь плечом, он осторожно опустил свою драгоценную ношу на кровать, накидывая поверх легкое одеяло. И тут же лег рядом, обхватывая Джиллиан рукой, привлекая ближе к себе. С облегчением ощущая, как она послушно опускает голову ему на грудь. - Спи, - выдохнул Кэл, легко касаясь губами ее лба. - Я не стану засчитывать этот твой ответ. Не буду использовать сумбур, что навел в твоей душе себе на пользу. Но мы вернемся к этому разговору позже. Наощупь Фостер отсыкала его вторую ладонь, замершую в нескольких сантиметрах от ее талии, с немой благодарностью пожимая его руку, переплетая их пальцы. И после секундной заминки придвинулась ближе, устраивая их сцепленные руки у себя на животе. Одним днем, одной пламенной речью ничего не исправишь, Лайтман прекрасно понимал это. Но она дала ему шанс и это было более чем достаточно. Больше, чем он рассчитывал. И это значит, что они продолжат этот разговор позже. Когда она будет готова, когда они оба будут готовы двигаться дальше. И когда это случится, это будет только ее решение.