Безумная потребность

Мы стоим на краю обрыва. Рваные клочья сухой травы сминаются ветром со стороны моря, сливающегося у горизонта со свинцовыми тучами. Оно шумит и волнуется, захлестывает берег кусками темной пучины, брызгами рассекает холодный и влажный воздух, пахнущий солью и мокрым песком. Под нами раскинулся огромный берег, желтый в лучах солнца, серый сейчас. Солнца мы с тобой давно не видели, мы его, будто бы, избегаем. Или я избегаю… Как и по морю, ветер пускает волны по моему плащу и волосам, треплет твой короткий ежик на голове и заставляет полы куртки мелко дрожать. Я глубоко дышу этим воздухом, пропитанным морем, надвигающейся грозой и ранним октябрем, я до предела наполняюсь этой свежей, даже холодной смесью, но мне мало, и я все так же жадно вбираю в себя окружающий серый мир. Я набираюсь сил. Ты, слегка сощурившись от порыва морского ветра, берешь меня за руку. В этом мире осталось что-то сухое и теплое. Я поднимаю на тебя глаза. - Зачем? - я подвешиваю это слово между нами, буквально вижу этот вопросительный звук, привязанный к концу нити, другой конец которой уходит куда-то в небо. Ты молча смотришь на меня и явно не торопишься мне отвечать. В твоих глазах нет обычной для тебя насмешки, злого невнимания. Когда мы остаемся одни, ты меняешься. Наверное, именно это и есть твой настоящий облик, колючесть становится хрупкостью, черствость – чуткостью, поверхностность – глубиной. В тебе есть романтичность, но она чиста и искренна, без примеси противной слащавости, без напыщенности и стремления выделиться этим. Ты не говоришь, что теперь весь мир вокруг наш, ты позволяешь мне не бояться его рядом с тобой. Мне всегда было привычно стоять против мира в одиночку, падать, сбивать колени в кровь, но подниматься и упрямо шагать против ветра, волн, песка, летящего прямо в глаза, находить на своем пути таких же как я и помогать им встать и продолжить свой путь, с презрением смотреть на тех, кто прячется за других, не доверять никому вести себя куда бы то ни было. Но теперь я понимаю, что все, что во мне осталось – усталость. Я хочу спрятаться. За тебя. Я слабее тебя и могу позволить тебе выбирать дорогу. И почему-то мне приятно это осознавать. Но все слишком непросто. - Я могу полюбить, тебя – могу, - понимая, что ты игнорируешь мой вопрос, начинаю я. – Но я не хочу больше страдать. Это невыносимо любить кого-то годами и каждый день просыпаться с мыслью о том, что тебя не любят. Когда-то давно мне нужно было полюбить, без этого чувства я впадаю в странное, апатическое состояние. Я не хочу жить, не хочу творить, делать что-то важное, развиваться. Моя жизнь скатывается в обычное скотское существование. Мне перестает хватать воздуха. Это совершенно безумная потребность, без которой мне не быть человеком. И тогда мне пришлось полюбить, пришлось выбрать того, кто толкал бы меня на свершения, ради кого мне хотелось бы становиться лучше. Это чувство не просто изменило меня, оно измучило меня, лишило сил. И самое страшное – избавиться от него стало невозможным, хотя обрести его не составило труда. До сих пор оно сидит где-то глубоко во мне и иногда дает о себе знать, несмотря на то, что мне почти удалось излечиться от него, попробовать давно забытый вкус свободы. Да, мне хотелось любить, моя наивность заставляла меня верить в то, что это может закончиться хорошо. Но теперь я гораздо старше, я понимаю, что второй раз нечто подобное меня убьет, растопчет, развесит мои внутренности по деревьям, а кости бросит бродячим псам. Я не смогу пережить это дважды. Если ты ощущаешь в себе готовность любить меня, любить настолько же сильно, насколько сильно я буду любить тебя, скажи мне об этом. Или открытое настежь окно и посиделки на подоконнике в пять часов утра, пьяные, но до дрожи нежные, такие целомудренные и романтичные поцелуи, моя голова на твоей груди, твои пальцы, мягко перебирающие мои волосы, ничего не значили? Скажи мне, зачем это все было? Ты молча держишь меня за руку и смотришь на клубящиеся у поверхности моря тучи.