Космос свёл меня с тобой

Сколько времени я пробыла в объятиях Спока — не знаю. Я смутно помню, что вообще тогда происходило. Но когда я более-менее пришла в себя, то обнаружила, что мы за это время перебрались на кровать Спока, на которой теперь сидели. Я по-прежнему находилась в объятиях вулканца. Слёзы перестали течь из глаз, просто иссякнув, но боль всё не унималась. — Джим? — тихо позвал меня Спок, почувствовал изменения в моём поведении. — Как ты? — Бывало лучше, — горько хмыкнула я, прислушиваясь к себе. Повисла тишина. В голове вдруг созрел план. — Спок, скажи, как ты справился с болью? — Я запретил себе чувствовать, — тихо ответил он. Мне не нужно было уточнять, про какую боль я говорила, он всё правильно понял. — У нас есть один ритуал, позволяющий отказаться от всех чувств. Я готов был прибегнуть к нему. — Kolinahr, — со знанием дела выдохнула я. Слегка приподнятая бровь дала понять, что Спок удивлён моими познаниями в его культуре. В другой ситуации я бы обиделась или хотя бы сделала вид, что обиделась. Но сейчас мне хотелось одного, избавиться от пустоты в душе и от тупой боли. — А на людей он подействует? — Отрицательно, — констатировал Спок, подтверждая мои мысли по этому поводу. — Kolinahr— вулканский ритуал, цель которого — полное отрешение от любого рода эмоций. Но распространяется он исключительно на вулканцев. — Жаль это слышать, — выдохнула я. Мои слова явно не понравились вулканцу. — Я не могу предложить тебе Kolinahr, — проговорил Спок, словно раздумывал, стоит продолжать или нет. Я удивлённо заглянула ему в глаза. — Но я могу предложить тебе приглушить те чувства, что ты сейчас испытываешь. — Но как? — удивление перекрыло все остальные чувства. Удивление и любопытство. А также надежда. — Слияние разума, — проговорил спокойно Спок, словно говорил всем понятную вещь. Я удивлённо выгнула бровь на его манер. — С помощью него я смогу заблокировать болезненные воспоминания. Ты будешь помнить о них, но чувства, сопровождающие эти знания, будут подавлены. — Спок, — выдохнула я от надежды, затопившей мою душу. Конечно, это было ужасно — убегать от боли, убегать от самой себя подобным образом, но и погружаться в пучину отчаяния я не могла себе позволить, да и мама бы не оценила… — Джим, — ожидая от меня ответа, проговорил Спок. — Если этот способ кажется тебе не уместным, то стоит подумать о другой альтернативе. — Нет, Спок, идея чудесная! — оживлённо заверила его я. — К этому нужна какая-то специальная подготовка? — Нет, — покачал головой вулканец. — Тебе стоит лишь расслабиться и довериться мне, я не затрону ничего лишнего. — Хорошо, — едва выдохнула я и прикрыла глаза. Прежде чем его пальцы коснулись контактных точек на моём лице, меня озарило осознание, что в моей голове помимо неприятных воспоминаний, есть осознание собственных чувств по отношению к Споку, о которых тому не нужно знать. Попробовав загнать всё ненужное на задворки сознания, а вперёд выдвинуть то, что стоит — я попыталась расслабиться. Пальцы Спока едва коснулись моего лица, а потом что-то тёплое, словно мягкий плед, укутало моё сознание. Перед глазами замелькали воспоминания из больницы, изнеможённое лицо матери, мои слёзы у её палаты, а потом (когда я почти запаниковала из-за близости ненужной информации) всё резко переключилось на события, произошедшие совсем недавно в моей каюте — а именно недолгая беседа с адмиралом Пайком. И вдруг произошло нечто невообразимое, словно по взмаху волшебной палочки эти воспоминания покрылись небольшой плёнкой, а потом стали чем-то, что больше напоминало кадры какого-то фильма. Все чувства, испытываемые мною в тот момент и сейчас, вдруг затупились, перестали быть такими болезненными и губительными. Я почувствовала, как воздух стал поступать в мои лёгкие, словно до этого те были стиснуты в железных тисках. А также я почувствовала удивительную лёгкость и покой, хотя тоска никуда не делась, но она была лёгкой. Словно тоска по давно прошедшим событиям, больше похожая на ностальгию. Чужое сознание покинуло моё, а пальцы пропали с моего лица, а я всё продолжала сидеть и прислушиваться к своим чувствам. Было странно ощущать себя так, словно ты заново родился. Потому что-то, что я испытывала до этого и сейчас — разительно отличались друг от друга. — Джим? — позвал меня Спок. — Да? — опомнилась я, выныривая из своих мыслей. — Ах, Спок! Спасибо. — Пожалуйста, Джим, — лаконично проговорил он. — Правда я боюсь, что буду вынуждена в скором времени вновь обратиться к тебе, — заметила я, прикинув, что похороны сорвут все блоки, только что старательно возводимые моим коммандером. — Я постараюсь сделать всё от меня зависящее, — проговорил Спок. Это видимо означало, что он поможет мне и с этим. — Спасибо, — улыбнулась я. *** Сейчас мы летели на планету Альдебаран III, на которой нам предстоит изучить флору и фауну, собрать опытные образцы и, если они окажутся безопасными, взять некоторых представителей с собой. В данный момент времени я находилась в своём капитанском кресле и ждала прибытия в пункт назначения, собираясь возглавить десант-группу. Во мне поселилось неуёмное желание действовать, а не сидеть на одном месте. Это чувство поселилось во мне после всех тех событий. Блок Спока был надёжен и держался вплоть до похорон. Правда, он едва устоял, когда я сообщала брату о кончине нашей мамы. Я это сделала сразу после беседы со Споком, решив, что Сэм должен знать о случившемся. Его лицо до сих пор стоит перед моим взором: посеревшее в одну секунду, окаменевшее и осунувшееся. Он тогда отбросил все свои дела и прилетел на Землю, как раз успев к похоронам. Похороны состоялись на следующий день по прибытию Энтерпрайз. Спок предложил сопроводить меня на похороны, но я отказалась, решив, что это было бы слишком жестоко звать его на подобного рода мероприятия, учитывая, что его рана от потери своей матери была ещё свежа. Но я по достоинству оценила старания и жест доброй воли своего коммандера, в который раз осознавая, что мы давно перешли рубеж из взаимной неприязни и стали друзьями. И мне иногда казалось, что я не заслужила этой дружбы от столь замечательного человека, бросая тень своими недостойными к нему чувствами на наши благородные личные бескорыстные взаимоотношения. После похорон блок Спока упал, и я неделю провела дома безвылазно, заперевшись и отгородившись от всего внешнего мира. Этому поспособствовал отгул длиной в неделю. Сколько я так провела, и сколько слёз тогда я выплакала — не знаю. Знаю лишь то, что испытывала ужасающую пустоту внутри, хуже той, что испытала в момент сообщения о смерти мамы. Я чувствовала себя обычной оболочкой, без души и чувств. Я просто сидела на подоконнике и смотрела в окно, не замечая, как день постепенно сменяет ночь, а потом уступает место новому дню, как солнце сменяется непроглядными тучами. А потом в мой опустевший мир вновь ворвался Кристофер Пайк, который каким-то чудом нашёл ключ от моей квартиры. Он вдохнул в мою пустую оболочку жизнь, вбил в меня желание дышать, двигаться дальше, выполнять долг службы, дружить, любить — он вновь стал тем, кто изменил мою жизнь. А потом Кристофер позвал моих друзей — и те завершили его дело, вытряхнули меня из моего устоявшегося мирка, вбили в голову, что я не одна, что у меня есть они. Споку даже не пришлось ставить мне новый блок. Конечно, мне было грустно и больно от потери мамы, но дорогие мне люди оказались правы — у меня были они, моя опора и стимул жить дальше, поэтому я не должна была унывать, а должна была двигаться дальше. Я должна была сама справиться с потерей мамы, не убегая от своих собственных чувств. Когда я это поняла и приняла — мне стало намного легче. К тому же разговоры по видеосвязи с послом Споком, которого все знали под другим именем, а именно - посол Селек, тоже привнесли в мою жизнь коррективу. Старшая версия моего коммандера была очень мудрой и любящей. Он выслушал мои причитания, дал совет, а также напомнил, что жизнь на этом не заканчивается, что у меня по-прежнему остались те, ради кого стоит продолжать жить. Беседа с ним всегда благотворно сказывалась на мне. И вот теперь я двигалась вперёд — навстречу новым приключениям, и моя новая семья была рядом, готовая в любую минуту помочь и поддержать. От этого осознания становилось приятно на душе. — До стоп машины осталось три, две, одну! — вдруг вырвал меня из мыслей голос Сулу. А потом корабль остановился в точно рассчитанной точке. — Капитан, ваши указания, — напомнил мне Спок, оказавшись справа от моего кресла. — Кирк вызывает первый шатл-отсек, прошу заправить и подготовить один шатл для высадки на планету, десант-группа скоро будет у вас, — проговорила я по громкой связи, связавшись с шатл-отсеком. — Капитан, — обратился ко мне Спок, когда я встала с места. — Я бы процитировал положение Устава, но вы всё равно не станете меня слушать, капитан, и отправитесь на планету вместе с десант группой. Поэтому я прошу рассмотреть кандидатуру доктора МакКоя в качестве врача в десант группе. — Ваше предложение не лишено смысла, — задумчиво кивнула я головой, взглянув на рядом стоящего вулканца. Он находился слишком близко, что я даже чувствовала жар его тела, который сбивал с мыслей. — На планете с нами может случиться всё, что угодно — местная фауна и флора могут быть недружелюбны и оказать нам мягкий приём, поэтому присутствие с нами квалифицированного доктора будет необходимо. — Рад, что мы сошлись во мнении, капитан, — кивнул головой Спок и отступил от меня. Почувствовал свободу от жара его пленительного тела, я перевела дыхание. — Мистер МакКой, просьба явиться в первый шатл-отсек с целью сопроводить десант группу, спасибо, — вновь обратилась я по громкой связи к своему другу. — Мистер Сулу, на вас управление кораблём! — обратилась я к Хикару. — Есть, капитан! — ответил он мне. — Удачи! — Спасибо, — искренне улыбнулась я, а потом обернулась к вулканцу. — Мистер Спок, нам пора, — проговорила я, а потом заметила лицо Нийоты и не смогла сдержаться: — Лейтенант Ухура, не хмурьтесь, я заимствую вашего парня лишь на время задания, дальше он будет полностью в вашем распоряжении в свободное время. Все на мостике засмеялись, кроме самой Нийоты и Спока. Я подмигнула подруге, которая на моё ребячество закатила лишь глаза, и первой направилась к турболифту, коммандер последовал за мной. Мы вместе зашли в него, а потом я назвала нужную палубу. У готового шатла нас уже ждали Боунс, а также Джоан Чапел и офицер по защите Боб Хендерф. Я скосила взгляд на Спока, тот был невозмутим и как всегда собран. А потом взглянула на своего друга, который выглядел весьма раздражённым. Наверняка, он опасался, что на новой планете нас будут ждать какие-нибудь опасности. — Добрый день, надеюсь все в добром расположении духа, а то не хотелось бы быть задушенной чей-нибудь лёгкой рукой за то, что я взяла вас в десант группу! — поприветствовала я, покосившись на Боунса. — Никак нет, капитан! — откликнулись собравшиеся члены экипажа. Боунс ограничился лишь тихим ворчанием себе под нос. В такие моменты я была рада, что у меня не такой замечательный слух, как у Спока. Правильно говорят: меньше знаешь — крепче спишь. — Мы рады спуститься на планету и поменять обстановку. — Надеюсь, что это так, — улыбнулась я и первой прошла в шатл. Остальные последовали за мной. Мы благополучно покинули корабль, а потом так же без происшествий спустились на планету. Опустили шатл на полянку, ну или что-то очень похожее на неё. Пока остальные занимались выгрузкой всего необходимого из шатла, я решила осмотреться. Всё равно я не знала многих тонкостей приборов, которыми постепенно была заставлена полянка. Ладно-ладно, знала я всё об этих приборах, пару раз помогала научному отделу с их починкой, просто на данный момент моё внимание больше привлекла местная флора. Она в прямом смысле этого слова была разноцветной. Даже растение, похожее на земную осоку, было необычайного лилового цвета. Среди этого растения были какие-то цветы, нечто среднее между ромашкой и васильком: соцветие было корзинка, только лепестки необычайной формы, как у васильков примерно, а цвет был белым с голубыми и золотистыми прожилками. Также здесь были цветы, похожие на астры, чьи лепестки были в форме иголок, а цвет — фиолетовый и чёрный, причём вперемешку. Это было пока то, что бросилось мне в глаза на этой поляне. Не считая необычайных цветов, что меня больше поразило, так это размер здешней флоры. Обычная трава достигала мне почти до груди, конечно, можно было списать всё на девственно прекрасную природу, но даже на Земле не было ничего подобного. Что уж говорить о лиловых деревьях, которые окружали необычную полянку. Эти деревья были в два раза больше земных сородичей. Если здесь растения были такого размера, то даже страшно было представить, как выглядят здешние животные, если они есть. Я взглянула на небо. Оно было необычайного бледно-пурпурного цвета. Я задалась вопросом, что могло повлиять на столь необычайный цвет неба. Возможно, это было из-за большого гиганта, который заменял данной планете солнце, а может и от здешней флоры, которая могла выделять в воздух что-то, что могло изменить состав воздуха и повлиять на наше восприятие. — Джим, если ты уже закончила озираться по сторонам, то, может, соизволишь помочь нам? — раздражённый голос Боунса вывел меня из мыслей. — Да, конечно, — полностью переключаясь на рабочий лад, откликнулась я и обернулась к своему экипажу. Джоан уже вовсю занималась какой-то своей научной деятельностью, погрузившись в заросли растений и изучая их какими-то странными приборами, которые я впервые видела, но уж больно они походили на сверхнавороченную лупу. — Собери образцы каждого растения на этой поляне, — сказал мне Боунс и протянул что-то похожее на небольшую лопатку и несколько контейнеров, куда можно было перенести растения, не повредив им. — Уже было доказано, что они не представляют опасности. Взяв сканеры, а также лопатку и контейнеры, я направилась подальше от корабля, чтобы выбрать наиболее чистые и незатронутые нами растения. Пробежавшись взглядом по поляне, я заметила возвышающуюся над всеми травами и цветами верхнюю часть туловища Спока, который что-то изучал на противоположной стороне от меня. Он выглядел весьма мило, когда сосредотачивался на каком-то деле. Ну вот, опять я отвлеклась на него! Помотав головой и возвращая ясность мыслям, я принялась за работу. Некоторое время на поляне царила рабочая атмосфера, каждый из нас был занят своим делом. Время от времени мы переговаривались, обменивались шутками, а потом просто даже стали разговаривать на разные отвлечённые темы. После того как каждый закончил своё дело, а я собрала по несколько экземпляров невиданных растений и передала их Споку, который подошёл, чтобы помочь мне перенести их на шатл, все остальные уже собрались возле шатла и решали что делать дальше. — Давайте изучим лес, — предложил Боб, смотря с не меньшим интересом на заросли деревьев, чем остальные. Всем хотелось поскорее узнать, что нас может ждать там. Нам было на изучение планеты выделено всего лишь два дня, а времяпрепровождения на планете было ограничено, поэтому всем хотелось продуктивно провести выделенное время. Растения уже расположили нас по отношению к себе своей красотой и безопасностью, поэтому в том, что и дальше нас не будет ждать опасности, все были уверены. Ну по крайней мере, я так уж точно. — Пойдёмте! — воодушевилась я и первой же направилась в лес, но была тут же остановлена. — Прежде чем направиться в лес, я должен напомнить, что это незнакомое нам место, где может таиться неизвестная опасность, — спокойный голос Спока заставил всех замереть на месте и вслушаться в его слова. — Коммандер прав, — согласился офицер по защите, осмотрев всех присутствующих. — Предлагаю, выстроиться нам так, чтобы в случае нападения, мы смогли отразить атаку. И как-то так получилось, что я оказалась в конце строя. Боб заверил меня, что ставит в конец специально из-за моих неординарных способностей, чтобы в случае нападения со спины — я смогла сориентироваться и атаковать врага. «У вас получается лучше всех действовать по наитию в непредвиденных обстоятельствах. Вы это не раз и не два доказывали всем, как в академии, так и уже на службе во Флоте» — заверил меня мистер Хендерф. Я решила довериться профессионалу, который в вопросах безопасности разбирался больше меня, тем более его комплимент о моей неординарности тоже возымел на меня благоприятный эффект. Первым в колонии шёл Боб, после него Спок, посередине — Джоан, позади неё Боунс. Ну и завершала процессию я. В принципе, остальных всё устроило, как и меня. Приготовив фазеры и поставив их на режим оглушения, мы двинулись в чащу леса. Зайдя под тени деревьев, я была оглушена на секунду пением птиц. Звук был достаточно громкий и мелодичный, очень похож на пение земных птиц, только ещё нежнее и звонче. Было слышно несколько голосов, и каждая птица пела по-своему. Но это не казалось чем-то ужасным или дисгармоничным, наоборот, всё казалось правильным, как на лучших концертах, точно выверенным. Удивительно, что когда мы были на поляне, не было слышно пения птиц. Словно кроны деревьев поглощали все звуки. — Как красиво, — выдохнула Джоан, вместе со мной озираясь по сторонам, стараясь выяснить источники звуков. Но птиц не было видно. Как и какой-либо живности вокруг. — С этим даже не поспоришь, — согласился Боб, внимательно осматриваясь вокруг. Оказалось, что мы все остановились, стоило зайти в здешний лес. — Нужно идти дальше, — заметил Спок после нескольких минут стояния на месте. — У нас ограниченное время пребывания на этой планете. Все молча с ним согласились и двинулись дальше. Спок был прав. Хоть планета схожа была по условиям с Землёй, той же самой атмосферой, но долго на ней находиться было нельзя. В воздухе помимо привычного состава земного воздуха находился неизвестный газ, который был не до конца изучен и мог нанести нам вред. Поэтому в целях предосторожности пребывание на планете было ограничено по времени. Вместо задуманных полтора дня, мы были вынуждены сократить исследования до шести часов сегодня и шести часов завтра. Как только начнёт смеркаться, мы должны будем вернуться на борт корабля. Мы уже шли полчаса, но пока на пути нам никто не попался. Нам осталось до возвращения на борт три часа. Не так уж и много. Было удивительно, что из животных нам пока никто не попался, даже птицы, которых мы раньше слышали, перестали петь. Лес погрузился в тишину. Лишь наши шаги и тихие переговоры нарушали безмолвие. Не знаю, как моим попутчикам, но мне было жутко. Интуиция била тревогу, что обязательно что-то произойдёт. И словно кто-то услышал мои мысли, так как буквально в следующую секунду что-то длинное, плотное и подвижное упало мне на плечо. Не успела я даже пискнуть или достать фазер, как это что-то, оказавшееся ещё и покрытое шерстью, заскользило по мне, сначала прикрывая рот, а затем обвивая всё моё тело, что я не могла даже двинутся. Секунда, и меня рывком поднимают в воздух, а потом всё замелькало у меня перед глазами, потому что меня куда-то потащили. Я смогла расслышать сквозь свист ветра в ушах крики членов своего экипажа, а также странные звуки, похожие на рык. Сколько меня протащили — я не знаю. Но когда меня уже изрядно укачало, и я готова была распрощаться с содержимым своего желудка — весь этот ужас прекратился, и моё тело упало на что-то полумягкое — полутвёрдое. Мне потребовалось время, чтобы картина передо мной остановилась, и я смогла осмотреться вокруг. Первое, что я поняла, когда более-менее пришла в себя, что нахожусь в чём-то похожем на гнездо. Осмотревшись, я обнаружила себя в просторной пещерке или скорее в разломе скалы в окружении огромных мандрилов, которые были больше меня как минимум в два раза. Здесь было достаточно светло от природного излучения горной породы скалы, в которой мы находились. Эти обезьяны были точными копиями приматов семейства мартышковых рода мандрилов. Только шерсть их была серебристого цвета, а костные борозды вдоль носа были лилового цвета, как и их глаза. Хотя нет, радужка их глаз была скорее пурпурного цвета, как здешнее небо. Ну и ещё их размер отличал их от земных сородичей, да и внушительные клыки, выходящие за пределы их ротовой полости, ну и когти на лапах, чего обычно не встретишь у земных мандрилов. И их было всего штук десять точно. Все эти животные смотрели на меня, но есть не спешили. Я осторожно встала на ноги, и одна из мартышек, если можно было так выразиться, оскалилась и зарычала на меня, но пока не нападала. Я замерла на месте, перестав двигаться, и та умолка. И что блин мне делать? — Может, договоримся по-хорошему? — предложила я, особо не надеясь на то, что они меня поймут. Одна из мартышек склонила голову и грузно вздохнула, обдам меня тёплым дыханием. Я ошарашено моргнула. И как мне расценивать это — как ответ? — Что вам от меня надо? Одна из мандрил вдруг двинулась ко мне. Я замерла от ужаса, не зная, что делать. Руки зашарили по форме в поисках фазера, но его не обнаружилось — возможно, он выпал, пока меня тащили сюда. Тогда я стала отступать назад, но вскоре упёрлась в стену. Руки продолжали шарить по карманам хотя бы в поисках коммуникатора, но наткнулись лишь на его обломки. Ну замечательно! Я теперь без оружия и без связи! А мне срочно нужно было как-то отсюда выбираться… Только как? Вдруг мою талию обвили те же путы, что и участвовали в моём похищении. Сейчас пока было время, и я примерно знала, что может за этим последовать, я с удивлением для себя открыла, что это был хвост одной из мартышек, а не змея, что предполагалось мною ранее. Не успела я проанализировать, что делать дальше, как меня вновь сорвали с места и перекинули на что-то мягкое. Разлепив глаза, я обнаружила себя на чём-то мягком, что оказалось выстилкой из неизвестных мне трав. А вокруг меня столпились мандрилы, только в два раза меньше тех, что меня похитили. Я сделала вывод, что это детёныши. Эти мартышки обступили меня и стали изучать. Их было всего четыре. И они выглядели вполне мило, если можно было назвать почти двухметровых мартышек такими. Я не чувствовала от них опасности, поэтому старалась лишний раз не делать движений, которые могли их напугать или разозлить. Пока я решила изучить их и их поведение. А они — меня. Было изучено всё: мои волосы, ткань моей формы, мои руки. Меня крутили и вертели, как куклу, что мне даже подумалось, что меня притащили сюда в качестве игрушки для детей. Милые родители. Однако вскоре я была вынуждена поменять своё мнение, так как взрослые мартышки принесли еду и дали её всем нам, то есть детёнышам и мне. Этот факт озадачил меня и заставил меня переосмыслить всё происходящее. Но пока мои мысли заходили в тупик. В качестве кого я здесь оказалась. Гостя? Возможно. Но я и представить себе не могла, что мандрилы настолько разумны. Но возникал тогда другой вопрос. Почему они взяли только меня, если хотели пригласить к себе в гости, а моих друзей — нет. Значит, дело было в чём-то другом. А может, они хотели изучить незнакомых особей поближе, а я оказалась наиболее доступной целью, так как шла позади нашей группы исследователей? Это вполне возможно. Но тогда почему взрослые особи не изучают меня с тем же интересом, что и их детёныши? Прав был Боунс — я постоянно находила везде неприятности на свою голову. Даже, казалось бы, в безобидной исследовательской миссии я умудрилась попасть в плен местной фауне. Интересно, как там мой экипаж? Наверно, вернулись на корабль… Или до окончания отведённого времени пытаются найти меня… Отведённое время? Я похолодела. Чёрт! Мне срочно нужно было выбираться из пещеры! Но окружённая со всех сторон взрослыми и младшими особями инопланетной формы жизни я не могла покинуть их место обитания. Наверно, от силы мне осталось два часа, если не меньше. Интересно, я очень сильно напугала своих друзей? Боюсь, что да. Боунс от волнения, наверно, места найти не может. Все переживают, я уверена, кроме Спока. Тот пытается придумать план, как меня найти и вызволить из сложившейся ситуации. Но мне не следовало полагаться лишь на них — стоило самой заняться собственным спасением, хотя я и не чувствовала угрозы от мандрилов. Но здешний воздух мог быть губительным для меня, поэтому срочно нужно было придумать план по своему спасению. Но пока я окружена своими похитителями, убежать от них будет невозможно. Из мыслей меня вырвал странный звук, который издала одна из мартышек, после чего, меня снова перекинули к детёнышам, которые обступили меня, а потом стали тискать. Я растерялась, не понимая, что происходит, но постепенно влилась в странное подобие игры. Всё равно сбежать пока не было возможности, а эти зверушки были достаточно дружелюбны и гостеприимны, а детёныши были вообще умильными. Забывшись и погрузившись в своеобразную игру, которая была подобием кучи-малы в инопланетной версии, я не заметила, как на смену дню пришёл вечер, а за ним и ночь. Очнулась я лишь тогда, когда нас стали укладывать спать. План тут же созрел в моей голове и, дождавшись, пока все уснут, я вылезла из пещеры. Кое-как по отвесной скале спустившись на землю, до которой было, всего ничего, пять метров, я огляделась. Ночью здесь было страшно. Лес, обступивший скалу, в которой находилось жилище тех мартышек, пугал своей непроглядной темнотой и странными звуками. В эту же секунду я поняла, какую глупую ошибку совершила. Без коммуникатора и фазера в неизвестном месте, которое могло кишеть неизвестными страшными животными, я была беззащитна. Оглянувшись на разлом в скале, я отказалась от идеи возвращаться обратно — возможно, у меня больше не будет шанса сбежать оттуда. Мне нужно было уходить отсюда, но только куда? Не найдя ничего лучше, чем двигаться вперёд, я направилась вглубь леса. Сломав по пути ветку и выбив из камней пару искр, я вооружилась неким подобием факела, чтобы не вступать вслепую в темноте и если что, иметь хоть какое-то подобие оружия в случае, если ещё кто-то из представителей местной фауны решит на меня напасть. Но я оказалась слишком самоуверенной, понадеявшись на свою интуицию. Я умудрилась заблудиться в неизвестном лесу. К тому же я слишком поздно заметила, что меня окружили со всех сторон. Лучше бы это были уже мне знакомые мандрилы, но увы. Блики факела выхватили из темноты острые жёлтые клыки странного животного, но определённо относящегося к семейству кошачьих. Одним рывком эти животные выбили из моих рук факел, хоть я и яростно пыталась им защититься от нападения этих хищников, другим движением они потушили мой последний оплот надежды, а третьим — меня полоснули большими когтями, отчего правый бок тут же отозвался резкой болью. Я уже успела мысленно распрощаться со своей жизнью, а также со своим экипажем, который возможно даже не сможет найти мои останки, когда была оглушена громким и грозным рычанием. А затем почувствовала уже знакомый захват у себя на талии, а потом мягкий рывок, после чего я оказалась в сильных и больших лапах одной из мандрилы. Что происходило дальше — я не знала, так как вдруг почувствовала резкую слабость во всём теле, а потом погрузилась во тьму. Несколько раз я выныривала из небытия, ощущая лёгкие покачивания, словно я оказалась на волнах. А затем я резко пришла в себя и обнаружила себя на одной из коек Боунса в его медотсеке. Приборы тут же среагировали на моё пробуждение и радостно запищали, по крайней мере, именно так мне и показалось. А затем прямо передо мной возникло раздражённо-радостной лицо Боунса. — И вновь ты очнулась, спящая красавица, — проворчал мой друг, приветствуя меня. Я находилась ещё в полном шоке, не имея сил или желания что-либо понимать. — Я на корабле? — всё же решила уточнить я, в целях убедиться, что не сошла с ума окончательно. — В точку, капитан очевидность, — проворчал Боунс, рассматривая показания приборов. — Ты провалялась без сознания два дня. — Как? — охнула я, даже подскочив на месте. Приборы протестующе запищали, а Боунс тут же вернул меня на место, зарычав. Я послушно подчинилась ему, испугавшись. — Но что произошло? Последнее, что я помню — как на меня напали странные кошкоподобные существа, а затем меня спасли мандрилы. — Эти самые мандрилы на следующий день после твоей пропажи принесли тебя к нам, как только мы оказались на планете, — почти спокойно проговорил Боунс. — Ты была в отвратительном состоянии. — Ох, Боунс, — выдохнула я, представив, как напугала свой экипаж, вновь. А ведь не так давно я давала обещание, что больше не буду влипать ни в какие передряги, но те, похоже, преследовали меня. Вдруг дверь в медотсек отъехала в сторону, пропуская вовнутрь Спока. Если тот и был удивлён моим пробуждением, то ничем не выдал своего состояния. — Капитан, — кивнул он мне, приветствуя. — Спок, — радостно выдохнула я, улыбнувшись. — Рада видеть тебя в добром здравии. — Это нелогично, Джим, справляться о моём здоровье, когда ты сама находишься в медотсеке, — спокойно заметил Спок. Это мне о кое-чём напомнило. — Кстати, а как я здесь оказалась? — поинтересовалась я, возвращаясь к прерванному разговору. Боунс тяжело вздохнул. — Повторюсь, ты была в отвратительном состоянии, — серьёзно проговорил он, смотря на падд в своих руках. — Ты потеряла много крови, а в оставшейся - обнаружился странный токсин, а также здешний воздух возымел над тобой свой эффект. — И что же это за эффект? — проигнорировав слова о потере крови и токсине, поинтересовалась другим волнующим меня вопросом. Я не была удивлена тем, что в моей крови оказалось странное вещество, скорее всего, когти тех зверей, что напали на меня, были какими-то необычными, как и вся фауна и флора на этой планете. — Для здешних неизвестный нам ранее газ является тем же, чем для нас является кислород. Не буду вдаваться в биохимические реакции, которые происходят в организме человека при взаимодействии этого газа и нашего гемоглобина, но скажу другое — оно нарушает кислородное обогащение клеток, что приводит к гипоксии, — заметив моё ошарашенное выражение лица, Боунс закатил глаза. — Гипоксия — это такое состояние, вызванное пониженным содержанием кислорода в организме или отдельных органах и тканях. — Нет-нет, — замотала я головой, подняв руки. — Я знаю, что такое гипоксия и прочее, не зря же я перечитала в своё время много твоих книжек по медицине. Просто я и представить себе не могла, что существует нечто подобное. Этот газ напоминает мне угарный газ, который тоже замещает кислород в гемоглобине… — Не совсем так, этот газ, в отличие от угарного, почти безвреден, если им не долго дышать. В некотором роде, он даже полезен — заставляет кровь быстрее регенерировать и избавляться от ненужных шлаков, что, кстати, позволило быстрее вывести из твоего организма почти весь токсин. Но ты слишком долго дышала этим воздухом, поэтому почувствовала нехватку кислорода, чему также поспособствовала быстрая и большая потеря крови, — пояснил Боунс. Я хмыкнула. К счастью, я хорошо разбиралась в медицине и прочей терминологии, поэтому прекрасно понимала, о чём говорит мой друг. Если бы в своё время я не прочитала некоторые книжки Боунса, то у меня сейчас наверняка разболелась голова от избытка неизвестных слов. — Ладно, с этим более-менее разобрались, — вздохнула я, прикрыв глаза. — А вы выяснили причину, почему эти мартышки похитили меня? — Мы пришли к выводу, что они приняли тебя за детёныша, — ответил вновь Боунс, Спок стоял рядом и не опровергал его слова. — Но почему они меня похитили? — не унималась я, не видя логики в словах друга. — У этих особей очень сильно развит родительский инстинкт, — проговорил Спок, влезая в разговор. — Самка приносит потомство один раз в пять лет. В помёте лишь один детёныш оказывается жизнеспособным, остальные — погибают. — Какой ужас, — выдохнула я, приложив ладонь к губам. Странный холодок прошёлся по моей спине. Теперь понятно, откуда у них такой родительский инстинкт. — Но это не объясняет тот факт, почему они выбрали именно меня из всей нашей группы. Если по росту, то Джоан не на много больше меня в росте. — Прошу прощения, капитан, но я ещё не выяснил этот вопрос, — лаконично ответил Спок, немного нахмурившись. Наверно, он недоумевал, почему до сих пор не смог найти ответ на свой вопрос. — Зато у меня есть некие мысли по этому поводу… — пробормотал себе под нос Боунс, но потом встрепенулся. — Но я не скажу этого вслух! — Доктор МакКой, вы обязаны озвучить свои догадки — они могут оказаться верными! А это научное открытие, которое в дальнейшем позволит остальным исследователям не попадать в подобные ситуации! — почти горячо проговорил Спок, в глубинах его тёмных глаз горел огонь. И моё тело откликнулось на это пламя. — Но я не могу, это слишком личное, — проговорил Боунс, даже растеряв свою холодную самоуверенность. Я с удивлением наблюдала за тем, как мой друг от волнения начинает метаться по медотсеку, благо кроме нас троих здесь больше никого не было. — Вы не должны скрывать важную информацию от капитана, доктор! — привёл ещё один аргумент Спок, не желая отступать. — Я ей лично потом сообщу о своих мыслях, когда мы окажемся наедине! — зарычал вдруг Боунс, начав наступать на вулканца. Но тот даже бровью не повёл, оставаясь всё таким же невозмутимым. — Скрытие важной информации от главы научного отдела — нарушение устава! — продолжал неустанно гнуть свою палку Спок. Я удивлённо наблюдала за их этой небольшой перепалкой. Вдруг Боунс издал странный звук, напоминающий что-то среднее между тяжким вздохом и рычанием: — Прости, Джим, я не хотел этого говорить при нём, но зеленокровный гоблин оказался настырней, — проговорил мой друг. От его слов мне стало не по себе. Что же он должен был такое сказать, что должно было не понравиться мне. — Те особи считают детьми всех невинных существ. — Я вас не до конца понимаю, доктор МакКой, — медленно проговорил Спок. Зато я прекрасно поняла, о чём он говорил. Краска опалила лицо. Но я думала, что Спок тоже… Хотя о чём я? Он же встречается с Ухурой… — Среди всей нашей десант группы только Джим была невинна, — жутко краснея, процедил сквозь зубы Боунс, отчаянно не смотря на нас. — А… — начал было Спок, но вдруг замолк. Я удивлённо посмотрела на него и с изумлением отметила, как его щёки и кончики острых ушей окрашиваются милым зелёным цветом. Оказалось, что эта тема щекотлива не только для меня. — Простите, капитан, эта информация не выйдет дальше этой комнаты. — Спасибо, — выдавила я, натянув на лицо простынь, которой была укрыта. Повисло неловкое молчание. — Я сообщу команде, что вы пришли в себя, капитан, — проговорил Спок, а потом поспешно покинул медотсек. Некоторое время мы с Боунсом хранили молчание. Я не могла унять разбушевавшееся сердце, а мой друг, наверно, испытывал неловкость из-за рассекречивания меня. — Прости меня, — проговорил Боунс, разрушая тишину. — Ты не был виноват, — вздохнула я. Никого не виня и не видя смысла в этом. — Не твоя вина, что я до сих пор в девках сижу. — Бога ради, Джим, давай закроем эту тему! — воскликнул в отчаянии Боунс, схватившись за голову. Я улыбнулась. Это уже другое дело. Но вот как мне теперь смотреть в глаза Спока? Хотя что тут такого? Может быть, я храню себя для одного единственного? Блин, это даже в мыслях звучит смущающе…