***
- Хару! Когда они покинули спортзал, Макото окликнул его сзади. Ввиду того, что девочки и мальчики были разделены для занятий физической подготовки, Класс-1 Харуки и Класс-2 Макото объединились. - Отличный бросок! Выставив правую руку вперед, он обгоняет Харуку. - И что же он называет отличным броском? Это был последний и единственный его бросок. Все остальные были заблокированы. Задумавшись о том, мог ли Макото сказать это с сарказмом, он смотрел ему в отдаляющуюся спину. Макото оглянулся. - Следующий урок – музыка. - Что еще за оправдание? Быть может, он подумал, что Харуке стало любопытно, почему тот спешил. Макото был не единственным, кто бежал. Все из Класса-2 находились в спешке, произнося в один голос: «музыка, музыка». - Нанасе… Услышав свое имя, тот обернулся. Шиина Асахи выбежал из спортзала. Однажды на вступительной церемонии он вел себя слишком фамильярно, сказав нечто вроде: «Ты из тех людей, у кого не так много друзей, хах», - он преследовал его все время с того самого дня. И во время сегодняшней игры он также пасовал лишь Харуке, хотя тот его даже не просил. Как только он настиг его в легком шаге, Асахи шел рядом, пытаясь опереться. - Как тебе мой подбор? Он говорит о подборе из-под кольца? Даже если он спрашивает «как тебе», Харука мог лишь ответить тем, что тот сделал прыжок. - Было круто. Он говорит то, что хотят услышать. Быть может, это его удовлетворит. И если это так, то прицепится к кому-нибудь еще. - Хе-хе. И правда. Ну, ты успешно испортил все мои пассы. Его волосы странно заострены, а брови сужены по краям. Абсолютно против школьных правил. И что бы ни говорил учитель, он отвечал всякий бред, вроде «они такие после сна». Кончики его заостренных волос были на той же высоте, что и голова Харуки. - Почему бы тебе не присоединиться к баскетбольному клубу. Ты ведь хорош в этом, Шиина. Это бы уберегло его от проблем, начни он заниматься полезным видом спорта и сделай он что-нибудь со своей прической. Так раздражает, когда эти колючки едва не выкалывают глаза. - О, Нанасе, да ты в курсе. Неа, я раздумывал над тем, что рано или поздно меня пригласят. Но у нас также есть и плавательный клуб, поэтому я в тупике. Асахи посещает плавательный клуб Бандо, и он также участвовал в предыдущем соревновании. Он гордо говорил о том, что превзошел Харуку во время эстафеты по плаванию на отборочных. Харука же считает, что если он хочет похвастаться, то пусть делает это где-нибудь еще. Здесь не о чем говорить. Кроме того, если их диалог зайдет слишком далеко, что бы он намеревался сделать? Не то чтобы он не понимал того чувства, когда желаешь скрыть свое превосходство, по крайней мере, немного, но это палка о двух концах. Разумеется, Харука вовсе не помнил Асахи. - Нанасе-кун! Шигино Кисуми бежал с освежающей улыбкой. Он также из Класса-1. Ввиду того, что состоит в баскетбольном клубе, он занимал главенствующую позицию в недавнем матче. - Прости, что не пасовал. И что говорю это только сейчас. Он двинулся в сторону Кисуми, который все еще тяжело дышал. Такая вещь, должно быть, задевает гордость баскетбольного клуба. Из-за игнорирования им слов Кисуми о пасе, он исключал возможность передачи мяча, пока не столкнулся с Макото. - Все в порядке. Это был удивительный бросок, неправда? Как насчет вступления в баскетбольный клуб? Кончики острых волос по-дурацки закачались. - Он не вступит. И я, и Нанасе уже заняты. Так ведь, Нанасе? Оставив вопрос о занятости, он в любом случае не намеревался заниматься клубной деятельностью. Ведь это сократит его время пребывания в бассейне, и на данном этапе он не видит смысла заниматься чем-либо, кроме плавания. Такие вещи как баскетбол – на что они ему? Беги и бросай. Какой в этом смысл? Если все это ради наслаждения над исходом игры – в таком случае времени, проводимого на уроках физической подготовки, достаточно. - Асахи тоже был удивителен. Ты ведь сделал больше всех подборов? - Ну да. Погоди, почему ты так фамильярничаешь и зовешь меня по имени? Даже без почтения. Сейчас я говорю с тобой, по большей части, впервые. - А почему нет? Ничего ведь особенного. О, а тот высокий парень из Класса-2… Как его звать? Скорей всего, он имеет в виду Макото. - Тот, что заблокировал все броски Нанасе-куна. Это слегка действовало ему на нервы, однако он пытался не проявлять негативных эмоций. - Тачибана Макото. И все же голос его немного выдал. - Ох, так его зовут Макото… Он звал Нанасе-куна «Хару», верно? Из всего разговора было ясно, к чему он ведет. Отрицать проблематично, если они хотят называть его так - неважно, как к нему будут обращаться. Он думает, что было бы лучше, по возможности, если ситуаций, когда его назовут по имени, будет меньше. Он думает, что будет гораздо лучше, если они не возымеют с этого преимущество находиться с ним чаще. - Могу я тоже звать тебя «Хару»? - Ты пришел сюда позже, так что не пытайся вот так внезапно вести себя по-дружески. Асахи все тот же. - Что это значит, Асахи? - Я же сказал: не зови меня по имени. Ты тоже скажи что-нибудь, Нанасе. - Я и не особо против. - Вау, а Хару легко убедить, не так ли? - П-погоди-ка. Тогда позволь и мне звать тебя «Хару». - Делай, что хочешь. - В таком случае зови меня Кисуми. - Угх, звучит как «поцелуй меня». Что за развратное имечко. Без всяких опровержений Кисуми улыбнулся Асахи своей белоснежной улыбкой.***
Они сократили путь за спиреей. Судя по всему, мальчишки были одного роста с Харукой. В круглых гнездах цвели немногие из белых цветов. Поразительно то, как это место выделялось, не смешавшись с цветом старого школьного здания или окружавшего его зеленого. Купаясь в лучах весеннего тепла, мягко светящих вниз, поникшие спиреи покачивались на легком ветру. Путь домой из средней школы Иватоби ведет, в основном, по полям сельскохозяйственных культур. С едва ли различимой неровной поверхностью, по дороге, что простиралась точно вперед, порой им встречались дома, возведенные с промежутками. Ветер, наполненный запахом морской воды. Последний был настолько густой, что если прислушаться, то, быть может, удастся расслышать даже звук разбивающихся о камни волн. Плавные гребни Миногасеямы виднеются издали, простираясь вплоть до Курагакеямы, они окрашивают эти горные склоны в течение всего года в оттенки каждого сезона. Особенно сейчас, когда светло-зеленый расположен в слабой тени, он являет собой пёстрое раздолье будто смазанной акварельной живописи. Недалеко от вершины горы, кажется, наконец, появилась цветущая вишня, и все это словно таяло в расплывшихся очертаниях небес. Быть может, это жаворонок. Издавая крики, он парит высоко в небе. Даже не глядя как следует, Харука следил за ним глазами; у него возникло ощущение, будто он вот-вот потеряет чувство восприятия от ярко-синего небосвода над головой. - … Хару. Идя позади, его окликнул Макото. - Что. - Ты решил насчет клуба? - Неа, не думал об этом. Если бы это не было ради Асахи, он думает, что вполне достаточно состоять только лишь в клубе плавания. - Меня пригласили в баскетбольный клуб, но что думаешь ты? Спрашивает, добродушно поднимая косые брови. Если он того желает, то пускай идет. И раз уж Макото пригласили в клуб, то почему Харука должен об этом задумываться. - Ничего особенного. Отвечает прерывисто, показывая тем самым отсутствие интереса. - Послушай, Шигино-кун из класса Хару… По-видимому, Кисуми его пригласил. - Во время физкультуры он был в той же команде, что и Хару? Он знает и без напоминаний. - Он приходил в мой класс во время перерыва, а после сказал, что там не так много первогодок. Ну, разумеется. Каждый клуб принимает пробных членов, начиная с сегодня. Весь апрель идет испытательный период, и официальным вступление в клуб считается с окончания майских праздников. - В таком случае он обеспокоен тем, что, как только станет третьегодкой, там будет недостаточно участников. Вопреки внешности, кажется, у него весьма вспыльчивый характер. Вероятно, здесь не так много первогодок, как он, которые не беспокоятся о том, что случится через два года. - Что мне делать, Хару? - Если хочешь присоединиться - пожалуйста. - Но ты ведь понимаешь, что я не смогу так часто посещать клуб плавания, разве нет? - Занимайся тем, чем ты хочешь. - Но ты же знаешь, что я не собираюсь его бросить. Казалось, что в душе Макото уже сделал свой выбор. - Поэтому я все же думаю отклонить предложение… Прервав свои слова в неподходящее время, он следит за реакцией Хару. Если он не намерен играть в баскетбол, он не скажет что-либо против. Прежде чем он это осознал, выбор между плавательным клубом и клубом баскетбола сменился на выбор между Харукой и Кисуми. Нет, быть может, если этот выбор изменит Харука, то Макото продолжит и все неправильно поймет. Словом, он лишь заявляет о своем намерении, как: «Я хочу играть в баскетбол, но и мнение Хару для меня важно». Как же глупо. - Попробуй баскетбол. - Правда? Можно? Поднимая вверх косые брови с добродушием, он улыбается. - Делай, как пожелаешь. - Спасибо, Хару. Он не помнил, чтобы его было, за что благодарить. Одуванчики цвели на обочине дороги. Он узнал о них сегодня в классе естествознания. Они многолетники. Он думал, что они просто вянут после того, как пушок сдувается, но, видимо, они продолжают жить в зимний период только с листьями и корнями. Более того, эти корни уходят довольно глубоко в землю. Вероятно, их стремление вернуться к жизни даже после давки возникло благодаря упорной жизненной силе. Подходя к изучению с этой стороны, их английское название «dandelion» обретает смысл. По-видимому, это означает «клыки льва» - они гораздо крепче, чем кажутся. Он пытается сравнить Макото с одуванчиком. Он подумал, что одна из его сторон куда крепче, чем можно было подумать, и подходит как нельзя кстати. Прямо новое открытие.***
Дома Макото и Харуки расположены вблизи друг от друга по обе стороны от каменных ступеней, что достигали храма Мисагозаки, удерживая его между строениями. Первая тори – арка синтоистского храма – примерно на половине пути вверх по ступеням, чозуя – ритуальный павильон омовения рук – находится слева, и дом Харуки расположен следующим на той же стороне. Нельзя достигнуть каменных ступеней через дом Макото напрямую, низовье ступенек там, где заканчивается ведущая к выходу лестница. Чтобы добраться до дома Харуки отсюда, необходимо забраться снова и достигнуть первой тори. Потому Макото всегда ждал в низовье каменных ступеней. Как обычно, они бегут до плавательного клуба Иватоби. Переодев школьную форму сразу после занятий, они наполняют сумки необходимыми вещами и уходят. Так оно и было. Когда Харука проходил по стороне чозуя и миновал первую тори, Макото забавлялся с черной собакой возле лестницы. - Что с этой собакой? Спросил он Макото во время спуска по каменным ступеням. - Ах, Хару. Я не знаю, но похож на бродячего пса. - Разве он не сбежал из какого-то дома? - Я так не думаю. У него нет ошейника, так что я уверен: его бросили. - Возможно, эта беспризорная собака спустилась с горы. Несмотря на то, что он назвал ее беспризорной, первоначально она являлась домашним питомцем, который был выкинут и стал бродячим псом. В связи с тем, что в этой округе полно таких собак, иногда можно увидеть расклеенные объявления о пропаже питомцев. В отличие от центральной части города, поимка собак, ставших бродячими, по большей части, довольно сложна, и если животное не пострадало, то их оставляют бродить по улицам. - И за это я сомневаюсь. У нее хорошая шерстка. Если предположить, что это так, то, в конце концов, перед ними бродячая собака. И если так, то он вовсе не возражает. Ведь это никак не касалось Харуки. - Идем. - … Хорошо. Наблюдая краем глаза за тем, как поднимается Макото, словно оставляет свое сердце позади, Харука принялся бежать. Пробежав не так много по безветренной и тихой дороге вдоль побережья, Макото забеспокоился о происходящем сзади. Даже не прислушиваясь, он различал звуки шагов. - Послушай, он бежит за нами. - Раз Макото обратил на него внимание - значит, он думает, что получит от тебя еды, разве нет? - Интересно, как далеко он добежит. Спроси собаку. - Если проголодается, то убежит куда-нибудь. Оставь его в покое. - … Ладно. Когда Харука ускорился, безветрие было слегка нарушено, обращаясь в ветер и покачивая белые листья клевера.***
В конечном итоге, собака бежала за ними до самого плавательного клуба. Ввиду того, что они ускорились, и Харука, и Макото выдохлись; их спины сильно вздымались и опускались, так же как и руки на коленях. Они продолжали бег с собакой, подгонявшей их. Несмотря на это, она сидела спокойно, рассматривая парней. - Ха-а, ха-а… Ты слишком быстрый, Хару. - Мы не можем, ха-а, бежать в том же темпе, ха-а, что и Нагиса. Они не могли держать прежний темп после вступления в среднюю школу, поэтому бегали отдельно от Нагисы. Кажется, тот все еще бегает в одиночку. - Быть может так, ха-а, но у тебя нет намерений вступить, ха-а, в легкоатлетический клуб? - Неплохая идея, ха-а. Идем. - Э-э? Ха-а, ты серьезно? Боже, Хару. Когда Хару прошел автоматизированную дверь плавательного клуба, Макото проследовал за ним. Собака сидела неподвижно. Похоже, она не собиралась туда идти. Быть может, она была обучена не делать этого. Она намеревалась, вероятно, ждать парней снаружи. Даже если она немного подождет, то, когда проголодается, несомненно, куда-нибудь уйдет. Думая об этом, Харука направился в раздевалку.***
Когда они вышли из бассейна, к ним прильнул Хазуки Нагиса. - Яху! Хару-чан, Мако-чан. - Каким стилем ты плавал сегодня? Спросил Макото. - Эм, баттерфляй. Однажды он уже видел баттерфляй Нагисы. В те дни брасс превратился в баттерфляй, но, похоже, что Нагиса пытается развить баттерфляй и дальше. Если он как следует постарается, вскоре наступит день, когда это станет новым стилем плавания. - Ты умеешь плавать баттерфляем? - Не смейтесь. Вы ведь знаете, что Рин-чан учил меня, как надо. Кажется, Рин не подходит на роль тренера, судя по всему. - Нет ничего плохого в баттерфляе, но вы практиковали как следует основы? - Разумеется. Отталкиваясь как ба-ах, ныряя как ждапун, с чувством суи. Объяснял он на языке жестов и тела. - Нет же. Отталкиваясь как да-ах, ныряя как башу-у, с чувством гуи. Из Макото тренер такой же никудышный. - Хей, а вы знаете, я стану таким же, как Рин-чан, и смогу плавать любым стилем. А затем стану пловцом конме [индивидуальный заплыв]. - Вау, как здорово. В таком случае выложись на полную, готовясь к следующему турниру. - Следующий турнир — это немного... Похоже, он не успеет. Слишком уж возвышенная мечта - ничего не поделаешь. - Пока что только грудью. - Это ведь первый раз, когда ты, Нагиса, будешь плавать один? Прежде всего, смешанная эстафета с прошлого раза, должно быть, стала его первым появлением на турнире. - Угу. Поэтому я немного взволнован. - Все будет в порядке, это ведь Нагиса. - Да. Мако-чан, а какой стиль будет у тебя? - Я пока не решил, но... Приподняв косые брови, он выразительно смотрит на Харуку. - Я плаваю только вольным стилем. - Разумеется. Что еще он мог спросить, кроме этого, когда уже слишком поздно. Он, вероятно, снова подумал об участии в эстафете. Их возрастная категория отлична от Нагисы, и плавать больше не с кем. - О, кстати говоря, где Заки-чан? Нагиса огляделся. Теперь, когда сказали, он не заметил её поблизости. - Ну... Макото виновато признался. Нагиса и Харука обернулись в его сторону. -Ну, Заки-чан присоединилась к клубу плавания. Поэтому она сказала, что уходит. Оборвав его слова, это все, что он сказал напоследок. - Э-э? Она уходит? Даже не попрощавшись со мной? Аки состоит в Классе-2 с Макото. Так что она, вероятно, говорила с ним об этом. Сегодня начинается испытательный период в клубах. Однако, ввиду того, что бассейн находится снаружи, они не могут там плавать. Он не знает, чем занимаются участники клуба плавания после школы, но он и представить не мог, что тренировки эффективней плавания. Быть может, она использовала клуб плавания как предлог для ухода. В таком случае она могла выйти оттуда еще давно. Он неожиданно вспомнил, что Макото собирается вступить в баскетбольный клуб. - Она сказала, что заглянет как-нибудь снова. И пожелает нам успехов как следует. Мог ли Макото иметь нечто вроде оправдания для деятельности клуба? После глубоких раздумий над тем, что это неважно, он перестал это делать. - Я буду плавать. Харука направился к бассейну. - Хорошо. Макото последовал за ним. - Увидимся позже, Хару-чан, Мако-чан. Помахав рукой, Нагиса возвращается обратно в группу начальной подготовки.***
Находясь на стартовом блоке и надевая очки для плавания, он ныряет. Открывая себе путь в воде кончиками пальцев, он плывет вперед. Руки, голова, грудь, бедра, затем ноги. Ни становясь одним целым, ни отталкивая друг друга, принимая воду и позволяя принять себя. Взаимно ощущая друг друга. Чувствуя... воду. Макото нырнул. Он словно растекается в воде. Там нет ни звука, ни ряби. Сама сущность Макото распространяется по воде. Он чувствует глубину своей груди. Затем происходит то же, что и с Хару: вода принимает его сущность. Дело не в понятии друг друга или общении. Это лишь взаимное осознание их сущности. И, понимая это, он способен ощутить. Он мог взаимно ощутить их связь. В воде… В воде…***
Когда они покинули плавательный клуб, собака все еще была у входа. Сидя на том же месте, она единожды гавкнула на Харуку, когда тот появился за автоматизированной дверью. Кажется, питомец привлекает к себе внимание ожиданием. Эта хорошо обученная собака. Она черного цвета, но место от кончика носа до груди белое, как и ее лапки, будто она носит носки. Глядя на то, что белые места на теле чистые, похоже, и дня не прошло с тех пор, как ее бросили. Мех довольно хорош, ее неплохо кормили, и можно было с легкостью представить, как о ней заботились. Если с ней возились с такой любовью и дрессировали, кормили и подстригали, тогда любопытно, почему же от нее отказались. Какова же причина для этого? - Вах, она все еще здесь. - Что с этим псом? Он не твой, Хару-чан? Макото и Нагиса вышли следом. - Я думаю, это бродячий пес, но он, в конце концов, следовал за нами. Макото ответил за Харуку. - Ох, так ее все же бросили. Нагиса подходит к собаке, садится вниз и пристально смотрит ей в глаза. Собака глядит на него в ответ без малейшего движения. Наблюдая друг за другом, со стороны казалось, будто у них возник некий разговор. И как только все сомнения развеяны, они бы подошли к финалу, скажи Нагиса, что это его пес. - Идем. Когда Харука начал бежать, Макото двинулся за ним, после и Нагиса. А затем собака кинулась вслед за Нагисой. Даже по набережной вдоль Шивагавы и Мутсукибаши – собака все бежала, дурачась подле Нагисы. Нарочно извиваясь вокруг его ноги, она мешала ему бежать. Нагиса засмеялся. Несмотря на то, что он добрался довольно далеко, сбавляя темп, пока надеялся, что собака все так же будет держаться за ним, пес, в конечном итоге, отделился от Нагисы, когда они сошли с Мутсукибаши. - Пока, Хару-чан, Мако-чан. Сразу после того, как гавкнуть в сторону махавшего рукой Нагисы, собака кинулась бежать за Харукой и Макото вновь. - О, Боже. Хару, она все-таки бежит за нами. - Потому что Макото обращает на нее внимание. Просто не смотри. - … Ладно. Харука на немного ускорил темп снова. - Ха-а, ха-а, послушай, Хару. Остановившись у каменных ступеней, Макото стирает пот со лба. - Ха-а, ха-а, в чем дело? Харука посмотрел вниз, так же вытирая лоб. - Бесполезно сопротивляться, или, вернее, я чувствую, что это мы зря… Собака присела с сосредоточенным лицом. - Ха-а, ха-а, идем домой. Повернувшись спиной к псу и к Макото, Харука стал взбираться по ступеням. - Хорошо. Ха-а, тогда увидимся завтра. Ха-а, ха-а. Больше нет никаких признаков слежки. Теперь все ясно. Собака была привязана к Макото, а не к Харуке. Чувствуя облегчение, Харука миновал первую тори, отсвечивавшую закат по левой стороне. Закончив с ужином, он был чем-то насторожен, поэтому тихо приоткрыл входную дверь. Он не знает, насколько хорош собачий слух, но, направляясь к чозуя, пытаясь скрыть свое присутствие как можно лучше и прячась за тори, он возвращается к низовью ступенек. Собака сидела на том же месте, освещаемая уличным фонарем. Вероятно, у нее хорошая ночная видимость, или, возможно, она делает это из чувства осознания – пес сидел смирно, не гавкая на Харуку и не подбегая к нему. Он думал, что Макото наверняка проведает его, но, похоже, он этого не сделал. Интересно, она что-нибудь ела? Выглядит как-то понуро. Ей следовало поискать себе пищи. Если она спустилась с гор, там должно быть что-нибудь съедобное. Даже если она остается спокойно сидеть здесь… Харука вернулся домой и достал из холодильника крокетов с колбасой. Затем, налив в миску воды, он выходит обратно на улицу. Даже когда Харука выходит из-за тори, собака по-прежнему не подает признаков движения и сидит смирно. Он думает, что эта собака, и правда, слишком хорошо обучена. Или же она изначально была такой умной, или, быть может, просто упряма. Во всяком случае, она честно сидела тихо. Даже когда он спустился вниз и поставил перед ней миску, она лишь смотрела на нее и не пыталась пить. Быть не может, чтобы она не хотела. Ее белые лапки теряют самообладание и суетятся. - Ты можешь пить из нее. Когда Харука указал на миску, собака наконец приблизилась к ней и стала пить. Ее, должно быть, мучает жажда, так как она пила с большой охотой. Судя по ее поведению, Макото все-таки не давал ей пищу. Харука попытался покормить ее с рук колбасой. Видимо, питомец уже успокоился и съел ее всю без остатка, не сдерживая себя и не осторожничая. - Эй, она застрянет у тебя в горле, если хорошенько не прожуешь. Поведение собаки было до забавного странным, и Харука невольно рассмеялся. Затем, когда он дал ей крокет, она откусила его, но сперва обнюхала в предосторожности. Скорей всего, она не привыкла есть нечто подобное. Делая один укус за другим, она ела не спеша. - Вкусно, да. Съешь его полностью. Из-за того, что крокет сыпался, его крошки остались на ладони, и, когда собака их вылизывала, Харука с трудом противостоял щекочущему чувству. Он слышал шум моря вдалеке. Поднялись волны, озаряемые лунным светом. Морские птицы улетели с криком. Не из-за волн, а из-за несущего ночной воздух ветра на высокой скорости, что встрепенул шерстку собаки. Ночь наступила уже давно, но запах весны по-прежнему витал в воздухе. - Сегодня тепло, так что все будет в порядке. Вот, о чем он думал, когда наблюдал за собакой, все еще лижущей ладонь Харуки, хотя на ней уже ничего не осталось.***
Следующим утром, когда он ступил на каменную лестницу, Макото игрался с собакой. Близняшки также были с ним. - А, это же братик Хару. Они оба указали на него пальчиками, пока тот спускался. - Привет. Не опоздайте на автобус. С этой весны они могут ходить в садик без сопровождения Макото. - Да-а-а. Они радостно убежали, а Макото все еще возился с собакой. - Макото. Если ты будешь уделять ей столько внимания, она побежит за нами до школы. - Ага. Ва-ах. Собака бегает вокруг Макото, виляя хвостом. - Ты ее кормил? - Да. Жареным цыпленком и яичными роллами с завтрака. Он думает, что этого слишком много для завтрака. Все верно, он ведь растет. После вступления в среднюю школу Макото стал немного выше. - Если будешь кормить ее чем-то подобным, она к тебе привяжется. - Ага. Ва-ах. Тише, тише. И как долго он намерен с ней играться? - Идем. - Хорошо. Пока. Несмотря на то, что Макото помахал рукой, питомец не пытался двинуться с низовья ступеней после того, как единожды гавкнул. Возможно, он понял, что не может идти за ними до школы. Подумав, он тут же откинул эту мысль. Просто вчера собака следовала за ними инстинктивно, ведь они бежали. Они как следует ее покормили, поэтому она не бежит, дабы не чувствовать себя плохо. Крокеты, жареный цыпленок, яичные роллы… Довольно тяжело переварить все это. Шагая по ровной дороге, что простирается вдоль, параллельно хребту Миногасеямы, Макото оборачивался снова и снова. Храма Мисагозаки больше не видно. Разумеется, лестницы тоже. Независимо от того, сколько раз он напрягал зрение, он не мог увидеть собаку. Или, скорей всего, он ожидал, что та последует за ними. Поэтому он намерен бежать в полную силу. Если бы собака попала в школу, ее бы непременно доставили в оздоровительный центр. Он более или менее предполагал, что ее ждет. Макото бы заступился за пса, сказав, что он принадлежит ему, и после того, как его отчитают в школе, он заберет животное домой. Он размышляет над тем, что хочет держать его у себя, ему лишь следует поторопиться и забрать его без лишних хлопот. - Послушай, Хару. Как думаешь, сколько эта собака пробудет с нами? Он не отвечал, так как не знал. - Люди из оздоровительного центра ведь не придут за ней? - … - Интересно, она голодна? - … - Надеюсь, она не навредит желудку, съев что-нибудь странное. - … - Ты ведь знаешь, я не могу держать ее у себя из-за матери. Она говорит, что не прекратит чихать, пока собака будет в доме. - … - Хару, ты ведь кормил ее прошлой ночью? - … - Я размышлял над тем, чтобы отдать ей объедки. Лицо Харуки неожиданно вспыхнуло. Он думает, что если бы Макото его увидел, то, скорей всего, окликнул. - Вы ведь так сдружились, будет очень жаль прерывать ваши отношения. Чувствуя, словно вся кровь из тела собралась в лице, он понурил глаза вниз. - Я не знал, что Хару так нравятся собаки… - Ладно, я понял! - А? - Если она все еще там, то, когда вернемся, я заберу ее. Сказав это тихим голосом, Харука посмотрел в сторону. Скорее, от отчаяния. Он больше не мог терпеть, как Макото произвольно выдумывал всякие странные вещи. - Правда? Я рад. Какое облегчение, хах. Слова о проклятье выскользнули изо рта. В конце концов, он нагнал Макото в шаге.* - Только если она там, и все. - Она будет там. Непременно. Откуда такая уверенность? Он охотно надеялся, что Макото выдавал желаемое за действительное без всяких на то оснований. - Утра, Нанасе-кун, Тачибана-кун. Язаки Аки втиснулась между парнями. - Хей. - Утра, Заки-чан. Аки улыбается Харуке. - Я присоединилась к клубу плавания. Она говорит так, будто сдала какой-то особенный тест. - И как он, этот клуб? Спросил Макото. Возможно, он более чем заинтересован. Несмотря на его намерение вступить в баскетбольный клуб. - Пока что бегали. И делали гимнастику. Вот и все о клубе плавания, где ты не можешь плавать. - Но, знаете, семпаи там очень добрые. Я бы даже хотела иметь таких старших сестер. - О, звучит здорово. Макото завидует. Ему не нужно беспокоиться: если он вступит в баскетбольный клуб, у него непременно появится множество добрых старших братьев. - Но, Заки-чан, почему ты ушла из основы? Ее улыбка затуманилась на мгновение. Затем она поднимает лицо, словно глядит куда-то вдаль. - Вы ведь знаете, я много практиковалась для следующего турнира. Много ныряла и плавала. Я впервые столько тренировалась. - Вот именно. Так же, как и я. А после я думала о том, чтобы быстро плавать, плавать немного быстрее. - Да. - И так же думали остальные. Мики, Маки и Юки тоже – все они думали о том, чтобы плавать быстрее. - С тех пор вы тренировались и заняли третье место, хах. - Да. Мы стояли на подиуме и были так счастливы, что в итоге расплакались. Но занятия всегда были тяжелыми, и когда мы не практиковались, то были очень взволнованы. Что бы мы ни делали, все, о чем мы думали, - эстафета, нас не волновало ничего, кроме времени, за которое плаваем, и это было отнюдь не весело. - … Да. - Я люблю плавать, поэтому хотела получать от этого удовольствие. Вместо скорости, побеждая или проигрывая, я хочу создать множество воспоминаний со своими товарищами, которых очень люблю. Конечно, тренировки так же суровы, и я уверена: будет нелегко, но с товарищами с той же средней школы мы сталкиваемся с теми же трудностями вне плавания; наши добрые семпаи подбадривают нас, и в следующем году у нас появятся кохаи; мы смеемся и плачем вместе - я думаю, это то, что ты не можешь делать, пока не состоишь в клубе. Я бы хотела обрести множество воспоминаний, подобных этим. Аки выдыхает грудью, словно дышит в надежде. - Да! Макото энергично кивнул, соглашаясь. Он думает, что это та вещь, которую он желает получить от клубной деятельности. Среди всех уз, возможно, он хочет сделать что-нибудь, дабы создать эти узы вновь. Это ведь здорово, не так ли? Это было тем, что Харука не понимал. Если они товарищи, тогда их отношения совсем иные. Если клубы созданы для того, чтобы собираться вместе и дурачиться, он, скорей всего, не вступит в них, несмотря ни на что. - Я тоже хорошо понимаю чувства Заки-чан. На самом деле, я собираюсь вступить в баскетбольный клуб сегодня. - Правда? - Ну, только как пробный участник, так что не знаю, к чему это приведет. - О, вау. Но, в конце концов, мы в средней школе. Должны же мы все испытать? - Да. Я рад, что услышал о чувствах Заки-чан. С таким вчерашним поворотом событий атмосфера была совершенно другой. Когда Харука направил на него свой взгляд с подозрением, Макото заметил это. - Вчера мы изучали цветы на заднем дворе школы во время урока естествознания, класс Хару ведь тоже этим занимался? - Угу. На уроке мы изучали дикие цветы, распустившиеся на школьной площадке, и рисовали наброски в тетрадях. Смотрели названия цветов в словарях и тому подобное, каждой группе была поручена презентация. - Тогда я был в той же группе, что и парень по имени Киришима-кун, ах, знаешь, тот, что постоянно блокирует пасы в баскетболе. Помнишь? - Угу, помню. Он был маленького роста, но двигался хорошо. Он посмотрел на Харуку пронзительным взглядом из-под длинных ресниц и оставил о себе впечатление. - Его зовут Киришима Икуя-кун, он довольно хорошо знает имена цветов, что очень помогло тогда. Если они избавили себя от проблемы искать названия в словарях, то это даже завидно. Он думает, что этот парень весьма полезен для группы. - И тогда все было в порядке. Как только Аки это сказала, они с Макото взглянули друг на друга. - Когда Заки-чан ушла из Плавательного Клуба и вступила в обычный клуб плавания, он сказал «в клубах занимаются несерьезно» и внезапно рассердился. Это удивило меня, поэтому я не смог спросить, почему она ушла из Плавательного Клуба. - Чем он занимается? - А? Вопрос Харуки сбил Макото с толку. - Он занимается каким-то видом спорта, верно? - А, почему? - Если деятельность клубов несерьезна, тогда это значит, что он занимается «чем-то серьезным», нет? Судя по тем баскетбольным движениям, он решил, что думать об этом уместно. - У-угу. Макото и Аки кивают, казалось бы, убежденно. - Я не спрашивал, но, скорей всего, так и есть. Что это может быть? Вряд ли плавание. Когда Макото говорит это с задумчивым лицом, Аки спрашивает в ответ. - Почему ты решил, что это не плавание? - Потому что я ни разу не видел его на турнире. Что насчет тебя, Хару? - Я тоже не помню его. Аки удивляется их словам. - А? Вы оба помните лица людей из других Плавательных Клубов? - В общем, да. Так ведь, Хару? - Не знаю насчет лиц, но я помню имена. Там был «Киришима», но не в этом году, и он не был «Икуя». Все еще в удивлении, Аки замолкает, а Макото вновь принимает задумчивый вид.***
Дорога, что простирается параллельно хребту Миногасеямы, была ровной, но там есть место с неровной поверхностью, и, конечно же, Макото проходит, не замечая его. Он был по-прежнему задумчив, даже не обращая внимания на капустниц, вылетающих из рисовых полей, что были окрашены в пурпурный цвет козлятника. Одна из них остановилась на красном цветке. Это был цветок, которого Харука не знал. Среди фиолетовых, цветущих в пучках, один из них в придачу выпускает ярко-красный цвет. Отличный от остальных, он не вписывается в окружении других, этот цветок заставляет чувствовать себя изолированным, благодаря своей силе. Возможно, бабочка тоже была притянута этой силой. Харука больше не был заинтересован в раздумьях Макото. Неважно, сколько он об этом думал, это не более чем предположение. Если оно неизбежно, то они наверняка это выяснят. Помимо того, если собака все еще сидит у каменных ступеней, время их прибытия домой вызывало больше беспокойства. Будет ли искреннее желание Харуки услышано? Размышляя об этом, он поднял взгляд на голубое небо, которое словно поглощало в себя.