Космос свёл меня с тобой

С последней миссии прошла неделя. Джеймс Смит уже пережил свой суд, его сместили с должности главы колонии и отправили на дальнюю звёздную базу, отбывать наказание, какое именно мне не сказали. Как только колония планеты Альфа III лишилась своего главы, здешние жители решили назначить на пост Сэма, но тот отказался, признав, что никогда не желал власти, да и не его это дело. Тогда было принято решение общим голосованием избрать подходящего человека, а Сэма назначить ответственным по военным делам колонии, тот был доволен подобной должностью. С чем я и мой экипаж его и поздравили. Мы тоже получили новую миссию, а именно исследование жизни на планете Нибиру. И в данный конкретно промежуток времени мы с главными офицерами решали судьбу жителей этой планеты. Нибиру оказалась под угрозой уничтожения большим вулканом, который вот-вот извергнется. — Мы не имеем права позволить погибнуть уникальному виду, — заявил Спок не терпящим возражения тоном. — Это и так понятно, — отмахнулась от него я. — Вопрос в том, как это сделать и не нарушить при этом Первую Директиву. — Мы можем воспользоваться шатлом, который высадит меня в жерло вулкана, где я активирую реактор холодного синтеза, который так любезно помог создать научному отделу мистер Скотт, — проигнорировав мой тон, ответил Спок. — Но что делать с местными жителями, которые окажутся близко к центру взрыва реактора? — не унималась я, начиная ходить по комнате совещаний, размахивая при этом руками. — Рядом с вулканом находится их местное подобие храма со святилищем, в котором они все часто зависают. Если мы активируем реактор, то все они погибнут! — Останутся некоторые представители их вида, которые смогут продолжить род, — холодно заметил Спок, спокойно наблюдавший за моими метаниями. Из-за подобного предложения я даже замерла на месте и удивлённо посмотрела на вулканца, а от его тона по моей спине пробежали мурашки. Нужно было срочно что-то придумать. — Если мы сможем выманить их из «храма», то спасём всех! — заявила я, улыбнувшись от гениальной мысли. — Мы и так нарушаем естественный ход их истории и жизни, решив обезвредить вулкан, тем самым мы нарушаем Первую Директиву, — заметил Спок, сверля меня недовольным взглядом. — Но мы ещё не нарушаем Первую Директиву, а только помогаем, — возразила я, покачав головой. — Именно из-за директивы мы сейчас и прячемся на дне морском, чтобы нас не заметили местные аборигены, и именно из-за неё были вынуждены передвигаться в балахонах по планете, когда изучали местную флору и фауну. — Мы можем спасти часть аборигенов, не нарушая Первую Директиву, — спокойно заявил Спок, настаивая на своей точке зрения. — Но мы можем спасти их всех! — воскликнула я, даже подскочив на месте и уже нависая над столом совещаний. — Я не позволю погибнуть невинным! — Мы можем выманить местных аборигенов из их храма, в котором они проводят сейчас большую часть времени, молясь местной святыне из-за активировавшегося вулкана, — предложил Сулу, которому надоело выслушивать наши со Споком пустые препирательства. — Но Первая Директива… — начал Спок, но я его нагло перебила: — Я их буду отвлекать! — расплылась я в довольной улыбке. — Я вновь облачусь в этот чёртов балахон ради такого дела! А вы высадите Спока в жерло вулкана, а потом мы вместе вернёмся на корабль. Таким образом мы не нарушим Первую Директиву, плюс все местные аборигены будут спасены! — Капитан, план рискован и не продуман, как у вас принято выражаться: «пошит белыми нитками», — влез Спок, начиная свои нравоучения. — Вероятность выполнение плана составляет шесть целых тридцать две десятых процента. — Спок, этого достаточно, — улыбнулась я, взглянув на своего хмурого вулканца. Он протяжно выдохнул и прикрыл глаза, а это значило одно — он смирился с моим планом. — Но если план нарушится, вы будете действовать согласно Первой Директиве и тут же покинете планету, капитан, — проговорил Спок, как бы соглашаясь с моим планом. — Не могу обещать, — честно проговорила я. Если кто-то из моей команды окажется в беде — я вытащу его в любом случае, даже если это будет значит нарушение Первой Директивы. — Но ты одна не полезешь в логово аборигенов, — вдруг влез в разговор Боунс, я изумлённо на него посмотрела. Зато своей речью он оборвал вновь собирающегося возражать вулканца. — Ты и так постоянно влипаешь в неприятности, а потом мне тебя вытаскивать с того света! — Ты хочешь со мной совершить диверсию? — расплылась я в улыбке от уха до уха, предвкушая приключение. — А пусть даже и так! — упрямо вздёрнув подбородок, заявил Боунс, пока не понимая, на что соглашается. — Отлично, — потёрла я ручки в предвкушении. Сулу с Чеховым заговорщицки переглянулись, ожидая шоу. — Тебя за язык никто не тянул! Боунс изменился в лице, поняв, на что только что подписался, но сказанного, как говорится, не воротишь. Все главные офицеры в кабинете для совещаний рассмеялись, естественно кроме Спока и самого Боунса, который зло зыркнул на меня, как будто я толкнула его сказать подобную речь, нашёптывая змеем-искусителем ему на ухо подобное изложение его мыслей. В тот момент, смеясь над милым Боунсом и радуясь счастливым мгновениям, я не могла и предположить, что миссия на Нибиру обернётся почти трагедией. Я чуть не потеряла Спока. А решив его спасти, я попала под трибунал благодаря не желавшему подобного исхода слишком правильному Споку, который в своём отчёте указал всё о нашей миссии, ничего не скрыв. Меня лишили корабля и отправили обратно в академию. Когда я услышала подобный вердикт от Кристофера Пайка, земля ушла у меня из-под ног. Его колкие слова о том, что он разочаровался во мне, больно резали душу. Я никогда не думала, что, поступая по велению своего сердца, могу подвергнуть свою команду опасности. Да я костьми готова была лечь, лишь бы каждый из них выбрался живым из очередной заварушки. Но я не готова была и жертвовать чужими жизнями, не только своего экипажа, как это было с аборигенами на Нибиру. Но и жертвовать Споком для меня было равносильно самоубийству. Тем более, мы же не напрямую вмешались в естественный ход жизни аборигенов, зато спасли всех. Но Спок, как и управление, посчитало иначе. Потеря корабля и семьи, в очередной раз, привела меня в бар. Сидя за барной стойкой и медленно покачивая в руке стакан с давно растаявшим льдом и виски, я смотрела на переливание света в нём. Мысли лениво текли. В душе образовалась пустота после потери Энтерпрайза. А ещё и поступок Спока… С одной стороны я понимала, что он действовал согласно правилам, но с другой — он предал меня и моё доверие, почти подвёл под трибунал, когда я готова была жертвовать всем, что у меня есть — ради его спасения. Моё бедное сердце изнывало от горя и печали, разбившись об холодное равнодушие моего коммандера. — Ничего не меняется, — раздался приятный голос, который я узнаю всегда и везде. Обычно этот голос приносил мне успокоение и гармонию на душе, но несколькими часами ранее этот голос озвучил мой почти смертный приговор, лишивший меня семьи. — Как и четыре года назад я вновь встречаю тебя в баре. — А вы ожидали меня увидеть в парке, кормящей голубей? — удивилась я, отставив стакан в сторону, к которому даже не притронулась. И зачем я в бар вообще пришла, если не собиралась пить? — Не совсем, — тихо рассмеялась Кристофер, опустившись рядом со мной. — Но сейчас ты явно в лучшем состоянии, чем четыре года назад при тех же обстоятельствах. — Ох, не напоминайте, — вздохнула я, прикрыв глаза. Те времена мне до встречи с Пайком и Академией было стыдно и не совсем приятно вспоминать. — Хендерфу до сих пор совестно за тот случай. — А тебе? — с интересом спросил Пайк, рассматривая меня как смотрит на интересный экземпляр невиданного ранее вида животного учёный-исследователь. — Есть немного, — пожала я плечами, старательно не смотря ему в глаза. — Так зачем вы здесь? Снова вытаскивать меня из драки пришли? — Я пришёл сказать, что мне вернули Энтерпрайз, — спокойно проговорил Пайк, проигнорировав мою реплику. Даже не смотря на него, я знала, что сейчас он улыбается. — Поздравляю, — попыталась от чистого сердца проговорить я, но не получилось, а в голосе отчётливо проступила горечь. — Только будьте осторожны с первым офицером, он слишком дотошный до правил. — Моим первым офицером будет не Спок, а ты, — вдруг проговорил Пайк, обернувшись ко мне. Я изумлённо взглянула на него. — Не может быть, — выдохнула я, округлив глаза. Сердце ускорило свой бег от зародившейся надежды. — Но как? — Я поговорил с адмиралом Маркусом и убедил его оставить тебя на Энтерпрайз. — Но каким образом вам получилось убедить его? — не унималась я, с трудом веря, что всё, что со мной сейчас происходит — это не сон и не бред больного мозга, а реальность. — Я сказал ему то, что думаю о тебе, — пожал плечами адмирал и загадочно улыбнулся. — И что вы думаете обо мне? — осторожно спросила я, страшась ответа. — Что ты способна на многое, и что я верю в тебя, — мягко улыбнулся Кристофер и накрыл мою руку своей. От его слов в моей груди разлилось тепло. — И что ты достойна второго шанса. — Спасибо, — выдохнула я, чувствуя, как глаза стало щипать от накативших слёз. Но такой чудесный и трогательный момент был разрушен сработавшим коммуникатором адмирала и сообщением о том, чтобы все капитаны кораблей и их первые помощники явились на собрание в штаб. Распрощавшись со мной, Пайк покинул бар. Я, расплатившись с барменом, вернулась к себе в квартиру, но только лишь за тем, чтобы сменить гражданскую одежду на форму. Быстро добравшись до главного здания Звёздного Флота, я зашла вовнутрь. В холле было слишком оживлённо. Но даже среди толпы серых масс мундиров я с лёгкостью увидела Спока, который словно возвышался над всеми, а может, это так и было, ведь он был достаточно высок ростом. Сердце поневоле ускорило свой бег. Сделав вид, что не заметила его, я быстро направилась к лифтам. — Капитан! — окликнул меня Спок, нагнав у лифта. Я замедлила шаг и обернулась к нему. — Уже нет, теперь я первый помощник, — меня так и подмывало сказать, что я не капитан теперь только по его вине, но прекрасно понимала, что в этом есть и моя вина. Но обида от этого не становилась меньше. — Что она здесь делает? — услышала я за своей спиной шёпот одной из офицеров, которая сейчас находилась по срочному сбору здесь. И речь шла явно обо мне. — Ей же вынесли трибунал и вернули обратно в академию! — А с неё, как всегда, всё, как с гуся вода, — проговорил другой голос, явно принадлежащей какой-то даме. — Наверняка, опять под кого-то легла, чтобы вновь вернуться на корабль, — проговорил третий голос с нескрываемой завистью. Меня даже передёрнуло от этого. — Я даже знаю под кого… — Адмирал Пайк слишком мягок с ней, — заметил первый голос, как бы соглашаясь со своей собеседницей. Все голоса принадлежали женщинам. И все они, скорее всего, были офицерами. А кто ещё мог у меня за спиной поливать меня же грязью? — Это ведь он помог ей поступить в Академию, а потом договорился с преподавателями, чтобы ей ставили хорошие оценки, потом именно он посодействовал, чтобы она оказалась на Энтерпрайз во время нападения Нерона, хотя она была отстранена от полётов из-за своего проступка, — протараторила вторая женщина, словно её кто-то мог прервать. Было мерзко выслушивать подобные высказывания у себя за спиной. Хотя, это было для меня не впервые. Ещё во время учёбы в академии про меня ходили разные слухи. Но ещё ужасней и больней мне было от того, что грязью поливали не только меня, но и дорогого мне человека — Кристофера Пайка. — А пост капитана благодаря кому, вы думаете, она получила? — влезла третья, не скрывая своей злобы. — И впрямь, — выдохнули две другие дамочки. Я боковым зрением заметила, как Спок дёрнулся, чтобы обернуться к ним. Поддавшись порыву, я схватила его за рукав кителя и покачала головой. В этот момент, как раз вовремя, подъехал лифт, в который мы и вошли. — Вы сказали, что больше не являетесь капитаном, коммандер? — было странно слышать вопросительный тон в его речи. — Всё так, я теперь коммандер на Энтерпрайз, а тебя перевели на другой корабль, — как можно равнодушней заявила я. — Поздравляю, что вас оставили на корабле, коммандер, — сухо проговорил Спок. — Я не на это рассчитывала, когда спасала тебя! — не выдержала я, обернувшись к вулканцу. — Когда кому-то спасают жизнь, в таких случаях принято говорить «спасибо», а не всаживать нож в спину при первой же возможности. — Коммандер, а не думал, что своими действиями скомпрометирую вас, решив, что вы изложили всю правду о миссии в своём докладе, — проговорил спокойно Спок, тоже обернувшись ко мне лицом. — В своём докладе я указал, что готов принять всю ответственность за случившееся, и не отступлю от своих слов! — Ты, серьёзно, не понимаешь, что я от тебя хотела услышать? — беспомощно спросила я. Лифт остановился, и мы вышли из него. Спок молчал, явно давая понять, что не понял. — Что ж, мне жаль, что так получилось. Я думала, что мы друзья. Спок замер, смотря на меня. Я стояла и ждала, что он сейчас скажет, что также считает. Вот он уже открыл рот, а моё сердце в предвкушении ускорило свой бег. Но секунда прошла, а Спок закрыл свой рот. Надежда умирает последней — как нельзя кстати точное выражение в сложившейся ситуации. Я не смогла удержать вздох разочарования, а потом просто развернулась и прошла к своему месту. Спок двинулся за мной следом, наверно по привычке, но его перехватил по пути его новый капитан. Я кинула последний взгляд на своего вулканца, прежде чем опуститься на место рядом с адмиралом Пайком. А потом события завертелись, сменяясь одно другим. При обсуждении нападения некоего Джона Харрисона на архив, на наше собрание было совершенно покушение этим самым преступником, в ходе которого много офицеров погибло, в том числе и Кристофер Пайк, человек, который в своё время заменил мне отца. Его потеря оказалась такой же сильной, как и потеря мамы, только чувства ещё усилились жаждой мести. Теперь я точно знала, что испытывал Спок, когда Нерон уничтожил его планету и убил его мать. Я то же самое испытывала к Джону Харрисону. Поддавшись чувствам, я вытребовала у адмирала Маркуса разрешение отправиться по следу Джона и уничтожить его. Мне вернули корабль, а Спока восстановили на должности. А также назначили нового офицера по науке. Моя ненависть была настолько черна и всепоглощающа, что я успела совершить множество ошибок, прежде чем пришла в себя и успела предотвратить самую страшную ошибку в своей жизни — уничтожение человека, хоть и преступника без суда и следствия, а заодно и невинных людей, которые по случайности могли оказаться под ударом, плюс развязать войну с клингонцами. Но я потеряла Скотти, который пытался донести до меня опасность торпед, которые адмирал Маркус дал нам для уничтожения Джона Харрисона. Когда разум отчистился от красной пелены, я готова была рвать на себе волосы от отчаяния. Но зато я сменила первоначальные планы по уничтожению Хана, на его захват и доставку его на Землю для того, чтобы он предстал перед судом и понёс достойное наказание. На это меня подвигли слова Спока, который оказал на меня плодотворный и отрезвляющий эффект. При высадке на планету Кронос мы попали под обстрел клингонцам, но нам помог, как ни странно, Джон Харрисон, который потом сдался нам. При близком знакомстве с ним, оказалось, что зовут его — Хан — генетически усовершенствованный сверхчеловек, пробужденный после 300-летнего криосна адмиралом Маркусом, использующего его как оружие против врагов Федерации. Он открыл нам глаза на тайну торпед, которые нам вручил адмирал Маркус. А также он подсказал координаты, по которым Скотти обнаружил секретную верфь, где строился корабль «Возмездие». Именно этот корабль вскоре на нас напал, так как планы адмирала Маркуса были нарушены нами, точнее мной. Обстрел Энтерпрайз, затем диверсия Скотти, проникновение вместе с Ханом на корабль противника, а потом попадание в плен к Хану и убийство адмирала Маркуса. Спок был очень зол по своим меркам, когда увидел меня избитую в хватке Хана, когда тот связался с Энтерпрайз. Я готова была проклясть свою наивность и доверчивость, поняв, в какой безвыходной ситуации мы оказались. Но вот мой вулканец пошёл на условия Хана, обменяв меня, Скотти и Кэрол на торпеды злодея, которые вскоре взорвались, обезвредив корабль противника, почти уничтожив его. А затем все системы нашего собственного корабля отказали, а причина была в смещении варп-ядра. Времени не было на обдумывание ситуации, корабль падал к Земле. Он сгорит в атмосфере, если ничего не сделать. Я множество раз говорила, что не пожалею жизни за свою команду, поэтому полезла в реактор, обманув Скотти и отвлеча его внимание. Не знаю, что мне тогда помогло под воздействием радиации вернуть центровку варп-ядра в её исходное положение, что запустило корабль, «оживив» его. Наверно, это был адреналин, который не раз и не два спасал людей в критической ситуации. Я честно говоря не помню, как спустилась обратно, оказавшись у выхода. Помню лишь, как превозмогая ужасную слабость и боль во всём теле, я открыла глаза и увидела по ту сторону стекла двери искажённое лицо Спока. Я не призналась ему тогда в чувствах. Зная, что получила огромную дозу радиации, и прекрасно осознавая, что умираю, я не хотела ему признаваться в любви. Многие в последние секунды своей жизни признаются в своих потаённых секретах, чтобы облегчить душу, а я в свои последние минуты думала лишь о том, что если Спок узнает о моих чувствах к себе, то никогда не простит себя за то, что не видел их, будет копаться в себе, а то и начнёт винить себя в моей смерти. Поэтому я лишь выговорила ему то, что наболело — а именно про случай на Нибиру, что не бросила бы его. Его слова о том, что мы друзья, приятно грели душу — этого для меня было достаточно, чтобы уйти спокойно. Наши соединённые руки в прощальном вулканском жесте разделённые стеклом последнее, что я запомнила. Я уходила со спокойной душой, зная, что была счастлива и погибла не зря, убедившись, что корабль и экипаж в порядке… *** Передо мной, словно кадры кино, проносились мои воспоминания, и счастливые и печальные: детство, игры с Сэмом, Джек ещё щенок, а потом уход Сэма, домогательства Фрэнка, потом вихрем пронеслись пустые годы моей жизни, а затем знаменательная встреча с адмиралом Пайком, знакомство с Боунсом, учёба в Академии, тест Кабояши Мару уже в третий раз, а потом слушание по нему, а затем события связанные с Нероном, потом годы в Академии после нашего возращения, сближения со своим экипажем, а особенно с Ухурой, Скотти, Чеховым, Сулу и Споком. Сообщение, что я назначена капитаном Энтерпрайз, а затем десять минут радостного крика, смеха и слёз. Затем была церемония официального наречения меня капитаном и радостные лица моих друзей. А затем и первая миссия на корабле, встреча с Сэмом и его женой, роды Аурелан, милый Питер. А затем весть о маме, счастливые дни с ней, а затем прощание. Новая миссия, знакомство с андорианцами. А затем и весть о смерти мамы. И милый Спок, которые был рядом и успокоил, когда было нужно. А затем новые миссии. И самое последнее воспоминания Спок и наши с ним соединённые руки. А затем меня вытолкнуло в реальность с пищащими медицинскими приборами и ворчащим Боунсом. — Не надо этого театрального пробуждения, ты даже не успела умереть, — проворчал Боунс, но я прекрасно видела на его лице беспокойство. — А если серьёзно, то как ты? — Нормально, — прохрипела я, не справившись с голосом, а потом закашлялась. Мне тут же предложили стакан с водой. — Спасибо. Но как вы меня спасли? Я же получила огромную дозу радиации! — Это всё кровь Хана, точнее я синтезировал сыворотку из его крови после поимки этого гада, — проворчал Боунс, отходя к приборам, которые отражали мои жизненные показатели. — Скажи честно, у тебя нет желания кого-нибудь убивать и властвовать? — Не больше, чем обычно, — улыбнулась я, а потом до меня дошли слова друга. — Кровь Хана? Но как тебе удалось его поймать? — Это был не я, — загадочно ухмыльнулся Боунс, а потом отошёл в сторону и показал мне Спока, который всё это время стоял безмолвно в сторонке. Я удивлённо уставилась на него, не веря ни своим глазам, ни ушам. Он ради меня поймал Хана и, не убив его, доставил живым на корабль?! — Спасибо, ты спас мне жизнь, — голос надломился от переизбытка чувств. Вот как я могла себя убеждать в том, что мои чувства не взаимны, когда этот невозможный вулканец каждый раз давал мне надежду. — А вы спасли жизнь мне и всему экипажу, капитан, — официальным тоном заявил слишком равнодушный Спок. — Спок, — осадила его я, покачав головой. — Спасибо! — Пожалуйста, — было видно, что слова ему давались тяжело. Но приподнятые уголки губ и мягкий тон сказали больше обычных слов. — Джим. Моё сердце пропустило удар. Мы смотрели друг на друга. И я благодарила Бога за то, что я осталась жива, а также Спока, который спас меня. Иначе бы я сейчас не тонула в глубине этих нежных глаз. — Вообще-то, мы с Ухурой тоже поучаствовали в твоём спасении, — влез Боунс, нарушая идиллию момента. Я закатила глаза и рассмеялась. — Как Джим? — повернулся к доктору Спок, разорвав контакт наших глаз. Я перевела дыхание. — Теперь в порядке, — и эти слова сказали намного больше, раскрыв потаённые страхи и переживания. — Полежит две недельки в больнице и будет как новенькая. — Две недели? — воскликнула я в ужасе, приборы среагировали мгновение. — Не волнуйся, — тут же осадил меня Боунс, нахмурившись. — Твоему организму нужен отдых, ты ведь не каждый день умираешь! С этим даже поспорить нельзя было. Я тут же потухла, осознав, что спорить с Боунсом бесполезно, я и так заставила его понервничать. От одной мысли, какой ужас пережили мои друзья, а особенно МакКой, когда узнали, что я умерла, меня пробрала дрожь. — Простите, я опять заставила всех волноваться, — виновато потупила взгляд я. — Что уж с тобой поделать, — как-то уж обречённо прозвучала подобная фраза со стороны моего друга, и от этого мне вдвойне стало не по себе. — Хорошо, что в этот раз у нас были криокапсулы и кровь Хана. Но в другой раз подобной удачи не жди. — Я постараюсь не доводить дело до подобного, — вновь проговорила я, понимая, как моё обещание расплывчато и не несёт никакой гарантии. Все в палате это знали. — Мне пора возвращаться на пост, — проговорил Спок, нарушая тишину. — Я передам остальным членам экипажа, что капитан пришла в себя. — Только предупреди их, чтобы заявлялись не всей толпой, она ещё слаба, — тут же влез Боунс, сверкнув глазами. — Я это понимаю, доктор, — кивнул головой Спок, а потом вновь перевёл взгляд на меня. — Выздоравливай, Джим. — Пока, Спок! Заходи ещё! — помахала я ему ручкой и улыбнулась на прощание, прежде чем он покинул палату, оставив меня наедине с Боунсом. — Ладно, мне тоже нужно к другим пациентам, но скоро я вновь забегу к тебе, — проговорил Боунс, сверяясь с моим данными на мониторе аппарата, а потом перевёл свой взгляд на меня. — Я от тебя теперь ни на шаг не отойду! — Хорошо, буду ждать тебя, — улыбнулась я другу. Он кивнул, а потом тоже покинул палату, оставив меня одну. Я была рада, что вновь вернулась в мир живых, и что это было возможно благодаря Споку, Боунсу и Нийоте. Надо будет потом в подробностях узнать о событиях тех дней, а также, сколько именно я провалялась беспамятстве. Но это всё будет потом, а пока слабость берёт своё. Глаза слипаются, и я проваливаюсь в царство Морфея до следующего прихода Боунса.