Мне суждено героем быть!

«Эти голубые глаза.. Искренняя улыбка.. Доброта, что умещает в себе такое хрупкое сердечко.. Когда смотрю на него, то словно вижу себя. Идентичное зеркальное отражение, но другой возрастной категории. Хотел бы дотронуться ладонью, но это было бы глупо. Он такой маленький. Не такой, как все. Меня самого до получения сил с трудом можно было назвать храбрецом. Тем, кто кинется на помощь, не думая вообще ни о чём. Всегда был неуклюжим, замкнутым. Старался не ввязываться. Но вот Энди… Он совсем другой. Милый ребёнок с невероятными способностями. Позитивный, обладающий едва ли нечеловеческой мужественностью. Готов броситься наперекор судьбе. Чего я не мог ожидать от себя в детские годы. Мой мальчик вырос. Потрясающее чувство лицезреть, как малыш Энди собирается в школу, я помогаю ему собрать учебники.. Разговаривать с ним по душам, видеть в его небесных очах отражение уверенности в завтрашнем дне, а также такого чистого, замечательного чувства, как любви. Ранимый цветок, который нужно оберегать. Мир жесток к таким, как он. Ведь Энди — единственный в своём роде. Мальчик, обладающий с рождения силами, о которых каждый ребёнок мог бы только мечтать. Милый сын с чистой душой, в которое ещё не пустило корни зло. Я хотел бы сказать ему, почему на самом деле я не разрешаю ему использовать способности, но боюсь, он не поймёт. Хочу уберечь, быть его лучиком тёплого света, что позволит дальше расцветать, но разве такое возможно сделать, когда Энди всю свою жизнь мечтал пойти по моим стопам? Пытаюсь затолкать обратно в созданный мною цветочный горшок отходящие корни, но это стало делать всё труднее. Упорство мальчика не даёт мне сдержать преграду. Постепенно с моими нравоучениями этот невидимый купол покрывается мелкими трещинами, что распространяются всё дальше. Птенец вырывается из гнезда, и это правильно. Сомнения терзают с каждой секундой. С каждой написанной строчкой. Всё ли я делаю верно? Как поступить? Я не желаю ему плохого. Я всего лишь хочу быть для него самым лучшим папой. Разве я так много прошу?». (выдранный листочек из старых дневниковых записей Дэнни). Тёплые порывы ветра обдували затылки отца и сына. Приятный запах, исходящий от папы, одурманивал, позволял насладиться этим и даже окунуться в новые мечты. Эйфория блаженства и вечного спокойствия не отпускала, крепко держа мальчика за руки. Энди приоткрыл глаза, убрав свою голову с плеча папы. Рельефного, твёрдого и неразрушимого. Как и всё остальное в Дэнни. Любовь, нежность и родная кровь — всё слилось воедино. Но это уже не был Полный Контроль. Мальчик поднял обеспокоенные очи на отца. Привыкнув к уже ставшему нормальным вечернему освещению, он увидел светло-зелёные глаза, в которых с лёгкостью можно было прочесть все самые сокровенные человеческие чувства. Уголки губ Дэнни поднялись ещё выше. Белые волосы уходили в сторону, об которые ударялись встречные потоки дуновения природы. Всё произошло за считанные секунды. В памяти всплывали лишь последние моменты: усиленная во много раз энергия скипетра, перевес сил на Добрую сторону, а затем и вспышка, едва не ослепившая всех. Но, помимо этого, в этом сумбуре можно было услышать ещё кое-что. О чём Энди мог бы сказать с полной уверенностью, что это не было плодом его богатого воображения, либо же галлюцинациями. Треск древка. Сильный хруст, врезавшийся с бешеной силой по барабанным перепонкам. Мальчик словно находился при столкновении в каком-то коконе, что отгораживал его от внешнего, опасного мира. Был под защитой отца. Позади, спереди, по бокам мелькали искры, слышался шум разразившегося грома, звучание молний, что прорывали ненавистные тучи, дробление земли. И только родительское плечо было спасением. Холодное, с примесью тепла. Воздух обдувал щёки и ласкал кожу. Проходил приятной вибрацией по эпидермису, успокаивая. И то, что Энди слышал, было реальным. Мощный поток, созданный добротой любящих сердец, разнёс на куски то, что итак осталось до этого от жезла Синистера. Зигзагообразная трещина, с сиреневым дыханием смерти внутри, дошла при ударе по ней ярчайшего света к самой кристальной рукоятке. Змеи раскрыли в последний в их существовании раз пасти, покрываясь красными углублениями, словно бьющаяся через слои вулкана лава. Энергия прошла через главную проблему, врезавшись со всей силой в грудь Синистера. Ударная волна подняла в воздух землю и понеслась зыбью во всех направлениях. Энди плавно коснулся сапогами прожаренной донельзя земли. Втянув ноздрями горелый воздух, тинейджер краем глаза обратил внимание на сверкающий в руке отца скипетр. Крылышки смешно встряхнули со своего золотого оперения насевшие сверху грубые частички и сложились на древке. Больше никакого свечения, только темнота, окутавшая всех. Мальчик вновь обвёл очами превращённый в прах город. Сердце отозвалось неприятной болью. Ведь он был, по сути, причиной всей этой разрухи. Массового убийства. Началом апокалипсиса. Если бы у Дэнни-Призрака не родился сын, то, может, всё и обошлось. Никакой боли, ноль потерь. А тут ещё и Энди использовали в своих целях, он навредил подруге, да и из-за него Фиби теперь предстояла дорогостоящая пересадка кожи. Всхлипнув, подросток уткнулся носом в грудь отца. Дрожащие руки обхватили стройное, атлетически слаженное туловище призрака. Дэнни слегка опешил и вскинул брови. Мальчик тихонько что-то бормотал и просил прощения. По успевшим высохнуть щекам скатывалась новая порция слёз. — Я так перепугался. Думал, что больше никогда не смогу тебя увидеть. — Дэнни поцеловал в волосы сына. — Не плачь. Всё уже хорошо. Мы вместе. — успокаивал тинейджера Фентон-старший, нежно гладя сына по спине. — Это пройдёт. Как не мне знать, что творится у тебя на душе? Как не мне знать… — с глубокой печалью в голосе прошептал Дэнни, смотря на повылазивших из своего укрытия гражданских. Раненных, голодных и обездоленных. Дэнни склонил голову. Белая шевелюра закрыла его глаза. Вслушиваясь в быстрое дыхание мальчика, в памяти, как перед зеркалом души, мимолётно пронеслись радостные воспоминания былых дней, в которых как он, так и Энди, были счастливы. Особенно Дэнни. Вот он, пока Саманта была на работе, отнёс пятилетнего сына в школу, по пути давая ему советы, на что малыш, не раздумывая, отвечал. Смеялся во всю, болтал ногами в воздухе, свистел через недавно отвалившийся зуб. « — Помни, Энди, «жи-ши» всегда пиши через «и». — мягко прокомментировал правило Дэнни, крепко держа ребёнка за талию. Внизу проходили горожане, то и дело поворачивая свои котелки на мимо пролетающий объект с прихваченным маленьким балластом. — Знаю, папа! — растопырил на ручках пальчики мальчик, взглянув на отца. Одетый на голову синий шлем безопасности слегка съехал ребёнку на лоб. Вскоре, Энди просто снял его, дабы почувствовать всю силу стихии. — Пропускай вперёд девочек, когда заходишь в класс. Не забывай вставать и здороваться, когда учитель вошёл в аудиторию, и говорить «До свидания!», когда прозвенел звонок и урок закончен. Если захочешь в туалет, то подними руку и скажи: «Можно выйти?». — Я знаю, папа! — И не забудь принцип перестановки: «пять плюс шесть равно шесть плюс пять». — Хорошо, папочка! — Энди почесал переносицу и тут же чихнул, после чего высунул язык, скривив мордашку. Летящие в их направлении птицы оставили на память небольшой презент в виде прилетевших в нос пёрышек. — Ну и если у тебя закончится паста в ручке, то можно заменить её на карандаш. Это очень удобно, — улыбнулся на это Фентон-старший, прижав к себе сына. — Да всё будет нормально, — смешно прозябил малыш, моргнув большими, небесно-голубыми очами. Приземлившись на дорожку рядом с учебным заведением, Дэнни поставил сына на твёрдую землю и распотрошил его чёрные волосы, приглаженные ветром. Мальчик попрыгал на месте и тут же подскочил к отцу, обняв того за сапог. Засмеявшись, юноша склонился над ребёнком, отцепил того и поцеловал в щеку, не выпуская Энди из своих ладоней. Возможно, было не совсем удобно, когда тебя с лёгкостью держат за под мышки, но как же всё-таки приятно. Расставаться не хотелось, а надо было. — Беги, сынок, а то опоздаешь. — нежно произнёс Дэнни-Призрак, вглядываясь в приунывшее выражение лица мальчика. — Я всегда буду тебя ждать. Могу за тобой прилететь после школы. Если боишься, что к тебе пристанут, то знай, — Дэнни коснулся пальцами в белой перчатке руки малыша, — чтобы о тебе ни подумали, ты такой же, как и все. Энди выдернул руку из пальцев отца, прижав ту к своей груди, словно игрушку. Отвернувшись от папы, он отрицательно мотнул головой, несильно тихо прошептав: «Я другой». Дэнни помнил каждое сказанное словечко, любое движение со стороны, даже какие машины тогда ездили и кто заходил в школу, а кто остался сидеть на ступенях и пялиться на прилетевшего к их рассаднику героя Парка Мира. Те же знакомые, ввинченные в извилины перешёптывания, сверление глазами, беганье взглядом по телосложению призрака. Поцеловав Энди, Дэнни легонько подтолкнул того к ступенькам и помахал на прощание рукой. Мальчик поправил на плече портфель, сделав тоже самое. Фентон-старший обвёл светло-зелёными глазами подошедших зевак и, подняв руки к небу, взмыл ввысь, одарив всех взвихрившимися по дороге опавшими листьями. Энди тяжко вздохнул и прикусил нижнюю губу». А вот они сидят в городском парке, кормят прилетевших голубей. Сколько радости в этих чистых детских глазах. Никакой злобы, только забота о младших наших ближних. Либо же как Дэнни раскачивает спектральным хвостом качели сына на заднем дворе дома молодой семьи Фентон. Чудесные воспоминания, которые не стереть мыльной тряпкой. Этого ни за что не хотелось терять. — Я горжусь тобой, Брызги. — он слегка присел и взглянул на Энди. Нежно схватив за плечи сына, Фентон склонил голову набок. — Только не говори, что я злюсь на тебя. Конечно же, нет! Мой сын... может летать! — радостно встряхнул Дэнни Энди и обнял того. — Это потрясающе! Подросток округлил мокрые глаза и коснулся подбородком эластичной ткани костюма. — Кто ты, и что ты сделал с моим папой? — засмеялся Энди. Дэнни не хотел читать ему нотации. Не в этот раз. Был неимоверно горд за сына. Он спас подругу, да и вообще, все живы и здоровы, как никак. А это самое главное. Заключив в свои объятия Энди, Дэнни положил ладонь тому на макушку и закрыл глаза. Мальчик понюхал витающий в атмосфере аромат и прикрыл веки. Голубая материя со сверкающими песчинками, схожими с блёстками, незаметно для родных людей окутала их обоих, перекинувшись с Дэнни на сына. Яркий свет затмил окрестность. Энди резко открыл глаза, почувствовав странное напряжение во всём теле. То, чего не испытывал ранее. Как будто миллиарды разрядов ударяли по суставам и мышцам подростка. Было не больно, просто какие-то иные ощущения. Отпустив папу, Энди сделал шаг назад. Сжав пальцы в кулак и расслабив их, он не мог понять, что только что произошло. Вроде всё тот же, но что-то было не так. Подняв глаза на отца, Фентон-младший ахнул, вскинув брови. Прядка окрасилась в чёрный, а следом за ним и потускнел белоснежный цвет волос Дэнни. Ореол, окружавший призрака, стал медленно меркнуть на фоне разрушений, и вскоре вообще исчез, растворившись во мгле. Только Фентон понимал, что случилось, и какой подарок от Гавриила прилетел к нему. В голове не переставали шептать слова Эллии. Юноша знал, на что идёт, и что, собственно, делает. Взглянув уставшими глазами на сына, Дэнни с трудом натянул улыбку. — Будь тем, кем ты всегда мечтал стать. — в подсознании не умолкал беспокойный, даже орущий голос Такера о приближении конца. — Мой сын. Мой герой. Энди медленно опустил глаза и крепко сжал в пальцах кулак. Невиданная сила прошлась волной, задев каждый нейрон. — Как же ты? — с сожалением на устах поинтересовался мальчик, видя как отец буквально на глазах теряет уже природные силы. Небольшая часть способностей, капля, оставшаяся на дне сосуда, была при нём, как защитный механизм, что не позволял Фентону-старшему перевоплотиться в человека. Всё остальное было отдано сыну. — И не такое ещё со мной приключалось, знаешь ли. Ты что-нибудь чувствуешь? Мальчик ещё раз обратил внимание на свои ладони, затем и на ноги. — Не уверен. Вроде что-то и есть, а словно этого нет. Не могу разобраться. Что ты сделал? Юноша опёрся об скипетр, дабы не упасть. Силы покидали его. Энди нежно обнял того за плечи и усадил на землю. Крылышки взмахнули опахалом, поприветствовав мальчика, будто встречают его в первый раз. Подошедшая к ним девочка прикрывала половину лица рукой, но всё же была не в состоянии скрыть ужасный след от когтей. Дэнни кивнул Энди, показав на скипетр. Философский камень, словно услышав желание, стал ярче. Кроваво-красный камень с идеальной шлифовкой. Мальчик стукнул им о рядом лежащий булыжник, отколов себе небольшой кусочек. И даже обычный человек мог это проделать, так что тут вовсе не понадобились бы экстраординарные возможности. Энди стал тереть осколок об найденный камешек, оттачивая его бока. Маленькие крупицы падали на ладони в белых перчатках, что слабо могли удержать драгоценное добро. Когда всё было сделано, Энди принял лекарство от отца и попросил Фиби не двигаться. Частички осели на пальцах мальчика, чем он и воспользовался. Удерживая между фалангами кристаллики, он легонько сыпал их на раны Чендлер. Делал промокательные движения, ласково касаясь ободранной кожи. Девочка не чувствовала боли, только приятное касание друга. Проведя рукой по порезам ещё раз, Энди приоткрыл рот от удивления. На замену изуродованному лицу открылась чистая, без единой царапины кожа. Фиби трясущимися пальцами коснулась той половины и провела ладошкой по гладкой скуле. На глаза выступили слёзы. Она прикрыла рот рукой, не зная, как можно было бы отблагодарить Энди. И не только его. Ничего не могла сказать, только дотрагиваться подушечками пальцев до старого доброго лица. Баллончик был давно утерян, но она этого даже и не заметила. Приступы астмы её не посещали, что было довольно странно. Она же испытала ещё один стресс. Услышав громкое осыпание горной породы, все трое перевели глаза на звук. Раскуроченная после выброса энергии земля, самый настоящий глубокий котлован с расплавленной почвой, в которой лежал обугленный демон, внушала клеткам тела непреодолимый страх. Казалось бы, если подойти ближе и заглянуть туда, то Синистер набросится, придавит тяжеленной ногой к дороге и не даст выбраться. Но ужас, что выдавал мозг, был всего лишь ничем иным, как внушением. Монстр рассыпался, превращаясь в пепел, который уносил ветер. Подхватывал вместе со всем остальным мусором. Кусочки его скипетра валялись не так далеко от него. Острый клык зажаренного змея откололся от своего основания и вонзился в землю. — Мы справились, папа, — обнял за шею отца Энди, — у нас получилось! Пап? — заметив болезненный вид Дэнни, мальчик поначалу «кинулся к нему», но Фентон-старший выставил перед собой руку, веля тому больше не приближаться. — Со мной всё будет в порядке. Мне просто нужен отдых. — тяжело ответил Дэнни, стараясь перебороть начавшую его сломлять дремоту. — Передача сил тоже наносит определённый отпечаток. Подросток не понимал, зачем и каким образом отец передал ему свои силы, но если спрашивать об этом, то Фентон-старший быстрее свалится, так и не ответив ему ни на один вопрос. По просьбе отца мальчик подошёл к лежащей на земле плите. Дэнни слабо кивнул, подтолкнув его тем самым к свершению хоть каких-нибудь действий. Фиби присела рядом с отцом Энди, наблюдая за действиями мальчика. Ветерок развевал кудряшки. Подросток подложил пальцы под строительный материал и, к своему большему удивлению, смог его оторвать от липкой земли. Выпрямившись, мальчик поднял плиту над головой, теперь уже смотря на отца и подругу. Жидкость капала сверху, камешки осыпались, но это не волновало Энди. Рассмеявшись, он отшвырнул груз и молниеносно сорвался с места. Сделав несколько кругов вокруг дорогих ему людей, он затормозил, едва не улетев от сумасшедшей скорости в канаву. — Пришло твоё время, сынок. — еле-еле выговорил Дэнни, посмотрев на небо, которое окрасило огненное пламя, вырывающееся из турбин. — Только ты можешь его остановить. Мальчик перевёл удручённый взор на то, о чём пытался сказать ему отец. Потребовалось всего пары тройки слов, чтобы мальчик всё понял. Зная, что с ним ничего не случится, ведь Эктораниум на него не сможет подействовать, тинейджер поцеловал отца в лоб и отошёл подальше. Это был выбор не Дэнни, а всевышних. Посмотрев с улыбкой на Фиби, мальчик поднял голову. Костяшки хрустнули при сжатии кулаков. Фиби вскинула брови, увидев, как земля под ногами мальчика и рядом с ним стала покрываться трещинами, даже проваливаться. Невидимое глазу толчковое поле, что создавал мальчик перед прыжком в неизвестность, продолжало разрушать дорожное полотно. Энди наконец оттолкнулся от сдерживающей его земли. Сведя брови к переносице, подросток нёсся к цели, прижав руки к туловищу. Преодолевал воздушные потоки. Пропускал через волосы, что прижимались к черепной коробке, быстрый ветер. И более ничего не могло его уже остановить. В его жилах таилась невероятная мощь, неуязвимость, а также то самое бесценное, что осталось на дне ящика Пандоры, — надежда.